ОНМ-474

«Вечером меня мучил страх. Я не мог найти себе места, все падал и падал на самое дно отчаяния. Холодная и безжалостная действительность окружила меня, а непонятная тоска впервые сжимала мое сердце. Боялся я одного, что мама Толика, вернувшись домой, увидит его вспухшее красное ухо, потребует объяснений, а когда Толик расскажет, как все было, она возьмет его за руку и придет к нам разбираться. Сгущались сумерки, наступил вечер, а я все дрожал, забившись в угол. Мне все представлялась эта большая и всегда уставшая женщина, то, как она войдет и станет медленно тяжело вздыхая, рассказывать моей маме о том, какой ужасный у нее растет сын.

…И вот в этот самый момент появился Воксон. Он появился ниоткуда, когда муки мои достигли предела и начал подсказывать мне, что нужно делать. Он настаивал на том, чтобы я шел извиняться. …Хорошо все помню. Я говорил ему, что уже темно, но он настаивал. Это тот самый Воксон, что шел за мной и все видел. Да, он все видел и все слышал, но ничего не сделал. Просто шел за мной и ждал, что будет. Я так и спросил его, где же ты раньше был? Ты мог в одну секунду положить всему конец. Задумайтесь, он запросто мог все исправить, просто повернуться, отдать Толику колесо и сказать «извини». Но этот подлец ничего не сделал, он ждал удобного момента. Он появился в тот момент, как он утверждает, когда он был особенно нужен и подсказал единственно правильный выход из сложившейся ситуации, принести извинения мальчику. Повторяю, было темно и мама не отпустила бы меня одного. …Знаете, что я сделал в ответ? Ничего сделать я уже не мог, но кое-что я все-таки сделал. Я полез под шкаф, вынул спрятанное мною колесо, выбежал на улицу и зашвырнул его в кусты. Воксон сказал, что это не решит проблему, но знаете, мне стало легче…»

Стрелка прибора внезапно дернулась, поплыла и остановилась прямо на середине выпуклой шкалы. Половина пути была пройдена.

Лососевы

Воксон в это время сидел на диване в широкой гостиной и внимательно следил за событиями, разворачивающимися на экране телевизора. После всех перенесенных волнений и мучительных испытаний он вдруг открыл для себя одно очень важное обстоятельство – он любит Лососевых. Раньше он старался не пропускать рекламные ролики с их участием, иногда от нечего делать смотрел ЛососевТВ. Уже тогда он чувствовал, что любит Лососевых гораздо больше, чем любит их Рома и эта инициатива, смотреть Лососевых, исходит именно от него. Рома, конечно, тоже следил за событиями в семействе, но всегда давал им свою ироничную оценку. Это была злая ирония. Воксон пытался вмешаться и отстоять свою точку зрения, но Рома просто-напросто переключал на другой канал. Вдобавок, в последние полгода Воксон не имел возможности следить за событиями в семействе, потому что его телевизор целых полгода показывал одни музыкальные клипы.

рекомендовать