Перстень от покойника. Окончание.

-Нет. Он прибабахнутый. Это я тебе отвечаю. Я сам однаж­ды был свидетелем, когда он просто так бомжа в подворотне пристрелил. И выражение рожи у него при этом было…, до смерти не забуду. Работать с психом я не хочу».

-Ну и куда ты денешься? На стройку пойдешь?

-В Днепропетровск к Тюне подамся. И тебе советую, дергай отсюда пока не поздно. Тут добром не кончится. Где делся Фи­ля? Где Мамон? Где Костя? Я не удивлюсь, если узнаю, что там же, где и Анька.

Они допили пиво и ушли, а я подался к Майке. Рассказал ей об этом разговоре. Ну и пораспрашивал о пожаре. Говорит, что пока трупов не обнаружено. Но завалы еще не все разобраны, так что, все возможно. Что послужило причиной пожара пока точно не установлено. Люди еще работают. Ну, поболтали с ней немного. Тебе привет. Она вчера ездила детей проведыва­ла. Говорит, домой не просятся. Довольны и счастливы. А потом я вернулся к месту пожара и засел в доме напротив.

-На крыше, что ли?

-Нет. У меня в том доме знакомая живет. Ее окна выходят к этому кабаку. Сказал ей, что по некоторым данным среди ру­ин должны найти труп. И мне надо убедиться, правильные ли это данные. Так она не только меня впустила понаблюдать, а и са­ма уселась. Вот так часа три и просидели у окна. И ты зна­ешь, не зря. Мы видели, как на носилки укладывали пластико­вый мешок. Там все-таки кого-то нашли.

-Ты думаешь, это Анька?

-Не знаю. Но, почему-то уверен, что она.

Эдик не пришел в шесть как обычно, а позвонил. Удостоверил­ся, что все в порядке и, сославшись на занятость, заявил, что сегодня не забежит.

Васька настойчиво требовал ужин. Петька тоже. А Светка ужасно хотела спать. Поэтому, она быстренько покормила своих хищников, чем было. Ткнула Петьке детектив, который прочитала ночью и отправилась на боковую.

Женька утром проверил пленку. Как они и предполагали, этих четырех горе бандитов, а точнее, просто глупых пацанов, бро­сили на произвол судьбы. Их начальство сбежало, не сказав ни слова на прощанье. Женька демонтировал оборудование. Оно больше не нужно. Отнес и уложил все в машину. Прицепил к ма­шине ее родные номера. Отнес чужой номер, свинченный накануне с киевской машины, и потихоньку положил его возле передних колес. Прикрутить не было никакой возможности. Дождь кончил­ся, и люди выбрались из палаток. Его могли в любую минуту застукать с чужим снятым номером в руках. Прикрутят сами. Решат, что кто-то по пьянке развлекался.

До двенадцати у него еще оставалось время, и он направился в коттедж. У входа сидел Димон и курил, подперев голову рукой. Увидев Женьку, он испугался и тут же вскочил на ноги.

-Сиди, — махнул рукой Женька.- Я вот чего пришел. У вас хоть деньги на жратву есть? То, что вас кинули, знаю точно. Можно не уточнять. И то, что вам придется добираться домой на перекладных, тоже ясно. А вот за какие шиши вы будете ехать и за что покупать еду?

-Сам сейчас сидел и об этом думал, — вздохнул Димон.

На крыльцо вышел рыжий, весь в веснушках, парень. По воз­расту не старше Димона. Он вопросительно посмотрел на Жень­ку, потом перевел взгляд на своего товарища.

-Женя, — протянул руку Женька.

-Серега, но зовут все Рыжим, — пожал руку парень. — Так это вы, один из тех, за кем была охота?

-Я. Ладно, считайте, охотничий сезон закрыт. А где ос­тальные?

-Здесь. В домике.

-Ладно, ребятки, я ненадолго. Вот вам немного денег. Здесь, если не будете транжирить, хватит на неделю на еду, и на билеты на автобус до Никополя. Держите,- и он протянул Димону купюры.- И еще раз напоминаю, домой не рвитесь. За неделю все там каким-нибудь образом утрясется и ваши головы, по крайней мере, останутся целыми.

-Спасибо, — сказал Димон, пряча деньги в карман. — Как вас потом найти, чтобы долг отдать?

-Не надо отдавать, — отмахнулся Женька. — Это деньги, пред­назначенные на данную операцию, так что, спишутся. Ну, пока. Да не вляпайтесь опять куда-нибудь.

-А я думал, вы уже уехали, — не утерпел и все-таки выска­зался Димон.

-Друзья уехали, а у меня еще кое-какие личные дела. Не бойтесь, к вам они никакого отношения не имеют, — поспешил их успокоить Женька, заметив, как напряглись лица пацанов. — Все. Расслабьтесь, позагорайте, покупайтесь, раз уж попали на мо­ре. Одним словом, отдохните недельку по-человечески.

Он махнул на прощанье рукой и ушел. Почему-то на душе стало легче. Женька привык к войне, к смертям. Но бессмысленные бойни терпеть не мог. Одно дело, когда ты воюешь за свою жизнь, а другое, когда стреляешь направо налево, без разбора, черт знает зачем. Да, главарей надо убирать, однозначно. Ну, боевики, если под руку попадают, само собой. Сам Бог велел. А эти сопливые пацаны? Они здесь случайные и это просто по­дарок судьбы, что им удалось сохранить жизнь. Урок, будем надеяться, они извлекли. А может, и нет. Ну, что же, пусть хра­нит их судьба.

В бильярдной уже шла игра. Иван Степанович опять сражался с Лерой. Она тут же уступила место Женьке.

-Терпеть не могу проигрывать,- созналась Лера.- Я тогда злюсь на весь свет. А дядя, хотя бы раз дал выиграть. Специ­ально меня злит.

-Ну, и кто виноват, что у тебя руки из того места, из ко­торого и ноги? Учу-учу, а толку, как с козла молока. Вот смотри, ведь все так просто! — и он закатил крученый шар в лузу. Лера отмахнулась от него, как от мухи и отошла к бару.

Женьке совсем не интересно было играть. Он бы с большим удовольствием провел время с ней, а не с ее дядей. Но приш­лось целый час развлекать того за бильярдным столом. Потом они втроем отправились кушать шашлыки. Когда Лера на несколько минут отлучилась, Иван Степанович заговорщицки подмигнул Женьке.

-Ты знаешь, я думал, у нас Лерка, ну…, как это у них сейчас называется в цветах? А, это, розовая. Одни бабы вок­руг. Какой мужик не прицепится, она его вмиг отошьет. Спра­шиваю, — «ну почему? Чем не угодил?» Отвечает: «Мне от них тош­нит». Представляешь? А тут, гляжу, зацепил ты ее! Значит, нормальная, все-таки.

Женька смутился.

-Она такая красивая, а я никакой. У меня шансов, ноль.

-Давай, действуй! В себя надо верить. У тебя вон муску­латура, как у Шварцнегера. Это для девок важнее, чем смаз­ливая физиономия. Верь мне на слово. Я в этом деле толк знаю! Ты здесь еще долго пробудешь?

-Завтра надо срочно домой. Но, через два-три дня, думаю, вернусь. А вы не надумали уезжать?

-Нет. Будем еще две недели. Слушай, а что у тебя за дела все время? У меня такое впечатление, что ты не отдыхать сюда приехал, а какое-то спецзадание выполнять, — засмеялся Иван Степанович. Он и не подозревал, насколько его шутка близка к истине.

-Отдыхать, конечно. Но послезавтра друг уезжает за грани­цу. Съезжу, проведу. Может, больше и не увидимся.

Вернулась Лера, и разговор перешел в другое русло. Потом они направились на пляж. Море еще не успокоилось. Огромные волны накатывались на берег. Желающих искупаться не было. Они втроем брели по мокрому песку, и Иван Степанович развлекал их смешными историями из своей морской жизни. Впереди вырисова­лась группа людей на берегу. Они взволновано смотрели на мо­ре и что-то кричали.

-А ну, пошли, узнаем, что там случилось,- оборвал себя на полуслове Иван Степанович.

Женька присмотрелся к волнам и мысленно ахнул. На гребне волн мелькала и пряталась чья-то голова. И понесло же ко­го-то в шторм поплавать! Он же не выберется здесь на берег. Единственный шанс у пловца, это грести в сторону мола и поп­робовать заплыть под его прикрытие. Но это тоже надо делать умеючи, иначе шваркнет об этот мол так, что и костей не соберешь. И доплывет ли он вообще до мола? Далеко!

Иван Степанович проследил за Женькиным взглядом и тоже все понял.

-Ох, мать твою! Не выберется. И лодку ведь на воду не спустишь! — ахнул он.

-Попробую дотянуть его до мола. Ждите тут, — быстро выпа­лил Женька. Сбросил одежду и бросился в волны. Иван Степано­вич и Лера потеряли дар речи. Женька поднырнул под волну и поплыл к несчастному купальщику. Ему приходилось бывать во многих переделках. И он хорошо знал, что с морем шутить не стоит. Даже опытные пловцы оставались там навсегда, если до­пускали хоть одну оплошность. Сейчас, самое главное было не дать волне накрыть тебя на вдохе и не закрутить в бурун. Расстояние между ним и незадачливым пловцом потихоньку сок­ращалось. Тот видать не мог понять, что попал в отходящую волну и что его все дальше и дальше относит от берега. Он усиленно греб вперед, а оказывался все дальше и дальше от заветной цели. Наконец-то Женька подплыл к нему на расстоя­ние, с которого тот мог услышать его голос.

-Разворачивайся и медленно плыви по диагонали а сторону мола! — проорал Женька.

-Туда далеко,- услышал он женский голос.

-Иначе, унесет в море. Плыви за мной!- приказал он. Ну, надо же, что за дура! Ладно бы мужик поперся спьяну в воду, а то баба! Правда, бабы ведь тоже пьют и еще как. Или пьяная, или чокнутая. Нормальная не полезла бы — это однозначно. Он плыл рядом, обдумывая эти варианты, и корректировал траекторию.

-Левее бери. На вдохе голову от волны, а не к волне! — гарк­нул он, заметив, как «соседка» хлебнула воду. Но, к ее чес­ти, держалась она молодцом. Видно, профессиональный пловец. Дилетант был бы уже давно на дне. Наверное, похвастать захо­тела перед кем-то. Может и не пьяная. Слава покоя не дает. Такое тоже бывает. Женька рассуждал и не выпускал из поля зрения женщину, и потихоньку приближающийся мол. Плыли они не меньше часа. До мола осталось рукой подать. Женька подплыл поближе.

-Слушай внимательно. Сейчас, самое трудное. Нужно ныр­нуть и подойти к молу под водой. Сверху нельзя. Волной швыр­нет и разобьет о камни. Нырнешь, когда махну рукой. Наметь путь сейчас и под водой никаких отклонений от выбранной линии. Прочерти в уме линию до середины мола. А там, дай нам Бог. Может и повезет.

Они качались на огромных волнах. Передыхали и набирались сил перед решающим броском.

-Так. Пять шесть метров вперед и глубоко ныряй. Потом торпедой пошла вперед! — скомандовал Женька.

Пловчиха глянула на него, моргнула в ответ сразу двумя гла­зами, мол, поняла и рванула вперед. Как только она нырнула, Женька пошел следом. Под водой женщина плавала медленно и он, схватив ее за руку, поволок вперед. Подъем наверх. Глоток воздуха и оба опять ухнули вниз. Когда в третий раз вынырну­ли на поверхность, Женька понял, что опасность миновала. Они шли параллельно молу в нескольких метрах от его бетонных стен. И главное, волны не сносили их больше в море, а несли к берегу. Выбраться, конечно, тоже будет не просто. Волна закрутит в бурун, бросит на берег, и как только ты почувс­твуешь песок, потащит назад, а тут налетит следующая, накроет с головой и опять завертит. Здесь главное не потерять ориентир, где верх, где низ, где берег. Крутит сильно и быстро. И надо в перерывах еще успеть глотнуть воздух. Иначе, можно утонуть у самого берега, что будет, вдвойне обидно. Взлетев на одном из гребней волны, Женька увидел Ивана Сте­пановича. Тот стоял с канатом в руках. Замечательно. И как он догадался? Черт, моряк же. Плавают они здесь уже не мень­ше часа. Успел где-то раздобыть. Молодец!

-Плыви вперед и смотри на мужика с канатом. Как бросит, лови конец. Вытащит, и не будешь крутиться в буруне, как в центрифуге, — проинструктировал Женька свою спутницу.

-Не поймаю,- с сомнением проговорила она.

-Тогда держись на одном месте. Я попробую поймать и пе­редам тебе, — решил он действовать по-другому.

Подплыв ближе к берегу Женька, попав в заворачивающуюся волну, поймал конец каната и, поднырнув под идущую следом волну, от­плыл назад, сколько позволяла длина этого каната. Подождав пловчиху, он обвязал канат вокруг ее талии. Дать ей его держать? Может отпустить, когда начнет крутить. Лучше не рисковать. Сил у нее мало и на вторую попытку может не остаться совсем. Взле­тев на очередной волне вверх, он увидел Степановича и махнул ему рукой. Пловчиха поплыла к берегу. Через несколько минут Степанович и несколько мужиков выдернули её из бушующих волн на берег. Канат быстро отвязали и бросили Женьке. Он со второй попытки поймал конец каната и обвязал его теперь уже вокруг себя. Иван Сте­панович и его команда помощников добровольцев высмыкнули его из волн одним мощным рывком.

На берегу собралась уже уйма народу. Женьку кто-то хлопал по плечу, кто-то протягивал бутылку коньяка, кто-то целовал в щеку. На песке сидела пловчиха, которую он фактически спас, и обалдевшими глазами смотрела на что-то говоривших ей лю­дей. Женька понял, что она в шоке и ничего сейчас не сообра­жает. Взял чью-то протянутую ему бутылку коньяка и сунул ей в руки.

-Глотни, сейчас полегчает.

Иван Степанович взял его за плечо и повел от воды. Женька поискал глазами Леру. Она стояла возле «грибочка» от солнца, прижимала к себе Женькину одежду и плакала. Когда Женька по­дошел к ней, Лера уткнулась ему в грудь носом и заплакала навзрыд. Он молча приподнял ее лицо и вытер слезы. Потом прижал к себе и поцеловал в макушку. Так они и стояли пару минут. Иван Степанович сел на песок, достал сигареты и молча закурил.

Женьку кто-то осторожно потрогал за плечо. Он оглянулся. Рядом с ним стояли Моня и Димон. Моня протянул ему что-то зажатое в кулак.

-Возьмите, это ваше. Мы у Мамона в столе нашли. Или забыл или специально не взял, — и он высыпал на Женькину ладонь че­тыре одинаковых кольца.

-Спасибо. А откуда ты узнал, что это наши?

-Так у тебя на пальце такое же, — неожиданно для себя перешел на «ты» и даже не заметил этого Ди­мон. — А ты молоток! Мы думали, все. Не выплывешь. Возьми и это. Может, когда и мы тебе понадобимся. Здесь наши координаты. Моня у нас любой мотор исправит, а я со сварочными аппарата­ми на «ты». Мало ли что. Охранники, это ведь не специальность. Это способ прокормиться. А специальности у нас есть, только работы по ним не найти.

-Ну, давай. Может Стас и правда откроет автомастерскую, тогда заберем вас к себе. Ну а пока, ничего путного предло­жить не могу.

Моня и Димон кивнули и зашагали по берегу в сторону коттеджа. Женька и Лера сели рядом с Иваном Степановичем на песок. Ле­рин дядя протянул руку ладонью вверх.

-Покажи,- попросил он, и Женька высыпал ему четыре золо­тых кольца с красивыми буквами «ГР». Тот внимательно рассмотрел их и вернул.

-Что, хозяев уже в живых нет?

-Двоих из этих нет. А двое, слава Богу, живы. Приеду до­мой, верну.

-Я был прав, когда сказал, что ты сюда не отдыхать прие­хал?

-Прав.

-Может, расскажешь, в чем дело. Как-никак, будущий родст­венник, как я погляжу. Да, Лерка? Судя по этим колечкам и по моим выводам, дорогой, ты не просто бывший аквалангист. Не­бось, резервная группа? Знаю, существовали такие. Мы о них в свое время хорошо наслышаны были. Начиная от «достать со дна потерянную торпеду», «поставить на корпус лягушку» лю­бому судну в любом порту до… Да ладно, чего там, — махнул рукой Степанович. – Короче, давай, колись. Может, и я на что сгожусь, а ?

Как-то незаметно для себя, Женька потихоньку рассказал Ивану Степановичу и Лере всю свою жизнь вплоть до последних собы­тий. Умолчал только о перестрелках и трупах. Сказал, что в информации неточность и противник остался в городе, вместо того, чтобы явиться сюда, как они ожидали. Друзья выехали домой вчера, а ему надо ехать сегодня ночью или завтра ут­ром. Как только грунтовка подсохнет. Потому что его угораз­дило поставить машину на «дикой» стоянке.

Лера крепко сжала его локоть и прошептала: «Не пущу!» Они встретились взглядами, и Женьке показалось, что у него сердце застучало не в груди, а в голове. Он поднес к губам ее руку и поцеловал каждый пальчик.

-Дядя, уговори его. Пусть не едет, — через минуту, всхли­пывая, взмолилась Лера.

-Лерочка, да я от тебя сам бы ни на шаг не отошел, — гладя ее по голове, как маленького ребенка, проговорил Женька,- но надо в этом деле поставить точку. По-другому я не могу.

-Женя, ты, когда поплыл, я вдруг поняла, что это именно тебя я всю жизнь ждала и искала. И вдруг почувствовала, что, только-только найдя, теряю. Я думала, сойду с ума!

-Ладно, Лерка, вернется он, это я тебе точно говорю, — за­улыбался Иван Степанович.- Нюхом чую. Мне он тоже сразу при­глянулся, как только твою маман по кумполу треснул. Ну, Жень­ка, если возьмешь в жены Лерку, то теща тебе достанется, не приведи господи! Одной ее фотографии достаточно, чтобы в ап­теке тебе по ней цианистый калий выдали, — заржал Степаныч.

-Дядя, — укоризненно протянула Лера.

-Ладно, молчу. Хотя, чисто по-дружески, просто обязан предупредить, — продолжал он веселиться.

К Женьке подошла девушка. Высокая, с огромными голубыми глазами и пышной копной светлых волос. Он не сразу понял, что перед ним злосчастная пловчиха. Она успела обсохнуть, прийти в себя и теперь выглядела не несчастной мокрой кури­цей, а эффектной дамой.

-Я вам обязана жизнью. Огромное спасибо. Если бы не вы, я бы не выбралась на берег. Вы рисковали из-за меня. Могу я чем-нибудь вас отбла­годарить?

-Конечно. Пообещайте, что больше не полезете в шторм ку­паться, — улыбнулся Женька.

-Обещаю. Никогда! Я даже не поняла, что случилось. Почему меня несло от берега, хотя я изо всех сил плыла к нему?! — тут же стала она оправдываться.

-Волны есть приносящие и уносящие, в зависимости от нап­равления течения. Это я на доступный язык перевожу. Короче, когда идет приносящая волна, она вас сама к берегу понесет и на песочек выбросит. А уносящая, стаскивает в море, как бы вы не гребли к берегу. Ее можно перехитрить, конечно. Но на­до знать как… А чего вас понесла нелегкая купаться в шторм, если не секрет?

-На спор, — вздохнула девушка.- Идиотизм конечно, но я не ожидала такого поворота событий. Вообще-то, я плаваю хорошо. Мастер спорта по плаванию. Считала, что мне все по плечу. Но в такой шторм плавала сегодня в первый раз.

-Будем надеяться, что и в последний, — кивнул Женька. Подхватил под руку Леру, которая проявляла все признаки рев­ности и, явно, нервничала, чувствуя в блондинке соперницу, и заспешил с пляжа.

-А она ничего, — подлил Иван Степанович масла в огонь.

-Если не брать в расчет полное отсутствие мозгов, — отмах­нулся Женька и подхватил Леру на руки.

Утром Женька уехал. На всякий случай он записал Лерин до­машний адрес и оставил свой. (Мало ли что в жизни может слу­читься). Но заверил, что через два-три дня появится здесь, даже если настанет конец света.

Стас и Толик встретили его с восторгом. События разворачи­вались так, что им даже не пришлось особо усердствовать.

Оказывается, «Белая ворона» сгорела. Говорят, что-то не в порядке оказалось с электрической частью. Но это официальная версия. А неофициальная — пожар устроил Ахмет.

-Зачем? — удивился Женька. — Он же имел долю с дохода от этого кабака.

-В сгоревшем здании обнаружен женский труп. Уже доказа­но, что он принадлежит хозяйке «Белой вороны». Ахмет ее ви­дать там убил и устроил пожар.

-А сам где?

-Ребята из его окружения предполагают, что удрал за гра­ницу, прихватив Анькины брильянты и деньги, — сообщил Стас. — Так что, военные действия закончены. Возвращаемся к мирной жизни. А дел у нас…

Женька был несказанно рад. Весь день он мотался по городу, утрясая свои дела. Съездил на штрафплощадку за машиной. Там его послали к Майке. Майка съездила за Светланой, которая к тому моменту уже вернулась к себе домой. Дело в том, что она не видела в лицо Женьку и хотела быть уверена, что возвраща­ет машину именно ее хозяину, а не черт знает кому. Втроем они заехали в кафе и часа три проговорили, рассказывая, друг другу кусочки из этой истории, и воссоздавая одно целое. Майке правда пришлось поклясться, что она не использует полученные данные против Женьки и его друзей. Но она поклялась с лег­костью.

-У нашей богадельни это дело забрали. Не наш уровень и не наш профиль. Так что, я здесь такое же пос­тороннее лицо, как и вы. И ни с кем никакими сведениями де­литься не собираюсь. Все что надо отделу, где работает Эдик, они получили. Взяли крупную банду, занимавшуюся поставкой наркотиков. Плюс, изъяли огромную партию героина. Для них дейс­твующие лица типа Аньки, Ахмета, Мамона и Кости, мелкий му­сор. Не стало их и, слава Богу. Списали это все на разборки местного характера. И вообще, я уже с завтрашнего дня в отпуске!

-Слушай, Майка, а Ахмета так и не нашли?- поинтересова­лась Светка.

-Почему не нашли? Нашли. На следующий день после пожара в «Белой вороне», он на своей машине слетел с моста в Днепр. Врезался на плотине в парапет, сбил ограждение и упал вместе с машиной в воду.

-Живой?!

-Ты что? Там высота тридцать метров.

-А ты уверена, что это он? — заволновалась Светка.

-Да. Его опознали работники кабака. И Анькины побрякушки и деньги при нем оказались.

-А как же это его угораздило?- поинтересовался Женька.

-На большой скорости отлетело правое переднее колесо.

-Да…,- хором протянули Светка и Женька. – Явно, кто-то ему помог «отлететь»…

-Естественно, — пожала плечами Майка.

-А почему у него такая кличка была «Ахмет». Он же не ази­ат, насколько я знаю?- спросил Женька.

-Он в прошлом был литературоведом и занимался изучением творчества Ахмета Мидхата. Был такой турецкий писатель. Умер в 1913 году. Наверное, оттуда и эта кличка.

-Литературовед??? Очень странно…, – удивилась Светка.

-Да. А еще, он был настоящий псих и даже состоял на учете в психдиспансере…

-Ну, это уже ближе. Хотя бы как-то объясняет его сущность…

Наговорившись и всё выяснив, все трое отправились за Жень­киной машиной.

-Я ваш должник. И как только улажу кое-какие свои лич­ные дела, явлюсь в гости, как положено, — пообещал Женька.

Явился он в гости через месяц. В воскресенье во двор въе­хала знакомая серебристая «Ауди». Светка как раз высматрива­ла в окно своих отпрысков и тут же узнала машину.

Из машины вышли Женька, красивая стройная девушка и малень­кий неуклюжий щенок овчарки. Девушка подхватила щенка на ру­ки, а Женька достал букет цветов, торт, какой-то пакет и они направились к Светкиному подъезду. Светка кинулась к телефо­ну.

-Майка, давай быстрее ко мне. Женька приехал.

-Когда?

-Да вот только-только. Как раз в мой подъезд вошел.

-Сейчас буду.

Раздался звонок в дверь, и Светка помчалась открывать. Женька уже не был блондином и опять отрастил усы. Так он выглядел намного лучше. И вообще, он выглядел отлично. Физи­ономия просто лучилась от счастья. Женька улыбался на все свои тридцать два и протягивал Светке букет. Потом представил свою спутницу, и они вошли в квартиру.

Светка усадила гостей в зале, а сама стала быстренько накры­вать на стол. Тут как раз и Майка подоспела.

-Знакомьтесь, это моя жена Лера, — представил Женька свою спутницу теперь Майке.

-Очень приятно,- заулыбалась Майка. — Наверное, только не­давно поженились?

-Да. А как вы догадались, что недавно? — удивился Женька.

-По вас это за версту видно, — засмеялась она. — От души поздравляю!

Они все сели к столу. Женька достал из пакета бутылку коньяка, конфеты, банку красной икры, какую-то незнакомую, но страшно аппетитную колбасу. Светка поставила все, что нашла вкусного в доме. Просидели они пару часов. Вспоминали летнее прик­лючение. Поговорили обо всех его участниках. Оказывается, Стас и Толик купили-таки автомастерскую и открыли заправку. Неудавшихся четырех бандитов: Моню, Димона, Рыжего и Андрюху взяли к себе. Мальчишки оказались хорошими спецами и вообще, нормальными людьми. Работают отлично. Зараба­тывают предостаточно и довольны жизнью.

Таксист Сашка попра­вился. Машину, на которой Женька ездил на море, ухитрились переоформить на него. Куда делась его прежняя машина, узнать не удалось. И кстати, Сашка тоже работает теперь в автомастерской у Стаса.

Майкин коллега Сашка-Колобок вовсю пользуется бывшей Сениной квартирой на чердаке. Он привел в порядок вообще весь чердак. Притащил туда старый компьютер, и еще кучу все­го и теперь называет эту нору своим офисом.

Женька все ахал, что если бы не эта история, он бы не познакомился с Лерой и от этой мысли приходил в ужас. Они с Лерой живут теперь в Одессе. Она ради него оставила свой балет. Женька открыл ма­газин «Все для автомобилей» и дела идут неплохо. Невоору­женным глазом было видно, что они влюблены друг в друга без памяти. А это, если разобраться, самое главное в жизни.

Майка сообщила, что из-за границы вернулся муж хозяйки «Бе­лой вороны». Он официально с ней развестись не успел и поэ­тому является наследником всех ее звероферм, меховых салонов и прочих заведений. Если все это не конфискуют, то он будет одним из самых богатых людей города. О Мамоне ничего не слышно. Очевидно, отсиживается-таки в Турции, как и собирал­ся.

Короче, поговорили о жизни и Женька с Лерой засобирались.

— Нам сегодня уезжать в Одессу, а надо еще заехать с друзьями попрощаться,- стал откланиваться Женька.- А это мой подарок,- и он протянул Светке и Майке небольшие коробочки.

Они одновременно их открыли и увидели два совершенно одина­ковых колечка. Только на Светкином маленькими изумрудиками была выложена латинская «С», а на Майкином «М». Женька остал­ся в своем репертуаре. Тяга к кольцам со знаками, очевидно, была у него в крови.

-Спасибо,- в два голоса протянули Светка и Майка.

-А это от моих друзей. Откроете, когда мы с Лерой уедем. Стас так смеялся, когда я рассказал, как Света приняла его за оживший труп. До колик. Говорит: «Помню эту встречу в автобусе. Это было в тот день, как мы вернулись из Большевика! Эта твоя Света уставилась на меня, как на привидение, инопланетянина, чудовище… Не знаю даже, как на кого. И у неё при этом был такой обалдевший вид! Но главное, придумала же, как выкрутиться! Так мастерски соврала, что, представь­те себе, я поверил в не выключенный утюг и даже предста­вил себе горящий дом!»

Когда Женька с Лерой и со щенком уехали, Светка и Майка открыли пакеты. В пакетах лежали доллары.

-Ничего себе! — ахнула Светка, сосчитав купюры. — И что с ними делать?

-Тратить, — спокойно заявила Майка. — Историю с продажей яхты помнишь? Думаю, для них вот эти деньги не очень большая потеря. А для нас с тобой, очень большая находка! И вообще, думаю, что мы их заслужили. Без нас, я уверена, особенно без тебя, ничего бы у них не получилось…