Поэтому, помню, что меня смех разбирал от явной и скрытой пугливости сотрудников редакции, фамилии которых чуть не каждый день можно было увидеть в газете. К этой самой Вале ни одна местная акула пера даже близко не подплывала. Наверное, поэтому мы с ней так быстро нашли общий язык. (Хотя, если опять же честно сказать – со стороны это выглядело так — Валя меня просто взяла за шкирку и проглотила. А потом пукнула – и на этом любовь прошла. Увяли, так сказать, помидоры.)
Не знаю, не знаю. Что там было внутри у этих избранников судьбы – но даже у сотрудников спортивного отдела я не видел в глазах жизнерадостности. Хотя… понимал бы я чего в колбасных-то обрезках! Работали люди – значит, натура была такая. Склад характера подходящий. Или отдрессировали так. Ну, Бог им судья. Я все эти детали описываю для того, чтобы легче было понять мои ощущения, когда меня застукали прямо – хотел сказать, на этой Вале. Нет, в этот раз она сидела на мне, лежащем на столе. Я еще помню, все порывался ей сказать, чтобы она не стучала так громко коленками по столу. Да куда там! Она если в раж входила – до окончания… процесса превращалась в автономную систему. Ни докричаться до нее, ни остановить – было невозможно. Я один раз попробовал – и зарекся! Она так оскалила свои клыки, так зарычала, что у меня позвоночник задребезжал с перепугу, и я заткнулся.
Картина была – типа Репина «Приплыли.» Глаза открываю, а вокруг стола стоят наблюдатели. Смотрят. Один мужик – секретарь главного редактора, и с ним еще двое таких же серьезных и широкоплечих. Валя наконец-то утробно заурчала и начала постепенно с меня слезать. Не обращая никакого внимания на мужиков, привела себя более-менее в порядок, подмигнула мне и ушла, громко стукая каблуками сапог. Мужики двинулись за ней. А я слез со стола и стал переживать.
Как потом выяснилось, зря я переживал. Все это так и утонуло в стенах редакции. Только секретарь главного редактора, когда я в очередной раз принес гранки на подпись, не поднимая глаз, сказал мне: «Язык за зубами держите. Вам же лучше будет.»