1 января.
Я уже проснулась, но не могу открыть глаза. Пытаюсь сообразить, где я нахожусь и вспомнить вчерашний день. Слышу до боли знакомый звук, который узнаю из тысячи похожих – звук карандаша, скользящего по бумаге. Странно…кто это у нас тут художник? Чуть приоткрываю глаза. И от того , что я вижу, меня снова накрывает нежность и еще какое – то непонятное, неизведанное до сих пор чувство. От него становится трудно дышать и сердце бешено колотится в груди.
Майкл удобно развалился в кресле, перекинув одну ногу через подлокотник. Высунув кончив языка, словно увлеченный ребенок, он рисовал. Взъерошенный, заспанный и забавный… Теплый махровый носок сполз с ноги, болтающейся в воздухе, наполовину…Будто слушая какую-то мелодию внутри себя, он дирижировал ступней и чуть пританцовывал всем телом. Он был занят! Он был увлечен! Погружен полностью в процесс…Я , как завороженная , смотрела на эту красоту. Панически боялась пошевелиться, чтобы его не спугнуть и не смутить. И в то же время меня просто раздирал смех…
Словно услышав мои мысли, откинув упавшие пряди волос, он поднимает голову. В глазах какое-то непонимание…Он пытается одним махом вернуться в реальность, но это с трудом получается. Чуть прищурившись, он еще некоторое время вглядывается в мое лицо и, наконец, расплывается в довольной улыбке:
— Ну…Ангел…Еще чуть –чуть, дай мне закончить…Пять минут…
Его хитрющая мордаха сводит с ума…Он прижимает рисунок к груди, боясь , что я могу его увидеть. С улыбкой закрываю глаза. Даю возможность ему закончить свой шедевр. В нетерпении стараюсь лежать неподвижно, но у меня это не получается. По телу бегают мурашки …Начинаю возиться под одеялом. Слышу разочарованный скулеж:
— Ларааааа… Ну минуточку….
И через мгновение, закинув все свои рисовальные причиндалы, он одним прыжком оказывается в постели и зависает надо мной. Его волосы падают мне на лицо. Не открывая глаз, выгибаюсь потягиваясь, как проснувшаяся кошка. Чувствую его губы…Мягкие и нежные:
— Привет, соня…Ты такая тееееплая…
Обнимаю его за шею и вздрагиваю от ощутимой боли на запястьях.
— Что с тобой? – он отстраняется с испугом в глазах.
С ужасом разглядываю свои руки. На них жуткие фиолетовые синяки.
-Господи, ангел…Прости меня … Я вчера точно сошел с ума…Я не знаю. Что это было…- он покрывает поцелуями мои руки, в глазах стоят слезы.
— Ну, что ты…Все хорошо! Все пройдет…Ты самый лучший…Ты настоящий… — обнимаю его и прижимаю к себе. Он вытягивается рядом и закрывает глаза…
— Кто – то вчера обещал халатик… Или это мне приснилось? – тихонько мурлычу ему в ухо.
— Когда я тебя укладывал…он на тебе был – я это точно помню…- по его губам блуждает хитрая , довольная улыбка…Просто кому-то ночью плохо спиться…
— Да что вы говорите…Ой, вы, надеюсь, не сильно пострадали от моей бессонницы? – закрываю ладонями в смущении лицо, вспоминая, как ночью ласкала его ртом. Какой он был горячий….МММММ… Я даже не хотела его будить…Просто хотела убедиться в том, что он рядом и так близко…Но он так чутко спит! Казалось, что он ждал моих губ и языка…Лара! Ты становишься нимфоманкой!
— Ну что вы, мэм… Я готов страдать от вашего расстройства сна целую вечность! Можно начать страдания прямо сейчас?
Выскальзываю из его объятий и вскакиваю с кровати. Поднимаю с пола пушистый махровый халат и , путаюсь в нем, в надежде попасть в рукава. Он заливисто хохочет, наблюдая за моими маневрами.
— Лара…Халат тебе будет мешать… Зачем он вообще тебе нужен? Иди ко мне…
Все! Я упаковалась! Сколько меня еще сюда влезет? Подбирая с пола рисунок (Стяжка пола), забираюсь с ногами в кресло. Неплохо! Я искренне удивлена! Уверенный карандашный рисунок. Линии очень четкие, штриховка мягкая и плавная. И, главное, я очень похожа. Удивительно тонко схвачен момент улыбки во сне. А я смешная, когда сплю… Похожа на маму…
— Лап, да ты профи! Не ожидала… — поднимаю на него восхищенный взгляд. Вовремя! В меня летит маленькая подушка. Ловлю ее в воздухе и тут же швыряю обратно. Пока он поднимал ее с пола , скрываюсь в душе.
— Ты плохая! Ты просто ужасная! — шутливо ворчит он за дверью. Включаю душ и его слова тонут в шуме воды…
…С опаской выхожу. От него можно ждать чего угодно! Он сидит в кресле и заканчивает мой портрет .Не поднимая головы , с укоризной в голосе, выдавливает:
— Я тоже хотел в душ…
— Какие проблемы – он свободен! – отвечаю со смехом в голосе.
— Я хотел с тобой! – появляются капризные, гундежные нотки.
— Лап, извини, но душ я люблю принимать в гордом одиночестве! У человека должно же быть личное пространство.
Он поднимает на меня удивленные огромные глаза и с болью в голосе ,спрашивает:
— Ты устала от меня?
Я в шоке! Меня будто плетью ударили!… Господи, сколько же ты перенес боли, если так реагируешь на малейшее отстранение! Сколько можно заниматься самобичеванием и копанием в себе? Мне так хотелось устроить ему «вправление» мозгов по этому поводу, но я просто села на пол , прислонившись к стене, и сказала фразу, за которую корю себя до сих пор…
— Майкл, я хочу домой… Поехали ко мне…
Он резко встает с кресла и подходит к окну. Засунув руки в карманы пижамных брюк, долго что-то рассматривает за стеклом. Тяжело вздыхает и не поворачиваясь, глухо спрашивает:
— Лара, как будет «домой» по-русски?
Выслушав мой ответ, прислоняется лбом к стеклу. Словно взвешивая каждое слово, он говорит тихо и очень медленно:
— Здорово! До- мой… А у меня нет дома! Уже много лет я скитаюсь по странам, отелям, друзьям… Ищу приют, как убогий странник! Правда, смешно? Мне за пятьдесят! Я многое могу себе позволить…Но свой дом для меня непозволительная роскошь…Я изгой, меченный…Я затеял весь этот фарс только ради детей! Мне уже ничего не нужно, я прошел все круги ада и отработал свой успех и славу до конца! У них впереди целая жизнь…И я точно перевернусь в гробу, если они будут стыдиться своего отца!
Я сижу на полу и задыхаюсь от боли. Слезы меня просто душат! Мне так жаль его, что хочется выть на весь мир…Какая же я дура! Зачем я это ляпнула? Подхожу к нему и обнимая , прижимаюсь к спине. Его колотит, как в ознобе. Он мягко убирает мои руки и тихонько, калачиком сворачивается на кровати. Ложусь с ним рядом, перебираю пряди волос, целуя в макушку.
— Успокойся, мой родной… Все будет хорошо, вот увидишь… У тебя все получится, просто нужно еще чуть –чуть потерпеть…Скоро все закончится, мой милый…Знаешь, как у нас говорят? И на твоей улице перевернется грузовик с пряниками!
— С чем грузовик? – он поднимает на меня детские, полные слез глаза.
— С пряниками, мой сладкий… Приедем в теремок , я тебя угощу…Давай, топай в душ и будем собираться. Я сейчас позвоню, чтобы убрали в доме.
— Лара, не переживай…Там уже все убрано… Я распорядился.
Он пришел в норму…Он успокоился…
Слушая, как он напевает в душе, я пытаюсь отмахнуться от своих же слов. От своего правила, которому следую годами… «РАСКРЫВАЯ ДУШУ, ПРИВЯЗЫВАЕШЬСЯ…»
Бережно складываю в файл рисунок, который он успел подписать. Оглядываю комнату. Дааа…Когда тут последний раз просто даже постояла горничная? Творческий беспорядок царил и властвовал везде, куда падал взгляд! Диски, стопки «болванок»,газеты и журналы на всех языках мира…Книги, листы испещренные нервным, резким почерком…Куча подзарядников и пультов от массы всякой аппаратуры…Все те же вазочки и статуэточки, которые меня поразили при входе в дом Ростова. Стикеры разных цветов с его пометками были приклеены в самых разных местах… И фото…в рамках и без… Дети, его дети смотрели на меня со всех уголков комнаты. Строгая , зеленоглазая девочка… Задумчивый мальчик-подросток со взрослыми глазами… И милый , длинноволосый малыш с его взглядом. Чудесные, красивые дети! Как же им тяжело сейчас…
Достаю из сумки упакованного для него ангелочка. Он так расстроен, хочется хоть чем-то его порадовать. Он выходит из душа, завернутый в полотенце на бедрах. Капли с мокрых волос падают на плечи и , скатываясь, оставляют влажный след на коже. Чувствую, как начинает ныть низ живота, становится жарко. Я так хочу продолжить этот след своим языком…Похоже у меня такой откровенный взгляд, что он в смущении облизывает губы и с улыбкой спрашивает:
— Что-то не так? Я опять не вписался в этикет? Извини, меня не предупредили о даме в вечернем платье, встречающей меня из душа…
Он лукаво склоняет голову набок, глаза искрятся от смеха.
— Что ты прячешь? Что у тебя за спиной? – он подходит ко мне и чувствую тепло и запах его тела…Голова начинает кружиться от его близости , но я пытаюсь сдерживать себя. Это начинает походить на болезнь, на зависимость…
— Наконец, хочу поздравить тебя с Новым Годом!
— Правда? Тогда подожди, у меня тоже для тебя подарок!
Он передвигается по комнате с такой звериной грацией, что у меня захватывает дух…Так хочется послать все к черту, сорвать с него это дурацкое полотенце и почувствовать вкус его губ…Запустить пальцы во влажные волосы …
— Лара, ты меня пугаешь… Ты просто готова трахнуть меня одним взглядом… — его смех заставляет мой мозг включиться. Смеюсь над собой ему в ответ:
— Вы очень самоуверенны, мистер Джексон! Я думаю о мировой экономике и о кризисе в ювелирной промышленности!
— Оооо, даже не спорю! – он просто умирает от смеха.
Замечаю у него в руке знакомую упаковку с логотипом кампании Исмаила. Точно такая же, как у меня , только алая. Странное подозрение шевельнулось внутри, отчетливо всплывают в памяти слова турка : « Их было два…Белого забрали утром…Вы очень красивая пара »…Пристально глядя друг другу в глаза, обмениваемся футлярами.
— Я хочу, чтобы он заставил тебя поверить в настоящую любовь…Не важно, что будет с нами потом… Знай, что он – это я …Я всегда буду с тобой… — он говорит тихо, тщательно подбирая слова. Его голос чуть дрожит, столько чувств он вкладывает в сказанное…Я делаю неимоверное усилие, чтобы сдержать слезы и отвечаю:
-А я хочу, чтобы он поддержал тебя во всех твоих начинаниях. Провел тебя до конца, не позволяя опустить руки и разочароваться …Он сделает тебя сильнее, я вкладываю в него свою любовь к жизни…Что бы не случилось, он – это я… И я всегда буду с тобой…
Мы открываем футляры…и два ангелочка – белый и желтый…забавно дуют щечки на атласных подушечках, свесив ножки с сапфировых облаков. Застегиваем замочки цепочек на шее друг у друга.
Это невероятно! Как так получилось, что из целой выставки, мы выбрали именно эти вещи? Это непостижимо и странно… Похоже на провидение!
Он обнимает меня прижимая к себе и шепчет:
— Теперь мы всегда будем вместе…Правда ангел?…
Мне хочется ему ответить: «Номинально…да…» Но лучше я промолчу….
— Малыш, это надо выпить…Полегчает, вот увидишь…Ты прям одним глотком – раз и все…
— ОООО, да у вас жизнь кипит! — просто лопаюсь от смеха, глядя на их помятые лица.
— Идите к черту…ОБА! Я вообще думал, что вы уже поубивали друг друга…Неее…Живые!
Подходит милая женщина, явно из работников Майкла.
— Доброе утро! Завтрак накрывать?
— Доброе…Да…Хотя это уже совсем не завтрак – мой парень довольно жмурится от смеха.
— Майкл! А ты мне вообще не друг! Ты с ней спелся! Я такой фейерверк вчера устроил, а вы его безжалостно протра….
— Андрей, ты хотел сказать проговорили? Пробеседовали о…кризисе в …ювелирном бизнесе…– Майкл прерывает его на полуслове с лучезарной улыбкой.
Столовая тонет в нашем хохоте. Верочка держится за голову и стонет:
-Ребяяяята, пожалейте мой бедный мозг! Он сейчас разбежится в разные стороны…
— Верунчик, а что ж тебя сподвигло так накушанится? – мне и жалко ее и смешно видеть, как она тщетно пытается справиться с похмельем. При том, что Верочка практически не пьет!
— Джульетту пыталась из петли вытащить! Ой, Лар, не смеши меня только… Она, когда Пупса нашего из виду потеряла – решила, что все…жизнь закончилась, не успев начаться! И практически впала в кому от горя…И только две бутылки шампанского помогли ей справиться с потерей близкого человека…А для меня два фужера — уже смерти подоообно…
— Майкл,- я удивленно поднимаю брови – Что такое? Я тебя оставила на четверть часа, а ты уже чуть было не женился?!
Он закрывает лицо руками и, скрючившись на стуле , уже даже не хохочет, а скулит от смеха.
— Лараааа, перестань….Я хорошиииий…
— Кто бы спорил! –смеется Ростов.- Ладно, пойдемте к столу.
…После завтрака Андрей под руку отводит меня в зимний сад:
— Мы сейчас вернемся, нужно обсудить ….кризис…мировой…
— Надеюсь, вы недолго? – Майкл грустно складывает бровки домиком.
— Лап, пять минут…и поедем! Собирайся…
Андрей сразу становится предельно серьезен, как только мы переступаем порог.
— Лара, у меня вопрос… Что это за фигня? Какой-то цыганский табор с перемещением с места на место! Неужели нельзя окислиться здесь ? Что тебе мешает?
Я с абсолютным непониманием о чем он говорит, хлопаю глазами:
— Андрюш, а что случилось то?
— Ничего, кроме того , что с утра уже ушло два «шаттла» в твою резиденцию! Правда, один с горничными – и они уже вернулись! Сколько можно ему переезжать с места на место? Неужели нельзя спокойно пожить здесь до его отъезда? Кстати, когда приезжают Алина с Олегом? Как это все будет выглядеть? Ты подумала?
— Так, Андрей, прекрати истерить! Я не понимаю, о каких вещах идет речь – это во- первых! Во-вторых – я не собираюсь ждать его отъезда, мои каникулы кончатся намного раньше! А что касается Алины и Олега…я что-нибудь придумаю…Поговорю с ним и мы вместе что-то решим…Я хочу домой! Все, чао…- В голове вихрем проносятся обрывки фраз «шаттлы», «цыганский табор», «его отъезд»… Я ничего не понимаю…
— Лара! – окрик Ростова догоняет меня в дверях – Подумай о том, что я тебе сказал! Для него все это очень опасно…Ты более здравый человек, нежели он!
Майкл ,с тревогой на лице, поднимается мне навстречу. Похоже, наш разговор был громкий!
— Все в порядке, не волнуйся…Ты готов? Тогда, я сейчас заберу свои вещи и выезжаем.
Он с настороженной улыбкой пытается понять , что происходит. Переводя взгляд с меня на Андрея, в замешательстве, теребит пальцами губы. Я чувствую его взгляд в спину, когда поднимаюсь по лестнице…
…Вот бы я сейчас покурила…Какая-то каша в голове! Что он еще задумал, этот непредсказуемый человек, по имени Майкл Джексон? В задумчивости смотрю в окно. Там уже совсем весна! Про снег нет и речи – все тает под ярким солнечным светом. Удивительная тут природа! За день, бывает, сменяются все времена года… Люблю это место…Слышу его легкие шаги и тут же детский звенящий голос у себя за спиной :
— Лара, ты меня хочешь?
— Конечно, лап…Раздевайся… — даже не оборачиваюсь, продолжаю смотреть в окно и улыбаться.
— Лара…Я про другое совсем…Какая ты невозможная! — он опять заливисто хохочет,- Смотри, что у меня есть!
Он обнимает меня за плечи и показывает футляр c DVD… «This is it…», читаю я на обложке.
— Майкл! – верещу от счастья и повисаю у него на шее. – Я читала об этом фильме! Отзывы потрясающие!!! А где ты его взял? Он же выйдет только в конце января?!
— Ларааа…Вот ты спросила – теперь сама отвеееть,- он нежно убирает мои руки и падает на постель от смеха.- Ураган ты мой, считай…. что я скачал его… с Интернета…
Он хохочет до слез, зарывшись лицом в подушку. Я делаю обиженный вид и дую губы:
— Ой, типа умный! Типа афффтор! Да уж куда нам, деревенским – мы все лицензию ждем!
Его сотрясает новый взрыв хохота, который переходит в скулежное пищание
— Деееетка…Прекратииии… Я больше не могууу… — он дотягивается рукой до маленькой подушки и опять пытается ее в меня запустить. Подхватываю ее в воздухе и, задрав повыше узкое вечернее платье, прыгаю к нему в постель. Ладошками потихоньку луплю по его спине, щипаю и щекочу… Он верещит и пытается увернуться. Несколько минут мы боремся, как дети. Он с упоением одерживает верх, накрывая меня своим телом. Тяжело дыша ,долго всматривается в мои глаза. Меня опять начинает закручивать в этот омут горького шоколада. Губы…его губы так близко…Убираю упавшие ему на глаза пряди волос и шепчу:
-Поцелуй меня …
В его глазах еще искрятся слезы от смеха, сердце просто вылетает из груди…Он слегка касается моих губ и мы тут же сливаемся в долгом протяжном поцелуе…
…Сколько доз нужно пустить по вене глупому подростку, жаждущему новых впечатлений, чтобы понять , что он «присел» безвозвратно? Иногда, достаточно и одной…Я становлюсь зависимой от Него! Отчетливо понимаю это к своему ужасу…Он становится моим воздухом, светом и миром…Мне страшно…Я не могу контролировать себя…Я словно нахожусь в коме , подключенная к аппарату искусственного дыхания. И вся моя жизнь зависит от него…Я , как конченный нарк, готовый выполнить любую прихоть за дозу…А Он – это самый чистый морфий, уносящий из реальности и дающий долгожданное облегчение …Я прыгаю с обрыва в бездну и погружаюсь в ледяную воду…И оттуда…с глубины… я вижу свет…И этот свет – Он… Мой властный, неистовый демон с горячими, нежными губами и бархатным, влажным взглядом…
Откуда – то издалека слышу его голос:
— Ангел, о чем ты думаешь? Вернись ко мне…Я так хочу быть с тобой…
Открываю глаза и встречаю его недоумевающий взгляд.
— Детка, что-то не так? – он очерчивает пальцем мои губы.
— Ты мое чудо,- отвечаю, целуя его руку.
— А ты мое…Только не бросай меня вот так…
— Прости.. Я больше не буду! Я с тобой, конечно с тобой, мой сладкий…
Я не твоя фанатка…
— Малыш, ну зачем ты одела платье…МММММ….Давай его быстренько снииимем…Я так хочу тебя голенькую…
— Лап, а кто-то обещал себя в кино…Не помнишь, что это был за капризный мальчишка? И еще очень хотелось бы узнать, что этот мальчик задумал сделать у меня дома? Можешь мне ответить по секрету? Я никому не расскажу…Честное слово…
— Тебе когда нибудь говорили, что ты ужасная?- он, со вздохом разочарования ,садится на кровати. – Ну почему ты такая?
Он делает такую забавную обиженную гримасу, что я умираю от смеха:
— Майкл, веришь – никто и никогда мне не говорил таких добрых слов! У нас это называется слегка по другому…И к цензурной речи мало относится….Я бы, конечно, могла тебе дать несколько уроков по этой стороне языка…
— Не стоит, детка! Меня уже Андрэ ввел в курс…Могу похвастаться…- он улыбается, склонив голову набок.
— О…нет! Пожалуй не стоит…
— Я тебя приглашаю…Вечером…На закрытый просмотр фильма…Очень закрытый…Ты не против, что я перевез к тебе маленький домашний кинотеатр? Там хороший звук и большой экран!
— Миленько! Так ты уже обо всем позаботился? А поп-корн будет?
Он встает с кровати и медленно подходит к двери. Закрывает ее и ,обернувшись, отвечает:
— Ты, знаешь, мои фанаты не хрустели едой на этом фильме.
— Лап, маленький нюанс, я не твоя фанатка! – может я это зря сказала. Но он так серьезен, мне не нравится, когда он такой.
— Ой, детка, какие твои годы! – он расплывается в очаровательной улыбке.
С такой же улыбкой медленно поднимаю вверх средний палец. Он проводит языком по губам и чуть прищурившись, шепчет:
-О кей! Ты сама напросилась…
В долю секунды он опять оказывается на кровати. Одним движением срывает с меня белье и раздвигает коленом ноги. Войдя в меня наполовину, он произносит фразу, которая просто вышибает:
— Я бы поставил памятник тем, кто придумал …чулки…
С глубоким, протяжным стоном он погружается полностью…Медленно и глубоко…Прогибаюсь от наслаждения и подаюсь ему навстречу. Его движения становятся резкими и короткими, словно наказывает меня за то, что я томила его так долго. Обвиваю его руками за шею и шепчу:
— Не торопись… Какой ты горячий…Мой мальчик…
Закинув ноги ему на бедра, даю возможность проникнуть дальше и глубже…Он замедляет темп и я чувствую его внутри себя каждой клеточкой. Медленно и растягивая каждый свой толчок, он снова заставляет меня сдерживать стон, кусая губы, и выгибаться в экстазе, двигаясь ему навстречу…Он уже не может больше сдерживать себя и опять срывается…
— Господи…Какое счастье… — он тихо взвывает , обжигая жарким шепотом мою шею, и замирает сам…продолжая изливаясь, пульсировать у меня внутри…Через мгновение я его догоняю…
…- Вылазь из меня… — треплю его за ухо.
— Ууууу…. – кажется, у него нет сил даже с меня сползти.
— Не укай, ты тяжелый…
Он нехотя ложится рядом с закрытыми глазами.
— Слушай, если ты сейчас не раскачаешься, я заверну тебя в одеяло и вызову твою охрану. Они тебя аккуратненько перенесут в мою машинку и я , наконец-то, уеду к себе!
— Лучше — вертолет… Мое тело лучше выглядит на носилках в вертолете…Уже проверено – впечатляет!
— Иди ты к черту! Я уезжаю! – поднимаюсь и иду в душ.
Не хило Кавалли отшивает вечерние туалеты! После такой «экзекуции» – платьице , как живое!…Выйдя через десять минут, застаю его в той же позе , ничком на кровати. Он наблюдает за мной из-под опущенных пушистых ресниц с блаженной улыбкой.
— Ангел…Ну подожди … я с тобой…
— Ты похож на мартовского кота… Нет на Чеширского, из Алисы! «Бывают же коты без улыбки?…А улыбки без кота?…» — это про тебя, Пупс…
— Лара, а что такое «Пупс»? Вы с Верочкой так меня называете, это же не щенок…- он так медленно говорит, словно каждое слово ему дается с огромным трудом.
— Пупс – это трогательная куколка- голышик, с которой играют маленькие девочки. Он такой милый, что никаких эмоций, кроме нежности и любви не вызывает…Ты удовлетворен? – улыбаюсь, глядя на его довольное лицо.
— Вполне! Тогда ты тоже Пупс…
— А это нарушение авторских прав…Плагиат…
— Мне это не страшно… — хохочет он, выходя из желеобразного состояния. – Во всем есть цена вопроса!
— Майкл, ну пожалуйста…. Я так хочу наполнить ванну, вылить туда полфлакона пены и наслаждаться не менее двух часов!!! Ну давай, собирайся в кучу! – я уже готова просто его убить. Я хочу домой!!!
Он садиться и облизнув губы, тихо спрашивает:
— А я? Ты не возьмешь меня с собой? Ванну ты тоже принимаешь в гордом одиночестве?
— Ну почему же… — у него такие грустные глаза, будто у ребенка отбирают любимую игрушку.- На сегодняшний вечер место мочалки вакантно! Если ты пошевелишься, я рассмотрю твою кандидатуру…
— Знаешь,- выдержав паузу, он тыкает в меня указательным пальцем,- тебя проще убить, чем терпеть!
— Ага! И в некрологе будет написано – «Затрахана до смерти безвременно усопшим королем поп- музыки»…
Хватаю сумку и пулей вылетаю за дверь…Вслед несутся возмущенные вопли и истерический хохот…
Пена…
— Пупс, твои очки в кармашке двери… — наблюдаю за ним . Он опять смешной «тормозевич». Ну как можно так меняться в течение десяти минут! Он водружает очки от солнца на переносицу , и достает из кармана спортивной куртки телефон. С глубоким вздохом и унылым видом начинает рассеянно вертеть его в руках.
— Понятно…у нас депрессия… — хихикаю и трогаюсь с места.
Он грустно смотрит в окно и , кажется, сними с него очки , у него будут полные глаза слез.
— Лап… Ты не пробовал включить телефон? Говорят , иногда помогает…- пытаюсь шутить, а у самой кошки скребут на душе! Мы выпали из времени, событий, жизни и движений на целые сутки! Я тоже, как и он, панически боюсь включать свой телефон… Я не хочу ничего знать, ничего решать, ничего слышать… Я хочу просто в полной тишине ловить только его дыхание и биение его сердца. Сквозь свои мысли слышу его тихий голос:
— Я боюсь его включать…Я не хочу ничего слышать и решать… Лара, мне казалось, что я свободен…Возвращаться в реальность просто ужасно…
Чувствую, что сейчас разревусь! Мы уже говорим и думаем одними фразами…Это перебор…
— Майкл, верь мне! Все будет хорошо… Хочешь, я расскажу тебе о нашем вечере?
Он застенчиво улыбается и, повернувшись ко мне, приготовился слушать, с абсолютно детским выражением лица.
— Сейчас ты включишь телефон…Не булькай! Включай… Отсортируешь все вызовы и сообщения…Мы приедем – и ты выйдешь в Интернет. За два часа , я думаю, ты сумеешь раскидать все, что накопилось. А потом мы сядем на диванчике, накроемся пушистым пледиком и будем смотреть тебя на большом экране… Я буду задавать тебе кучу глупых вопросов …Ты будешь заразительно смеяться… А потом…
Он прерывает меня на полуслове…
— Я хочу потом….
— Лап, мир устроен не только по твоему хочу… — отвечаю ему с улыбкой.
— А я хочу так…И будет так, как хочу я… — он включает телефон….
Браво, Майкл! Добро пожаловать в реальный мир!…
…Наливаю долгожданную ванну и включаю гидромассаж, чтобы взбить пену. Он крутится рядом, пытаясь примоститься с ноутбуком поближе к «событиям». Молча улыбаюсь, споря сама с собой – на долго ли хватит его рвения к работе…Засекаю время – 17-30. Думаю через четверть часа, ноут полетит к чертовой матери, а он будет плюхаться вместе со мной! Наконец, он нашел себе место. Притащил подушку с дивана и удобно расположился на полу, прижавшись спиной к джакузи. Я начинаю медленно раздеваться – он поднимает глаза от монитора. С наслаждением стягиваю с себя ненавистное вечернее платье и остаюсь в нижнем белье и в чулках…17 – 35…Ноут перемещается с колен на пол…Медленно расстегиваю застежку лифа и снимаю его, чуть сжимая грудь ладонями…Он внимательно наблюдает за мной прищурившись и теребя пальцами губы. Помогая себе бедрами, стягиваю кружевные стринги… Его дыхание становится более частым и возбужденным…Изящно наклонившись, аккуратно скатываю один чулок за другим… Выпрямляюсь, одной рукой прикрывая грудь другой низ живота, замираю на мгновение…
— А теперь кто кого трахает взглядом? – удивляюсь своему голосу, насколько он низкий и хриплый…
— Я так хочу тебя…Это похоже на наваждение… Похоже, что я действительно готов к этому… — он поднимается с пола и отпихивает ноут ногой к стене. Подойдя ко мне вплотную, проводит пальцами по моим губам…шее…груди…
— К чему? – спрашиваю с удивлением, чувствуя, как горячо становится внизу…
— Затрахать тебя …до смерти… — он серьезен. И мне тоже не до смеха…Я хочу его всегда…От одной мысли о нем внутри все дрожит и пульсирует…От его пристального взгляда кружится голова…Его губы и руки уносят из реальности…Его голос я готова слушать вечно…Тихий, мягкий, убаюкивающий и вселяющий спокойствие и уверенность…
— Раздень меня…
Медленно расстегиваю замок «олимпийки» и стягиваю ее , бросая на пол. Он ловит мои руки и сплетает свои пальцы с моими. Пристально глядя в глаза, рисует на ладонях ведомые только ему знаки… Я начинаю дрожать от возбуждения…
— Тебе холодно? – он шепчет одними губами, а мне кажется , что его голос пульсирует у меня в висках.
— Нет…Думаю…нет…
— У тебя ледяные руки…
Стараясь не касаться его тела, поднимаю футболку и с его помощью снимаю ее…Не могу больше сдерживать себя – это похоже на пытку… Касаюсь сосками его груди и прижимаюсь , лаская его спину…Его кожа горячая , он чуть вздрагивает от моих холодных рук и тихонько стонет на выдохе…
— Детка…
Запускаю руки под резинку спортивных брюк и начинаю , поглаживая ягодицы, их снимать…Опускаюсь на колени, помогая ему освободиться окончательно от одежды. Он великолепен! Не перестаю восхищаться его телом…Он поднимает меня за плечи с колен.
— Детка…мы так не доберемся до моего статуса мочалки…- в его глазах прыгают смешинки.,- я решил лучше тебя утопить…чем затрахать…
17-45…Ноут давно уже в углу!!!
— Лап, ты колешься… — с улыбкой подергиваю его за волосы.
Он тихонько хихикает и отвечает, целуя в ухо:
— Это не я…это ты…
Майкл убирает подвеску назад и, набрав в ладонь пену, проводит ей по моей груди. Я вытягиваюсь от блаженства и неги, обвив его шею руками. Внезапно мне приходит в голову, что я это уже где-то видела…
— Это уже где-то было,- произношу тихо, размышляя сама с собой.
— Было…В «Красотке»…
С упоением наблюдаю, как он играет пеной. Запуская в нее длинные пальцы, он отрывает руку от воды, поднося ее к свету. Мыльные пузырьки вспыхивают мириадами огней! Он дует на руку и, словно снежные хлопья, пена разлетается в стороны.
— Точно! Я бы голову сломала, пока вспомнила… Ты ее знаешь?
— Угу…Она очень громкая.
— А он?
— Он …нормальный…Весь в Тибете…
Он откидывается назад, увлекая меня на себя. Лениво и медленно блуждает пальцами по моему телу. Наша расслабленность достигла нирваны…Говорить, двигаться и даже думать нет сил…Теплая вода обволакивает , топя в себе все эмоции и желания…Чуть прохладная пена, касаясь кожи, будто напоминает ей…что есть ощущения и помимо тепла…Но это где-то не здесь…Не сейчас…Я вижу , как медленно сползает пенный сугробик с его колена. С улыбкой, заботясь о том, чтобы ему не было холодно…поливаю обнаженную кожу водой. И, едва коснувшись пальцами его тела, я чувствую , как уже соскучилась по нему…за несколько последних минут…
— Ангел…расскажи мне о себе… — Майкл обнимает меня за плечи, целуя в макушку.
— А что ты хочешь знать? – слегка напрягаюсь…
— Все…
— Все – это слишком много… Спрашивай…Хотя я не люблю рассказывать о себе.
— Я это понял. Ты чего- то боишься? Посмотри на меня.
Он внимательно всматривается в мои глаза. Хмурится, пытаясь выяснить, что я скрываю. А мне нечего скрывать, да и хвастаться особо нечем…Мне почти тридцать пять! Да, я многого добилась. Но…Что впереди? Торчание в кабинете до поздней ночи, потому что дома никто не ждет…Новые проекты, которые захватывают на время, и становятся смыслом жизни…Бессонные ночи, проведенные с карандашом в руке, создавая очередные шедевры для чьей-то счастливой семейной жизни…Одиночество! Щемящее, душащее и грызущее настолько…что хочется выть, вцепившись в подушку зубами. А утром, приклеив на себя обворожительную улыбку, ты ослепительно выглядишь… И все твердо знают, что счастливее Лары нет женщины на всем белом свете! И даже мыслей не должно возникнуть, насколько оно страшно…Одиночество…
Чувствую, как глаза наполняются слезами. Судорожно соображаю, как перевести все в шутку. И вдруг слышу его вопрос, от которого немеют руки…Он говорит тихо и медленно, впившись немигающим взглядом, в одну точку где-то на полу.
— Детка, ты знаешь, что такое страх? Успокойся, малышка…У тебя такой удивленный взгляд…Конечно, тебе известно это чувство! Когда ,стуча каблучками по безлюдному переходу, ты слышишь позади бегущие шаги…Когда ,не выучив абсолютно ничего, ты пытаешься сдать экзамен…Когда ты смотришь ужастик и зажмуриваешься на самом кровавом моменте…Зажмуриваешься…и когда открываешь глаза – все уже позади…
Ты можешь что-то изменить! Можешь прибавить темп и выскочить из зловещего перехода…Экзамен отменят или ты очаруешь педагога, и он зачтет тебе экзамен…Или просто не открывай глаз до конца фильма….Это немного не то, о чем я говорю.
Страх – это …когда ты ничего не можешь изменить!!! Тебя обвинили …а ты даже не понимаешь, о чем они говорят…Вначале, считая это чьей-то злой шуткой…А потом, погружаясь в этот бред все глубже и дальше…уже сам начинаешь копаться в себе…Может и правда, я сделал что-то дурное? И уже чувствуешь себя не адекватным человеком…а лунатиком, бродящим ночами по дому. Тем , кто не может на утро вспомнить, что было ночью…Твой страх переходит на новую ступень – ужас…Знаешь, как у Кинга? «Ожидание ужаса – страшнее , чем сам ужас…» Ожидание того, что ты окажешься на скамье подсудимых…за решеткой…Когда на твоих руках защелкиваются наручники, как будто твои руки по локоть в крови…Когда над тобой издеваются и глумятся ничего не представляющие из себя люди, наделенные только одним талантом…ВЛАСТЬЮ…Когда все тело оцепенело настолько, что нет ни чувств, ни эмоций, ни желаний…Ты не чувствуешь ни боль…ни голод…Очень трудно дышать и в виски бьет один вопрос : «ЗА ЧТО?»…Вот его ты ощущаешь очень хорошо! Всей кожей…От тебя отвернулись многие друзья…Сестра, в сомнении, окидывает тебя уничтожающим взглядом…Тебе никто не может помочь, кроме высших сил…Так устроен этот мир, детка… И только вера спасает тебя…Ты понимаешь , о чем я говорю?
Он крепко прижимает меня к себе, словно боится, что от непонимания хода его мысли, я могу исчезнуть и бросить его одного.
— Даже больше, чем ты можешь себе представить…- Мой голос предательски дрогнул. Да… У каждого из нас своя правда и свои страхи… Только одиночество – одно на двоих и на разных концах Земли! – За что они так с тобой?
— Это бизнес, детка… Как ни банально это звучит. Прости меня , я свалил на тебя слишком много.
— Лап, я рада забрать у тебя все! Лишь бы у тебя все было хорошо…
— Ты ангел…Только тоже не сияешь от счастья…
Мне нечего сказать в ответ. Поворачиваюсь и просто целую его в ямочку между ключицами…
