не знаю, сколько там было этих сраных спецназовцев, только все они там и остались. Я пять магазинов сменил, пока понял, что между домом и воротами никого нет. Тогда я — шасть к гаражу. А там какой-то идиот на собственной гранате подорвался. У гараж был — времянка, его разворотило к чертовой матери, как карточный домик. Смотрю — машине хана. Два колеса пробиты, все стекла — в пыль. Хрен с ними, со стеклами, хотя при ихних порядках хорошая машина и выглядеть должна хорошо. А вот колеса менять времени уже не осталось.
Тогда я жму на кнопочку, взрываю свою крюйсткамеру, и бегу, как есть, к воротам. Рвануло — будь здоров. Вряд ли внутри двора кто живой остался. До сих пор не знаю, что с женами и детьми стало. Хотя — должны были успеть смыться, пока я с автоматом баловался.
Выскакиваю за ворота — а там еще двое. Только у них, по ходу, приказ — брать меня живым. Немного не подрасчитали. Я одному — прикладом в зубы — тот с катушек. Второму — ствол в рот — и на курок. Тоже готов кондитер. Тут я и подумал, что пора бы ноги делать. Только чувствую — сзади еще один пристраивается и все норовит ребром ладони по шее треснуть. Чтобы с первого раза, значит. Не получилось — я автомат-то на плечо успел закинуть. Его-то этот спецназовец с плеча сшиб, а больше сделать ничего не успел — я развернулся и носком ему прямо в яйца заехал. Знаешь, как по мячу бьют те, кто в первый раз. Пыром. Вот и я так. Не знаю, куда я их этому спецназовцу вогнал — может, в горло, а может, и из ушей повылазили. Я разбираться не стал: развернулся — и подавай бог ноги.
В общем, добрался кое-как до Дамаска. Сбрил бороду, усы — не узнать. Стал наводить справки. Узнал, что вся сирийская полиция поставлена на уши. Ищут. Меня — в том числе. А у меня бабок — в обрез. Покупаю германский паспорт, на последние деньги — билет до Франкфурта — и туда.
Прилетаю — опять гол, как сокол. Только в Германии хорошо — люди честные. Наворовал я себе денег — и в Швейцарию, счета опустошать. Нефтяные деньги, сам понимаешь, накрылись, поэтому я и подался поближе к банкам.
Ну, в общем, стал я опять обживаться. Слетал в Турцию, прошелся по старым связям. Только двое уцелели — остальных замели. Основательно турки поработали. Впрочем, они каждый раз основательно работают, только толку нет.
Так вот, меня эти лесные братья чуть ли не за грудки схватили — оружие надо. Много. Вернулся я в Германию и начал мосты наводить. Навел. Зажил. Хорошо зажил. Пять лет жил. За это время на меня и другие бригады выходить начали. Какие-то китайцы, негры, латинос. В общем, шестнадцати группировкам оружие поставлял.
И все бы ничего, да я борзеть начал — заводик свой завел, клепал по мелочи. Автоматики, пистолетики, гранатометики. По заводику меня и вычислили. Возвращаюсь я из этой, как ее… Руанды, а меня тут же у трапа, под белы рученьки — разрешите вам, господин Свенссон, доложить, что вы арестованы. Будьте любезны следовать за нами. И наручники на запястьях — щелк!
Только они меня до тюрьмы не довезли. Посадили, как идиоты, в легковой мерседес, две машины сопровождения — и по центру города, петухи гордые. А я по дороге сознание потерял. Пока они со мной возились — на заднем сиденье вдвоем третьего ворочать неудобно, а останавливаться — инструкции не позволяют, я глаз открыл, потом, незаметно, дверцу, заехал затылком в лицо одному, сорвал с его пояса пистолет и ключи от наручников, лягнул второго в живот и выпрыгнул.
Они остановились, конечно. Только куда там! Центр города, народу — тьма, стрелять боятся, а передо мной люди расступаются, — пистолет же в руках, хоть и в кобуре, — и за спиной опять сходятся — интересно посмотреть, что я дальше делать буду. А я до супермаркета добежал, за угол свернул, шаг сбавил, ствол в урну выкинул и в магазин зашел.
Да уж. Получил истинное наслаждение. Люблю детективы с вкраплением юмора. И очень легко читается.
Мне понравилось… Не хватает только кое-где глубины мысли… Но на уровне Донцовой имхо… 🙂