Ч.3., гл.7.: «Сексуальная революция в отдельно взятой…»
А сейчас в скромной мессионерской позе, отвернувшись от всего происходящего, отказавшись от всякой прелюдии за ненадобностью, с совершенно посторонним мужчиной, с которым в жизни, кроме постели, и встретиться негде, прислушиваясь внутренне к происходящему, обнаружила, что ничего ожидаемо кровавого уже точно не будет. Правда, само проникновение потребовало двусторонних усилий: мужских, чтобы вовлечь партнёршу, и моих, чтобы прекратить зажиматься.
С того момента, как были сняты последние защитные полосы одежды из бежевого свежекупленного югославского верха и шёлкового чёрного отечественного низа с белым цветочком сбоку, вся я вступила на территорию не просто незащищённого, а полностью беззащитного секса, потому что спохватилась, что не знаю даже имени носителя победной миссии «veni vidi vici»! Неуместно было бы теперь задавать этот вопрос: «А как тебя зовут?» Но именно он привнёс в наше механическое хоть что-то успокоительное. Мужчина отодвинул на вытянутые руки моё решительное, расстроенное и зацелованное лицо, чтобы нежно, но весело, глядя в глаза, убедительно и по слогам произнести: «По-том ска-жу!» Это было, правда, смешно! Теперь «я» была настроена самым решительным образом, Мона пребывала в трансе и «отключке», а будущий ВИРусс накрыт неовратимым событием, он даже не знал, бедный, что пока имеет говорящее имя «АГТусс», очень даже верно звучащее, что по логике породит всё остальное в мифе творения.
Мало того, что я не настроена ничего созерцать в процессе, я ещё и не намерена показываться из-под одеяла много позже, укрывшись до подбородка. У меня ледяные руки и ноги, а зубы от холода выстукивают нервные такты, согреться не могу, хотя в номере тепло. Я пропускаю в душ первым джентльмена, и он торжественно уносит в горсти материальную часть полученного удовольствия. Всё правильно! Без лирических отступлений, как и было нужно!
Говорят, подобное состояние невоспроизводимо. Но однажды чуть за сорок на одном из упражнений тренинга нужно было упасть с высоты на руки тех, кому доверяешь. Это для меня было настолько немыслимым, что весь ужас падения яркой вспышкой озарил давний опыт посвящения в женщины.
