Люблю правду. И пускай она будет горькой, острой, пересоленной,
неудобной, но она всегда останется правдой.
Я даже смирюсь с тем, что адресату правды она не пригодится и,
несмотря на неприятные ощущения, он отпустит её на ветер и даже попробует забыть о ней.
Смирюсь, потому что она все-равно вернется к нему или ней и жить будет с
ним или с нею или их детьми- родителями, что гораздо хуже.
Итак, редакция газеты «Правдивая» в которой я уже 31 год работаю журналистом (на добровольных началах) обеспечила меня преинтереснейшей работой. Задание таково: узнать правду о качестве предоставляемых услуг медицинскими учреждениями работающими по системе ОМС (то есть бесплатно для граждан), в любом городе, но не ближе 150 км к столице нашей Родины. Я долго выбирала методы и способы сбора информации и остановилась на так называемой «ловле на живца», придумала себе легенду и укатила за 220 км от Москвы.
По приезду в город Ж я переобулась в необходимые здесь резиновые сапоги и уверенно пошла вставать на учет по беременности, придуманный мной срок – 10-11 недель. Зашла в помещение, нашла регистратуру и попросилась пройти к врачу, на что получила непонятный ответ: «талонов нет, приходите в субботу, прием с 8 утра, без талонов».
В субботу решила пойти по-раньше и к месту проведения эксперимента прибыла в 7-40, каково же было мое удивление, в очереди я была уже восьмой по счету! «Вот это да!» — подумалось мне, сразу же записала в блокнот, для статьи, а пока записывала, оглянуться не успела, как к восьми утра очередь выросла до пятидесяти человек! А врач, между прочим, один…
Ну да ладно. На кресле врача я очутилась лишь к десяти утра, одноразовых пеленок Фонд ОМС, как оказалось, не приобретает, на предложенный листок бумаги я садиться отказалась и сняла с шеи шарф… Удивиться пришлось еще раз когда врач подтвердила мою версию о наличии беременности на сроке 11-12 недель, «какая я молодец!»,- подумалось тогда, ради работы так вжилась в роль, что даже специалиста провела вокруг пальца. Суббота, и я — стоящая на учете беременная женщина.
Понедельник три утра, открылось кровотечение, тут уж я испугалась не на шутку, а потом подумала, что это отличный шанс изучить гинекологию города Ж изнутри и вызвала скорую, которая доставила меня в здание 1949 года постройки в 5 часов 30 минут.
Сонный врач осмотрела и оставила меня лежать в палате. До утреннего обхода оставалась уйма времени, спать не хотелось совсем.
Палата. Занавесок нет и ярко желтый «заместитель» луны постоянно освещает две кровати, а им, по меньшей мере, лет сорок, сетчатое основание провалилось почти до пола и ситуацию эту не могут исправить даже три ватных матраца уложенных друг на друга. Получается не спальное место, а сидение. В углу — раковина, крашеные стены, потолок с разводами. Жду врача.
В девять утра по московскому времени меня вновь затащили на кресло и как бы спросили: «когда тебя отправить на узи сегодня или завтра?», не на шутку испугавшись за свое здоровье, я выпалила, что у меня как раз направление на сегодня есть в наличии, врач пожала плечами и отправила меня на УЗИ сегодня, то есть в понедельник.
С указанной процедуры я едва пришла, слезы текли ручьями, смывая веселость, улыбку, задор… – «чертово задание, это просто задание, не правда, не правда – не верь!»
Каким-то загадочным образом умный аппарат разглядел в моем животе малыша, сердце которого уже не билось почти три недели. Палатная врач без каких либо эмоций зыркнула на мое заключение и бросила: — «Чистить будем завтра.» Что такое чистить и зачем – мне стало понятно только из статей интернета.
Соседка по палате как могла целый день утешала корреспондентку газеты «Правдивая», вечером всё отделение уселеглось спать, и я вместе с ним.
Сон, как ни странно, пришел сразу, но в три часа ночи ушел, потому что к нему на смену приползла больная боль – по другому её описать сложно. Едва встав на ноги, у меня получилось пройти длинным коридором до спящей медсестры. Боль была такой, что я едва не потеряла сознание, на старой и очень громкой каталке меня вернули обратно в палату и полосадили на кровать. На просьбу позвать врача медсестра, пользуясь властью над сложившейся ситуацией, гордо ответила следующее:
Дорогая моя, у тебя выкидыш и абсолютно не важно когда рожать на 12 неделях или на 40, таких как ты у меня двадцать человек, а врач — дежурный на роддом и гинекологию один, вот подумай, врач на сутках, а после ему еще до 15 часов торчать на комиссии, про вызов анестезиолога ночью, также, забудь – он у нас один и его мы бережем как зеницу ока. Случится сейчас выкидыш – вычистим наживую.
Воя от боли и обиды, зная теперь, что в больнице города Ж мне никто не поможет, я проклинала редакцию любимой газеты «Правдивая», свою беспечность и дурацкую смелось проводить такие эксперименты над собой да еще в этом самом городе Ж. Время совсем не шло, как вязкий кисель ползло по стрелкам часов, я смогла дотерпеть до пяти тридцати и закричала так, что врач все-таки пришла. Пришла, подержала меня за руку объясняя, что бессмысленно вызывать ночью бригаду врачей, они все-равно приедут не раньше восьми утра, попросила потерпеть, а медсестре дала задание-дать мне обезболивающего под названием Баралгин, которого не оказалось у них, но он был у меня, в сумке — выпила свое лекарство.
Обиделась на меня, наверное, дежурная медсестра, к пациентке с острой болью в восемь утра никто не прибежал… Пришли в девять, а когда попросили показать подкладку на ней я увидела своего малыша: маленький комочек безобидно лежал на казенной тряпке, ему повезло — его никогда больше не будут мучить бесплатные врачи.
А мне мучения еще полагались.
Чистка. После осмотра и выкидыша, обняв нелегкую охапку из подушки, одеяла и постельного белья я отправилась в палату на первый этаж, функция у пункта моего назначения – предоперационная. Кроме меня и еще одной такой «счастливицы» в палате обитала пыль и три уже мертвые кровати. Расположилась, за мной пришли, кстати, единственный доктор, которого я могу назвать человеком, был анестезиолог, он не успокаивал и не вытирал мои слезы, он- шутил и было почти не страшно. Укол. Поплыл потолок, открыла глаза уже в предоперационной. Пролежав два часа, поняла, что мое здоровье больше никого не интересует, встала и пошла искать врача, обнаружила на втором этаже, оказалось, что мне уже можно собирать свои шмотки и идти с ними в привычную палату на второй этаж, что я и сделала самостоятельно спустя два часа после операции и общего наркоза, хотя, должна отметить, что вещи мне помогла отнести очень добрая санитарка, за что ей огромное спасибо.
Журналистского материала, собранного мною, хватило бы на несколько выпусков газеты «Правдивая» и я бы сбежала сразу, но мне не дали, закрыв сапоги в специальной комнате, и целую неделю пришлось писать заметки о грязном туалете, отсутствии душа, врачей в выходной, помывках в раковине и прочей мерзости, глупости, гадости. Если быть до конца честной, то все семь дней моего эксперимента я люто ненавидела врачей за бездушие, департаменты и министерства -за созданную ими пытательную машину под названием здравоохранение.
Апофеозом моего расследования было заключение врача: сифилиса у Вас нет, пейте таблетки, сдайте анализы. Вот и все, никаких рекомендаций, предостережений, предположений и контрольного узи. По выписке была выдана справка с указанием на стоимость моего лечения.
Вышеописанное – правда, к сожалению.
Россия, 220 км от Москвы, город Ж, 21 век, 2015г.
