Дерево

1

Я шел вдоль громадной поймы, держась самого края. Там было достаточно сухо и ноги не вязли во влажном мху, что позволяло идти довольно быстро. Правое плечо то и дело цепляли кусты, растущие на возвышенности и, иногда приходилось слегка пригибаться, чтобы ветки не попадали в лицо. Я хотел пройти по сухому как можно дольше, а после, свернуть налево, прошлепать по густой, но уже успевшей пожухнуть за несколько сухих солнечных дней, траве, перемахнуть через изрядно пересохшую проточку, и выйти на широкое плато, где должно быть очень много грибов. Солнце лишь изредка выглядывало из-за густых серых облаков, и всю видимую округу заливал яркий, золотой свет. В такие моменты я всегда останавливался, распрямлял слегка уставшую спину, закрывал глаза и делал глубокий вздох носом. Казалось, воздуха от одного этого вздоха хватает на несколько минут, а может просто в такие чудесные мгновения время течет медленнее, как бы давая тебе возможность вдоволь насладиться моментом, хотя, как бы долго он не тянулось, его всегда мало. Ружье, висевшее на плече, то и дело сползало и его приходилось постоянно поправлять.

Небо над головой намного шире, чем в любом другом месте, где я когда-либо бывал, будто бы огромный воздушный купол растянулся от горизонта до зенита и заполнил все вокруг, а ты в центре, он давит на тебя, но ты этого не чувствуешь, ты ощущаешь легкость, невероятную легкость. Далеко вокруг – бесконечное пространство.

Продолжая путь, я увидел великолепную долину. Она, будто бы, расположилась в низине, и небольшой обрыв отделял ее от другой территории. На ней росли дивные белые цветы, и она растянулась далеко вперед.

Я остановился, осмотрелся вокруг. Пасмурное небо было у меня над головой (странно, а я и не заметил как тучи заволокли все просветы). Все вокруг приобрело вдруг грустную серость и свинцовую тяжесть. Я стоял на месте, и уже хотел было пойти вперед, как внезапно, совсем чуть-чуть повернув голову, я увидел дерево. Да, да дерево. Не большой куст, а самое настоящее дерево. Я на мгновение закрыл глаза, потом протер их костяшками указательных пальцев, и снова взглянул в сторону дерева – оно было на месте.

Как же так? Дерево в месте, где по определению деревьев не бывает. Не могу поверить. Может быть это просто видение, ведь я не спал уже трое суток, а может быть оно и в правду растет здесь, а вокруг ничего нет.

Я хочу сделать шаг вперед, но меня что-то держит. Страх. Но почему? Откуда он взялся? Черт возьми! Пойду, проверю, что там действительно такое.

— Идем к лодке. – Прохрипел динамик портативной радиостанции.

Нет, оставим это на другой раз. Пусть себе стоит это дерево. Может в следующий раз его уже не будет.

2

Несколько суток без сна и плотный ужин, наверное, это лучшее снотворное в мире. Я вырубился за секунду и, перед тем как лечь в кровать, подумал, что просплю как минимум до следующего вечера.

Окно было плотно зашторено покрывалом, защищавшим от незаходящего солнца. Полярный день как-никак. Свет не проникал в комнату, от того невозможно было определить время суток, по крайней мере по положению светила. Все тело будто было налито свинцом. Каждое движение давалось с трудом, необходимо было каждый раз обдумывать действие, прежде чем пошевелиться.

Через пару минут, все же, я почувствовал, что тяжесть в мышцах постепенно пропадает – явный намек на пробуждение. Сна ни в одном глазу, интересно, сколько я проспал? Может быть сутки? День прошел, и наступила следующая ночь. Перевалившись на левый бок, я правой рукой потянулся к стулу, стоявшему возле кровати. Аккуратно сложенную стопку одежды на нем, венчали наручные часы, положенные циферблатом вниз (я наивно полагал, что слабое свечение покрытых фосфором цифр и черточек, отмечавших время, может помешать моему сну).

Три часа. Только дня или ночи? По-моему день, когда мы приехали и, соответственно, я заснул, был понедельник, двадцатое число. В маленьком окошке, все на том же циферблате значилось двадцать первое. Да! Много же я поспал! Когда кончиться отпуск, посмотрим, как я буду вставать на работу.

Я думал полежать некоторое время и заснуть снова, но это не удавалось. В голову приходило много мыслей, но одна из них всплывала с регулярным постоянством. Дерево. Откуда там взялось дерево. Не большой куст, а самое настоящее дерево. Оно имело весьма толстый ствол, много веток, на которых в изобилии росли, среднего размера (как показалось), ярко – зеленые листья. Мысль о дереве вскоре поглотила сознание целиком. Я лежал с открытыми глазами, уставившись в одну точку. Может быть, я и поспал некоторое время, однако этого не заметил.

3

Я не думал о грибах, не думал о куропатках и утках, я просто шел к тому месту, откуда видел дерево. Этот путь показался мне очень долгим, хотя шел я как можно быстрее. Внутри все зудело. Так бывает, когда куда-то опаздываешь. Сознание напряжено, дорога будто бы бесконечна.

Вот снова стою я на небольшом обрыве, отделяющем меня от долины с дивными белыми цветами, такой притягательной и такой пугающей. Я прошел по краю этого обрыва вперед, вспоминая то место, с которого видно было дерево.

Долго идти не пришлось, ноги сами вспомнили дорогу. Я снова остановился, посмотрел на небо, оно будто бы за мгновение налилось свинцом, стало темно серым и тяжелым. Со стороны долины подул легкий ветерок, принесший с собой такой же легкий страх. Опять этот страх. Он от неизвестности, от желания поскорее разгадать эту загадку, если вообще есть какая-нибудь загадка.

Я сделал шаг вперед, один шаг, и остановился. Я почувствовал что-то за спиной, но не стал сразу оборачиваться. Это делать не пришлось. Пролетев у меня над головой на высоте двухэтажного здания, элегантно развернувшись, ловко используя ветер, перед взором, практически над головой, завис канюк. Он был средних размеров, судя по внешнему виду молод и силен, и он смотрел на меня. Смотрел прямо в глаза, своими зоркими птичьими глазами. Он широко расправил крылья и оставался практически на одном месте, природа снабдила его умением выбирать подходящие слои воздуха и не махать ими за зря. Его взгляд говорил – не иди туда, я за тобой наблюдаю, не иди. Внезапно резкий порыв усиливающегося ветра унес птицу в сторону, и я понял, что был как будто загипнотизирован и пришел в себя только сейчас, когда ветер на мгновение разорвал тонкую зрительную нить между нами. Следующий, еще более сильный порыв, зашевелил ветки растущего рядом куста. Звук от этого показался каким-то неестественным и даже зловещим. Он говорил – не иди туда, я за тобой наблюдаю, не иди. Но я пошел, пошел уверенно и быстро.

— возвращаемся. – угадывалось в еле слышном, доносящемся из внутреннего нагрудного кармана сообщении.

— Как возвращаемся? – подумал я. – ведь только приехали.

Я суетливо достал радиостанцию из кармана. Пока я это делал, прозвучало еще одно сообщение, аналогичное первому.

— Как возвращаемся? – теперь уже вслух и чуть не срываясь на крик .

— Пора бы уж. Как-никак вечер уже, да и пакеты все полные.

— Какой вечер? Вы что говорите, с ума сошли что ли – с откуда ни возьмись взявшейся злостью, прокричал я в микрофон.

— Зачем кричишь? Мы целый день здесь протопали. Короче, не дури голову и дуй к лодке. Конец связи.

Ах, так! Ну и ладно я их догоню, но сперва подойду к дереву. Я шел быстрее и увереннее чем обычно, не обращая внимание на мягкую почву и небольшие ручейки, встречавшиеся на пути. В голове не укладывалось как могло пройти столько времени, а я этого даже и не заметил.

— Ну, где ты? – снова заговорила рация.

— Подождите немного, я присмотрел одну местинку и хочу разведать ее на следующий раз.

— Ладно, но поторопись.

В голове снова и снова прокручивалось – не иди туда, я за тобой наблюдаю, не иди. И в каждом последующем сообщении по рации мне слышалось – не иди туда, я за тобой наблюдаю, не иди. Но я шел, шел уверенно и твердо, так быстро как никогда не ходил.

В какой-то момент меня догнал старый приятель – канюк. Он снова широко расправил крылья и работал ими так, чтобы находиться всегда чуть впереди меня. Он не шевелил головой, и взгляд его был такой же острый и направлен он был прямо мне в глаза, только я в них не смотрел, боялся снова быть загипнотизированным, однако, явственно слышал – не иди туда, я за тобой наблюдаю, не иди. Ветер все чаще бил порывами и звук от, ласкаемых им растений превращался в тот зловещий шепот, что я слышал раньше. Все они, все настойчивее, говорили мне – не иди туда, я за тобой наблюдаю, не иди. Но я по-прежнему шел. У рации наконец-то закончился заряд батареи и сообщения перестали поступать, а их было много. Судя по тем обрывкам, что достигали затуманенное призрачной идеей сознание, мои попутчики отправились на поиски. Они без меня не уедут, здесь так не принято.

А я все шел и шел по бескрайней долине, усеянной дивными белыми цветами, как по гигантской беговой дорожке. Дерево всегда было в поле зрения, я даже моргал лишь тогда, когда ветер уже нестерпимо резал залитые слезами глаза. Я шел быстро и уверенно и уже неизвестно сколько времени и не приближался к удивительному дереву ни на шаг.