Я ВЕРНУСЬ! ОБЯЗАТЕЛЬНО ВЕРНУСЬ!

Поезд замедлял ход… Раздался гудок, предупреждающий о его приближении к станции. Ольга стояла в тамбуре за высоким военным. Она видела его только со спины. Поезд начал торможение, резко дернулся, кто-то сзади не удержал равновесие и толкнул ее. Она ткнулась своим носом в спину где-то на уровне его лопаток. Он оглянулся. Серые глаза были холодны, как показалось Ольге, она даже поежилась от этого  взгляда. Ему было лет сорок пять, по шее почти до самого правого глаза шел едва заметный шрам, волевой подбородок был чисто выбрит, прямой, почти римский нос… «Красавец в рассвете своих мужских лет, но в нем есть что-то такое, что пугает…»-подумала Ольга, а сама произнесла в слух:
— Извините.
— Все в порядке.- Холодно произнес он и отвернулся. Она несколько раз его видела в вагоне, когда он разговаривал с проводницей, но тогда он был другим — веселым и улыбающимся.
Раздался скрежет тормозящих колес о рельсы. «Ну вот и дома!»- улыбнулась Ольга и непроизвольно протянула руку к  ручке своего тяжелого чемодана, в котором лежало много подарков для своих племянников, родителей, сестры. Она любила дарить подарки и всегда их выбирала долго с таким упоением, что могла бродить целыми вечерами по магазинам, пока не находила ту вещь, которая подходила именно  кому-то одному из многочисленных родственников. Дверь вагона отворилась, проводница Анечка, Ольга успела познакомиться с ней за четверо суток дороги, прощалась с каждым, сходящим на этой станции, пассажиром. Ольга видела, как та тепло улыбнулась военному, который поднес руку к козырьку. Он вдруг оглянулся и опять взглянул на Ольгу. И совершенно неожиданно протянул руку к ее чемодану, вынес его из вагона и поставил  на землю. Ольга спустилась по ступенькам лестницы, их глаза встретились
— Спасибо!
— Вам помочь?
— Нет. Спасибо, я сама.
— Оля… Оля…- они одновременно оглянулись на голос. В метрах трех от них стоял мужчина с большим букетом пионов.
— Женя! Женька! Как ты здесь оказался? Я же никому…- радостно воскликнула Ольга. Евгений протянул ей цветы, чмокнул в щеку. Она заметила краем глаза, как губы военного скривились в какой-то полуулыбке, он отвернулся и пошел в сторону вокзала.
—  Какая ты молодец, что приехала!-  отбирая у нее ручку чемодана, почти кричал Евгений.- Я видел вчера твою маму, она сказала, что ты приезжаешь.
— Жень, ты всегда был громким,как Громыхало из Подмышки! Не кричи, я слышу тебя хорошо!
— Оля, я думал, что тебя не узнаю, а ты совсем не изменилась!
— Ой, Женька, Женька… Ты в своем репертуаре… Льстишь, однако.
— Ну, что ты! Ты же знаешь, что льстить я не умею.
— Женя, мы виделись с тобой последний раз на пятилетней годовщине нашего школьного выпуска. У тебя тогда был  костюм в сине-белую полосочку… А после того прошло целых двадцать лет, — сказала задумчиво Ольга.
— Пойдем, нас там на стоянке еще один друг ждет. Я ему позвонил и сказал, что ты приезжаешь, он так хотел тебя встретить, что даже отпросился с работы.
— Интересно, кто это?
— Угадай с трех раз…- дурачась, предложил Евгений.
— Ну, Гера Кузнецов?..
— Холодно, Оля, холодно!
— Олег Нечаев?..
— Холодно, холодно!
— Хм… Валера Еловой!- улыбнулась Ольга.
— Угадала! Твой вечный паж, Дюймовочка…
— Я уже и забыла, что так меня в десятом классе называли,- вздохнула она.
— Валерка!.. Оля, вон он стоит рядом с машиной!- махал рукой и кричал одновременно Евгений. Он был похож  на большого веселого ребенка. Да и  всегда был таким шебутным и шумным, за что в дневнике были не раз записаны замечания с  неудами за поведения.
— Привет, Оля!- целуя в щеку, сказал Валерка.- А ты совсем не изменилась!
— Вот и я ей говорю, а она не верит. Говорит, что льщу… — вставил Евгений.
— Как я вас рада видеть, ребята!
— Оля, мы о тебе совсем почти ничего не знаем. Как ты? Замужем?
— Была…
— А дети?
— Дети есть. Целых сто двадцать человек…- с грустной улыбкой ответила она.
— Сколько, сколько?-удивленно переспросили Евгений и Валерий в один голос.
— Сто двадцать… Я директор детского дома.
— Ну ты даешь, аж напугала… Мать — героиня,- заулыбались друзья.- Наверное тяжело?
— Как везде…
— Нет, а свои — то есть?
— Сын… В этом году проводила в армию. Служит под Питером.
— Ну вот и приехали,- остановив машину у подъезда, где жили родители Ольги, сказал Валерий.- Программу на завтра знаешь?
— Нет.
— В час дня встречаемся у нашей школы,  поход по  «боевым местам», а потом ресторан «Кедр»… Наших должно собраться много. Все обещали быть, кроме тех, кто…
— Да…- вздохнул Женька,- и в наших рядах уже потери…
— Так, Евгентий, давай о грустном не будем! Лучше Ольге помоги чемодан дотащить. А потом тебя куда-то отвезти? — командовал Валерий.
— Нет, я пешком пройдусь.
— Ну, до завтра… Я поехал. Время   обеда… Татьяна ждет.
— Давай, давай… Твоя Татьяна — это же смерть немецким оккупантам… — пошутил Евгений.
— А что… Она у меня просто порядок любит… и чтоб без опозданий… Если сказал в час, значит в час и ни — ни.
— Ну да, шаг влево, шаг в право — семь лет расстрела,- продолжал Евгений.
— Шутник, давай тащи чемодан на пятый этаж…- прервал его друг.- Пока, Оля… Завтра ждем обязательно.
— Пока, конечно буду, — она помахала ему рукой.-  Спасибо, Женя, что встретил… Иди, я сама.
— Нет, босс приказал, значит вперед на танки…
— Не поняла.
— Я работаю у Валерки его личным водителем. Он генеральный директор нашего целлюлозного завода. Вот.
— А Татьяна?
— Да это же Танька Зимина. Они, как в десятом сели за одну парту, так и не расставались… Ты, что, она стала такой королевишной… Да, ладно, что я тебе  рассказываю. Завтра сама все увидишь!- Евгений, вытирая пот со лба, остановился у квартиры, где жили ее родители. — Ты там, что кирпичей наложила? Как бы ты сама его тащила?.. А то все сама, сама… Ну ни капельки не изменилась.
— Жень, может зайдешь, чаю выпьешь?
— Нет, я пойду… Мне надо… Пока… До завтра. Рад был тебя увидеть! — И побежал вниз, будто за ним гнались собаки…
Женька тоже не изменился. Он почему-то всегда стеснялся ее родителей. Даже тогда, когда все предполагали, что они поженятся обязательно. Он готов был носить на руках свою Дюймовочку и  сделал ей предложение выйти за него замуж перед  армией, а потом  на вечере встречи выпускников… Но у нее не екало сердце от его предложений… Она хотела выйти замуж по любви и вышла, только жизнь рассудила все иначе. В ее жизни было десять счастливых лет… Целых десять лет. Кто скажет это много или мало… Все относительно. Андрей был замечательным мужем и отцом, с ним можно было идти в разведку, но случилась беда… Болезнь не спрашивает, выбирая по своему желанию. Он, как свеча, сгорел в одночасье у нее на руках. И если бы не сын, то она, наверное, легла рядом с ним и умерла тоже. Сын заставил ее снова захотеть жить. Шли годы, боль притупилась… Ее любили, за ней ухаживали мужчины, но казалось, что какая-то самая важная часть ее души умерла вместе с Андреем… А пять лет назад ей предложили возглавить детский дом в Энске. Было страшно браться за это дело, но когда она приехала и взглянула в детские глаза, которые с такой надеждой и любопытством смотрели на нее, поняла, что это именно то, что ей не хватало в жизни. Она переехала в Энск, оставив большой город с его шумом и вечной суетой, хотя и не распрощалась с ним совсем. Очень часто, чтобы чего-то добиться ей приходилось бывать там в РОНО и других инстанциях, требуя, доказывая… Ее закрутил водоворот иной жизни да так, что некогда было оглядываться назад, и за последние пять лет она первый раз позволила взять себе отпуск и отдохнуть… В «Одноклассниках» ее нашел Женька и прислал сообщение, что на двадцатипятилетний юбилей их выпуска приглашаются все желающие, но явка строго обязательна. Она купила билет на поезд и проехала почти половину страны из Европы в Азию, чтобы попасть на эту встречу. Самолетом, конечно, было бы быстрее, но она вспомнила свою студенческую юность, тогда любила ездить на каникулы  домой поездом…
Ольга позвонила в дверь, которая тут же распахнулась.
— Оленька приехала! Доченька! Проходи скорее, а то мы заждались тебя. Ты уж нас прости, что на вокзал не пришла… Алина своего младшенького привела, что-то приболел, а папа работает… Я вчера Женю видела. Он тебя должен был встретить.
— Мамочка, он меня встретил… Даже с цветами.
— А где он?
— Да как всегда, сбежал…
Но тут вдруг раздались гулкие удары по батарее…
— Мама, это что?
— А не обращай внимания, это меня тетя Зина на балкон вызывает…  Ну, что случилось, Зина? Я не могу к тебе зайти. Оля приехала. Что? Глеб?.. Поздравляю! Значит и ты наконец дождалась гостя… Давно он к тебе ехал… Наконец доехал. Потом зайду… Вечером.
— Мама, что случилось?
— Да к тете Зине единственный племянник приехал… Глеб. Она о нем уже все уши прожужжала…
— Это тот Глеб, которого чуть за хулиганство не посадили?
— Это было, только армия спасла, да Петр Сергеевич, наш участковый его на поруки взял. Это тогда было, а сейчас он герой… Его орденом за мужество наградили. Он же тогда в армии остался… Так Зина всем рассказывает и такая гордая, будто это она орден получила…
— Никогда бы не подумала… Он был настоящим хулиганом… Все говорили, что тюрьма по нем плачет,- будто что-то вспомнив, ответила матери Ольга.
— Был, был, да весь сплыл… Видно хороших людей встретил… Безотцовщина же был, да и мать его Вера бросила на свою сестру да смоталась в большой город, где и сгинула. Зина ее искала, но так и не нашла. Ладно, что мы все непонятно о чем говорим. Пойдем тебя покормлю… Ты у меня такая худенькая и бледненькая… Совсем работа довела…
— Мама, да все нормально и с работой, и со всем остальным… Вон, Аркашка в армию пошел служить. Не захотел получить отсрочку… Самостоятельный…
— Так есть в кого. От осины не родятся апельсины,- пошутила мама.- Ты же у нас тоже все сама, сама.
— Давно не ела твоих блинчиков… У меня не получается так вкусно, как у тебя… Да и времени не хватает.
— Ты, наверное, и живешь в своем детдоме.
— Сейчас — да, когда еще Аркаша был дома, то… А что там делать? Возвращаться в пустую квартиру…
— Ты бы кошку или собачку завела… Все веселее было. Человек должен жить дома, а не на работе.
— Мама, животные — это ответственность.
— Я о чем и говорю. Ты бы шла домой и знала, что тебя там кто-то ждет, кому ты очень нужна… А то работа, работа. Да и замуж бы пора выйти… Андрея уже десять лет нет, а ты все…
— Мама, не надо. Андрей… Таких мужчин, как он, я больше не встречала.
— Зато других встречала…
— Мне не надо других. Все, давай не будем больше говорить об этом. Я не хочу… Спасибо за обед. Пойду отдохну… Что-то устала я с дороги.
— Иди, иди… Твоя комната всегда останется твоей. Там я ничего не меняла с твоего последнего приезда. Пойду Лелика покормлю, он уже должен проснуться.
— А можно я с тобой?
— Ты же устала… Ему три года… Алинка мне вон целых троих внуков и внученьку подарила… А ты только одного Аркашеньку… Я всегда думала, что будет наоборот… Ты же детей любила… И в педагогический пошла.
— Какой хорошенький! Я ему тоже подарок привезла.- Ольга взяла племянника на руки.  Он с удивлением смотрел на незнакомую тетю, а потом протянул руку и схватил за большую заколку у нее на голове. — Нет, дорогой, это не игрушка,- забирая ее у малыша, сказала Ольга. Он обиженно посмотрел на нее и расплакался.
— Иди отдыхай… Я его покормлю… Скоро отец и Алина придут… А там и Васек — любимый зятек приедет и всех остальных детей привезет. Будет шумно, как на базаре.  Повезло Алинке с мужем… Хороший мужик, добрый и детей любит.
К вечеру собралась вся семья. Подарки и гостинцы были  розданы. Дети радовались новым игрушкам, Василий млел от счастья, глядя на блесну, о которой мечтал уже много лет, но нигде не мог найти, Алина с восторгом снимала на новую видеокамеру все происходящее. Мама, накинув на плечи дорогую цветастую с большими кистями шаль, не могла отойти от зеркала. Отец, не обращая внимания на происходящее, расставлял на новой шахматной доске резные фигурки, приговаривая: «Ай да, дочка, ай угодила! У меня такого набора еще не было… Какой мастер их делал!» Часам к десяти вечера Алина с семейством засобиралась домой. Ольга, проводив их до машины, решила немного прогуляться по знакомым с детства улицам. Темнело, но она ничего не боялась. Раньше в городе была тишина, почти тишина. В их районе тогда хулиганил  Глебка со своей компанией, но и то, только пугал людей… Кто-нибудь из пацанов вдруг неожиданно выскакивал перед одиноким прохожим, ухал как сова, и потом убегал под улюлюканье всей своей ватаги…
Ольга уже повернула к дому, как перед ней из темноты появились два подростка.
— Эй, тетя, гони кошелек, — сказал один из них, крепко схватив ее за руку. — Не дергайся, а то лицо попишем.
— Ребята, вы что… У меня нет кошелька… У меня вообще ничего с собой нет. Отпусти руку… Вы понимаете, что…
— Не лечи… Серьги снимай. Быстро, я кому сказал. — Потребовал другой. — И тогда тебе ничего не будет.
Она хотела закричать, но один из них зажал ей рот ладонью.
— Я же сказал, не дергайся. Блин, она еще кусается.- Подросток замахнулся и хотел ее ударить, но что произошло потом, Ольга поняла не сразу. Из — за поворота вышел мужчина, и почти наткнулся на того, который поднял руку для удара…
— Что здесь происходит?- вдруг рявкнул мужчина. Подросток с силой толкнул Ольгу в его сторону. Она ткнулась ему головой в грудь, а за спиной раздался топот ног убегающих хулиганов. — С Вами все в порядке? Да очнитесь же! Их больше нет. Они убежали. С вами все в порядке?
— Да… — шепотом ответила она.
— Вы куда шли?
— Домой…
— Вас проводить?
— Я уже почти дома, — она обессиленно махнула рукой в сторону своего подъезда.
— Не гуляйте по ночам одна. Это не так безопасно… Вот и пришли, — мужчина достал сигарету и закурил.
— Спасибо,- поблагодарила Ольга, открывая дверь.- Больше не буду гулять одна. Спасибо…
— До свидания, — сказал он, но дверь уже закрылась, жалобно скрипнув пружиной. Мужчина стоял, смотрел на окна подъезда и видел, как на каждом этаже, как на него поднималась женщина,  загорался и гас свет. На пятом свет вспыхнул и погас через несколько минут. Мужчина почему-то улыбнулся, затушил сигарету и вошел в ту же самую парадную…
Когда Ольге мать открыла дверь, то сразу всполошилась и запричитала:
— Доченька, ну нельзя в нашем городе просто так гулять ночью… Я тебя забыла предупредить. Нынче хулиганья развелось. Вон все лампочки на столбах перебили… Темнота…
— Но мама, раньше — то можно было и никто ничего не боялся.
— Эх, это было раньше… А сейчас совсем другое время… Что стало происходить с людьми… А подростки уж совсем заозорничали, что спасу от их хулиганства нет. Я уже давно по вечерам не гуляю, хотя иногда бы и можно было… Иди попей чаю… На тебе лица нет.
— Лучше стопку водки… В свой наперсток налей…
— Дочь, ты что?
— Мам, налей. А то не засну. Спасибо, какой-то мужчина шел, да прямо на нас вышел… Они его испугались.
— Какой мужчина?
— Я его совсем не разглядела. Темно же. Только то, что в белой рубашке был, а может в серой… А я его не запомнила.
— А где он живет?- поинтересовалась мама.
— Мама, ты что? Извини, не спросила ни адреса, ни телефона, ни анкетных данных. Мамуль, ты меня не заговаривай. Не жадись! Налей в свою стопочку двадцать грамм.
— Дочь, я же иногда только в праздники и в лечебных целях…
— Вот и мне налей в лечебных целях.
— Не думала, что ты водку пьешь,- проворчала мам.
— Да я ее и не пью, совсем ничего не пью, если только иногда и то не больше бокала вина. А сейчас сердце в пятке стучит, надо, чтобы оно назад вернулось… Испугалась сильно… Вот и приезжай домой в гости. — Ольга, поморщившись, выпила.
— Ты закусывай, закусывай… Вот я тебе бутерброд с ветчинкой и огурчиком сделала.- Хлопотала над ней мать.- А ты меня тоже напугала. Бледная, губы синие, руки трясутся… Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Спасибо тому, кто тебя спас от хулиганов, пусть имя его неизвестно, но честь и хвала… А то ведь могло быть и мимо прошел… Бояться стали с подростками связываться даже здоровые мужики. Это Ангел его послал тебе во спасение. — И тоже налила себе в маленькую рюмку водки.- Ой, горькая она, зараза! И что в ней только мужики находят?.. Ладно, иди ложись спать. Отцу не говори, а то разнервничается, а с его-то сердцем… Не приведи, Господи.
— Спокойной ночи, мама. Я тебя люблю.
— Спокойной ночи. Иди, поспи… Утро вечера мудреней.
Эту ночь Ольга спала плохо, снились кошмары, мальчишки -хулиганы… Просыпалась несколько раз, а потом проваливалась, как в вату, в забытье. Утром  долго лежала с закрытыми глазами, пытаясь вспомнить лицо своего спасителя, но ничего не получалось. Она помнила только, что у него были сильные, такие надежные руки, голос с легкой хрипотцой и очень высокий рост, а еще от него слегка пахло хорошим парфюмом, тем самым который последние годы любил Андрей, ее Андрей…
Дома никого не было. Мама ушла к Алине помогать, отец уехал на работу, да и ей уже надо было собираться. Сегодня она встретится со своими одноклассниками, со многими из которых она не виделась двадцать пять лет, короткие сообщения в «Одноклассниках» были не в счет. В час дня она подошла к школе, где у памятника Ермаку уже стояло человек пятнадцать. Ее встретили возгласами:
— Наша Дюймовочка пришла!
— Привет! — волна радости и веселья закружила Ольгу. Ее обнимали, она обнималась, ее целовали и она целовала. Здесь были почти все.
— Кажется все собрались, — начал Евгений.- Торжественную линейку, посвященную двадцать пятой годовщине окончания школы 10″б», считаю открытой. Приступим к торжественной перекличке: Абрамцева, Арефьева… Еловой, Иванов Алексей — отсутствует по причине безвременного ухода из жизни, Ляписов, Маркова, Миронов Николай — пал смертью храбрых во второй Чеченской, Миронова Мария, Миронова Наталья… Розанова Ольга,  Сидельникова Татьяна, Токмин  — погиб в авиакатастрофе, Яковлев. Перекличку считаю оконченной. А теперь уважаемые одноклассники предлагаю прогуляться по улицам нашего родного города. Многие из вас здесь давно не живут, и я рад, что вы нашли время приехать. Потом нас ждет прогулка на катере по нашему водохранилищу до ГЭС и ужин в самом лучшем ресторане нашего города «Кедр». А теперь, предлагаю зайти в нашу школу, посидеть в классе за своими партами и расписаться в книге почетных гостей, оставив напутствия и  пожелания школьникам сегодняшних дней.
Было весело, но к концу прогулки на маленьком теплоходе по водохранилищу, все уже изрядно устали и мечтали скорее сесть за стол и отпраздновать эту юбилейную встречу.  После дневной жары, зал ресторана встретил прохладой кондиционеров, приятной ненавязчивой обстановкой. На сцене ресторана играл музыкальный ансамбль…  Несколько столиков было занято. Когда они расселись за столом, отзвучали первые тосты,  зазвучал вальс: «Когда уйдем со школьного двора…» Евгений подошел к Ольге:
— Ну что, подруга, давай тряхнем стариной! — и сгреб ее в охапку, почти вынес на середину зала. К ним присоединились еще несколько пар. Женька что — то ей говорил, шутил, она смеялась… Это было похоже на тот вальс, что они танцевали с ним на выпускном… Им  по семнадцать лет, еще впереди  их настоящая взрослая жизнь. Они были по юношески беспечны, но у каждого  планов громадье… Каждый из них мечтал кем-то стать, чем-то заниматься…  Ольга не обращала внимания на то, что ее окружало. Ей было весело, как тогда двадцать пять лет назад.
За одним из дальних  столиков сидела компания из двух  мужчин и  женщины. Один встал, сказав что-то на ухо своей спутнице и вышел. Они тоже, видимо, пришли сюда, чтобы отметить какое-то событие… Оставшийся  мужчина из этой компании очень внимательно следил за танцующей Ольгой.
— Глебушка, ну куда ты все смотришь?- положив мужчине на плечо руку, спросила  женщина.- Поехали лучше ко мне…
— Нина, ты в своем уме. Ты пришла с Антоном…
— Ну и что? Я же не его собственность. Сегодня ты мне нравишься…
— Извини,  сейчас он вернется, и я не хочу чтобы  видел или слышал, то что ты говоришь…
— Глеб, ты хочешь сказать, что весь такой правильный…
— Нина, я ничего не хочу сказать. Антон мой друг, а ты его женщина. Не хочу расстраивать друга. — А сам внимательно следил за передвижением танцующей женщины по залу. Она направилась к выходу.
— Подумаешь,- с вызовом ответила Нина.- Ты не хочешь его расстраивать. А он сейчас вернется, я возьму и скажу ему, что ты приставал ко мне… И все — у тебя больше не будет друга.
— Что-то здесь стало очень душно. Пойду покурю…
— А ты кури здесь, ведь можно…
— Нет,- улыбнулся Глеб.- Я же сказал, что душно…
Он вышел. Женщина стояла одна недалеко от входа в ресторан и обмахивалась шарфом. Она улыбалась.
— Вы опять гуляете одна?- неожиданно спросил Глеб. Он не ожидал от нее такой реакции. Она громко ойкнула и резко повернулась к нему:
— Так это были вы вчера моим спасителем? И я не гуляю, а просто стою и дышу свежим воздухом. Спасибо вам за вчерашнее. — Она продолжала улыбаться, и теперь было совсем не понятно кому она улыбается — ему, небу или всему сразу.
— Я… Оля, ты меня не узнала?
Она подошла поближе:
-Узнала. Мы ехали с вами в одном вагоне. Вы еще сняли мой чемодан…
— Нет, я не о том. Ты правда меня не узнала?
— Нееет… Я не знакома с вами, это точно! — уверенно ответила Ольга.
— Посмотри же внимательно!
— Я не могу понять… Что-то есть похожее, но могу ошибиться,- теперь уже неуверенно начала она. — Нет, этого не может быть… Нет…
— Я — Глеб Потемкин…
— Что?- удивленно воскликнула Ольга.- Не может быть!
— Сильно изменился? Я тебя тоже не сразу узнал…
— Князь Таврический нашего двора… Да, совсем не узнать. И рост, и ширина плеч… Совсем не похож на того мальчишку с нашего двора…
— Оля, лучше скажи, почему  ты мне не ответила на мои письма. Мы же договаривались… Помнишь?
— Письма? Но я не получила ни одного. Это ты не ответил мне ни на одно мое письмо. Я писала тебе, писала каждый день, а от тебя все не было и не было ответа… А я, как дура, все ждала, ждала их…
— Не может быть. Я тебе  писал часто… А потом тетка написала, что ты уехала учиться… Я просил адрес у твоей мамы, но она сказала, что не помнит его на память, а письмо твое затерялось…
— Ничего не пойму… Мама… Я должна разобраться…
— Может не стоит… Дела давно минувших лет,- перебил Глеб.- Может просто пройдемся  и поговорим? Давай сбежим, а?
— Но я здесь с одноклассниками, да и ты не один…
— Ольга, ну где ты пропала? Мы все тебя ждем,- чуть ли не в ухо ей  закричал Евгений.
— Оглушил совсем, Женька, просто иерихонская труба, честное слово! Женя, ты извинись перед ребятами за меня, пожалуйста. Я одного очень старого друга встретила. Мы с ним не виделись тоже  двадцать пять лет. Жень, прости, виновата…
— Ну вот так всегда… Извиняться, так опять Женьке, — разворчался друг.
Ольга виновато чмокнула его в щеку:
— Извини… Глеб, идем?
— Не идем, а бежим!- взяв Ольгу за руку, потянул за собой в сторону сквера.
Они долго бродили по улицам города. Несколько раз Ольге звонила, волнуясь, ее мать. Глебу звонила тетя Зина, переживая, где он так долго запропастился и не случилось ли чего плохого. И только под самое утро они оказались у крыльца своего дома.
— Знаешь, я шел с тобой рядом и хотел спросить…
— О чем?
— Ты замужем?
— Нет. Десять лет назад муж умер, а я так и не вышла больше замуж…
— Ты любила его, наверное, очень?
— Да…
— А дети?
— Есть. Сто двадцать один…- улыбнулась Ольга. — Я очень богатая мама.
— Не понял.
— Просто я работаю в детском доме в Энске.
— А свои?
— Они для меня все свои… Есть у меня сын Аркаша… Сейчас служит в армии. Глеб, а ты на долго приехал в отпуск?
— На месяц. Надо же было порадовать тетку. Она у меня одна и больше никого нет.
— Прости, а где ты служишь?
— Я? Да везде, где есть минные поля… или неразорвавшиеся снаряды. Минер я.
— Что? Но это же очень опасно, Глеб!- воскликнула с испугом в голосе Ольга.
— Да не опасней, чем что-либо другое. Только единственное неудобство, у минера нет выбора при ошибке… А так , все хорошо. Пойдем домой, а то твоя мама и моя тетя Зина уже все глаза в окна проглядели. Мы сегодня увидимся?
— Хорошо. Вечером,- ответила она.
— Я зайду за тобой часов в семь. Ладно?- спросил Глеб.
— Да. Идем, а то в стеклах от их взглядов, как от пуль, скоро дырки появятся,- пошутила Ольга.
Глеб проводил ее до самых дверей, прощаясь поцеловал руку и переспросил:
— До вечера?
— Да! Я буду ждать тебя. А теперь иди спать. Уже почти рассвело. Никогда так долго не гуляла, даже в юности.
Глеб на прощание махнул рукой и спустился на этаж ниже. И будто сговорившись двери их квартир распахнулись одновременно…
— Мама, а ты мне не ответишь на один вопрос?
— Я бы тебе сейчас ответила и не на один! — возмутилась та.
— Но мы с тобой несколько раз говорили по телефону… Я же сказала тебе, что гуляю с Глебом…
— Тебе вчерашнего было мало?
— Мама, но с ним не страшно совершенно… Он надежный, как Александрийский столп.
— Да что путного могло получиться из хулигана?
— Мама, он давно уже не хулиган. Я хочу спросить… Мне приходили от него письма? Только честно, мама.
— Честно? Приходили… Но я их тебе не отдавала.
— Где они? Мама…
— Я их выбросила, и твои выбросила…
— И мои? Но как? Я сама их носила на почту… Мама!
— Я просила нашу соседку их забирать Она на почте работала, помнишь?
— Эх, мама, мама, зачем же ты так со мной?
— А что такое?  Разве я  могла позволить тебе с этим оболтусом дружить, а вдруг бы ты за него замуж собралась? Что я плохого сделала? То что ты вышла замуж за Андрея, а не за хулигана. Чем же тебе не повезло? Что плохого? У тебя все было бы по-другому. Я только о тебе думала! Если бы он не исправился, да не дай бог, сел в тюрьму…
— Так исправился, и не сел… Мама!?
— Я, дочка, только добра тебе хотела и счастья. Только о твоем благе беспокоилась. Так что не ругай свою старую мать… Только о тебе думала… И сейчас думаю! Иди спать, гулена. Да я тоже пойду, а то из-за тебя да Глеба, всю ночь с тетей Зиной в гляделки играли.
… Две недели пролетели, как один день.  Они будто вернулись во время своей юности, когда за плечами еще не было опыта жизни, когда все еще было впереди.  Ни один день не был похож на другой. Прощаясь у ее дверей, Глеб всегда целовал ее в щеку, как в то время, когда она скрывала от своих родителей, что они с ним дружат, зная, что они не одобрят этой дружбы. Вчера он первый раз ее поцеловал по — настоящему… Смешно, вроде бы взрослые люди, а вели себя, как какие-то пионеры.
Утро… Ольга лежала и смотрела в потолок. Ей было хорошо так, как никогда за эти последние годы. Она улыбалась. Прижала ладошку к губам. Он ее вчера поцеловал и не отпускал долго долго. Ей не хотелось уходить. Последние дни ее накрывало странное чувство… Казалось, что она опять научилась летать, ее сломанные когда-то крылья вдруг опять расправились, и она ощущает внутри себя невесомость… Ольга старалась не думать, что еще несколько дней, и ей надо будет вернуться в совершенно другой мир… А сегодня? Сегодня они идут на лодочную станцию, и Глеб обещал покатать ее по заливу… Он должен был позвонить, но звонка все не было. Ольга стала волноваться… Но что могло случиться? Она не понимала… Позвонила тете Зине. Та совершенно бесцветным голосом ответила:
— Глеб, вчера пришел, только успел прилечь, как ему позвонили… Сразу собрал вещи и уехал. Уехал… Оля, он оставил тебе письмо. Я хотела сама  занести, но что-то совсем себя плохо чувствую…
Ольга разорвала конверт. На листке было написано: «Я вернусь! Обязательно вернусь! Верь мне!» И больше ничего. Прошла неделя томительного ожидания, но от него не было никаких известий. Он не звонил и тете Зине. Делать нечего, надо было собираться домой. В Энске  ждали ее дети, работа, хлопоты. Возвращалась уже самолетом до Санкт-Петербурга, а потом на электричке два часа. Прошел месяц. От Глеба по-прежнему ничего  не было. Молчали тетя Зина и мама, когда Ольга в телефонных разговорах спрашивала их о нем. Как-то к ней в кабинет зашла воспитательница Верочка. В руках у нее был пушистый котенок.
— Ольга Дмитриевна, не возьмете? А то жалко маленькую… Кто-то нам его подбросил на детскую площадку, а детки нашли…
— Да куда же я его возьму? Меня и дома-то совсем не бывает.
— Возьмите! Пожалуйста! Трехцветные приносят в дом счастье. И будет причина прийти домой пораньше, а не сидеть здесь и заниматься делами, которые можно сделать  завтра. Возьмите, Ольга Дмитриевна. Дети назвали ее Фанта.
— Ладно, уговорила Верочка. Беру! А то правда, дом совсем стал пахнуть нежилым. Ну, что Фанта, едем домой обживать  новое место. Да, надо еще за кормом заехать…
— А я уже купила, на первое время хватит,- протягивая пакетики  с кормом, улыбнулась Верочка.
… Близился конец августа. Дыхание осени становилось все чувствительнее, на березах появились первые золотые пряди, дни становились короче и прохладней, все чаще шли дожди.
— Мама Оля… Мама Оля! — крича, вбежал к ней в кабинет мальчик лет шести.
— Егорка, ты что так кричишь?- спросила Ольга.
— Там… там… там…
— Что там и где? Ты успокойся… Что там?
— Там… вас дяденька военный спрашивает, а охранник его не пускает. Говорит — не положено и все. Так тот дяденька меня увидел и просил вас позвать. Вот.
Но Ольга  не дослушав Егорку уже не шла, а летела к проходной.  Выбежав на улицу, она остановилась: там никого не было. Она развернулась и медленно, будто внезапно по гире привязали  к каждой ноге, пошла обратно…
— Оля… Оля!
Она обернулась… С противоположной стороны улицы бежал Глеб. Он подхватил ее на руки:
— Прости Дюймовочка, что так вышло… Я не успел тебя предупредить. Ты уже спала, а я не хотел тебя будить.
— Глебка… Глебка…- держа его лицо в своих ладонях, Ольга целовала, улыбалась и плакала одновременно.- Ты вернулся… Ты вернулся… Я тебя ждала…
— Не плачь, пожалуйста! Я же тебе написал, что вернусь, обязательно вернусь! Я больше никуда не уеду… Меня перевели в часть под Энском… Не плачь, я с тобой, — говорил он, вытирая ей слезы. — У нас все будет теперь хорошо.
— Глебка… Родной…
— Я был у твоей мамы перед отъездом… Она отдала мне твои письма. И мои к тебе…
— Как ты меня нашел, Глеб?
— Это была самая простая задача, а вот взять штурмом вашу охрану не удалось. Прямо Железный Дровосек у тебя там стоит на посту, совсем без сердца. Хорошо, мальчишка какой-то пробегал, так его попросил тебя позвать… Как же я соскучился по тебе!
— Ты куда так внезапно уехал?- строго спросила Ольга.
— Это не важно… Так надо было. Вызвали из отпуска. Главное, что вернулся живой и здоровый в полное твое распоряжение. Дан приказ догулять отпуск. В части я уже был. Теперь буду преподавать курс молодого минера.
— И никуда — никуда больше не исчезнешь?
— Только в крайнем случае и только, предупредив тебя… А так ни-ни!
Они шли по улице, никого не замечая. Прохожие с удивлением смотрели на эту счастливую пару, оглядывались, отворачивались и опять оглядывались, улыбаясь им в след. И хочется верить в то, что все желали им счастья.