Болото. Главы 1-10

— Он намекал, что через неделю я собственное говно жрать буду под его чутким руководством, — как бы невзначай обронил я.

— Неделю… — Князь задумался. — Ну, недели ему, думается, не хватит. Мы в твоей забегаловке через неделю еще кутнем, не боись. — Он встал, поставил рюмку и протянул мне руку: — Ну, бывай.

Я ответил на рукопожатие и проводил его взглядом до двери. Неделю продержимся. А там видно будет.

— Помирились бы вы, мужики, — задержавшись у двери, обронил Князь через плечо. — А то Абрам, Алихан… Кишки у многих порваться могут.

— Скажи это Папе, это его затея, — посоветовал я, но было уже поздно — Князь скрылся за дверью.

Я задумчиво допил мартини прямо из горла. Вот, значит, на что рассчитывал Папа. Абрам… Это — Кац. Это — банки, это — финансы. Не знал, что папа под ним ходит. Алик Камалов — это рынки, это, опять-таки, деньги. Но про этого я, по крайней мере, знал.

Ничего. Микстурыч и его команда тоже многого стоят. Не зря Князь сказал, что неделю продержимся, как два пальца. А там — по обстановке.

Я поднялся, бросил пустую бутылку в корзину для бумаг и прошел в заднюю комнату.

Здесь ничего не изменилось, не считая того, что Дина во сне перевернулась на живот и платье, совершенно задравшись, обнажило круглую аппетитную попка, упакованную в черные кружевные трусики. Я подошел поближе и легко хлопнул Красотку по ягодицам. Хватит спать. Мне нужна разрядка.

-3-

Дважды разрядившись в Красотке, я оставил ее досыпать, а сам пошел вниз. Выходя в кабинет, ударил дверью в ухо официанта, который наконец-то принес мне ужин, и, по собственной инициативе, остался под дверью слушать страстные вопли Дины. Я ударил его по другому уху, для симметрии, выкинул из кабинета и сказал:

— Подслушивать — нехорошо.

— Мне писать заявление? — понуро спросил официант.

— Зачем? — удивился я. — Иди работай. Ты свое уже получил.

Он потер ушибленное ухо и отправился туда, куда я его послал. Я пошел туда же.

Спустившись вниз, я застал бар наполовину заполненным. Было еще рановато. Обычно народ подтягивался ближе к полуночи. Я уселся на свое обычное место, налил себе пива и принялся наблюдать. Ни Папы, ни его шестерок, естественно, не было и в помине.

Просидев в таком положении больше часа и выпив изрядное количество пива, я вдруг почувствовал, как вылазит из орбиты мой левый глаз: в бар, как ни в чем не бывало, вошел вчерашний паренек. Костюм на нем был другой, но тоже спортивный, да и сам он выглядел точно так же. Словно и не отправлял за ним Папа двух своих охламонов.