Мы еще посмотрим, кто кого съест!

— Кто знает что-нибудь об оборотнях? — спросила Янка, по­тягивая из фужера холодное шампанское.

— О ком?- переспросила Ирка.

— Об оборотнях.

— Ну, это или волки, превращающиеся в людей, или люди, превращающиеся в волков. Точно не знаю. Что-то из серии упы­рей, привидений и тому подобной ерунды, — объяснила Катя. — А тебе зачем?

— Потом расскажу, — отмахнулась Янка. — Вот кое-что еще вы­ясню и расскажу потрясающую историю, — заинтриговала их Янка.

— А что эти волки делают, ну, когда превращаются в людей, или наоборот? — поинтересовалась Ирка.

— Откуда я знаю. Наверное, съедают всех, кто попадается на пути. Надеюсь, вы не верите в них всерьез? — отхлебнув шам­панского, удивленно посмотрела Катя поочередно на Янку и Ир­ку. — А ну, давай рассказывай, что это там за потрясающая ис­тория назревает. Где это ты откопала оборотня?

Ирка, Катя и Янка сидели в маленьком кафе и пережидали дождь. Дождь начался неожиданно. Зонтиков ни у кого не ока­залось и они, недолго думая, нырнули в это кафе только по­тому, что находились с ним рядом. Дождь вроде бы обещал быть сильным, но недолгим. Вообще, погода в этом году преподносила сплош­ные сюрпризы. Февраль был теплым, как апрель, а в апреле по­шел вдруг снег. Он засыпал цветущие абрикосы, зеленую траву и вызвал у всех панику. Люди опять извлекли на свет божий теплые вещи, уже спрятанные до следующей зимы. Напялили на себя шапки и сапоги. Но на следующий день потеплело, снег растаял, и опять вернулась весна. Даже цветы с абрикос не успели осыпаться. Бедные синоптики никак не попадали со своими прогнозами в цель. Как раз на сегодня передавали сухую ясную погоду без осадков. И вот, нате вам, радуйтесь. Набежали тучи, и полил настоящий ливень. Оставалось только радоваться, что не пошел град или не ударил мороз.

Янка посмотрела в окно на сплошную пелену дождя и вздохнула. Сидеть всё-таки придется здесь не меньше часа, это уже ясно и без синоптиков. Все равно надо о чем-то болтать. Может быть, рассказать девчонкам о том, что она видела? Ну, Ирке можно было бы и рассказать, а Катя… Засмеет и еще обзовет приду­рошной. У нее все дураки, одна она умная. А… была, не была!

— Так что там насчет оборотней?- напомнила Катя.

— Ничего. Это я просто так спросила. Вчера вечером гуляла с собакой, и увидела мужчину, у которого глаза светились, как у моей собаки. Представляете, у Дика глаза светятся двумя красными огоньками и у этого, тоже! Почему-то пришла в голо­ву мысль об оборотнях. Хотя, я о них почти ничего не знаю, — зловещим шепотом сообщила Янка. Но ее сообщение и даже зловещий шепот нужного эффекта не произвели. Ахать и охать никто не стал. Разговор просто уехал в другую сторону.

— А почему красным? — удивилась Ирка. — У моей собаки глаза светятся зеленым.

— У меня, у одной собаки глаза светятся зеленым, а у дру­гой красным. У кота — зеленым. А у соседского кота — красным. Так что, могут светиться и красным и зеленым, — пожала плеча­ми Катя.

— Но у людей же, глаза не светятся!- возмутилась Янка, удивленная тем, что обеих подруг в ее рассказе заинтересова­ло только, каким цветом светятся глаза у ее собаки. А то, что у мужика светились глаза, на них абсолютно никакого впечат­ления не произвело.

— Почему не светятся? Светятся. На цветных фотографиях это хорошо видно. Там зрачки красные, — спокойно объяснила Катя.

— Так это на фотографиях, а в жизни ты когда-нибудь виде­ла, чтобы у человека светились глаза? Лично я, никогда! — ог­рызнулась Янка.

— Может у него такие контактные линзы. Нет, это тебе в голову не пришло. Но про оборотня, сразу же, пришло,- засмея­лась Катя.

— Может, и не пришло бы, не поведи себя так странно мой пес, — интригующим голосом, сообщила Янка. — Он у меня с ма­ленького щенка и представьте себе, что я никогда не слышала, чтобы он рычал. Лаять – это, пожалуйста, сколько угодно. Но рычать… Я даже не знала, что он это умеет. А тут, посмот­рел на этого мужика, шерсть на холке встала дыбом, задними лапами начал грести землю и рычать каким-то утробным голо­сом. И это еще не все. Мы находились от этого типа в трех-четырех метрах и там дико воняло дохлятиной! Это от не­го шел такой запах, я уверена.

— А может рядом просто валялась дохлая кошка или собака? — неуверенно высказала предположение Ирка.

— Ничего там не валялось. Я утром гуляла с Диком тем же маршрутом. Того мужика там, естественно, уже не было. И ни­чем уже абсолютно не воняло. Я не утверждаю, что тот мужик обязательно оборотень. Но он какой-то не такой. Страшный и странный.

— Ладно, допустим, он может быть действительно странный и страшный, но ты его увидела один раз случайно и все. Может быть, никогда в жизни больше не увидишь. О какой истории ты тогда говорила? — удивилась Катя.

— Я собираюсь его выследить и узнать о нем абсолютно все. Там явно что-то не чисто. Буду приходить с собакой на то место, где его вчера увидела и уверена, что рано или поздно, а он обязательно появится. А если появится, то я просле­жу за ним, даже если придется потратить на это всю ночь.

— А что ж ты вчера за ним не проследила? — хмыкнула Катя.

— Немножко проследила. Но у меня вчера не было времени его пасти. Ребенок должен был от бабушки звонить по стационарному телефону в девять. Я и так, еле-еле успела.

— А где ты его увидела? — поинтересовалась Ирка.

— Возле трассы. Я шла вдоль дач, по тропинке, рядом с до­рогой. А он прогуливался туда-сюда вдоль самой трассы. Потом пошел в сторону мясокомбината. А я с собакой пошла в противо­положную сторону.

— Тоже мне, одна проследила. Пошел вдоль трассы в сторону мясокомбината, — засмеялась Катя. – Он, наверное, пошел к оста­новке. А раз к остановке, значит уехал в любую точку города. И на трассе мог оказаться совершенно случайно. Шансов, что он еще раз появится именно в этом месте — ноль. Так что, за­будь о своем оборотне, ради Бога. И не забивай голову глу­постями. И почему тебе пришла в голову мысль именно об обо­ротне, а не о зомби, призраке или вампире? У него что, волчья морда была, или хвост?

— Пахло собакой.

— Ты же говорила, что пахло дохлятиной, — напомнила Катя.

— И псиной и дохлятиной, и еще черт знает чем. Ты конечно ни во что не веришь. А я верю! И в приведения, и в вампиров, и в оборотней. Все это существует! — с вызовом заявила Янка.

— Верь, кто не дает? И в бабу Ягу, и в кикимору. По-моему, ты, выйдя из детства, сразу же попала в период старческого маразма. А такие вещи не лечатся. Так что, рада бы помочь, но… увы, — хихикнула Катя.

Янка обиделась и замолчала. Они уже выпили бутылку шампанс­кого, по две чашки кофе. Выкурили почти пачку сигарет, а дождь не кончался и даже не становился меньше. А они так надеялись, что это безобразие не больше чем на час…. Нет, продолжал лить, как из ведра.

— Небо прорвало, что — ли? — пробурчала Катя, с тоской глядя в окно. Выходить под такой ливень не хотелось. Но надежда, что он вот-вот прекратится, потихоньку таяла.

— Давай позвоним кому-нибудь из наших, пусть заберут нас машиной отсюда, — предложила Яна.

— А кому? Мой муж еще на работе, — вздохнула Ирка.

— А мой сегодня без машины и, кстати, тоже без зонти­ка, — всполошилась вдруг Катя. — Господи, только после воспале­ния легких и опять простудится! Хотя нет, с зонтиком! Он его на прошлой неделе на работе забыл. Точно!

— Остается, конечно, мой муж. Опять, только на него вся на­дежда, — засмеялась Янка. Янкин муж вечно выручал их тройку из каких-нибудь передряг и сложных ситуаций. Причем, каждый раз обещал, что это последний. Следующий раз, будут выкручиваться сами. Но наступал следующий раз, и Славка опять мчался на по­мощь, потому что, больше некому!

То они влезли в погреб у Янки на даче, и захлопнулась крышка. То машина заглохла в чистом поле, куда их понесла холера к копне за соломой, чтобы накрыть нею клубнику на зиму. То на пляже у них украли все вещи и если бы не Славка, им бы приш­лось добираться домой через весь город в купальниках. И та­ких «то» — можно было бы насчитать сотню. Так что, сегодняшняя просьба, забрать их из кафе и развезти по домам, это мелочи.

Янка никогда не расставалась с мобильником. Муж стро­го-настрого приказал ей, без телефона — ни шагу! Зная Янку, это вполне обоснованное приказание.

Сейчас Янка достала телефон и дозвонилась до своего Славика. Поныла ему, что сидит с подругами в кафе и не может высунуть на улицу нос. Зонтика нет. Одета легко. Если он не заберет ее и подруг немедленно, они вынуждены будут под проливным дождем добираться до автобусной остановки. Промокнут, прос­тудятся и, конечно же, умрут.

Брать на свою совесть смерть трех таких женщин Славик не решился, и поэтому тут же согласился приехать. Уточнил, в ка­ком именно кафе они сидят, и пообещал быть через десять минут.

Появившийся Янкин муж от счастья не светился. Выражение лица было недовольным и даже злым. Очевидно, Янка оторвала его от дел. Но чего не сделаешь для любимой жены?

— Паразитки! Такси вызвать не могли? — прорычал он не очень грозно, но внушительно. — У меня через полчаса совещание.

— Не могли. Те деньги, что у нас были, мы тут проели и пропили. Оставили только на автобус. Думали, дождь вот-вот кончится, — вздохнула Янка. — Завези нас всех к Ирке. Она тут рядом живет. А мы у нее возьмем зонтики и доберемся с Катей потом автобусом.

— Ладно уж, развезу вас всех по домам. Так будет на­дежней и … спокойней. Быстренько в машину!

В машине вся тройка сидела молча. Славик удивился и запо­дозрил что-то неладное. Обычно, от их тарахтения в ушах зве­нит, а тут, звенит от тишины.

— Вы что, рассориться успели, что ли? — не удержался и все-таки полюбопытствовал он.

— Я на них обиделась, — вздохнула Янка. — Представляешь, вчера, когда гуляла с Диком, видела мужика, у которого глаза в темноте светятся красным, а они не верят.

— Верим, что светились красным, но не верим, что он обя­зательно оборотень, — хихикнула Катька.

Славка съехал к обочине, остановил машину и заглушил мотор.

— А почему ты мне вчера об этом не рассказала?

— Так ты же спал после дежурства, — удивилась Янка. — А ут­ром я забыла. И чего ты так всполошился?

— Так, едем сейчас ко мне на работу. Расскажешь все под­робно моему помощнику, пока я проведу совещание. И запомни­те, если вы где-нибудь вдруг увидите типа, от которого воня­ет, как с последней помойки и у него светятся глаза, быстро бежать оттуда, куда глаза глядят. И немедленно звонить или мне, или моему заму. Это очень серьезное дело. Потом, как будет время, кое-что расскажу. Этот тип пострашнее всяких ваших оборотней будет. Мы с ног сбились его разыскивая.

Славик опять завел машину и повез Ирку домой. Ей ближе всех. Катя настояла, чтобы выйти-таки с Иркой. Славка особо не возражал. Высадил обеих у самого Иркиного подъезда и повез Янку к себе на работу.

— Так что это за тип со светящимися глазами? — спросила Янка, как только ее подруги покинули машину.

— Опаснейший сумасшедший. Людоед.

— Он что, ест людей???

— А кого может есть людоед? Конечно людей…, возможно с гарниром, — пожал плечами Славик.

— Расскажи о нем!

— Пока толком сами ничего не знаем. К нам как-то пришел один бомж и сообщил, что в соседнем подвале поселился тип, который пита­ется человеческими трупами. Ребята в ту смену дежурили серь­езные. К словам этого бомжа отнеслись не как к шутке и тут же, захватив его в машину, поехали по указанному адресу.

Когда вошли в подвал, чуть не обрыгались, такой там дух стоял. Вызвали на себя группу подкрепления. Осмотрели весь подвал. Нашли два разлагающихся куска мяса. Как потом уста­новили эксперты, это туловища женщин. Ни голов, ни рук, ни ног, найти не удалось. И самого этого типа найти не удалось. Очевидно, ребята его спугнули.

Это было три месяца назад. Мы обследовали все подвалы в жи­лых и нежилых домах. Участковые обошли каждый дом. Ничего! Как сквозь землю провалился. Из всех примет, которые мог сообщить нам тот бомж, были только две. Ночью у этого типа светятся красным глаза, и от него за версту воняет. Причем, как утверждал бомж, воняет дохлятиной.

— Точно! Мы с Диком находились от него метрах в трех-че­тырех, и воняло дохлятиной так, что просто ужас! Ты бы ви­дел, как себя повел Дик! Я его еще таким не видела. У него же шерстка короткая. Никогда не думала, что она может встать дыбом. А как рычал, ты бы слышал! Ужас! Я его еле утянула оттуда.

— Может, был смысл Дика отпустить, — произнес в раздумье Славка. — Он бы наверняка его загрыз. Хотя, такое зрелище не для тебя, — спохватился он.

Дик — пес серьезный. Трехлетний бультерьер. Челюсти, как у акулы. Он когда-то решил поточить свои зубки и играючи сожрал качалку для теста. Янка страшно переживала, что у не­го будет заворот кишек. Но Дик благополучно покакал опилками и на здоровье абсолютно не жаловался. Своих хозяев Дик бо­готворил, и если бы им что-то или кто-то грозил, то смертный приговор Дик вынес бы молниеносно. Янка всегда гуляла с ним где-нибудь в безлюдных местах. Люди боялись одного вида это­го песика. Поэтому, Дик выгуливался рано утром и поздно ве­чером, и в основном, возле заброшенных дач. Там было меньше шансов напугать кого-нибудь до полусмерти.

— А где именно ты увидела этого типа?

— Не доходя метров триста до остановки возле мясокомбина­та. А знаешь, где его надо искать?

— На заброшенных дачах?

— Нет. За дачами, которые расположены с другой стороны дороги, начинается посадка. Она постепенно переходит в плав­ни и тянется аж до зоны отдыха.

Там есть прямо-таки непролазные джунгли. Я слышала, что там летом жили какие-то бомжи в землянках. Потом они куда-то де­лись, а землянки остались.

— И от кого ты такое слышала? — удивился Славка.

— Представь себе, от нашего сына и его друзей. Эти шалопаи облазили все посадки, все свалки и вообще все, что можно и нельзя облазить. Они познают свой край на ощупь. Как впрочем, и мы когда-то.

Янка подумала, что неплохо бы было спросить у Сашки, где на­ходятся эти землянки. Но он еще две недели будет у бабушки в Полтаве.

— А вообще, надо запретить ему лазить черт знает где! — очень кстати возмутился Славка.

— Запретишь ему! Он сказал, что пошел на пляж, а сам от­правился куда-нибудь на «экскурсию». О его походах я узнаю через черт знает какое время, и то случайно. И больше чем уверена, что не знаю о его похождениях и десятой доли! Кста­ти, можно не ждать пока Сашка вернется, а спросить у его друга, Дениски. Они же везде вместе лазят. Скажи, а почему у этого типа глаза светятся? Может он действительно оборотень?

— Оборотней не бывает, — совершенно серьезно заявил Славка. — Там, по-видимому, какая-то патология с глазами. Когда пойма­ем, выясним. Пока, можем только гадать. Я разговаривал со знакомым врачом. Он говорит, что такое может быть, если у человека отсутствует радужка. Ну, та, что дает нам цвет глаз. У этих, ее нет. Получается белок и сразу зрачок. Зрачок ог­ромный. Если увидишь такие глаза днем, то они абсолютно чер­ного цвета. А ночью, они красные. При попадании света, отс­вечивают сосуды глазного дна. Патология эта врожденная. Встречается очень редко. Кстати, у таких людей очень страда­ет зрение. Как же он называл это заболевание? — Славка заду­мался. — Кажется колобома. Но за точность не ручаюсь.

Мои люди опросили всех окулистов города, не наблюдался ли у кого-нибудь из них такой больной. Нет. Запросили данные из психлечебниц и диспансеров. Тоже ноль. Кто такой и откуда он взялся, не понятно.

— А может Катька права, и у него действительно какие-ни­будь такие вот контактные линзы?

— У бомжа? Ты хоть представляешь, сколько стоят контакт­ные линзы?

— Представляю. Но может быть, он не всегда был бомжем?! Может в прошлом это какой-нибудь миллионер, сошедший вдруг с ума. Может, у него эти линзы с тех времен остались.

— Не городи чепуху.

Славка подъехал к родному отделению милиции. Отвел Янку к своему заму, чтобы тот записал подробно ее показания. А сам отправился на совещание.