Купание в канализации — это к счастью (часть 3)

————————————————————

Сережка слонялся по дому. Голова болела. Как окончился вче­рашний вечер и как он попал домой, вспомнить, никак не удава­лось. На столе он нашел записку, где доводилось до сведения, что он свинья. Наверное, писала Светка. Натали бы написала в более крепких выражениях.

Разогрев собаке еду, Сережка вышел, с кастрюлей в руках, на крыльцо. Пес подбежал к нему и лизнул в физиономию. Все-таки, как здорово, что у него теперь есть своя собака! Вот только что делать с кличкой? Ну, никак ни одно имя не подходит этому псу. Может назвать его Баксом? Нет. У кого-то из друзей уже есть собака с таким именем. Зачем повторяться?

Сергей выложил псу еду и вернулся в дом. Так, надо срочно выпить чего-то спиртного, иначе башка просто расколется. Он открыл бар и стал рассматривать стоящие там бутылки. Чего бы такого глотнуть? На водку и коньяк почему-то не хотелось да­же смотреть. А это что за темная бутылка? Сережка извлек из недр бара черную бутылку и выяснил, что это какой-то бальзам.

Ну, бальзам, так бальзам. Он отвинтил крышечку и сделал при­личный глоток, прям из горлышка. Ничего. Пахнет травами. Че­рез несколько минут стало легче. Голову отпустило. Сережка лег на диван и включил телевизор. Все-таки скучно без Юльки и Дениски. Вчера Юлька звонила Саше. Сказала, что у них все прекрасно. Загорают, купаются, едят фрукты. Довольны. Может зря, он их отправил так далеко? Может, им ничего и не угрожало?

Ой, нет. Пусть лучше посидят там еще немного. Лучше лишний раз убедиться, что нет никакой угрозы. Эх! Сережка бы и сам с удовольствием махнул сейчас к морю. Но, увы и ах. Отпуск уже прошел, так что, теперь, только в следующем году можно осуществить свое желание. Мысленно, он опять вернулся к собаке. А не назвать ли пса — Бальзам? А что, звучит. Бальзам! Поч­ти Бальзак.

Сережка встал и вышел на крыльцо. Собака наелся и дремал под деревом на травке. «Бальзам!» — позвал Сережка. Собака поднял голову на звук его голоса. Сережка вернулся в кухню, достал из холодильника кусок ливерной колбасы, которую за­толкали туда вчера Светка и Натали. Вышел с колбасой опять на крыльцо и позвал: «Бальзам, на!» Пес подскочил, схватил колбасу и тут же ее проглотил. Первая проба клички удалась!

Сережка потрепал его за ухом. Пес опять лизнул его в физио­номию. Их идиллию нарушила соседка.

-Сергей Викторович, доброе утро! — прокричала она через разделяющий их дворы забор.

-Здравствуйте, — ответил Сережка.

-Ну, что там слышно за того убитого? — спросила она, нем­ного понизив голос.

-Какого убитого? — удивился Сережка.

-Ну, как, какого? Того, что у вас в саду вчера нашли!

Сережка ничего не понял, но и расспрашивать у соседки не хотелось. Он не любил эту любопытную, говорливую бабу. И кроме «здравствуйте» и «до свидания», старался не произносить больше ни одного слова. Знает он такую категорию людей. Один раз поговоришь и всю жизнь потом не отцепишься. Будет лезть в дом. Сидеть часами, и болтать безумолку. Нет уж!

-Пока ничего не слышно, — ответил Сережка и вошел в дом. О каком убитом она говорила? Господи, что вчера случилось? Мо­жет, это он сам кого-то прибил и сегодня ничего не помнит? Сережка схватил телефон и начал звонить Натали. Телефон у нее не отвечал. Он позвонил Светке. Тоже никто не берет трубку. Сережка потихоньку начал впадать в панику. Может, по­ка он вчера пьянствовал, их тут всех поубивали? Сережка поис­кал записную книжку, где записал Валеркин номер телефона. По­звонил ему домой. Телефон не ответил. Суббота не у всех вы­ходной. Наверное, у Валерки рабочий день. Надо звонить на ра­боту. Он набрал рабочий номер и с облегчением услышал в трубке Валеркин голос.

-А, проспался? — засмеялся Валерка. — Ты за руль сесть мо­жешь?

-Я только что отхлебнул какого-то бальзама, для поправки здоровья. Но, если надо, то смогу. Трезвый, как стеклышко.

-Ладно, я лучше к тебе своего человека на машине сейчас пришлю. Ты мне здесь срочно нужен.

-Я чего звоню, там с девчатами все в порядке? Я не могу им дозвониться, а соседка о каком-то трупе спрашивала, — выпа­лил Сережка одним махом.

-С ними все в порядке. А о трупе как раз и поговорим. Даже посмотреть придется. Может знакомый?

-А что за труп и где его нашли?

-Приедешь, и поговорим. А нашли у тебя в саду. Кто-то его пристрелил в кустах смородины. Все. Одевайся. Сейчас будем разбираться. Да, а Натали скорее всего взяла Светку, и они по­ехали проведывать какую-то больную подругу. Что-то такое она мне утром говорила.

Сергей опустил трубку на рычаг и на минуту задумался. На­верное, они поехали к Валентине. Надо срочно связаться с ни­ми и узнать подробности. Он позвонил Валентине. Трубку сняла ее дочь и сообщила, что у мамы гости, и они на кухне пьют чай.

-Если там есть тетя Наташа, позови ее к телефону, — потре­бовал Сережка. С Натали ему говорить проще, чем со Светкой. Меньше эмоций и информация, только по существу. Никаких тебе сю-сю – му-сю.

-Я слушаю, — донесся голос Натали.

-Это я, — сообщил Сережка.

-А, алкоголик несчастный, пришел в себя?!

-Проспался. Расскажи быстренько, что вчера произошло. Сейчас Валерка пришлет за мной машину. Хочу быть в курсе со­бытий, чтобы не выглядеть там полным идиотом, — сознался Се­режка. — Соседка о каком-то трупе меня спрашивает, а я — ни ухом, ни рылом! Что тут было вчера? Это хоть не я его убил?

Натали не стала острить по поводу полного идиота, как он опасался, а быстренько изложила ему вчерашние события.

-А ты убитого никогда не видела раньше? — поинтересовался Сережка.

-Я нет. Но это еще не значит, что и ты его не видел. На­до сходить посмотреть.

-Думаю, Валерка меня для этого и пригласил. Ну, надо же! Что за чертовщина происходит? Просто голова кругом идет. Мо­жет, я какой-нибудь наследный принц и мне оставили пол коро­левства? А конкуренты пытаются теперь сжить меня со света и заполучить все себе? Ну, ты скажи, какая в черта может быть причина, чтобы за мной началась вдруг охота?

-Не знаю. Думай хорошо! Вспоминай! Без причины ничего не бывает.

-А, еще… Натали, а ты не знаешь, как я вчера домой по­пал? Ни черта не помню, — промямлил смущенно Сережка.

-Скажи спасибо Светке. Она как чувствовала, чем там у вас это все кончится. Приехала, загрузила тебя в машину и … тело было доставлено домой. Потом, пока она отпирала дверь, ты улегся спать возле крыльца в обнимку с собакой. И предс­тавь себе, пес не дал ей тебя будить. Не подпустил. Она так и уехала, оставив тебя спать под боком у собаки. Кстати, те­бя там блохи не кусают?

-Нет. Я его сразу, как вы привезли, обработал от блох и дал лекарство от глистов. Так что, он чистый. А, и еще, я же ему имя придумал! Пса теперь зовут Бальзам.

-В принципе, неплохо. Портвейн или Херес, было бы хуже. Пусть уж будет Бальзам, — хихикнула Натали. — Ладно, хватит бол­тать. Потом позвонишь, как от Валерки приедешь. Я через час буду дома. Пока, — и она положила трубку.

У Сережки с души упал камень. Слава Богу, его девочки все живы! Труп сделал не он! Пес у него мо­лодец! Юлька с Дениской в безопасности! Все остальное-чепуха и суета. Он пошел одеваться, насвистывая себе под нос весе­лую песенку.

Телефон зазвонил как раз в ту минуту, когда к дому подъеха­ла машина. Сережка схватил трубку, рассчитывая отделаться за секунду от звонившего. Но на проводе оказалась Австрия. Лад­но, водитель в машине подождет пару минут.

-Привет! — раздался жизнерадостный Юркин голос. — Рад, что ты живой!

-Взаимно! — тоже жизнерадостно ответил Сережка.

-Значит так. Мои там немного прокачали ситуацию и доло­жили такую картину. Покушались не на меня, а на тебя. Поку­шались после взрыва еще дважды. Один раз тебя спасла собака, второй раз — человек Грузина. В чем дело, они пока понять не могут. Грузин сказал, что с тобой сегодня свяжется, и будут разбираться с этим делом. Но ты там, прежде всего, и сам, смотри в оба. Знаешь же: «спасение утопающего — дело рук самого утопающего». У тебя с Грузином хорошие отношения, как я понял. Он мне намекнул, что чем-то там тебе обязан, так что, пусть отплачивает, раз обязан. Эксплуатируй его, не стесняй­ся! — засмеялся Юрка. — Он мне тоже обязан. Так что, эксплуати­руй его за себя и за меня.

-Слушай, ну и фигня тут вокруг меня завертелась! И глав­ное, поверишь, понятия не имею из-за чего!

-Только не нервничай и не пори горячку. Ребята за тобой сейчас присматривают. Сообща как-нибудь разберетесь. Будь, конечно, все время на чеку. Ну, все, будь здоров и главное — жив. Если нужен буду — звони.

Они распрощались, и Сережка поспешил к ожидавшей его машине.

——————————————————————

Валерка сидел за столом заваленным бумагами по самое некуда. Его рабочая обстановка всегда напоминала хаос перед сотворе­нием мира. Всем, кто заходил в кабинет, казалось, что у Ва­лерки на столе просто валяются в данную минуту все имеющиеся в кабинете бумаги. Что он вывернул содержимое всех ящиков себе на стол, с целью, что-то там отыскать. Или же, свалил в кучу все бумаги, намереваясь их поджечь. А на самом деле, у него просто был такой стиль работы. Он относился к той кате­гории людей, которые всегда хотят иметь под рукой все сразу и, именно, в данное мгновение. Поэтому, у него и лежало пе­ред носом все сразу. И все это, совершенно не казалось ему хаосом. Он четко ориентировался, где какая бумажка. И тягал их одну за другой из разных куч. Но еще больше поражало, что в конце рабочего дня, Валерка буквально за пару минут, разгре­бал этот завал, раскладывал все по папкам и наводил на столе идеальный порядок.

Сережка вошел в кабинет, глянул на бумажный завал и почувс­твовал себя неудобно. У человека гора работы, а он должен все это бросать и возиться еще и с ним.

Валерка оторвался от своих бумажек. Протянул руку для при­ветствия и показал на рядом стоящий стул.

-Присаживайся. Я сейчас дам тебе человека. Съездите в морг. Ты внимательно посмотри на труп из твоего сада. Может быть, окажется, что знакомого увидишь. А я закончу тут одно дельце, и мы поговорим. Идет?

-Идет, — согласился Сергей.

Валерка позвонил и за Сергеем тут же явился молоденький сер­жантик.

————————————————————-

Как Сережка ни вглядывался в лицо лежащего перед ним мерт­веца, никого из знакомых или, хотя бы виденных им прежде лю­дей не признал. Смерть, конечно, меняет человека. Но он мог поклясться, что этого типа никогда в жизни не видел. Какие у него были претензии к Сережке, не понятно. Но раз человек Грузина его пристрелил, значит, имел к этому все основания. Не мог же он стрелять в человека только за то, что тот заб­рался в чужой сад и спрятался в кустах смородины! Надо сроч­но найти Грузина и выяснить в чем дело.

Грузин, на самом деле грузином не был. Эта кличка прилипла к нему еще в детстве. Он был высокий, смуглый, с черными густыми волосами и карими глазами. Типичная внешность для хохла южанина. А звали его Гриша. Сначала Гриша превратился в Гошу, а потом в Гоги, а потом, его стали называть Грузин.

Он учился с Сережкой и Юркой в одном классе, но не до конца. После восьмого ушел в какое-то училище. Потом в армию. А, придя из армии, подался в одну из криминальных группировок. Сел за что-то, вышел и опять сел. После отсидки вышел и со временем сам возглавил бандитскую группу.

Этой весной Грузин как-то пришел к Сережке в поликлинику и попросил, по старой дружбе, съездить посмотреть больную мать.

Сережка своим друзьям и знакомым не отказывает, да и незна­комым, тоже. Он съездил.

Мать у Грузина была совсем старенькая. Сережка даже сначала подумал, что это его бабушка. Сухонькая, сморщенная, с пок­рученными полиартритом руками. Она лежала уже неделю, не по­днимаясь, и всем объявила, что умирает. Сережка осмотрел боль­ную. Поставил диагноз двухстороннее воспаление легких и хо­тел забрать старушку в больницу. Но та отказалась наотрез.

Грузин попросил полечить ее дома.

-Понимаешь, она никогда не лежала в больнице. Умрет там, это я голову на отсечение даю. Попробуй дома, а?

-Попробую, а что остается делать? — согласился Сережка. Он лечил ее долго. Больше месяца. Она балансировала между жизнью и смертью, и никак чаша весов не хотела склоняться ни в одну сторону. Но Сережка упрямый. Он менял лечение. Искал нужный вариант. Просиживал возле своей пациентки часами, ка­пая сильнейшие антибиотики внутривенно. Да чего он ей только не переколол и не перекапал. И смерть, в конце концов, уста­ла бороться за свою добычу. Плюнула и отдала Сережке его больную. Бабуля выздоровела и жива, по сей день. Грузин совал Сережке деньги, но он не взял. Сказал: «Давай лучше сходим, дернем за победу». Ну, они тогда и дернули! Неделю отходил. И Юлька еще месяц потом пилила.

Грузин сказал, что он Сережкин должник и, что, если будет на­до, он сделает для него, что угодно. Сережке тогда было просто смешно. Ну, что ему может быть надо от Грузина? Но, как видно, жизнь распоряжается по-своему. Теперь получается, что Грузин ему очень даже нужен. Вопрос в том, говорить Ва­лерке о Грузине или лучше не надо? Если Валерка не будет знать о том, что ребята Грузина его, Сережку, охраняют, еще ненароком их перестреляют Валеркины же люди. А если будет знать, то на них тут же повесят этот труп из сада. Вот черт, как же быть? Надо сказать Валерке, что его охраняет кто-то из знакомых Юрки, но кто именно, он не знает. Так получится более честно и по отношению к Грузину и по отношению к Ва­лерке.

————————————————————

Сержантик вернул Сережку в Валеркин кабинет. К Сережкиному удивлению, на столе у Валерки уже не было ни одной бумажки. Пусто и чисто.

Валерка достал из стола бутылку коньяка и рюмки. — Давай, по маленькой, для поправки здоровья, — засмеялся он. — Мне Натали утром рассказала, что Светка вчера тебя сгру­зила во дворе, как дрова, где ты и остался спать в обнимку с собакой! Ты всерьез подумай о будке… на двоих! Судя по все­му, пес тебя никому в обиду не даст. Будешь в случае надоб­ности туда от жены прятаться.

-Да, вчера дали жару! — сознался Сережка. — Я конец торжест­ва абсолютно не помню. Уже сто лет со мной такого не было.

Они хлопнули по рюмке коньяка и заели шоколадкой.

-Теперь можно и поговорить, — крякнул от удовольствия Ва­лерка. — Итак, что мы имеем на сегодняшний день?

-Перед самым выходом к тебе, я переговорил с Юркой. Ну, тот, из Австрии, — уточнил на всякий случай Сережка. — Так вот он сказал, что ему сообщили, что покушались не на него, а на меня. Что после взрыва покушались дважды. Один раз меня спасла собака. Другой раз, кто-то из тех, кого просил разобраться в этом деле Юрка. Но кто именно сейчас меня опекает, и спасал мою шкуру, Юрка предпочитает не называть по телефону.

-Я тоже пришел к выводу, что покушались на тебя. Во-пер­вых, выяснил, зачем приезжал сюда твой Юрка. Он приезжал ре­шить вопрос о том, чтобы забрать в Австрию своего ребенка от первого брака. Умерла его первая жена и здесь осталась его дочь, десяти лет. Пока, девочка живет у бабушки, но вопрос о ее отъезде уже решен положительно. Все согласны. И девочка, и бабушка. Бабушка совсем старая. Болеет. Ей уже не до внучки. Юра решал здесь все эти бумажные дела. Выехал срочно из-за каких-то деловых неувязок на его предприятии. Но там, как мне доложили, тоже все утряслось. А занимается он экспортом бумаги. Так что, ваш Юра здесь абсолютно ничего криминально­го не делал. Нигде и ни в чем не замешан. И, во-вторых, — вокруг тебя опять начали происходить какие-то маневры.

-Слушай, а почему вы все говорите о двух покушениях? Ну, один, это который труп в кустах. А второй?

-А второй, видать собирался расправиться с тобой сонным. Но откуда было бедняге знать, что девчонки приволокут тебе с мусорки такого пса! Нет, пес у тебя, класс! Он, видать, заце­пил того типа, когда он через забор перелезал. Успел содрать с него спортивные штаны и один туфель. Соседка твоя видела, как в два часа ночи, через забор, из твоего двора вывалился мужик без штанов и понесся к углу улицы. А потом заработал двигатель, и отъехала машина.

-Черт побери, так я же выходил в два часа ночи на улицу. Пес поднял такой хай, что я вылетел в ту же секунду. Но никого не видел. Собака, правда, страшно нервничала и трусила какую-то тряпку! Я еще удивился, где он ее взял, и чего это она его так разозлила. Потом решил, что это он таким путем жрать за­рабатывает.

-Это он, наверное, и трусил те спортивные штаны, что мы потом обнаружили. Кстати, штаны фирменные, дорогие. И туфель дорогой, новый и из крокодиловой кожи!

-Ну, скажи, какого черта им нужно и кто они вообще такие? Никто со мной ни в какие переговоры не вступает. Никто не грозит и ничего не требует. Я просто кому-то вдруг стал ме­шать. И этот кто-то, поставил цель, любым путем меня прикон­чить, — вздохнул Сережка.

-Ты действительно ничего Такого не можешь вспомнить, из-за чего за тобой вдруг началась охота? Ведь все началось неожиданно и совсем недавно! Ну, прокачай события каждого дня хотя бы за последнюю неделю!

-Пробовал. Абсолютный ноль. У меня даже появилась мысль, что может, мне какое-нибудь наследство кто-нибудь оставил, и еще один претендент на наследство хочет избавиться в моем лице от конкурента? — засмеялся Сережка.

-А ты знаешь, в этой версии что-то есть! У тебя есть ка­кие-нибудь богатые родственники?

-Насколько мне известно, нет. Разве что я внебрачный сын какого-нибудь шейха или шаха, — опять засмеялся Сереж­ка. — Надо будет у матери поинтересоваться, как-нибудь.

-Вот холера! Что с тобой делать? Может отправить ку­да-нибудь на время?

-И что это даст? Как только я вернусь, опять начнется на меня охота. Только время потеряем. Лучше уж сейчас выяснять. Пока Юлька с Дениской в безопасности.

-Я дам тебе двоих своих ребят.

-Ты знаешь, лучше не надо. Я не знаю, кто меня страхует из Юркиных, и боюсь, чтобы не получилось так, что мои охранники перестреляют друг-друга. Кроме того, я сегодня собираюсь пе­реговорить с одним школьным товарищем. Он довольно известная личность в криминальном мире. Может он быстрее, чем мы разбе­рется в том, что происходит.

-Если не секрет, кто этот товарищ?

-Кличка Грузин. Мы до восьмого класса вместе учились. Потом жизнь как-то пару раз сталкивала. Отношения, не смотря ни на что, у нас остались дружеские.

-Грузина я тоже знаю, — помолчав, сообщил Валерка. – Ну, что ж. Этот церемониться ни с кем не будет. Если он на твоей сторо­не, то думаю, найдет начало и конец в этой истории. Только, как говорится, пленных здесь не будет. Ну и черт с ними! Сами напросились, — махнул рукой Валерка. — А этого, из морга, ты точно никогда раньше не видел?

-У меня хорошая память на лица. Если бы где встречался, наверняка бы запомнил. Нет. Стопроцентная гарантия, что не видел. Интересно, а что он мог такого делать в кустах, за что его стоило пристрелить?

-Трудно сказать. Рядом с трупом не найдено ни оружия, ни взрывчатки. И вообще, ничего не найдено.

-Так может, его пристрелили совсем в другом месте, а в ку­стах спрятали, допустим, до вечера? Кто знал, что моих дев­чонок черт понесет к этим кустам! Я сам туда бы до самой осе­ни не заглянул, пока не полез бы листья опавшие сгребать.

-Ты, вообще-то, человек везучий? — крутя в руках не заж­женную сигарету, неожиданно поинтересовался Валерка.

-Наверное, да, — подумав, ответил Сережка. — Но об этом луч­ше не говорить вслух. А то еще сглазим.

-Ладно, пошли отсюда. Ты иди к своему Грузину, а мне на­до в ГАИ подскочить, по одному делу. Подвезти?

-Подвези до кольца, а там мне два шага, — согласился Се­режка.

Они вышли на улицу и, не спеша, направились к стоянке автомо­билей. Валерка служебной машиной пользовался редко. Он пред­почитал передвигаться на своей. Привычней и надежней.

Стоя на краю тротуара, они оба подкуривали. Вдруг, Сережка почувствовал, что летит куда-то в неизвестном направлении. Полет был кратковременным, и впечатления на него произвести не успел. Зато приземление — произвело впечатление и на Сереж­ку и на прохожих. Он ляпнулся на тротуар, как мешок с кар­тошкой, не успев в воздухе сгруппироваться. Удар пришелся на пятую точку и Сережка, с трудом поднявшись на ноги, морщась, потер ушибленное место.

Валерка, что-то крикнув ему на ходу, уже вскочил в свою ма­шину. Газанул, и с места помчался как угорелый, бросив Сереж­ку на тротуаре, в окружении любопытных.

-А что произошло? — спросил Сережка у пожилой женщины, стоящей недалеко от него и все еще зажимающей себе рот рука­ми. Но женщина, очевидно, потеряла дар речи и только перепу­гано моргала.

-Да ты брат, в рубашке родился! — вместо нее, произнес му­жик в оранжевой куртке, дорожного рабочего. — Ты своему корешу должен литру поставить! Он тебя выдернул из-под колес. Ка­кой-то псих направил машину просто на тебя. Вот смотри, как раз на том месте, где ты только что стоял, след от колеса. Этот, тебя за шиворот схватил и мимо себя кинул. Мало того, еще и сам отскочил одним прыжком, аж вон туда, — мужик ткнул пальцем куда-то себе за спину. — Как кенгуру сигает! А реакция, я тебе скажу! Я тоже несущуюся машину успел заметить, но да­же пошевелиться за эти секунды не успел. Если бы несся на меня, размазал бы по асфальту!

Сережка посмотрел на след протектора. Сопоставил то место где стоит сейчас, с тем, где стоял минуту назад и, наконец-то, до него дошло. Его намеренно хотели переехать на глазах у Валерки. А скорее всего, вместе с Валеркой. И если бы не потрясающая реакции майора, то сейчас бы здесь уже валялись два, как сказал этот мужик, размазанных по асфальту трупа.

-А что прокричал тот, который меня спас, ты не слышал? Ну, когда в свою машину вскакивал, — спросил Сережка у мужика.

-А, крикнул: «Вернись ко мне и жди!» — сообщил мужик. — А ты что, бизнесмен или депутат? Чего покушались-то?

-Хрен его знает! — искренне признался Сережка. — Не депутат, не бизнесмен и не кандидат в президенты. Может водитель не­нормальный какой-то, или что с машиной случилось? Может, за­снул за рулем, и понесло на тротуар?

-Какой там, заснул! Я его морду видел. Знаешь, прям как сфотографировал. Губы сжаты в одну тонкую полосу. Глаза го­рят такой злостью, что стог сена без спичек подожгут. Нет, тут сто процентов, хотел задавить! А как он после виража сразу же машину выровнял и деру дал! Не, какой там, зас­нул! — еще раз повторил мужик и для убедительности сплюнул.

Возле тротуара остановился черный «Мерседес». Вышел невысо­кий светловолосый парень и, подойдя к Сережке, протянул ему записку. Сережка прочитал. Это было послание от Грузина. Тот предлагал встретиться через час в пивбаре возле рынка.

-Хорошо, — кивнул Сережка, и парень молча вернулся в свою машину.

Хорошо, что Сережка не поперся к Грузину домой. Его, видать, дома выловить, что-то из области фантастики. Интересно, кто-нибудь из его людей был здесь минуту назад и видел это покушение? Черт побери, был или не был, а если бы не Валерка, то сейчас Сережка не задавал бы себе все эти дурацкие вопро­сы. Куда он, кстати, помчался? Догонять ту машину? Зря. Не догонит. Пока он сел в свою машину, Тот, небось, проходными дворами, в дру­гую часть города уже выскочил. Сережка хорошо знает проходные дворы, надо было Валерке его с собой брать. Нет. Все равно бы упустили. Здесь ведь, двадцать секунд и через проходной двор, в буквальном смысле слова — на все четыре стороны!

Только отъехал светловолосый, как вернулся на своей машине Валерка. Припарковал ее опять на стоянке и подошел к Сережке.

-Не догнал. Пока я со стоянки вырулил, он, видать, пере­улками ушел. Даже номер не рассмотрел. Хотя, толку в номере. Скорее всего, машину у кого-то свистнули. Своей, наезд никто не делает, — огорченно махнул рукой Валерка.

-А я номер заметил, — вдруг подал голос мужик. — Я же гово­рил, что, наверное, с перепугу, но я как будто в один момент сфотографировал глазами всю картину. И машину, и рожу, и как ты летишь, а он прыгает! Боюсь, что теперь мне это кино крутить будут всю ночь. А может и не одну. У меня и так со сном проблемы, а теперь, вообще не засну.

-Так может, попробуем фоторобот составить? Ты как, дейс­твительно вспомнить морду этого гада сможешь? — спросил Валер­ка мужика.

-Давай попробуем, — пожал мужик плечами. — Если вдруг не по­лучится, не расстреляешь же?!

Валерка подхватил его под руку, и они направились уже втроем в отделение. Сережке каждый шаг давался с трудом. Болела задница, спина и ноги. Он все-таки здорово треснулся пятой точкой об асфальт. Радовало, что все-таки приземлился не на голову! Было бы на много хуже! (Не говоря уже о варианте, если бы машина все-таки на него наехала).

Валерка с мужиком еще возились над фотороботом, а Сережка, объяснив, что его ждет уже Грузин в пивбаре на рынке, поти­хоньку выскользнул из зала. Его догнал все тот же сержантик.

-Приказано вас отвезти. А то, вдруг, еще что-то произой­дет, — вздохнул он.

У крыльца их ждал милицейский «Бобик». Сережка, осмотревшись по сторонам, нырнул в машину. Но на этот раз все обошлось. Они спокойно добрались до нужного места. Сержантик вошел в пивбар следом за Сережкой, но тщательно делая вид, что он сам по себе, а Сережка сам по себе.

Убедился, что Сережка встретился с Грузином, (то есть, полу­чается, что сдал с рук на руки), и, купив пачку сигарет, по­кинул заведение.

————————————————————

Натали со Светкой сидели у Валентины уже часа три. Вальке было скучно. Она болела редко, и существовать в состоянии без­действия не умела. Ей надо было постоянно находиться в движе­нии и что-то делать. А здесь, почти неделю она пролежала как бревно. Температура держалась высокая. Горло болело. Сла­бость такая, что не было сил поднять руку. Но вчера болячка ее отпустила так же неожиданно, как и приключилась. Теперь Валентина наверстывала упущенное. Она начала все домашние дела одновременно. Затеяла уборку, стирку и готовку. От ее бурной деятельности в квартире начался полнейший переворот.

Посреди квартиры стоял пылесос. Возле двери в ванную, прямо на полу, громоздилась куча белья, ожидавшая своей очереди для загрузки в машинку. На кухне что-то шипело и булькало!

-Боже, ты как всегда. Сколько тебя учить, что нельзя объять необъятное! — возмутилась Натали. – Ну, сделай сегодня од­но, завтра другое. Зачем ты хватаешься за все сразу? К тебе что, комиссия какая-то с проверкой едет? Это же кошмар ка­кой-то! Бегать на кухню мешать зажарку, перепрыгивая через пылесос и кучу барахла!

-Ну, привычка у меня такая, что теперь делать? Я сейчас пылесос из под ног уберу, — засуетилась Валентина.

-Да ладно. Давай поможем этой семиделихе, — смилостивилась Светка. — Ты иди на кухню, я пропылесосю, а она, пусть уже с барахлом разбирается.

Через час с Валькиными делами наконец-то покончили и отпра­вились на кухню пить чай.

-Вы себе можете представить, что Игорь развелся со своей женой и женился на этой дурочке Надьке! — рассказывала возму­щенная Валентина о своем родном брате.

-А что тут представлять? — удивилась Светка. — Меня всегда удивляло, как он на своей этой мегере женился? Ни кожи, ни рожи! Зато апломбу и желчи… Кобра! Лично я, ее терпеть не могла.

-Но она же такая умная! Она кандидат математических наук! А Надька, дура дурой. В школе на одни трояки училась!

-Зато красивая! — парировала Светка, — а его жена, страшнее атомной войны и злая, как собака. И при чем здесь, кто как в школе учился? Ты еще вспомни, что в яслях, кто-нибудь из них на горшок не просился!

-Но о чем с ней может говорить мой Игорь? У них же не бу­дет никаких тем для общения! — сложив руки в замок и прижав их к груди, чуть-ли не рыдая, произнесла Валентина.

-Ты чего, совсем ненормальная? — наконец-то подала голос и Натали. — То, что объединяет мужчину и женщину, это уж никак не высшая математика! Будет говорить с ней о любви. О ее бо­жественно красивых глазах, прекрасной фигуре, шикарных воло­сах. И в постели будет заниматься сексом, а не теорией отно­сительности! Надька-это настоящая женщина, а его бывшая жена — это какой-то гибрид птеродактиля с компьютером!

-И кто тебе вообще сказал, что кому-то из мужиков нужны умные жены? Да ум для женщины, это в их глазах сплошная па­тология! По-моему, женщина должна быть красивая. Уметь себя держать с достоинством. Уметь приготовить поесть. Обеспечить уют и тепло в своем гнездышке. Растить детей. Заботиться о муже. Тщательно смотреть за своей внешностью. И основное, уметь себя вести в постели. Знать и уметь все тонкости люб­ви. Вот это ценится, больше всего! А насчет ума, так, знать всего понемногу. Немножко о музыке, немножко о живописи, не­множко о литературе. Посещать всякие выставки, концерты. Чтобы могла поддерживать интеллектуальную беседу. Все. А гово­рить о науке всерьез, можно где угодно, но только не дома. И кому угодно, но только не мужу! — высказалась по полной прог­рамме Светка. — Я бы, вообще, прибила ту психопатку, которая первой начала борьбу за женскую эмансипацию. Теперь, мужчины только работают на работе,а женщины — и на работе и дома! С них никто не снял прямых обязанностей, то есть: детей, кухню, стирку, глажку, уборку, беготню по магазинам. Но, зато добави­лась еще и работа на благо общества. Хорошо, когда интеллек­туальная. А когда шпалы таскать, бетон и асфальт укладывать­ — это вообще прекрасно. Прям, восторг вызывает!

-А что бы ты делала, если бы на работу не ходила? Сидела бы в четырех стенах и загреблась бы в домашних делах и де­лишках! Взвыла бы через месяц, — пошла в атаку Валентина. — Лич­но мне, обязательно надо находиться в обществе. Иначе, про­падает нить общения с окружающим миром. Я без своей работы не могу. Как уйду на пенсию, наверное, сразу же умру.

-А я бы посещала в свободное от домашних дел время тебя, Натали, и других подруг. Ходила бы на каждую выставку, в те­атр, в кино, на концерты. А еще, если бы выкроилось время, рисовала. Нет. Я никогда бы не переживала по поводу работы. И уж без чего бы я не умерла, так это без своей работы. Черт бы ее побрал! В гробу я ее видела.

Они бы, в конце концов, разругались окончательно на этой поч­ве, но как раз в это время позвонил Сергей и позвал к теле­фону Натали. Валентина, услышав о трупе, потеряла интерес к предыдущей теме тут же и потребовала немедленно рассказать ей, что у них произошло, пока она тут болела. Надо же, на нес­колько дней, вышла из строя и без ее участия прошли такие со­бытия!

-Господи, ну кто может нашему Сережке желать смерти?! Он же просто не способен иметь врагов! — возмущалась и удивлялась Валентина одновременно. – Ну, давайте же что-то делать!

-Конкретнее, ты бы не могла? — язвительно поинтересова­лась Светка. — Что именно ты предлагаешь делать?

-Не знаю. Но сидеть, сложа руки, и ждать пока его убьют, нельзя! Давайте его охранять по очереди, что ли?

-Уже охраняют. Ночью собака. А днем Валерка, — сообщила Натали. — Кстати, надо бы съездить собаку проведать. Посмот­реть, как там Сережка ее кормит.

-Поехали, — тут же подхватилась со своего места Валентина.

В ней настолько кипела жажда деятельности, что она согласна была сейчас же нестись на край света, лишь бы что-то делать. Причем, не что попало, а именно что-то, что пошло бы на пользу Сережке. Кормить его собаку, дежурить возле его дома, идти в открытый бой с его врагами. В общем, активно бороться за своего друга. Когда Валентина начинала кипеть и бурлить, от нее надо было держаться подальше. Натали и Светка прекрасно зна­ли, чем пахнет ее кипучая деятельность. Тут может достаться и чужим и своим. Сначала настучит по башке всем подряд. Поб­рызгает из газового баллончика во все подвернувшиеся физио­номии, а потом уже будет выяснять, к кому надо было это все применять, а кто мог бы, и обойтись без ее внимания. Из этого следовало, что Валентину надо держать от этого дела на при­личном расстоянии. Иначе достанется и Сережкиным охранникам, и соседям, и собаке, и Светке с Наташкой.

-Валентина, ты еще не совсем выздоровела, поэтому, сиди ради Бога пока дома, — попыталась отделаться от нее Светка, — да и собака тебя не знает, и Сережки сейчас дома нет. Мы с Натали съездим сегодня без тебя.

-Как это, без меня?! — возмутилась Валентина, уже натяги­вая джинсы. — С собакой я познакомлюсь, ничего страшного! Не съест. Меня собаки любят. Ангина моя прошла. А то, что сейчас Сережки нет дома, даже лучше. Я хочу, сама осмотреть место, где вы нашли труп!

-Там его уже тщательно осмотрели люди из милиции. Что ты еще там хочешь увидеть? — удивилась Натали.

-То милиция, а то — я! Я просто уверена, что там без меня чего-нибудь не заметили.

Она сбегала в свою спальню и явилась оттуда с газовым бал­лончиком. (Наверное, хранит его под подушкой).

-Так, вперед! И не надейтесь, от меня вы не отделаетесь.

-Да уж! — вздохнула Светка. — И дернул же черт Сережку поз­вонить сюда. Ну, пусть теперь пеняет на себя. Поехали.

Валентина дала кучу поручений дочери и, прихватив с собой зачем-то моток капроновой веревки, лупу, и резиновые перчат­ки, понеслась к выходу. Загрузились в Светкину машину и от­правились к Сережке.

-Натали, а как чувствует себя твоя машина? — поинтересо­валась Светка.

-Она чувствует себя хреново. Надо рихтовать и красить ле­вое крыло. Кроме того, течет масло, течет тосол, не работает спидометр. Эта рухлядь меня когда-нибудь доконает.

-Купи новую, — посоветовала Валентина.

-За какие шиши? Я эту не знаю за что ремонтировать. Где люди берут деньги? — вздохнула Натали. — Я вроде бы, по нашим меркам, неплохо зарабатываю, но мне хватает только на еду. Даже нормальные шмотки купить не могу.

-Зарабатывать надо тоже уметь, — философски изрекла Вален­тина.

-Всех денег не заработаешь. Часть придется украсть! — про­изнесла Светка.

-Сама придумала?

-Нет. Вычитала у кого-то из юмористов. Но в корне с этим выражением согласна, — призналась Светка и затормозила у ворот Сережкиного дома.

На звук подъехавшей машины из-за угла показался пес и насто­роженно замер у крыльца.

-Ух, ты! — восхитилась Валентина. — Вот это трамвай, и я по­нимаю! Худой, правда, и облезлый, но… это дело наживное. Как говорите, его зовут?

-Бальзам, — напомнила Натали. — Только, он может еще и не знать, что его так зовут. Сережка только утром ему кличку придумал. Сидите пока в машине, а я пойду, загоню его в пали­садник, и заведем машину во двор.

Она вошла в калитку. Пес, не спеша, направился ей навстречу, дружелюбно помахивая хвостом. Натали протянула ему заранее заготовленную «взятку». На ее ладошке лежала сосиска. Пес слизнул ее одним движением языка. Потом послушно проследовал в палисадник и разрешил себя там закрыть. Он, видать, уже по­нял, что этот ритуал придется соблюдать всегда, когда во двор въезжает машина.

Светка въехала во двор, и они с Валентиной вышли из машины. Пес посмотрел на Валентину и зарычал.

-Ну и чего ты? Не надо меня бояться, я не кусаюсь, — по­дойдя к палисаднику, произнесла Валентина. — Я своя.

Она достала из сумочки завернутую в салфетку котлету и, раз­вернув ее, бросила псу. Он осторожно понюхал упавшую к его лапам еду и тут же проглотил. Потом поднял глаза и изучающе посмотрел на Валентину. Рычать перестал, но и вилять хвостом не начал. По-видимому, решал, куда Вальку отнести, к своим или чужим. Так и не решив окончательно, пес вздохнул и лег на травку, положив свою огромную морду на вытянутые передние лапы. Но глаза не закрыл, а продолжал рассматривать Валентину. Натали и Светка занялись делами. Убрали собачьи кучи. Сменили ему в кастрюле воду и отправились в дом, достать из холодильника и разогреть псу еду. Когда они вышли из дому, то просто остолбенели от увиденного. Валентина сидела на корточках возле пса и гладила его по голове. Он от удоволь­ствия жмурился и разве что не мурлыкал, как кот.

-Ты мой маленький. И носик у тебя сухой, и ушки ободраны. И лапки покусаны. Заинька, мы тебя тут в обиду не дадим. Мы им всем все за тебя пооткусываем! Пусть только кто попробуют мне песика обидеть! — ворковала над собакой Валентина.

-Нет, ты только посмотри на эту идиллию! — ахнула Светка. — Я переживаю, чтобы он ее не съел, а она уже ему обещает пере­кусать всех бродячих собак на всех мусорках! И этот лопух ей верит. Смотри, как уши развесил!

-Ну и, слава Богу, что они нашли общий язык, — засмеялась Натали. — Валерка, видишь, не смотря на то, что у самого есть собака, не смог. А Валентина, имея опыт общения только со своим толстым крысаком, сразу же нашла подход к собаке. Талант!

Собаку выпустили из палисадника, и он направился к своим ми­сочкам с едой и водой.

-Ведите к тому месту, где вы обнаружили труп, — скомандо­вала Валентина.

-Пошли, Пинкертон ты наш, — предложила Натали.

Они прошли к кустам смородины. Натали ткнула пальцем в то место, где вчера лежал убитый. Светка осталась возле собаки. Она не могла заставить себя даже приблизиться к этому страш­ному месту. Уж кого-кого, а мертвецов, Светка боялась пани­чески. Причем, с детства. Прекрасно понимала, что это идио­тизм. Что бояться надо живых, а мертвые уже никаких неприят­ностей доставить не могут. Но перебороть себя была не в си­лах. Ей было очень любопытно посмотреть, не найдет ли, дейс­твительно, Валентина на том месте что-нибудь, но сделать хоть один шаг в сторону кустов, Светка не могла просто физически.

Валентина достала из кармана лупу и начала рассматривать каждый лист на кусте. Натали постояла рядом с ней минут пять, но ей это быстро надоело, и она присоединилась к Светке.

Они сели на крыльцо и стали наблюдать за Валентиной издали, переговариваясь шепотом о своих делах и проблемах. Вскоре за Валентину просто-напросто забыли. Когда Натали перевела взгляд на кусты смородины, то к своему удивлению Валентины там не обнаружила.