Ч.2, гл.4: «Из опыта»
К счастью, мужчине удаётся прорваться сквозь мой женский бред. Он его не учитывает. Паника гасится страстью, каждый раз ему утверждать заново своё превосходство, первенство завоевателя и победителя. И ВИРусс с этим абсолютно согласна. Ей нравится всё. И то, что «согласие не имеет значения», и то, что любимый всегда доминирует, и то, что сначала происходит всё то, чему надлежит быть, а уж потом партнёр интересуется её самочувствием. Она рада, что ему нравится делать с ней то, что он сам только хочет. Она ликует, когда слышит заветные слова, предвещающие финальный апофеоз. С ним она нежна и ласкова, сосредоточена и старательна, но… Тело бунтует. Оно не собирается достигать вершины удовольствия, что бы ни происходило. В этом удивительный парадокс. «Я» всей мощью воли заставляет ВИРусса подчиниться мужскому напору, позволить себе ничего не контролировать. Но чем больше давлеет «Я», тем беспомощнее пасует затравленный ВИРусс. Мона тут и не ночевала. А «мой» мужчина умеет всё! Вот только не является «моим» ни по факту, ни по сути. Откуда бы и взяться моей полнейшей женской несостоятельности? Когда любишь одним лишь сознанием, вряд ли дождёшься экстаза ещё где-то помимо головы. Всё это явно не способствует развитию отношений. Зачем любовнику дама с проблемами? Вся «она» избыточно трагедийна, нельзя же вечно делать это «медленно и печально», как в анекдоте, траур когда-то и заканчивается. » По ком звонит колокол? — Он звонит по тебе!» — и с этими мыслями ложиться с ним в постель? Я неверно веду себя с лёгким на подъём гурманом — раблезианцем, но это и значит «быть собой». Такой я ему не нужна. Круг замыкается. Я очень его люблю. Чем докажу? А бешеное сердцебиение, сбои сердечного ритма и дыхания, желание принадлежать одному ему и никогда никому другому? Что в результате? Про «оргазм» мы знаем по слухам. С ним много беседуем не только про это. Он сам сказал, что не любит меня. Мог бы и не говорить, но предпочёл, чтобы его услышали. Это честный поступок. Чтобы сомнений у меня уже никогда не возникло. «Я» бы предпочла этого не слышать, а ВИРусс не знать. А Мона, которой здесь нет, рассержена и злобно шепчет над самодовольным образом толстокожего: «Скажи спасибо Армену!» Но об этом позже. Я не хотела бы и теперь оплакивать то, что неподвластно мечтам и желаниям. Не всем Бог дарит счастье взаимной любви.
