Радуги

Я видел, что один мальчик смотрел на радугу. На первый взгляд смотрел он, как все нормальные дети, не отрывая глаз и всматриваясь в каждую полоску. Но вот широкой улыбки и удивленных глаз у него не было, наоборот, задумчиво, с серьезным лицом он обнимал своими глазами очень длинную радугу, которая начиналась и также пропадала в небесах. Он смотрел на нее странно, будто перед ним была не радуга, а светофор с красным цветом, обычно так дети смотрят впервые на светофор. Он не моргал, только пристальней вглядывался в радугу. Я незаметно подошел к нему, он не заметил. Мне стало страшно любопытно, почему он так смотрит на обычную радугу. Не долго думая, я спросил:

— Скажи, почему ты так странно смотришь на эту радугу?

Кажется, мальчик даже не испугался и не удивился тому, что я стоял за его спиной. Он просто вдруг оторвал свой пристальный взгляд от радуги и повернулся ко мне. Его глаза были черны.

— Мне мама говорила, что радуга цветная и очень красивая. Она говорила, что там почти все цвета, которые есть на земле. От фиолетового до призрачно-желтого. Но вот смотрю на нее, а она не цветная…

— А какая же тогда? – удивился я, ведь радуга, которая красовалась перед моими глазами, была самая настоящая радуга, с набором определенных цветов.

— Она черно-белая. – очень спокойно сказал мальчик, уставившись снова на радугу.

— Но ведь она цветная, ты разве не видишь? – удивленно спросил я.

— Для меня она черно-белая.

— Не понимаю! – воскликнул я.

Мальчик долго молчал. Потом сел на землю и скрестил ноги.

— Понимаете, мне двенадцать лет. Хожу в школу, учу уроки и ложусь ровно в девять спать. Я обычный ребенок, почти. Однажды мой папа сказал моей маме, что не может терпеть всего этого. Я так и не понял, чего он не может терпеть. Мама плакала, а я думал, что же он не может терпеть. Потом он ушел, ушел туда, куда уходят все папы, когда не могут терпеть. Мама очень долго плакала, я старался ее утешать. Потом она очень сильно заболела и умерла. Тогда плакал я. Тоже очень долго. Меня взяла бабушка. Она теперь еле ходит и еле говорит. Я слышал, что знакомые говорили, будто она скоро скончается. Не знаю, что это за слово, но думаю, не принесет ничего хорошего. Я кстати побежал купить капусту и хлеб, бабушка попросила. Но вот увидел это радугу, точнее то, что должно быть радугой. Она также парит в небе, формой как дуга, но вот цвета она черно-белого. Я и не пойму почему. Может, я как-то не правильно смотрю?

Я сел с ним рядом и задумался. Мне очень тронули слова мальчика, особенно то, как он спокойно говорил о смерти мамы, уходе папы и скорой кончине бабушки. Но я не мог понять, почему он видит черно-белую радугу, а я цветную. Может все дело в том, как мы смотрим? Может быть от того, какие цвета преобладают в нашей жизни, и зависит, какая будет для нас радуга. Мысль глупая, но почему-то она очень тронула меня. А ведь верно, ребенок уже давно, как не видел ярких цветов жизни. Одна темная полоса с надеждой на белое будущее. И он, может, догадывается, что нет белой стороны его жизни, не думает, нет, он не может думать о таких вещах, но где-то глубоко в животе что-то ворочается и заставляет предчувствовать неладное. Он хотел бы видеть цветную радугу, но он из-за этой скудности жизни просто забыл цвета, точнее как они выглядят. И теперь так пристально вглядывается в радугу, пытаясь всмотреться в черно-белые полосы и увидеть, нет ли там других цветов, тем самым обрадовать свою жизнь. Но их там не было. Мне очень сильно хотелось все это рассказать мальчику, но знал, что он многое не поймет, да и я не понял все это до конца. Поэтому, мы молча уставились на эту радугу и лишь редко прерывали молчание.

Мимо шел пожилой, довольно грузный мужчина и не сводил с нас взгляда. Он сбавил шаг и смотрел то на нас, то на то, куда мы смотрим, и не понимал. И как у всех, интерес достиг такого предела, что он не выдержал и спросил:

— Извините, а куда вы смотрите?

— Как куда, на радугу? – повернулись мы к нему. Теперь недоумевали мы оба, и мне было приятно, что хоть в чем-то я схож с этим мальчиком.

— Но ведь ее же здесь нет. – вопросительно посмотрел на нас престарелый мужчина.

— Как нет, вот она. Как полагается, все цветная. – я указал пальцем в небо, там где парила радуга. – Я ее вижу и мальчик ее видит, но почему-то черно-белую. Но она есть.

Престарелый мужчина присел рядом с нами.

— Никакой радуги нет дети мои. Ее нет. Здесь и сейчас ее нет. Это лишь мираж. Мираж вашей жизни. Ты привык видеть мир цветным, без черных и белых красок, он же, мальчик, привык видеть лишь в двух тонах. Но ведь мир он и цветной и черно-белый. Он такой, какой он есть. Только лишь от того, как вы будете на него смотреть, воспринимать его, не выборочно, а целиком, то поймете, что никакой радуги, на которую вы смотрите, нет. Ее нет. Есть лишь небо и земля. И мы с вами, а радуга, плод вашего воображения.

После он просто встал и ушел. Только мельком я увидел, что глаза его были белы. Глаза его казались высветившими. Может здесь есть подвох, но только он, будучи, не видя радуги, а может, не зная ее вообще, воспринимал мир таким, каким он был на самом деле. Мы лишь, двое, все смотрели на эту радугу и не заметили, как она сама собой растворилась. Ведь радуге свойственно появляться и исчезать. Вот только нам решать, появляться ли ей вообще, а если и появляться, то в каких цветах.