«Глаза у него добрые были. Знаете, как будто он хочет вам конфету подарить, но стесняется. Хотя видели бы вы, что он в магазине творил. Точно чокнутый. Чокнутый с добрыми глазами. Бывает же такое»
— Ниночка, кассир в магазине дисков
Борис понял, что он гей к концу школы. Когда решил найти себе девушку и приглядел одноклассницу Машу. Она была не похожа на других. Все прочие девчонки собирались в кучки, обсуждали всякую ерунду и громко смеялись, Маша же молчала и всегда была одна. Сидела за первой партой и, пожёвывая косичку, читала учебник. Борис с какой только стороны ни подходил, как только ни вздыхал, она не замечала. А когда он решился заговорить, длилось это недолго. Остановившись напротив неё, он громко выдал:
— А мне сегодня снились рыбы. И зонт.
И едва не обесцветился, хотя без того был от природы аристократично бледен. Когда Маша подняла взгляд, смотреть было уже не на кого.
Борис всё переживал, не подумала ли она чего, нервничал, решил объясниться на следующий же день, сел с ней рядом в столовой и стал кашлять, привлекая внимание. Кашлять пришлось так долго, что он едва не охрип и вдвойне растерялся, когда Маша всё-таки на него посмотрела.
— Они со мной разговаривают, эти рыбы,- просипел он.- А я закрываюсь от них зонтом. Как думаешь, что это значит?
Маша пару раз моргнула.
— Что тебе пора к психиатру?
Борис так искренне расстроился, что стал похож на потерявшееся дитя. Маша улыбнулась и вдруг спросила:
— А что ещё тебе снилось?
Бориса вряд ли можно было назвать красивым, но он был человеком приятным. Лицо его, вроде бы простое, излучало улыбку в любом его состоянии. Казалось, такой человек не может злиться, разве что расстраиваться, но и тогда весь облик его не терял светлости. К тому же он всегда был аккуратен. Укладывал чёрные кудри гладкими волнами и носил строгие костюмы. Руки у него были нежные, мягкие, а если случалось застать его с подвёрнутыми манжетами, можно было разглядеть яркие полосы проступающих на запястьях вен.
Он повёл Машу в кафе. Она сидела напротив и смотрела пристально то на руки его, то в глаза, а он всё рассказывал про сны. В глаза ей смотреть было трудно, потому что Борис никак не мог понять, какого они цвета: серые или зелёные, а может, серо-зелёные. Он смотрел на официанта, и в тарелку, и куда-то ещё. А потом Маша хотела его поцеловать, и всё поломалось.
Борис разволновался, стал путанно объясняться сплошным потоком слов, рассказал о родителях и зачем-то о церкви, стал убеждать, что она хорошая, просто он болен, раньше сомневался, а теперь точно понял, что болен, но никто его не вылечит. Едва не плача, Борис бежал из кафе, сто раз извинившись и оставив на столе деньги по счёту.
Горечь жгла изнутри, он не соображал куда идёт, ноги принесли его в какой-то бар, где после двух рюмок коньяка, он уже исповедовался забавному бармену-мальтийцу.
— А тебе когда-нибудь снились рыбы? – бубнел Борис, и мальтиец расспрашивал подробности: какие рыбы, что говорили.
Потом рядом оказался красивый парень, или красивым он только показался, но было уже неважно. Борис ещё что-то пил, бросал куда-то пиджак и галстук, говорил, не переставая, и покорно шёл, когда его уводили. А после была темнота, горячие губы, руки, скользящие по коже касания и сладостная истома в теле.
«Я так и прозвал его Рыбой. Любил его истории. А он радовался, что я их слушаю. Эээ, друг, говорю, сегодня у твоих рыб прям какой-то родительский тон. А он смеётся»
— Марсель, официант
Из Бориса постоянно пытались что-то вылепить. Мама таскала его в церковь, читала Библию перед сном и день изо дня твердила о морали, о том, что правильно, а что нет, и каким человеком нужно быть. Борис терпел всё это покорно, делал всё, как говорила мама, но в тайне боялся, что она надумала сделать из него священника.
Отец в свою очередь пророчил Борису карьеру бизнесмена. Водил его по своим магазинам и знакомил с деньгами. Ему казалось, что он обнаружил у сына отличную способность к счёту. Может, оно так и было, но деньги Бориса тоже не завлекали.
Ему чудились заоблачные дали. Хотелось даже не славы, но самого свершения, ощущения свободного парения в небе.
Но всё же он очень не хотел разочаровывать своих родителей и мечты свои держал при себе.
Потому, проснувшись в то утро, Борис вместе с головной болью ощутил приступ жуткого стыда. Он понял, что ненормален. Именно так это называла мама. Болезнью. Моральным уродством. Отец же обзывал попросту мерзостью.
И всё это было о нём. Борис думал, что никогда больше не сможет смотреть в глаза родителям и что лучше ему умереть в этой постели. Но потом он понял, что находится в своей комнате, испугался ещё больше, ощупал кровать и обошёл всю квартиру. Никого, кроме перепуганной его видом мамы, он не нашёл. Пришлось убеждать её, что всё нормально и прятаться за закрытой дверью.
Но всё-таки он заболел. Слёг на несколько дней с высокой температурой. Мама прыгала вокруг, причитала и охала, а ещё молилась всё время. Борис не мог всё это выносить и заставил себя выбраться из постели.
А в школе выяснилось, что все знают. Борис впервые услышал по отношению к себе такие слова как «голубой», «педик» и несколько грубостей похуже. И все смотрели на него, как на какого-то урода. А потом среди толпы выделилось лицо с рыжими косичками. Обиженная и уязвлённая девушка Маша, которую он бросил посреди свидания, вдруг смотрела испуганно, будто поняла, что натворила.
Последние пару школьных месяцев были для Бориса сущим кошмаром.
«Никогда не забуду тот его взгляд. Снится мне, как его чёртовы рыбы, каждую ночь»
— Маша, одноклассница
Поступив в Университет, Борис первым делом переехал в съёмную комнату. Но даже туда никогда никого не водил, был очень осторожен. И о своей личной жизни он ни с кем, кроме бармена-мальтийца, не разговаривал. Тот любил пошутить что-то типа «вон смотри, какая принцесса, точно для тебя», и это не было обидно. Потому что говорил он без отвращения.
В бар Борис приходил в раз неделю, пил мало, чтобы не терять голову, а потом уводил какого-нибудь сладкого мальчика к себе на тайную квартирку. Хотя потом ему было жутко стыдно, без этого он просто не мог. Он каждый раз будто пугался, когда его касались губы, вздрагивал, словно от поцелуя Дьявола, а потом поддавался и жадно брал своё. Каждый раз как грехопадение.
Первое время в Университете Борису всё казалось, что он ловит на себе косые взгляды, но потом это прошло, и он стал понемногу общаться с людьми. К тому же отец тут же пристроил его себе в магазин управляющим, а там народу всегда бывало много. Борис смотрел на этих людей и пытался представить, какие сны им снятся. Хотя не всем это нравилось, Борис впервые нашёл себе занятие по душе. И стал всё записывать.
Если в магазин заходил мужчина, Борис мог ткнуть в его сторону ручкой и громко заявить.
— А вот вам снятся быки! – а потом кивал и тут же записывал.- Точно-точно, определённо быки…
Или когда какая-нибудь девушка расплачивалась у кассы, он подходил, и, не отрывая ручки от блокнота, бубнил:
— Вам снятся люди, их много, и вам страшно, потому никого из них вы не знаете, — и уходил.
За некоторыми людьми Борис наблюдал долго. Пока они выбирали диски, он ходил у соседнего стеллажа и всё поглядывал, отмечал выбранный товар и делал заключение.
— Ко-ри-до-ры…
Или сухо:
— Бессонница.
Кассирша Ниночка смотрела на него и удивлялась, как ему удаётся учиться, практично вести дела и быть при этом таким чокнутым.
«Борис умел своего добиваться. Редко встретишь такую упорность. Он мне всё издательство замучил, пока таскался со своей книгой каждый день. Месяц ходил. Пришлось прочитать. Ну, она под стать ему оказалась. Я сразу понял, что это шедевр»
— Игорь Сколкин, старший редактор издательского дома
Первая книга называлась «А мне сегодня снились рыбы». Борис оборудовал стеллаж под её продажу, и люди, которые не боялись заходить в магазин, потихоньку стали покупать её.
Только отцу это не понравилось, он видел сына бизнесменом, а не каким-нибудь почеркушником. Он устроил ему воспитательную лекцию и запретил заниматься такой ерундой. Пришлось убрать стеллаж и торговать из-под прилавка. Борис не мог отступиться, он чувствовал, что вот, наконец-таки, то самое свершение, о котором он мечтал, и оно так близко, что только протяни руку.
В тот момент, наверное, его никто не понимал. Мама только вздыхала, что он никак не женится. Она так и не увидела своего сына счастливым. Потому что не смогла привить ему своё понимание счастья.
«Борька? Ха-ха, ну то вообще, конечно, кадр! Без улыбки не вспомнишь. Он ко мне в театр пришёл, прямо за кулисы. Я сижу наполовину в гриме и тут вдруг Борька. Говорит: вы должны играть в моём фильме. У меня аж ус отклеился, ха-ха»
— Сергей Бондаренко, актёр
Но Борис был счастлив. Именно так, по-своему, как всегда и мечтал. Когда на большом экране впервые появилось его имя после слов «снято по роману…», Борис забыл обо всём, что его мучило, забыл, что одинок и что не оправдал надежды родителей. Он даже забыл, что он неправильный. Он даже вдруг на какое-то время почувствовал себя нормальным.
«Постоянно мешал работать. Чуть актёры что начинают говорить – вздыхает и лезет в кадр. Сам показать не может, только причитает: ну нет, не так. Я со психов однажды его вывел, а у них вдруг вообще перестало получаться. Никогда не понимал, что в нём такого. Но что-то было»
— Дмитрий Дьяченко, режиссёр
Как трогательно.
Ни одного коммента, ни одной оценки. Все же подождем ыыы…
@ Песни и пляски:
Можете высказаться, не дожидаясь, если наболело.
Вы меня не любите совсем. А зря, я вот к вам хорошо отношусь. Будет обсуждение по прозе, обязательно выскажусь, однако, я не настолько «мужик», чтобы вот так сходу пускаться в «гомосяцкую» полемику. Я слишком интеллигентен для этого, да и вопросы по прозе, самой прозе, как я уже высказался, тоже есть.
@ Песни и пляски:
Да я всех людей вообще люблю, вы что! Но мне вот всё-таки интересно: а если не будет обсуждения? Не хотите высказываться по поводу, на который никто не обратил внимания? А жаль, всё-таки, я бы, конечно, такими словечками не выражалась, но такую полемику стоило бы организовать, так сказать.
@ Катрина:
я обязательно выскажусь по тексту, когда прочитаю. Сейчас ведь лето. Люди на дачах, на море, в лесу во время выходных. Я вот совсем недавно приехал, мне ещё ягоду крутить.
А Киселёв (Песни и пляски), как и многие здесь, имеет претензии в основном к Вашей личности. Вернее, даже не Вашей, а к моей.
@ Катрина:
Я, между прочим, разграничил «гомосяцкую» тему и саму вашу прозу. Вы видно не поняли. Ваши друзья на этом сайте показали себя ранее как отъявленные гомофобы, и мне, как человеку таковым не являющимся, было б интересно услышать их мнение. По поводу прозы как таковой скажу. Вы повторяетесь. Из разу в раз повторяетесь. То ваш герой — мальчик-даун, то мальчик-гей, одному видятся облачка, другому, во снах, рыбы. Отрешенность от общества. Печальный финал. Но, главное, неразвитость самого текста. Он добился успеха в творчестве и покончил с собой? А почему? Вы лично не отвечаете на этот вопрос. Или он просто помер. Машина, допустим, сбила. Вы мочите. Вообще, исходя из ваших текстов, вы представляетесь мне скорее сентиментальной натурой, чем художественной и тем более натурой склонной к философии. Рассказ на том же уровне что и предыдущие. То есть те, что я читал.
quentin ws написал:
Я не к кому здесь не имею претензий. Я здесь лечусь от скуки. В основном. Сорокин и Катрина мне любопытны, и поэтому я уделяю им больше внимания. Вряд ли мои слова можно назвать оголтелой критикой.
@ quentin ws:
У кого ягоды, у меня сессия, я вообще ни слова об этом, мало у меня что ли было того, что никто не читал правда, на фиг удалено ) А по поводу моей личности всегда готова слушать, как и по поводу текстов, немножко мазохистично, но способствует развитию )
@ Песни и пляски:
Я поняла, потому спросила про первое, а пожалела о втором. Я типичный пациент, никогда этого не скрывала ) Писатель одного образа или как это называется, короче, сублимация форева. Какая философская натура, вы что, я инфантильное создание, верящее в волшебство и ангелов. Если вы б знали, что я ещё пишу, вообще б читать не стали, ха.
Про смерть и правда надо уточнить. Кстати, из-за гомофобов эта история и появилась. Тех, которые у нас в госдуме сидят.
Катрина, я долго не мог найти подходящую для рассказа тональность. Перечитывал начало. Такое впечатление, что Вы в это время точили карандаш, или настраивали инструмент. Потом, после «И тогда Борис заболел» пошёл хороший ненавязчивый стёб. Я только не мог понять, зачем тогда буквально за три строки перед этим было «Он летел и летел в темноту, цепляясь кожей на колючие ветки.» Это ведь очень трагичное заявление. Или косяк?
Потом Вы рассказ достаточно сухо продолжили и быстро прикончили. И я понял, что читал публицистику.
Не в чистом виде, конечно.
Просто статья написана на злобу дня, искусно, но на сиюминутную проблему. Сейчас ведь закон принимается о запрете гомосексуальной пропаганды в СМИ. И это — протест автора. Я согласен с Вашей позицией. До сих пор люблю музыку Фреди Меркури, Элтона Джона, Чайковского и Мика Джагера. Думаю, что как обычно у нас бывает, закон ничего толком не поправит, а вот столкнуть людей лбами, как во Франции, сможет.
Вот ведь уже и Киселёв на меня кидается и обзывает гомофобом.
Однако, даже при полном отсутствии дурного пафоса, публицистика — не Ваш конёк. Мне, во всяком случае так представляется
@ Катрина:
клянусь, что не видел Вашего комментария, я в это время свой писал. Но ведь попал
@ quentin ws:
Блин. Я поняла, что единственное стОящее тут — это протест ) Мне не хотелось стёба, мне хотелось такой образ. Я заслушала до дыр Битлов и вспомнила горячо любимого мною Брайана Эпстайна.
А закон уже приняли, кстати, теперь повсюду в интернете, куда не зайди, натыканы предупреждения. И я видела фотографии того, что делали с протестующими.
Эх, ладно, мало что ли я писала и дискутировала уже о мужской любви…
Спасибо за мнение, было очень полезно.
Может, кто-то, прочитав, найдёт здесь музыку, которая всегда есть в Ваших рассказах. Я вот не нашёл.
Катрина, моё мнение — не единственно верное.
@ quentin ws:
Я честно суммирую и пропускаю через собственные ощущения. Мне же нужно как-то фильтровать.
Была такая песня со словами:
Люди люди помогите Боре,
Помогите Боре, вам говорят…
А если серьезно, то:
При наличии внутренней агрессии («он всё думал, где бы и как бы ему ударить»)
сверхзаниженая самооценка, но огромные амбиции к тому,чтобы прославиться.
Он этого и добился — написал книгу, которую покупали, был снят фильм по роману.
Тут бы самое время найти себе друга и т.д. и т.п. А он одиночество, одиночество
и бац, самоликвидировался. Не понятно к чему.
Непонятно что за черная книжечка покоилась возле икон.
Непонятно, почему папаша запретил ему продавать свою книгу в собственном магазине.
И если все так было у него остро, мог бы уехать совсем в другой город, где его никто не знает,
а то и за границу.
Ежели он такой лучезарный, как эльф, не только маша, но и вообще народ тянулся бы к нему.
На подсознательном уровне это четко ощущается. С такими просто хочется быть рядом и даже
покровительствовать их незащищенности.
И любви тут нет никакой, один культивируемый стыд, переходящий к ненависти к себе.
Еще я бы исправил предложение про яркую нитку на запястье. Вены во множественном
числе и все в одну нитку.
Оценку давать не берусь, просто кажется как-то не доработано все это.
долой законы! айда на парад!
Катрина. Я прочитала. Очень непонятное ощущение от данной публикации. Основные вопросы пожалуй сформулировала бы так:
1. О чем этот рассказ? Об одиночестве, муках личности, бегстве от себя, неприятии себя? Тогда не получилось. По крайней мере до конца раскрыть боль человека, внезапно осознающего свою «инакость», не пытающегося найти общий язык ни с родными ни с окружением…
Кто он — «герой»? Беглец от реальности? сломавшийся и сломавший себя человек? Показать это не получилось.
2. Что хотел сказать сам автор, создавший этого персонажа? Это «песня протеста» на злобу дня? И этого здесь е ощущается. Позиция автора мне показалось несколько невнятной. Возможно ее нет или вы пытались ее обозначить, но это не удалось. Видимо у вас двойственные ощущения и от людей, подобных вашему герою и от отношения к ним.
3. «Герой» не получился «реалистичным». Сравнивая «Облака» и данный рассказ, могу сказать, что мне показалось, что у вас нет настоящего ни сочувствия герою, оказавшемуся в действительно тяжелейшей ситуации осознания своей «инаковости» и связанных с этим проблем невозможности открыться и раскрыться даже близким людям, ни сопереживания человеку, чья жизнь разрушилась, фактически от такого осознания.
4. Мое глубокое убеждение в том, что создавая тот или и ной образ автор что-то хочет сказать читателю. Напомню вам замечательную фразу из «Обыкновенного чуда»: «— Друзья мои, и в трагических концах есть своё величие. Они заставляют задуматься оставшихся в живых.
— Что же тут величественного? Стыдно убивать героев, чтобы растрогать холодных и расшевелить равнодушных.» (с)
Мне показалось, что эта фраза целиком и полностью соответствует данному вашему рассказу. Он не сделал равнодушных теплее и человечнее, не растрогал. Герой — появился и канул в безвестность. Почему? Наверное потому, что вы сами, как автор не определились с тем — любить или ненавидеть этого героя и за что — любить и за что ненавидеть. Вам не удалось ни раскрыть трагедию личности, за словами об одиночестве — не чувствуется действительная боль и ужас героя, его духовный слом и срыв. Обрывочные, «общие контуры» Почти «краткая биография» системы «Жил, учился, работал, умер». Вы можете и лучше и искреннее и ярче. Данный рассказ извините могу воспринять лишь как «набросок в общих чертах». Он не затрагивает души, ума и сердца. Извините.
Мне так показалось.
Добрый вечер, или уже ночи, Катрина. Давайте пройдём по пунктам:
«А потом он понял, почему с девушками не ладилось. Просто не девушки ему нравились»
Согласитесь, неправдоподобно. Человек уже в университете, значит ему где-то 18-23 года, и он за всё это время так и не понял, почему у него не ладится с девушками. И вдруг его озарило?
«…и оно было равносильно падению в пропасть. Он летел и летел в темноту, цепляясь кожей на колючие ветки.»
Поверьте, никто ни в какую пропасть после этого не падает.
«Он знал, как на таких, как он, смотрели окружающие. Знал, как посмотрели бы родители. Конечно, он не мог им сказать. Не смог бы никогда. Никому. Ни за что. Господи. Ему было стыдно и страшно. Но больше всего было одиноко. Хотелось выжигать себе дырки в ладонях.»
Ужас. Этот ваш Борис будто бы жил во времена союза. Рассказать об этом, какие страхи? Каминг-аут в большинстве случаев проходит успешно. Этот его страх — пережиток прошлого.
«Борис вышел из дома с чётким намерением найти себе хоть сколько-нибудь симпатичную девушку и прожить с ней до конца своих дней.»
Тут и сказать нечего, просто – фэйспалм.
«Борис начал курить и переехал в съёмную комнатку. Он избегал родителей, церквей и очень старался избегать баров и клубов, но ничего не получалось. Его неотвратимо манили изящные тела мальчиков-принцесс, их тонкие руки и нежные губы. Он со стыдом принимал сладкие ласки, кусал губы, сдерживая стоны, а потом надрывно, жадно брал своё. Он не спрашивал имён и не запоминал лиц. И не мог позволить себе большего.»
Могу только посочувствовать герою. Ибо глуп он не по годам.
Рассказ. Честно, настолько устарел по нынешним меркам. Ужасно-нарисованное будущее героя это тоже из области фантастики, может когда-то и да, но теперь другие времена, другие нравы. Не обижайтесь, но написано без знания дела.
Иван Татарчук написал:
Совершенно не соглашусь. И люди и семьи и «ценности» в семьях разные. И возможность — невозможность сказать зависит от того насколько в принципе возможна откровенность в семье, насколько «зашорен» сам человек и насколько его окружение готово к подобным откровениям. Это — вне времени и вне пространства так сказать. Так что вполне, в том числе и в наше время «свободных нравов» вполне возможна описанная ситуация, когда родители не приемлют детей «такими какие они есть». Не в этом дело. Катри, на мой взгляд, не удалось сформировать главное — свое, АВТОРСКОЕ отношение к герою. Образ не удалось сделать живым, реалистичным, пусть и вызывающим противоречивые чувства. Он — лишь набросок к образу. Нет главного — «жизни», которую образу дает не описание внешности и привычек героя, а его «внутренний мир». В этом рассказе я не увидела «мира». Ни цельного, ни расколотого… никакого. Лишь слабый контур оного.
@ Елена Форафонтова:
Вот-вот-вот! Нету в герое жизни. В этом полностью согласен.
Эх, начать снова писать гей прозу что ли… у меня хотя бы герои более живые 🙂
@ Antipka
@ Елена Форафонтова:
Сказала сегодня другу, что рада получать на этом сайте критику, беру свои слова обратно, иногда критики бывает слишком много ) Тем не менее, всем спасибо. Даже не буду удалять рассказ, таких комментариев у меня ещё никогда не было. Сделала для себя выводы. Первый и самый главный — никогда не писать на сессии! ) Когда мозг остынет, может, возьмусь и перепишу, но что-то мне подсказывает, что продолжу я любить Бориса молча глубоко в своей душе )
@ Иван Татарчук:
А Вас, Иван, я могу завалить гей-прозой по самую макушку так, что о своей даже и не вспомните.
Уж извините, но Вы мне не пример. И не судите героя по себе. Люди разные, воспитание разное, и страна у нас очень жестокая в этом плане.
@ Катрина:
Сочувствую по поводу жестокости.
Так давайте ссылки, будет что почитать на ночь 🙂
@ Иван Татарчук:
Это не из категории чтения на ночь ) Да и так Вам сразу ссылки, ещё и публично, я, может, под грифом секретности пишу.
@ Елена Форафонтова:
я по поводу Что хотел сказать сам автор, создавший этого персонажа?
помню, ещё на уроках литературы пытался разгадать этот штамп. И чувствовал, что-то здесь нечисто, неправильно. Но понял только тогда, когда сам написал первый стишок и рассказик. Забавно было слушать, что я хотел этим сказать. А я не хотел. Я просто описал свое состояние. Не более того.
Это вредное выражение. Автор говорит именно то, что пишет. А писать он должен именно так, как чувствует. Тогда получится что-то стоящее. А вот как его, автора услышат и поймут, это уже другой вопрос. Поэтому правильнее говорить «как я понял этот опус». Автор тут уже совершенно не при чём. Он своё дело сделал, родил и выпустил, опус отныне живёт своей жизнью, а автор своей.
Если автор будет пытаться засунуть в своё сочинение какую-то сверхидею, не прочувствовав её до конца на себе, а дидактически указав на её существование, это будет либо нудно, либо противно, либо смешно. В любом случае безыскусно и неинтересно. И он будет обижаться. услышав крики «Не верю», а зря. Ибо не надо врать
Все же мне показалось что история изложена несколько конспективно.
Может стоило бы развить сюжет чуть подробнее. Опять же, повторюсь,
из тупиковой ситуации есть выход — сменить свое географическое местоположение,
начать новую жизнь с нуля. Борис мне показался слишком инфантильным, не смог
вовремя вылететь из родного гнезда. Если этот одинокий герой живет у вас в душе,
и не дает вам покоя, можно попробовать спустя время и не заглядывая в этот текст,
заново рассказать о нем. Увидите, тот же сюжет будет выражен по иному. Но только
вам это под силу как автору, и никому другому.
А количество комментариев, говорит о том, что рассказ не оставил читателей равнодушными,
что-то задел. Успехов вам в творчестве и в сессии тоже.
Наберите на проза.ру Аврелий Марк — вот там качественная гей проза, а это так баловство.
Ещё можно поискать «Замкнутый Круг»
Рекомендую такие рассказы, как:
«Агафангел», «Волчья яма», «Память Сердца» и другие. Есть признанные авторы в этом жанре, к примеру тот же Тим Борисов. А это так, абы не скучать…
Себя я в пример и не ставлю т.к пишу о другом совсем и прозу редко когда решаюсь писать, ибо очень ленив, как кот…
Наберите на проза.ру Аврелий Марк — вот там качественная гей проза.
Ещё можно поискать «Замкнутый Круг»
Рекомендую такие рассказы, как:
«Агафангел», «Волчья яма», «Память Сердца» и другие. Есть признанные авторы в этом жанре, к примеру тот же Тим Борисов. А это так, абы не скучать…
quentin ws написал:
Не согласна, что это штамп и вредное выражение. Если, конечно, не понимать это выражение «формально-буквально». У автора всегда есть некая мысль, свое отношение к происходящему, рождающемуся под его пером. А уж совпадет ли его взгляд, чувства, с теми, что ощутит читатель — неизвестно Поэтому не стоит воспринимать данную конструкцию как призыв впихнуть «мораль» и «идею» в каждый абзац. Достаточно «пропустить через себя» образ. Тогда, нравится тебе или нет, но сформируется именно «говорящее читателю» произведение. Сколь бы формально — штамповой не была эта конструкция.
@ quentin ws:
Точно. Даже у Гёте, когда спросили, о чём его «Фауст», он ответил: «А я откуда знаю?» )
@ Antipka:
Спасибо, сессию закрыла сегодня ) Я пока не буду ничего утверждать, могу слоняться полгода, а потом начать усиленно писать, так что, может быть, я и этой историей займусь. Жаль такой образ бросать.
@ Иван Татарчук:
Я сейчас пишу кое-что, только это не совсем литература и тут не хотелось бы палиться, если захотите, на почту смогу отправить )
конечно, хочу — ivan.tatarchuk@mail.ru
Я думал, здесь будет гомосрач, но скорее всего здесь появиться «принцесса». Ах, как это будет мило, слов нет.
@ Иван Татарчук:
Я знаю, ван момент.
@ Песни и пляски:
Сейчас я кое-что другое повешу, вот там более вероятно, если уж вам так хочется )
Песни и пляски написал:
Можем исправить и обострить.
Ребята, харэ тухнуть тута, наряжаемся в парадное и на хей парад трясти булками!
@ Иван Татарчук:
Иван, не ведитесь, Вас провоцируют.
Катрина написал:
И сменим тогда вывеску на Проза. гом.
@ Песни и пляски:
Зачем же так, можно просто для меня создать отдельную рубрику.
Я слишком толерантный человек, чтобы здесь, у вас, придумать ей название. Вот какой-нибудь Степанович ей бы точно название дал. По-русски. От души.
@ Песни и пляски:
Назовём её 18+, нынче это актуально.
И фсе? Нет-нет, я протестую. В таких вещах надо проявлять фантазию. Что-нибудь тонкое, гламурное, святотатственное.
@ Песни и пляски:
Говорите, интеллигент, а всё гламура подавай. Обзвоните ещё «содомия», раз уж на то пошло.
у нас кругом интеллигенты. А сайты с клубничным содержимым ломятся от посещений.
давайте рубрику назовём «голубая устрица» или «помада» или «гом.бой.лайф» или «люди дождя» или «радужная литература»
Ну если Песни и пляски слишком интеллигентны, чтобы открыто выступить против зла, то я, человек упомянутый им всуе, выступлю обязательно.
Иду однажды по улице, а мне на встречу два борова, в каждом, неверное, по центнеру веса. За ручки держатся. Воркуют. Целуются. Плохо мне тогда стало, болезненно. Христа я вспомнил. Муки его. Содому и Гоморру. В маршрутку с такими мыслями сел. И откуда не возьмись там сидел и В рот евись. Тот самый мальчик-принцесса, а котором так жалобно пишет автор. И знаете что? А то, что смотрит он на меня подкрашенными глазками и говорит: «А знаете, дедушка, что такое самодостаточность? Самодостаточность, это когда ты можешь отсосать сам у себя». Во как! В шестьдесят три года – и такое откровение! Аж сердце разболелось. Ночь не спал. Я б на месте заседающих в Госдуме, создал указ, а помещении гомосятины в специализированные гетто. Может быть, поев перловки и натуралами бы стали. Гомосексуализм это болезнь, которую надо лечить коленным железом, а не потакать ей, мол, а давайте все писать гомосячью прозу, это ведь модно, это ведь типа Паланик, Рембо, Верлен, это типа Берроуз с его Городами Красной Ночи, нет, друзья, гомосексуализм это не просто болезнь – это путь Антихриста, усыпанный молодыми обнаженными русскими юношами. Мы должны бороться с этим. Гомосексуализм придумали евреи. А кто такие евреи? Евреи это враги Христа и всех русских людей. Ленин, Зиновьев, Лейба – были евреями-гомосексуалистами. Сталин – был национал-натуралом, деловитым горцем, вот в чем была суть конфликта. И хорошо, что Сталин победил, а не они Сталина, иначе жить бы нам в Голубой лагуне и независимо от пола носить розовые стринги. Я мужик и гендер мой – мужицкий. Да я бы и сейчас сохой землю копал! А вот такую прозу я не понимаю.
@ Степанович:
Я с Вами и в полемику вступать даже не хочу, знаю, как люди советские за своё мнение грызут )
Мне только забавно, что обзывают это болезнью. Вот с Древней Греции обзывают, а всё никак лечить не научились. А тут ещё и евреи. Что ж вы тогда за Сталина, а не за Гитлера? ) Впрочем, тут ещё как посмотреть. А где, кстати, Паланик такое писал? Дайте хоть почитать что ли.
@ Степанович:
Гершель ты ли? Ах, ты мой старый, лукавый шалунишка. Шовинизм как орудия, возраст как атрибут. Молодец.
@ Катрина:
Отвечу вместо… неважно кого. Паланик в одном из интервью якобы заявил о своей гомосексуальности. К тому же многие из его персонажей были сексуальными извращенцами, в том числе и гомосексуалистами. Но если говорить об открытой гомосяцкой прозе, то это Берроуз. Ничего не понятно, но у него даже шопы поют.
@ Степанович:
вот это мужигь — в думу его, в думу! в президенты ! 🙂
Внезапно переписалось. Не знаю, стало ли лучше, но по-моему стало.
Спасибо всем, кто читал и комментировал.
@ Катрина:
перечитаем 🙂