Прививка от одиночества

Что такое одиночество? От многих людей я слышу, что им одиноко. А мне не бывает одиноко НИКОГДА. Вернее, я остро испытал это чувство в тридцать три года. Сильные, страшные чувства обиды, несправедливости, предательства, одиночества. Эти чувства одолевали месяц – два, а дальше их заглушили сначала необходимость физического выживания, а затем чувство свободы. Свобода от соответствия чему-то и кому-то, от переживаний, что могут предать, не понять. Свобода в действиях и мыслях.
С девушкой Катей я встретился в кругу друзей, работающих на одном заводе. Симпатичная, весёлая, она сразу покорила моё сердце. Мне нравилось в ней всё – как она вела себя с друзьями, шутила, как одета просто, но женственно.
Катя училась в вечерней школе. Чтоб быть к девушке ближе, я поступил в тот же класс, предъявив аттестат об окончании основной школы, хотя имел аттестат об окончании средней школы и диплом техникума. Конечно, учился легко, успешно и помогал подруге.
Очень быстро мы с Катей стали близки и неразлучны. Стали жить вместе, поженились. Всё в нашей жизни было как у большинства людей в то время – родились сын, дочь, от завода дали хорошую квартиру, дачу недалеко от города. У меня была хорошая заработная плата. Ездили отдыхать на море и по туристической путёвке в Москву. Были у меня и свои мужские увлечения. С детства я любил рыбалку. Не рыбу, а рыбалку – сам процесс ловли. Ездил в лес, на озёра охотиться. Когда подросли дети, стали ездить на рыбалку всей семьёй. Нравилось рыбачить всем – и жене и детям. Всё хорошо, живи и радуйся.
Но моя любимая жена стала задерживаться после работы, выпивать с коллегами. Сначала приходила, выпивши немного, затем поздно и изрядно навеселе. Разговоры, уговоры не действовали. Она считала, что ничего плохого в отдыхе после работы нет. Однажды мы с детьми легли спать, так её и не дождавшись. Всё это продолжалось какое-то время, но однажды я узнал, что она встречается с мужчиной. Нужно было что-то решать.
Дети уже подросли, стали почти самостоятельные. Жена развода не давала, разменивать квартиру не соглашалась. Что я чувствовал? Горечь, отчаяние. Шуметь, кричать, драться с женой я не мог по моральным принципам, сказывалось родительское воспитание. Я понимал, что это мать моих детей, некогда моя любимая женщина. Нужно уходить самому. Куда? Как? Когда так больно на сердце.
Сначала я ночевал в машине, в гараже. Затем я ушел в «никуда». Вернее, уехал на своём любимом автомобиле — вездеходе. В кармане 200 рублей денег, в машине лопата, кое-какой инструмент, охотничье ружьё, удочки, в сумке запасные «носки – трусы». Уехал в поле, в лес. В управлении сельского хозяйства мне выделили в аренду 12 гектаров земли на развитие фермерского хозяйства. Участок был достаточно далеко от города.
Приехал на пустой участок – ни строений, ни поля – огорода. С чего начать? Наверное, с жилья. Но, нет ни денег, ни стройматериалов, а жить где-то надо. Ночевал в машине, стал рыть землянку.
Отчаяние, душевная боль разрывали душу. Были моменты, когда не хотелось жить. Приехал старший брат, предлагал вернуться в город. Но, я решил твёрдо – не вернусь. С братом вырыли землянку за несколько дней, соорудили в ней очаг из железной бочки для тепла и приготовления пищи. Вдвоём было веселее, но ему нужно было возвращаться к своей семье.
Думаю, в это трудно поверить, но жил первое время без электричества. Часто ночевал под вой волков. Страха не было, я же бывалый охотник. А были ночами тоска и горечь от предательства родного человека, разочарование. Полное одиночество. Днём эти чувства уходили, их вытесняли заботы физического выживания. Для охраны взял в деревне две собаки.
Чем-то надо питаться самому, да и собак кормить надо. Выручали ружьё, рыболовные снасти и умения охотника, рыбака, которые развил ещё дед. Иногда сами собаки меня кормили. Бывало, утром выйду из землянки, а у порога лежит погрызенный собаками заяц. Оказывается, собаки сами загнали зайца, лапы, шею погрызли. Оставшуюся от зайца тушку почищу, помою, приготовлю на огне – вот тебе и еда.
Однажды, зайдя в лес, увидел корову с телёнком. Похоже, что они заплутали, бродили по лесу несколько суток. Достал из кармана хлеб с солью, дал им лизнуть, а затем повёл к своему дому. Позже пошел в ближающую деревню сообщить о коровах. Нашлись хозяева, а в благодарность помогли мне провести электричество на участок. Появилась кое-какая цивилизация. Вскоре появился телевизор – поменял на заготовленную на участке древесину.
Однажды зашел далеко вглубь леса в поисках дичи и провалился в болото. Выбрался быстро, но весь промок, а на улице начало ноября, морозец. Сначала развёл костёр посушиться, но, потом решил, что и так доберусь до дома. Добрался, но, когда зашел в землянку, рухнул на настил и почувствовал, что нет сил ни развести огонь, ни даже просто подняться. Меня знобило от жара и одновременно колотило от холода. Я понял, что это конец жизни. Нетопленная землянка всё сильнее остывала, а сил подняться не было. Сколько я так пролежу, пока до конца не замёрзну? Кто потом меня найдёт? Как это известие перенесут мои дети? С мыслями о детях я, видимо, и отключился от сознания.
Очнулся от музыки, что звучала из телевизора. Я лежал раздетый и укрытый одеялом и всеми тёплыми вещами, какие только были в землянке. В камине горел огонь. У телевизора напротив сидела незнакомая женщина. Она повернулась, услышав, что я зашевелился. Оказывается, на соседнем участке начали заготавливать лес. Эта женщина осталась там, в вагончике, охранять участок. Заскучав вечером, решила узнать у соседей, есть ли у них телевизор. И собаки её мои, почему-то пропустили в землянку, где она увидела замерзающего человека. Сначала подумала — пьяный, хотела уйти, но, холодное помещение и сырая одежда на мужчине остановили её. Она не могла оставить замерзать человека. Пробовала будить меня, но, поняв, что я без сознания, сделала всё сама. Я позже представлял, каких трудов ей всё это стоило, т.к. я высокий, достаточно тяжелый, хотя и худощавый. Наверное, её послал ко мне кто-то сверху, мой ангел-хранитель.
«Очнулся!?», — воскликнула Лидия. Так звали женщину. «Кто ты?», — спросил я. Лидия всё рассказала, наливая горячий чай. Сил благодарить у меня ещё не было, попив немного чая, я заснул. Лидия на другой день принесла поесть, вновь натопив камин. Поправился я на удивление женщины быстро. Меня это не удивило, т.к. я привыкший к различным трудностям бродяга. Однако этот случай мог закончиться трагически, если бы не эта добрая женщина. Я был очень ей благодарен.
Как-то вечером, Лидия опять пришла смотреть телевизор, а я уже прилёг. Женщина легла рядом, и меня снова обдало жаром. Но это был жар страсти. Давно не чувствуя женского тела, я отдал ей всю накопившуюся энергию, нежность, ласку, наслаждался её прикосновениями. И всё бы у нас было хорошо, но, я не узнал, что она замужем. Нет, сказал сам себе, я уже был на месте её мужа. «У нас ничего не может быть. Хочешь, приходи смотреть телевизор, но, больше ничего не будет». Лидия больше не пришла.
Жизнь продолжалась. Старые друзья, узнав о моей фермерской жизни, изредка приезжали на охоту. Однажды они привезли мне на участок старый вагон. Я его утеплил и стал в нём жить. В землянке организовал склад продуктов для себя и животных. Разработал огород. Приобрёл старые, но в рабочем состоянии, два трактора. Пришла хорошая весть — по государственной поддержке сельского хозяйства выделили деньги на развитие. Выписал лес, заготовил брёвна – построил конюшню. Опять же, брат приезжал помогать строить. Завёл коров. Сам за ними ухаживал. Сходил в деревню, я – городской мужчина, научился у местных женщин доить коров. Дело потихонечку пошло. Завёл кур, овец.
Когда я построил дом, на каникулы стали приезжать дети. Особенно любила у меня жить дочь. Она помогала во всём – на огороде, на ферме, даже, в строительстве.
Жизнь наладилась — хороший дом, ферма, поле с посевами, огород. Стал получать доходы. Но начались девяностые годы — в стране пошла перестройка. Проблемы стали поступать от бандитов и от государства. С бандитами, которые требовали деньги и угрожали, решил проблему с помощью других бандитов. Благо, что у тех недалеко от меня была дача, я тракторами им правил и чистил дорогу. Однажды пришлось обналичить их деньги через свой фермерский счёт. Деваться было некуда – пришлось согласиться. Больше никто не беспокоил.
А вот государственные налоги и вычеты в разные инстанции под восемьдесят процентов с выручки я не осилил. Обманывать государство не хотел, да и боялся. У меня была ещё ответственность за детей. Я должен быть для них примером в жизни.
Фермерство закрыл. Дом с постройками продал, арендованную землю вернул государству. Приехал домой в город.
Два года жили с женой соседями в одной квартире. Она продолжала пить. Друг к другу относились ровно, спокойно. А куда деваться? Она мать моих детей.
Стал работать водителем у изыскателей. Неделями колесили по бездорожью, но мне нравилось. Коллектив был хороший. В перерывах между работой рыбачил на реках в глуши лесной, наблюдал природу.
В выходные и отпуск уезжал на охоту и рыбалку. Нет таких мест в нашем крае, где бы я ни бывал. Не люблю только людные места. Люблю звуки леса и воды. Иногда ездил на рыбалку с детьми или друзьями, но чаще один. Одному хорошо, свободно.
Затем не стало жены, она умерла тихо в больнице. Что я ощущал? Конечно, горечь потери некогда родного человека, потери ещё чего-то, трудно определяемого. Может, большой части жизни. Но не было чувства одиночества. Я, просто, его – этого чувства одиночества, уже не знал. Может, забыл. Мне когда-то была поставлена прививка от этого чувства и я больше не заболевал. А лучшее лекарство от всего у меня – это рыбалка. Ещё жил заботами детей – они образовали семьи, родились внуки.
Однажды познакомился с женщиной – доброй, умной, приятной. Нашлось много общих тем для разговоров. Правда, она не умеет и не любит рыбачить, но любит гулять в парке, в лесу, у реки, есть у нас много общих интересов. Стали встречаться. Всё, кажется, хорошо, но есть какое-то недопонимание. Женщина ждёт встреч, звонков, говорит, что ей без меня одиноко. Но, я уже не могу постоянно быть с кем-то, не хочу частых встреч – это меня утомляет. По телефону я говорю кратко, по сути. Я привык к одиночеству. Но, и терять я её не хочу, она умеет понять, принять меня таким, какой я есть. С ней как-то легко, тепло и спокойно. Мне хорошо уже от того, что она у меня есть. Но, рядом я могу быть день-два, а затем мне нужно быть одному. Дружба, любовь, они ведь хороши и на расстоянии. Хороши для меня, а для неё – нет. Как быть? Ведь, если я её потеряю, то, как это перенесу? Думаю, не поможет даже прививка…

рекомендовать