ОНМ-474

— Мне думается, что мы противоположности? — решил он копать дальше.

— Я твоя лучшая часть! – выдавил Воксон и снова привалился к забору, не в силах держаться на ногах.

— Надо же, какой я болван! – Рома стукнул себя кулаком по лбу и услужливо пригласил друга в дом. Воксон, тяжело ступая, вошел в открытую калитку.

Рома помог ему раздеться, снял с него мокрый и холодный плащ, стащил с него грязные ботинки и отвел наверх в самую дальнюю комнату. Он сразу понял, что в таком жалком, истощенном состоянии друга придется оставить у себя на некоторое время, а если переутомление и переохлаждение перерастут в болезнь, то оставить его пожить. Воксон ужасно замерз, его колотила мелкая дрожь. Он силился благодарить Рому словами, но вместо этого губы плясали на его лице, а все лицо, подверженное судороге начинало странно дергаться.

То, что этот странный и болезненный человек Воксон, Рома, конечно, понял сразу, как только увидел его неподвижные глаза в щели над калиткой. Его собственная фамилия в обратном написании звучала совсем не плохо. Он вспомнил, что сам не представился, но тут же сообразил, что в сложившейся ситуации это глупо.

Комната находились в задней части дома, ее единственное окно выходило во двор, заваленный остатками недавней стройки. Здесь стояла старенькая кровать, шкаф, кресло и стол с включенным прибором. «ОНМ-474» стоял на краю стола и ничем не выдавал своего присутствия. Рома накинул на плечи Воксона плед, сбегал вниз за чашкой горячего кофе и бутербродами. Пришлось ждать пока Воксон согреется и сможет говорить. Подкрепившись, Воксон собрал крошки, притих и уставился в окно с таким отрешенным видом будто он в комнате один. Рома некоторое время тоже смотрел в окно в полном замешательстве, не зная с чего начать разговор. Его мучили вполне определенные сомнения.

рекомендовать