Моя любовь к радио началась со школьных советских лет. После первых спутников, но ещё до полёта Гагарина, лет в 8, я собственноручно соорудил наипростейший детекторный приёмник из радиолюбительских «проволочек», которые можно было за пацанскую копеечку приобрести в магазинах типа «Пионер», где продавались всяческие радиотехнические комплектующие для юных умельцев… Впервые услышав радиопередачу с помощью собственного «тюнера», я испытал ощущение полёта в эфирном пространстве… Радиолюбителем не стал. Просто поставил галочку: «Могу!». Но радио полюбил беззаветно. И было за что полюбить. В 50-е годы и в начале 60-х годов прошлого века в наших советских жилищах радиоприёмник являл собой нечто сродни камину или камельку, или лампе, или лучине — притягательному огню, вкруг которого порой собирались целые семьи. Помимо рупора политинформации радио было волшебным ящиком – музыкальным, театральным, сказочным… Оно было также окном в потусторонний (!) мир…: короткие волны с западной начинкой время от времени глушились, но не запрещались к прослушиванию. И именно радио я обязан первым моим приятным встречам с истинным джазом и с классическим рок-н-роллом. С помощью хорошего приёмника можно было поймать и довольно сносно послушать «Голос Америки» и русскую службу Би-Би-Си. Что же до их всяческих политических рассказок под классное музыкальное сопровождение, то они мне были любопытны, но не интересовали слишком – уже тогда, ещё в отрочестве, у меня появилась смётка радиопропагандиста или попросту – здравомыслие: мы сами с усами и умеем отличить правду от вымысла и лжи. Это было тем более легко потому, что, когда мне из других пределов эфира рассказывали туфту о событиях в моём или соседнем дворе о землетрясении в Ташкенте, где проходило моё детство, отрочество и первоначальная юность, или об эпидемиях и волнениях в близлежащих пригородах и отдалённых городах, где жили мои друзья и знакомцы (мы, кстати, мотались тогда по округе и по стране совершенно свободно, как ваганты), всё становилось ясно и о них, и о нас. Так что западные станции я ловил, главным образом, для музыкального просвещения и честного сравнительного объективного подросткового анализа информации. А мозги свои имел и берег — питал интеллектуальной пищей и развивал упражнениями сочинительства. Поэтому гораздо больше по душе мне были советские познавательные и литературные передачи, наипопулярнейшей из которых слыл гениальный «Клуб знаменитых капитанов», соединявший в себе литературу, географию и историю. В один ранг с ним спешу поставить КОАПП – воскресную передачу для юных умов о природе и животном мире с философской подкладкой, которая шла после «Пионерской зорьки». Субботний юмористический «Весёлый спутник», воскресная тонизирующая музыкально-репризная передача «С Добрым утром!». Всё это было талантливо, своеобычно и очень по-радийному — с использованием чудодейственной иррациональной – акустической и интонационной — магии радио при исключительной содержательности и чистоте литературной русской речи. А более всего я обожал семейные посещения радиотеатра. Это было нечто… Где-то между обедом и ужином в эфир по первой программе Всесоюзного радио выходили выпуски «Театра у микрофона». О=о! Русская и зарубежная драматургическая и литературная классика в исполнении корифеев отечественной сцены той великой театральной эпохи оживала в звучащих образах-видениях, обрамляемых декоративно-картинными обертонами акустических эффектов. Это бывало по воскресеньям. Отец, матушка, сестра моя и я, мы неизменно собирались по театральным дням в «театральный сезон» у мощного лампового радиоприёмника «Мир», который мог принимать длинные, средние и короткие волны, а сверх того, и воспроизводить грамзаписи с помощью проигрывающего устройства. Звучание было очень приличное… Массивный, солидно одетый в полированное дерево и в техническую ткань с шитьём из металлических нитей, приёмник стоял в красном углу гостиной на мощной этажерке-тумбе с книгами… У подножья «Мира» мы собирались и для семейного чтения художественной литературы. Читал отец. Несмотря на отсутствие у него чтецких навыков, раздумчивое с паузами чтение отца получалось по-офицерски веским и объёмным, поэтому прочитанные им главы из библиотеки литературы для юношества врезались в мою память на всю жизнь… Вероятно, отцу помогал возвышающийся рядом радиоприёмник «Мир» – вместе они как бы составляли театр у микрофона…
Словом, я проникся к радио самыми лучшими чувствами, да и ему, видимо, приглянулся. И подхватило меня радио своими волнами и поманило в увлекательное путешествие по жизни. В школьные годы я выступал по радио и по телевидению. На радио — в «Пионерской зорьке», на телевидении — в передаче «Эрудиты — на старт!». Тогда, как вы уже догадались, семья наша жила в Узбекистане, в Ташкенте, где служил мой отец, – и это были местные, республиканские выпуски. Кстати, «Эрудиты — на старт!» стала предтечей нынешней «Что? Где? Когда?», с той разницей, что соревновались команды школ, а призами победителям были дипломы или грамоты, комплименты ведущих, моральные удовлетворение и городская слава. После завершения службы отца в воздушной армии в ТуркВО и окончания моей учёбы в школе, семья вернулась в Москву, и я, не успев как следует подготовиться к экзаменам на Журфак МГУ, устроился работать на знаменитый московский космический почтовый ящик – завод «Радиоприбор». Начинал чертёжником в КБ, но тут же стал сотрудничать с редакцией заводской газеты «Ленинское знамя» и с радиостанцией того же предприятия. Вскоре благодаря моему бойкому перу и расторопности меня приняли в редакцию полноправным сотрудником. Здесь я постиг азы газетного дела и газетной журналистики в полном объёме, включая макетировку, вёрстку и правку, не говоря уже о подготовке материалов – освоил все жанры от передовицы, очерка, репортажа и интервью до заметки, информации, подписи под фотографиями и составления кроссвордов. Параллельно я получил опыт авторских выступлений у микрофона внутреннего радио. С «Радиоприбора» я ушёл в армию прямо в радисты. Моя первая военная специальность – радиотелеграфист. Потом были и другие, но так или иначе связанные с радио. По окончании армейской службы я поступил на Журфак МГУ и был определён… да-да – в радиогруппу – группу международного радио под номером 13! Там моя любовь к радио получила научное обоснование и стала убеждением. Получив красный диплом, я был распределён во Французскую редакцию Международного Московского радио (Иновещание в обиходе), где каждое каникулярное лето проходил практику. Радиоволны несли меня по жизни стремительно, целенаправленно и красиво, пока не вынесли на берег Атлантического океана… По приглашению Жака-Ива Кусто я был направлен в командировку в Атлантику для участия в международной экспедиции на первом в мире турбопаруснике «Алкиона» под командой легендарного капитана в качестве специального корреспондента Московского радио. Впрочем, в ходе экспедиции ипостаси мои тесно переплелись и дополнились новыми – вахтенный офицер, участник киносъёмок, палубный матрос… Это был первый испытательный переход инновационного экспериментального турбопарусного судна через Атлантический океан из Ла-Рошели в Нью-Йорк с заходом на Азорские и Бермудские острова, с посещением Саргассова моря и Бермудского треугольника. Незабываемое путешествие: пионерная романтика, научные исследования, технические испытания, жизнь и работа в дружном международном сообществе на борту яхты, пересекающей океан, и, главное, — неограниченное постоянное профессиональное и человеческое общение с капитаном планеты – Жаком-Ивом Кусто, который чуть ли не ежедневно давал интервью Московскому радио и сам нередко привлекал своего интервьюера к передачам французских радиоканалов и к киносъёмкам дискуссий за круглым столом на животрепещущие темы в жизни мира и человечества. Из того памятного плавания по волнам океана в сопровождении моих дорогих радиоволн я вынес много ценного в духовном и интеллектуальном плане, благодаря чему у меня сформировался новый взгляд на мироздание и призвание человека. Если коротко, мы – подмастерья Творца, и наша роль – споспешествовать его созидательному творческому промыслу. По мере сил и способностей стараюсь соответствовать…. Пониманию этого в немалой степени поспособствовала и моя работа в Новом Вавилоне – на Московском Международном радио, где сошлись и сотрудничали представители чуть ли не всех народов Земли. Радиоволны продолжают нести меня по жизни и, надеюсь, не скоро убаюкают насовсем – уж больно интересно с ними и в них жить. Да здравствует радио!
С праздником коллеги – радийщики и телевизионщики — и все пленённые магическими волнами! Говорим и показываем – слышим и видим!
На фото:
Жак-Ив Кусто даёт интервью Московскому радио из Атлантики, с борта турбопарусника «Алкиона»
Владимир, добрый день! Прочла, как увлекательную сказку — такая необычная у Вас судьба! Узнала много интересного, спасибо! Вспомнила своего младшего братика, Володечку, который из «ничего»чуть ли не в спичечном коробке собрал что — то , что шуршало и пищало. Это было вскоре после окончания войны. А потом в квартире появилась наша радость — круглый чёрный репродуктор, который утром нас будил словами: «Говорит Москва…» А относительно предназначения человека — полностью с Вами согласна. Но об этом подробнее в моей миниатюре
«Счастье». Удачи Вам!
Благодарю, Анна, за добрый отклик и пожелание удачи. Взаимно! А по поводу счастья: будем счастливы во все наши дни — это истинная правда для тех, кому дано рассказывать правду жизни.
Мы иногда это ощущаем все. К примеру, появление мысли о неудаче есть уже поражение — проверяйте и убеждайтесь. Каждая добрая мысль есть мощный рычаг как получающему, так и посылающему. Люди предпочитают посылки о земных предметах, но они не сознают, что земные посылки могут вести как к Свету, так и к тьме. Явление следствия земных посылок зависит от уровня сознания получающего, от его готовности принятия. Но духовные посылки безошибочны и приемлимы всеми. В целом мы принимаем мысль, как материализованный живой фактор сущего. Мысль, если не сильна, может поглотиться потоками пространственных энергий, но душевное состояние горя или радости есть нерушимой субстанцией Духа и поэтому постоянно просим о бережном изучении и познании себя в таких состояниях, помня о силе таких энергий и учимся их принимать во благо. Если радость постучится в окошко — сумейте допустить ее. Даже самая малая, обыденная радость преображает ощущения и деяния человека. Болезни могут быть излечены радостью. Нередко говорят о радости беспричинной, но такое определение ошибочно. Ничто не может быть безпричинным. Уменье почувствовать далекую причину уже означает великое утончение сознания. Не может быть предела полетам мысли, так и крылья радости могут перенести нас на седьмое небо. Ибо сказано: Человек, не омрачи радости ближнего, может быть она покажется тебе чуждой и незначительной, но она оздоровляет пространство, и не тебе судить об источниках такой радости. Полезно насыщать Вселенную радостью и очень опасно устилать себя и небеса горем учимся познавать в горе позитив для нас. Безобразная мысль не породит прекрасного слова, действия. Говоря о красоте мысли, прежде всего имеем в виду красоту мысли. Мысль имеет нами воображаемую пространственную форму, временность воссоздания, звучание, цветовое отображение, запах и ощущения соприкосновения — значит, красота мысли понимается во всех отношениях, как любое физическое тело. Человек не может мыслить безобразно ради Космоса. Безобразность мысли, отражается на земных ощущениях, но многие объясняют их только, как действие погоды. В лучшем случае их приписывают солнечным пятнам или затмению. Но дальше этого человечество не отваживается помыслить, осознать. Теперь знаем?! От качества мышления родится и слово в своем качестве и дело будет благим. Мы часто наблюдаем, как отличаются наши мысли в действиях. Следует начать осознавать свое ество в делах, но следует помнить, что только соответствие мышления, слова и действия находятся в определенной взаимосвязи. И такое понимание помогает нам в жизни. Обычно по шаткости мышления ума мы не видим проявлений радости, или опасности, но часто душа шепчет об угрозах или новой радости нашими ощущениями или предчувствиями, аль подсказками от других. Скажем, что такие энергии мысли, тайного слова и действия проявлятся в последствиях. Так есть. Люди обычно не верят, что их слабые мысли могут оставить след в пространстве. Много легкомысленных и вредных построений загромождает пространство. Но следует напомнить им, что даже мимолетное чувство уже начерчывает несмываемый иероглиф мыслетворчества. Только полное понимание смысла мышления может дать светлое дерзание. Оно открывает пути к прекрасному мысленному творчеству.
Здравствуйте, уважаемый Владимир!
На мой взгляд, получилась прелюбопытная, ёмкая, познавательная и интересная вещь.
Читается очень легко и с удовольствием!
Яркая биография! Вы – везунчик, хотя… в каждой строчке Вашего повествования есть подтверждение известной пословицы: «Терпение и труд – всё перетрут». Не знаю, читают ли молодые люди такие публикации, как эта Ваша? Очень поучительная история, как увлечённый человек стремится и делает себя сам, идёт к намеченной цели и добивается успеха! И на этом не собирается останавливаться… Дальнейших успехов Вам, удачи и счастливого пути! Спасибо за поздравление в День радио. Это и мой праздник.
Когда выберу время, с удовольствием почитаю продолжение «Кусто».
Мои поздравления с великим праздником 9 Мая – Днём Победы!
Здоровья Вам и близким. Будем беречь МИР.
Ирина.
Благодарю, Ирина за приятный добрый отклик. Надеюсь, вы выкроите время для плавания на «Алкионе». Обещаю, путешествие будет увлекательным!
С прошедшим Праздником, который всегда с нами! Здоровья, добра и мира Вам!