Болото. Главы 1-10

Папа оскорбился. Громко хлопнул дверью и ушел. Тут же мне на шею бросилась Красотка Дина, облапила своими страстными, пахнущими сексом руками и проворковала:

— Ты такой смелый, Зося! Я тебя так хочу!

Смелый, ага. Черта с два. Я чувствовал, что у меня зуб на зуб не попадает, а руки отчаянно трясутся. Почему-то я боялся, что Папа прямо здесь решит начать военные действия. Глупо, конечно. Хотя бы потому, что численный перевес был не на его стороне и мои люди похоронили бы и Папу, и его телохранителей не отходя от кассы. Но мне-то на орехи все равно бы досталось. А я не люблю получать на орехи.

Но признаваться в этом Красотке, которая болталась у меня на шее и терлась бедрами о самые заветные места, я не собирался. Вместо этого протянул руку за спину, нащупал кнопку на двери и нажал ее, закрывая. Потом подтолкнул Дину к дивану, и, устроившись на ней поудобнее, принялся выжимать из себя неприятные ощущения, оставшиеся после визита Папы Дервиша.

— 2 –

Красотка снова выжала из меня все соки. Когда сил уже ни на что, кроме работы, не осталось, я сплавил ее в заднюю комнатку, расположенную за кабинетом. Там я обычно отдыхал от трудов праведных и не очень, попивая спиртное и прокручивая видешник. Потом я объявил по рации, что освободился и в случае надобности готов начать прием посетителей, и погряз в бумажках.

Звонить, суетиться, что-то добывая или пробивая, было сейчас выше моих сил. Но на канцелярию меня еще хватало. К тому же бумаг за месяц скопилось порядочно, и их надо было разгребать. Иначе, не смотря на различные связи, могли получиться неприятности. И я разгребал. И занимался этим до девяти часов.

Когда с пыльным занятием было покончено, я поднялся и прошел в комнатку к Дине. Она спала, фривольно растянувшись на тахте. Узкое платье задралось куда выше всяких приличий, а на столике рядом стояла почти пустая бутылка моего лучшего мартини.

Я полюбовался открывшемся мне зрелищем, но от секса решил воздержаться – надо и совесть поиметь, впереди еще целая трудовая ночь, и силы могли мне понадобиться в другом месте.

Забрав мартини, я вышел в кабинет и передал по рации, чтобы мне принесли ужин.

Достав из сейфа рюмку, я наполнил ее и собрался было выпить, когда в дверь затарабанили. Недовольно чертыхнувшись, я открыл ее.

В кабинет прошмыгнул некто, похожий на полусумасшедшего колобка, тут же растянулся на диване и, весьма довольный собой, сказал:

— Привет, Поросенок!

От неожиданности я едва не расплескал мартини и чуть не выронил стакан, но все-же удержался от этого, обернулся и, увидев, что это за свихнувшийся колобок, вздохнул с облегчением.