От железнодорожной станции отошел автобус. Два раза в день — утром и вечером автобус курсировал от одной деревни к другой, соединяя их с железнодорожным поселком. До первой ближайшей деревни было километров десять. Этим июньским утром народу в автобусе было мало. Две женщины, которые возили молоко на рынок, старик, приезжавший в поселок в гости к детям и один молодой человек, сошедший на станции с проходящего поезда. Старик мирно дремал, женщины тихо переговаривались, считая вырученные за молоко деньги, а молодой человек с замиранием сердца рассматривал все, что находилось за окном. По обеим сторонам широкой, каменистой дороги рос густой лес и Иван, так звали молодого человека, глубоко вдыхая воздух и наслаждаясь знакомым запахом, с жадностью всматривался в каждое дерево в лесу, в каждый поворот дороги, как будто, видел все это в первый раз. Ивану было тридцать лет. Пять лет назад он завербовался на трейлер рыбаком и вот теперь возвращался домой в свою деревню, которая была первой от станции.
— Иван это ты что ли? Марусин сын? – прищурившись, вдруг вскрикнула одна из женщин.
— Да, — улыбнулся Иван.
— А я смотрю, ты это или не ты? Возмужал! Ты, что же на заработках был?
— Ага, — кивнул молодой человек. – Здравствуйте тетя Прасковья.
— Узнал, значит? – поправляя платок, довольно произнесла женщина. – Сколько же лет ты дома-то не был?
— Пять лет, — протянул Иван. – А вы тетя Прасковья совсем и не изменились.
— Видишь, а я совсем и не изменилась! – гордо взглянув на соседку, повторила Прасковья и обе женщины тут же, заразительно рассмеялись.
И вдруг от этого женского смеха повеяло чем-то до боли родным, деревенским, отчего у Ивана на душе сразу стало так хорошо и легко, что он не удержался и тоже засмеялся.
Въехав в первый населенный пункт, автобус остановился. Это была сравнительно большая деревня примерно домов в пятьсот, которые располагались друг напротив друга с одной и другой стороны центральной дороги.
— Иван, ну чего сидишь-то? Иди, иди скорее домой! Мать-то, небось, заждалась! Вот радость-то Марии! – наперебой затараторили женщины, и первыми выскочив из автобуса, пулей куда-то понеслись.
Иван знал, что через пять минут вся деревня будет знать о его приезде. В деревне слухи разносились очень быстро. И действительно, не успел он дойти до своего дома, который находился как раз в центре деревни, около магазина и старой церкви, как мать уже бежала ему навстречу.
— Сынок! Родной! Приехал! – кинувшись к нему, запричитала женщина. – Вот отец-то обрадуется! Ой! Господи! Он же на работу уже ушел. Мы ведь тебя только завтра ждали. Ах! Господи! Ну, ничего, ты проходи, проходи в дом, а я сейчас, я к отцу…
Она, было, кинулась бежать, но, увидев соседских мальчишек, громко закричала:
— Эй, ребятки! Степка! Андрейка! Бегите скорей в мастерские, и скажи там дяде Илье, что сын, мол, приехал. Да бегите же быстрее!
— Как же здесь хорошо! – войдя в свой палисадник, сказал Иван и, поставив вещи на землю, обнял мать. — Знаешь мама, нет ничего лучше родного дома.
И вдруг неожиданно раскинул руки в стороны и во весь голос заорал:
— Как здесь хорошо! Я вернулся! Я дома!!!
— Тетя Мария, это кто же у вас такой шумный? – с усмешкой спросила молодая женщина, остановившаяся около их калитки.
— Это мой сын домой вернулся! – сияя счастливой улыбкой, ответила Мария и прижалась к руке Ивана. — Вот радость у меня!
— Ну, тогда с радостью вас тетя Мария! — кивнула односельчанка и, озорно взглянув на молодого человека, поспешила дальше.
А Ивана, будто током ударило, и внутри вдруг что-то кольнуло, то ли в сердце, то ли в животе, он не понял где, но ему вдруг стало, как-то не по себе. Что-то в этой незнакомке было такое, что заставило его смутиться.
— Мам, а кто эта женщина? – провожая ее взглядом, медленно произнес Иван. — Что-то я не помню ее. В каком доме она живет?
— А, да это Люба! Они приехали сюда года три назад. Ивановы уехали в город и продали им свой дом, так они теперь там живут, — ответила Мария и показала на дом, который стоял сразу за правлением.
— Люба… — протянул Иван.
— Ну, что же мы все на улице-то стоим, сынок? – спохватилась Мария. — Пошли Ванюша в дом, пошли!
— Илья! Говорят у тебя радость? Сын вернулся? Вечером-то приходить? – спрашивали все, кто встречался на пути, бежавшему со всех ног отцу Ивана.
— Да, да конечно! Вечером ждем! Все приходите! Сын вернулся! – запыхавшись, отвечал тот и, не останавливаясь, несся дальше.
Он почти влетел в дом и с ходу бросился к сыну:
— Здравствуй Иван! А ну-ка дай на тебя посмотреть? О-о! Совсем мужик! Ну, рассказывай сынок! Все рассказывай! Где был? Как там вообще? А невесту привез?
Он то, обнимал, то тряс Ивана, то хлопал его по плечу, то опять обнимал.
— Да, ладно тебе! Ладно, хватит! – улыбнулась Мария. — Дай сыну опомниться-то, затрясешь же.
— Отец, ты завалил меня вопросами, — засмеялся Иван. — Дай хоть отдышаться!
— И, правда, чего ты на него насел, пусть отдохнет, поест, а потом все расскажет. Ой, Ванюша ты же, наверное, голодный!? – всплеснула руками Мария и тут же кинулась собирать на стол.
— Ничего, успеет поесть, пусть сначала расскажет все по порядку, — отпуская сына, сказал Илья. — Значит, невесту с чужих краев как я понимаю, ты не привез?
— Ну, что ты пристал с невестой! – перебила мужа Мария. — Не привез и хорошо. У нас и своих невест хватает. Местные, они-то лучше.
— Да, наши девчата лучше, — согласился Иван.
— А вон одна уже стоит под окном, — кивнув на улицу, сказал отец и подмигнул матери.
Около калитки стояла очень симпатичная девушка и, не отрываясь, смотрела на их дом.
— Ну? Помнишь свою невесту-то? Чего молчишь? Не узнал что ли?
— Что-то я не узнаю, — замотал головой Иван. – Это кто ж такая?
— Слышишь мать! Он невесту свою не узнал! – насмешливо произнес Илья. – Ох! А кто тебя провожал, а? А кто обещал тебя ждать? А…? Да это же Надежда!
— Ух-ты! – вырвалось у Ивана. — Никогда бы не узнал. Ух, какая она стала. Прямо красавица! А я-то ей и не писал. Да, по правде говоря, и времени-то не было.
— Времени не было у него. Ну, да! Ну, да! – вздохнула Мария и кивнула мужу. — Зато теперь будет время. Пойду, позову ее.
— Вот было бы хорошо, если бы они сошлись, — быстро выскочив в сени, подумала женщина и, вздохнув, перекрестилась.
По реакции сына она поняла, что Надя ему понравилась, и это очень обрадовало ее. Мария мечтала о такой невестке, к тому же она знала, что девушка уже давно сохнет по Ивану. Надежде было пятнадцать лет, когда тот уехал на заработки. И все это время она его ждала, потому что чуть ли не каждый день прибегала к Марии с расспросами об Иване.
— Надя! Заходи в дом! – выйдя на улицу, позвала девушку Мария. — Иди, что ты там стоишь? Иван приехал!
— Некогда мне сейчас тетя Мария! Я может быть, потом зайду! – явно стесняясь, ответила Надежда и вдруг, увидев в окне Ивана, зарделась ярким румянцем и тут же бросилась куда-то бежать.
— Хорошо, вечером приходи! – прокричала ей в след Мария.
— Ах, какая хорошая девушка! – вернувшись в дом, сказала она сыну. — И работящая и красавица и тебя так долго ждала. Вот бы хорошо вам сойтись. А?
— Чего ты его торопишь? – махнул рукой Илья. — Будет еще время. Он, что уезжает куда? А?
С этими словами он вопросительно взглянул на сына, словно желая убедиться, что тот приехал насовсем.
— Правильно отец, — засмеялся Иван. — Чего она меня торопит? Я никуда не уезжаю и у меня здесь вся жизнь впереди!
— Ну и хорошо, — облегченно вздохнул Илья. – Ну и хорошо!
— Дорогие родители! А вот интересно, меня в этом доме все-таки кормить будут? Или как?– подбоченись, шутливо нахмурился Иван.
И те, как по команде, мигом засуетились вокруг стола.
Вечером в доме Марии и Ильи был праздник. Отмечали возвращение сына. Народу собралось много. Пришли все кого звали и кого не звали. В деревне вообще любили погулять. Обычно взрослые рассаживались в доме, а детям, чтобы не мешались, накрывали на улице. Как и полагается виновника торжества посадили во главу стола. И по не писанному правилу, вначале все поднимали рюмки, и пили за здоровье Ивана, потом за его родителей, потом за всех присутствующих, затем за мир во всем мире и так далее. В общем, поводов для очередного тоста в деревне, всегда хватало. И, наконец, пришел черед расспросов. Вопросы посыпались на Ивана со всех сторон. И где он был? И что видел? И какая рыба водится в тех морях? И какие там люди? И сколько денег можно заработать? И какие там женщины? Сначала тот старался всем отвечать подробно, и где был, что видел и какая это тяжелая работа — ловить рыбу. А самое главное — какая это опасная работа! И сколько невероятных случаев с ним приключилось. Но вопросы все не кончались и не кончались, потому, что каждый хотел его о чем-то расспросить. Поэтому к середине вечера Иван почти выдохся и уже отвечал кому кивком головы, а кому просто улыбкой.
Видя такое положение дел, как наседка за своего птенца Мария встала на защиту сына, разом отбив всю атаку вопросов и одновременно направив весь пыл односельчан в другое русло.
— Ну, что вы все с расспросами к нему пристаете? Дайте человеку поесть, И сами угощайтесь. Угощайтесь! Не обижайте хозяев! Эй, девчата, а вы что ж молчите? А ну, запевайте нашу…
И вот уже, откуда ни возьмись, появился гармонист, и подвыпившая компания затянула песню, затем другую, и как водится, потом пошли танцы. Еще через какое-то время многие уже забыли о первоначальной причине этого застолья. Некоторые вели какие-то свои разговоры, кто-то пел, кто-то танцевал, молодежь крутила пластинки.
В отличие от мужчин женщины смотрели на Ивана, как на возможного зятя, ну, а девушки — как на возможного жениха. Особенно одна девушка Надежда прямо таки ни на секунду не сводила с него своих больших глаз, ловя каждое его слово и было видно, что Иван нравиться ей все больше и больше. И только один человек в этой шумной веселой компании совсем не радовался приезду Ивана. Это был молодой парень Владимир, который уже давно был влюблен в Надежду и сейчас, видя, как она нежно смотрит на Ивана, от досады готов был разорвать того на мелкие части.
Но, ни влюбленных взглядов Надежды, ни злости Володи никто не замечал. Отец Ивана сидел важный, гордясь таким смелым и отважным сыном. Мать хлопотала над закусками и украдкой с умилением посматривала на сына, а довольные односельчане веселились. В общем, все шло своим чередом. Застолье продолжалось долго, и только глубокой ночью гости начали потихоньку расходиться. Кто сам шел, а кто не мог, то выводили под руки. Вокруг Ивана остались только самые стойкие и любопытные и он, тоже изрядно выпивший, уставший, но счастливый все еще продолжал им о чем-то рассказывать. И тут, Надежда, которая все это время скромно стояла в стороне, не выдержав, тихонько приблизилась к Ивану и виновник торжества, наконец-то заметил девушку.
— Надежда!? Какая ты красавица стала! — заулыбался Иван и попытался встать, но количество выпитого алкоголя дало о себе знать и он, пошатнувшись, опять плюхнулся на стул.
— Ой, сидите, сидите, — вскрикнула Надя, а на ее щеках опять зарделся яркий румянец.
— Уже поздно! – вдруг раздался громкий возглас Владимира, и он как нахохлившийся петух выступив вперед, крепко сжал Надину руку. – Все гости разошлись и нам тоже пора!
— Да, нам пора, уже ночь, а завтра рано вставать, — тихо согласилась девушка и, резко отдернув свою руку, при этом, бросив влюбленный взгляд на Ивана, быстро выбежала из дома.
Володя догнал ее у калитки и, преградив дорогу, надрывно прокричал:
— Надя, ты, что все еще любишь его? Видел я, как ты на него смотрела. Ты его любишь?
— Что-о? – грозно протянула девушка. — А по какому праву ты меня об этом спрашиваешь? И почему ты на меня голос повышаешь? Ты кто такой? Ты чего ко мне пристал? Да я тебя в упор не вижу! Уйди с моей дороги! И не ходи за мной!
И с силой оттолкнув от себя парнишку, побежала дальше, а тот, опустив голову, остался стоять на дороге.
— И чего он сюда приехал? Чего ему там не сиделось? У-у, гад! – со злостью выругался Владимир и, вдруг вскинув голову и сжав кулаки, яростно погрозил воображаемому Ивану. — Ничего! Мы еще поборемся!
На следующее утро Мария, отправив мужа на работу, а работал Илья бригадиром механиков в ремонтных мастерских, сама торопливо собиралась на пекарню, где заведовала распределением и развозом хлеба. Каждый день она отправляла хлеб по соседним деревням, в те которые находились неподалеку, отвозили хлеб на лошадях, а в дальние деревни доставляли тракторами. Сегодня она почти опаздывала, поэтому, на ходу схватив кусок хлеба и глотнув, молока, потихоньку, чтобы не разбудить сына, поспешила на улицу.
— Мам! Ты уже уходишь? – догнал ее в сенях Иван.
— Да, сынок, что-то задержалась я сегодня. А ты что же так рано проснулся-то? Спал бы еще! Ну, ладно отдыхай. Покушай, я тебе там, на столе оставила. А потом сходи, погуляй.
— Нее, мам! – замотал головой Иван. — Я наверно пойду устраиваться на работу. Отец говорил, что водители сейчас очень нужны.
— Да ты что? – вскрикнула Мария. — Успеешь еще! Водители всегда нужны. Виданное ли дело только приехал и уже на работу. Что люди-то скажут? Нет уж! Отдыхай!!!
— Ладно, поем, а там видно будет, — оставшись один, подумал Иван и, потянувшись, прошелся по комнате. – Эх, как же здесь все-таки хорошо!
Позавтракав и нарядно одевшись, Иван вышел из дома. Он любил эти ранние часы, потому, что утром деревня просыпалась и начинала жить своей, присущей только ей, каждодневной, размеренной и в то же время неповторимой жизнью: Вот конюх проскакал на лошади, а за ними, стараясь не отставать, семенил жеребенок. Вон кто-то спешит на работу, на ходу засовывая в сумку узелок с едой, кем-то заботливо приготовленный ему на обед. А это трактор промчался мимо Ивана, оставив позади себя клубы поднятой с дороги пыли. А вот две старушки с утра, пораньше спешащие к магазину, очевидно, занимать очередь за каким-нибудь дефицитным товаром. А там вдалеке галдящие ребятишки, с удочками ватагой несутся по дороге.
— К речке! – улыбнувшись, подумал Иван. – На рыбалку.
— Ой, ой, ой! Девчата держите меня, а то я сейчас упаду! — вдруг раздался чей-то звонкий женский голосок. — Это кто ж такой красивый и нарядный идет по нашей улице? А?
Обернувшись на голос, Иван увидел группу женщин, стоявших на той стороне дороги, которые, посмеиваясь, и не стесняясь, с любопытством, рассматривали его.
— Ой, какой завидный жених появился! – в тон первой, задорно прокричала другая женщина.
— Ах, да это же Иван – рыбак! – на распев протянула третья женщина. — Ванюша! Иди к нам! Иди не бойся!
— А, я и не боюсь! – подыгрывая им, тоже на распев, ответил Иван. – Доброе утро всем!
— Эх, не успели! Ну, ничего, мы свое еще возьмем! Ты Ванюша только нас дождись! Не скучай! Мы скоро вернемся! – громко смеясь, наперебой выкрикивали женщины, усаживаясь в кузов подъехавшего грузовика, который, звучно прогудев Ивану, тут же увез их на работу в поле.
— Хорошего дня! – помахав веселым односельчанкам, прокричал Иван и, набрав полную грудь воздуха, с наслаждением выдохнул, а потом задумался. – Ну, куда мне сейчас идти в правление или сразу в гараж?
— Эй! С дороги! Эй, заснул что ли? – резкий окрик, неожиданно прервал его мысли. – Уходи!!!
Иван сначала ничего не понял, но инстинктивно отскочил в сторону. И правильно сделал, потому, что прямо на него неслась лошадь, запряженная телегой с хлебным фургоном, а молодая женщина изо всех сил натягивала вожжи, пытаясь остановить животное. Наконец это ей удалось и телега, немного, проехав вперед, остановилась.
— Ты, что глухой? Кричу, кричу ему! А если бы она тебя сшибла, а? Тут тебе не город! – сердито отругала его женщина, когда Иван поравнялся с ней. — Это ты что ли вчера приехал? Ты Иван? Сын тети Марии?
Последние слова прозвучали совсем не зло, а наоборот, даже игриво. Женщина оценивающе осмотрела Ивана с головы до ног, потом улыбнулась, при этом, как бы невзначай сняла с головы платок и поправила пышные волосы.
И вдруг Ивана опять охватило какое-то, неведомое ему доселе, приятное чувство, что и вчера, когда эта незнакомка проходила мимо их дома. И он, снова смутился.
Видя смущение молодого человека, женщина, сразу почувствовала, что понравилась ему, и это ей льстило, поэтому она, одарив Ивана озорным взглядом, громко засмеялась.
— Да это я! Я Иван! — вдруг опомнившись, совсем невпопад, ответил молодой человек и от своей неловкости смутился еще сильнее.
А женщина так и покатилась от смеха, потом, вдоволь насмеявшись, гордо вскинула голову и, кокетливо пожав плечами, хлестнула лошадь и понеслась дальше.
— А тебя зовут Люба? Да? — вдогонку крикнул Иван.
— Да, Люба-а!
— Люба! – повторил Иван, как завороженный глядя в след удаляющейся женщине, а по всему его телу разливалось приятное тепло.
И тут, чуть не сбив его с ног, к нему подлетела запыхавшаяся Надежда.
— Иван! А я вас ищу целое утро. Я к вам домой заходила, а там никого нет. А вы вот где!
— А, Надежда, здравствуй! А почему ты меня зовешь на Вы? Мы же с тобой уже взрослые люди. Тебе, наверное, уже э-э-э девятнадцать?
— Уже двадцать, — покраснев, ответила Надя.
— Ну вот, уже двадцать! Так что не называй меня на Вы. Переходим на Ты! Хорошо?
— Хорошо! – кивнула Надя. – А вы, то есть ты сейчас куда? Можно я с вами, то есть с тобой?
— Ну, конечно, можно! Я иду в гараж. Пошли если хочешь.
— Пошли! – заулыбалась Надя. – Мне все равно куда.
Они направились по дороге, и вдруг Иван остановился и, посмотрев в ту сторону, куда уехала Люба, неожиданно спросил:
— Слушай Надя, а кто эта женщина, что хлеб повезла? С кем она живет?
Надя насторожилась. Потому что какой-то своей женской интуицией, она почувствовала что-то недоброе. Ей почему-то совсем не понравился этот вопрос. Даже не вопрос, а то, как Иван это спросил. И сразу, откуда ни возьмись, не нее нахлынула ревность.
— Ах, эта? Это Любка, — махнула рукой Надя, стараясь быть как можно равнодушнее. — Так она же старая! Ей вроде бы уже тридцать пять! И к тому же у нее четверо детей.
— Четверо детей? – удивленно протянул Иван.
Решив, что добилась желаемого результата, Надежда немного успокоилась и даже повеселела. Но ее веселье длилось не долго, потому, что в этот момент она услышала рев приближающегося мотоцикла.
— Опять этот Володька меня нашел, — с досадой подумала она. – Вот всегда он не вовремя!
— Надежда! Я за тобой! – остановив мотоцикл, крикнул Владимир. — Ты, что забыла? У нас же сегодня выездная библиотека!
— Привет Володя! – сказал Иван. — Вы, что вместе работаете?
— Привет! – сухо ответил тот. — Да вместе! Нам пора!
Надежде так ни хотелось никуда ехать, но делать было нечего, работа есть работа. И она, хмуро взглянув на Владимира и поджав губы, все-таки села в мотоцикл, и молодые люди быстро помчались по проселочной дороге.
Надежда заочно училась в библиотечном техникуме в районном центре и работала в маленькой библиотеке их деревенского клуба. А Володя два года назад пришел с армии и окончил училище радиомехаников, но так как он хотел всегда быть рядом с Надей, то устроился киномехаником в этот же, клуб и крутил там фильмы. Несколько раз в неделю они вместе выезжали в другие деревни. Надя привозила туда выездную библиотеку, раздавала заказанные книги и забирала прочитанные. А Володя показывал фильмы. Как раз сегодня по плану они и должны были ехать в соседнюю деревню. Обычно Надежде нравились эти поездки, но сегодня она была этим очень раздосадована.
А Иван, конечно, ничего не подозревавший о страстях, бушующих в сердцах молодых людей, проводил их веселым взглядом и, посвистывая, направился в гараж.
Машину Ивану дали, безусловно, не новую и почти две недели он с отцом и другими мужиками из ремонтных мастерских чинили, латали, красили, в общем, доводили ее до ума. И целых две недели Иван не видел ни Надю, ни Любу. Честно говоря, ему было и некогда о ком-то думать, все его мысли были заняты ремонтом машины. Надежда постоянно заходила к ним домой и, немного поговорив с Марией, уходила, очень расстроенная тем, что ей так ни разу и не удалось застать Ивана. И вот к концу второй недели машина была на ходу, и молодой человек наконец-то мог приступить к работе. Уставший, грязный, но счастливый и веселый Иван шел домой.
— Ты откуда такой красивый? – вдруг услышал он насмешливый голос Любы, которая, закончив развозить хлеб по деревням, возвращалась домой и, поравнявшись с ним, придержала лошадь.
— А ты, куда такая красивая? – улыбнулся Иван, пристально всматриваясь в ее лицо.
— Чего так меня рассматриваешь? Понравилась, что ли?
— Да понравилась. Даже очень, — вдруг серьезно произнес Иван, и он не лукавил, ему действительно нравилось в этой женщине все и фигура и волосы и даже голос.
От такого откровенного ответа и пристального взгляда молодого человека Люба вдруг растерялась и даже почему-то начала краснеть, и чтобы скрыть свое замешательство, она со словами: — Ну, ладно, некогда мне! — дернула вожжи и быстро умчалась.
Весь вечер дома Иван думал о Любе, а в голове постоянно звучал, так понравившийся ему смех этой женщины и, наконец, после ужина он решил расспросить о ней мать.
— Мама, а расскажи мне о Любе, которая хлеб развозит. Помнишь, когда я приехал, она тогда мимо нашего дома проходила.
— Люба? — с удивлением переспросила Мария. — А, это та, что в Ивановом доме живет? Хм!
Обыкновенная женщина. Живет одна с детьми. Постой. Сколько же у нее детей? Кажись четверо. А, чего это ты про нее спрашиваешь?
— Да просто интересно. Я ее сегодня встретил. А муж у нее кто?
— Ничего тут интересного. Мужа у нее нет. Приехала она с одним, да прожили недолго. Говорят, что уехал на заработки, только я думаю, что он сбежал. Да и дети-то, поговаривают у нее все от разных мужей.
— Мужа значит, нет? — задумчиво улыбнулся Иван. — Такая молодая, а уже четверо детей.
— Господи! Неужели и он туда же!? – прикрыв рот рукой, ахнула про себя Мария, вдруг неожиданно почувствовав какую-то тревогу. — И чем эта девка мужиков притягивает? Ой, не дай Бог!
— Сынок! Да какая она молодая-то? – вскрикнула она вслух. — Ведь ей же уже за тридцать! Вон Надюха-то, каждый день прибегала, о тебе все расспрашивала. Как Надюха-то тебе, а? Она очень хорошая и ты вроде бы ей нравишься. А, сынок?
— Мам, ну, что ты все Надю сватаешь? – отмахнулся Иван. – Дай мне осмотреться.
— Осмотрись сынок, осмотрись, конечно! Только ты не о тех думаешь, — не отставала Мария. — Если Надя не к сердцу, так вон, сколько молодых девчат в деревне!
— Мама, ну, что ты всполошилась. Что я уже не могу просто так о ком-то спросить? Жениться я еще не собираюсь! – отрезал Иван и вышел в сени.
— Ой, не нравиться мне все это! – покачав головой, вздохнула Мария. — Нужно будет с Надеждой, поговорить. Пусть почаще к нам заходит. Пусть все время на глазах будет. Может, что и сладится. Ох, ты Господи!
Несколько дней спустя Иван, направляясь в правление оформлять бумаги, еще издалека увидел Любу, которая доставала из колодца воду.
— Давай помогу, — крикнул он.
— Ох, какой помощник появился! – насмешливо отозвалась женщина. — Помоги!
— Куда нести-то? – взяв ведра, спросил Иван.
Люба показала на дом, который стоял сразу за правлением и молча пошла вперед. Она еще не поняла нравиться ей этот парень или нет, но его внимание Любе было явно приятно.
— Вот здесь, значит, ты и живешь? – поставив ведра на скамейку, сказал Иван и осмотрелся.
Богатого убранства в доме он не увидел, но было чисто и уютно.
— Вот здесь мы и живем, — сказала Люба и кивнула на портреты детей, которые висели на стене. — У меня их четверо.
— А я знаю, — спокойно ответил Иван.
— Знаешь? — удивилась Люба. — Ах, хотя, что это я? У нас же деревня. Ну и чего тогда тебе нужно?
— Ничего, — пожал плечами Иван. — Сегодня танцы в клубе. Приходи. Я буду ждать.
— Ну, не знаю, — протянула Люба и вдруг почему-то рассердилась. – Не приду! Дел много. Да и ты иди по своим делам, куда шел.
Иван послушно направился к двери, но на пороге остановился и, даже сам от себя не ожидая, как-то очень нежно повторил:
— Приходи, пожалуйста, я буду ждать.
— Ну, вот и еще один кавалер завелся, теперь уже и младше меня, — оставшись одна, с горечью усмехнулась Люба. — Ну, куда я ему с четырьмя детьми? Господи! Как мне эти кобели надоели. Все туда же норовят. Прошла моя любовь. Все, больше не будет. Не верю я больше. И чего этот ко мне привязался. Он конечно симпатичный. Но…
Она подошла к зеркалу и стала крутиться, рассматривая себя со всех сторон, и вдруг почувствовала, что ей хочется пойти на танцы, хочется, что бы около нее крутился этот молодой симпатичный парень, хочется, что бы все девчата с завистью смотрели на нее.
— Хм! А почему бы и нет? – явно нравясь себе, вскинув голову, произнесла она вслух. — Вот возьму и утру нос всем этим болтушкам. Ох, опять про меня сплетничать будут. Ну и пусть говорят. В первый раз, что ли. А мне все равно! А что, соберусь и пойду на танцы, раз пригласили.
Единственным развлечением для деревенских жителей было кино. Кино крутили по средам и выходным дням. Сначала проходили детские сеансы, а потом взрослые. А еще по выходным дням после фильма были танцы. На фильмы собирались молодые, пожилые и даже совсем старые люди, а после фильма старые люди уходили домой, ну а молодежь оставалась. Правда, иногда некоторые особенно любопытные пожилые мужчины и женщины тоже оставались и, расположившись на стульях вдоль стен, наблюдали и обсуждали молодежь. Парни и девчата из других деревень так же часто наведывались в клуб, приезжая на мотоциклах, велосипедах, а кто жил поближе, то и пешком. В общем, народу всегда собиралось много, но почти все друг друга знали. Это же деревня. И поэтому, здесь ничего нельзя было утаить, и кто с кем танцевал, и кто кого пошел провожать. В общем, все всё видели и всё про всех знали. Вот и в этот вечер, как и всегда, людей после фильма осталось много, и они разбрелись по залу, с нетерпением ожидая начала танцев. Из маленького окошка наверху, через которое показывают кино, Владимир неотрывно наблюдал за Надеждой, которая, прислонившись к стене, не сводила глаз с Ивана. А тот стоя в окружении молодых парней и оживленно что-то рассказывая, в свою очередь тоже постоянно посматривал на дверь, явно кого-то ожидая. И вдруг лицо Ивана засияло. В клуб вошла Люба.
— Как хорошо, что ты пришла, я тебя ждал! – подлетев к ней, выпалил Иван.
Сначала Люба сдержанно улыбнулась, но, посмотрев по сторонам и, убедившись, что все устремили на них любопытные взгляды, демонстративно засмеялась и, взяв Ивана под руку, гордо прошествовала с ним через весь зал к свободным стульям.
Надежда была в не себя от злости.
Она тут же сорвалась с места и, быстро подскочив к ним, нарочно привлекая всеобщее внимание, вызывающе громко съязвила, обращаясь к женщине:
— Люба, а с кем ты детей-то оставила? Сколько их у тебя? Ах, кажется четверо?
Та, нисколько не смущаясь и глядя девушке прямо в глаза, так же громко ответила:
— А тебе-то, какая забота? С кем надо с тем и оставила. Или ты хочешь с моими детьми посидеть?
От такого отпора Надежда опешила и вдобавок покраснела как рак. Помедлив немного, она хотела, было что-то ответить сопернице, но тут вдруг заиграла музыка и Иван, быстро подхватив Любу, закружился с ней в вальсе. А Надя, медленно опустилась на стул, больно закусив губу, что бы сдержать слезы и не расплакаться от обиды. В этот момент к ней подлетел Владимир, который, наблюдал всю эту картину и сейчас поспешил ей на помощь, вытащив Надежду на середину зала. Надя в первый раз обрадовалась внезапному появлению Владимира, она даже была ему благодарна и, крепко обхватив юношу, и изо всех сил стараясь быть веселой, тоже закружилась с ним под музыку. Так весь этот вечер молодые люди и танцевали, Иван с Любой, а Надя с Володей.
Провожая Любу, Иван не умолкая, все время что-то говорил и говорил. А Люба молчала. Она все думала, правильно ли она сделала, что пришла на танцы? Ну, зачем ей этот парень? Может быть, ей следует дать ему от ворот поворот, сразу прогнать его и дело с концом? Но что-то ее удерживало. Мало того, ей почему-то было хорошо с этим молодым человеком, ей даже нравилось, как он интересно рассказывает и как нежно на нее смотрит.
Они медленно брели по дороге, как вдруг Иван неожиданно спросил:
— Расскажи мне о своих детях.
Сказав это, он и сам себе удивился. Он не понимал, почему спросил о детях, но чувствовал, что ему это искренне интересно.
— О детях? – удивленно произнесла Люба и внимательно даже с благодарностью взглянула на Ивана, потому что это был первый мужчина, который интересовался ее детьми. – И что ты хочешь знать?
Иван пожал плечами.
— Все!
Люба задумалась. Она мысленно представила всех своих четверых ребят и, вдруг ей самой ужасно захотелось о них рассказать.
— Хорошо! – сказала она. — Мою старшую дочь зовут Лиза. В этом году она будет заканчивать последний класс. Ей шестнадцать. Я ее рано родила. Лиза у меня очень хорошая девочка, самая добрая и послушная. Она моя первая помощница. После школы она хочет ехать в город учиться на медсестру. Конечно, жалко ее отпускать, но что делать? Если она хочет учиться, то пусть едет. Может потом доктором станет.
Люба глубоко вздохнула и вдруг громко рассмеялась:
— Не удивляйся, это я вспомнила Веру. Это моя вторая, ей четырнадцать. Вот эта, ну сущий сорванец. Ей бы мальчишкой родиться. Ты не думай, она тоже хорошая, но только очень боевая. Им бы местами с сыном поменяться. Они погодки. Михаилу тринадцать. Он у меня, как Лиза, такой добрый и застенчивый. Правда всю мужскую работу по дому он делает. А мою младшенькую зовут Анютка. Она еще совсем маленькая. Ей всего три годика. Это наша любимица.
Иван с замиранием сердца слушал и смотрел на эту женщину, потому что ему тоже было очень хорошо рядом с ней, и он чувствовал, что она нравиться ему все больше и больше. А Люба так увлеклась рассказом, что даже не заметила, как они подошли к ее калитке. И только бросив случайный взгляд на свой дом, она опомнилась и тут же заторопилась.
— Ну, мне пора, уже поздно.
— А завтра придешь в клуб?
Люба немного помолчала, а потом покачала головой, и резко ответив: — Нет, больше не приду! — ушла.
Иван шел домой и не мог понять свои чувства. Эта женщина определенно ему нравилась. Но у нее было четверо детей.
— Ну и что? Четверо детей и что тут такого?! – уже лежа в постели, рассуждал он. — Что я уже жениться, что ли собрался? Но она мне очень понравилась. Но все-таки четверо детей…
Так размышляя о Любе, о себе, о детях, но, так и не придя, ни к какому решению, Иван заснул крепким сном.
Прошло несколько дней. Иван нигде не встречал Любу, но не проходило и часа, чтобы его мысли не возвращались к ней. Он чувствовал, что хочет увидеть ее, что-то необъяснимое тянуло его к ней.
— Зайти, что ли к ней в гости? – подумал он, когда ноги сами привели его к Любиному дому. — А зачем? А зачем мне это нужно? Не знаю. Я просто хочу ее увидеть и все!
Немного постояв и набравшись смелости, он глубоко вздохнул и все-таки вошел в дом.
— Здравствуйте! – громко поздоровался Иван.
Люба и дети сидели на кухне за столом и ужинали.
— Здравствуйте! – ответили все хором и удивленно уставились на гостя.
— Я вот тут проходил мимо и вот решил к вам на огонек зайти, — немного нервничая, проговорил Иван, ища места, куда бы можно было присесть.
Люба почему-то тоже немного смутилась, но, поймав насмешливый взгляд дочери Веры, быстро совладала с собой и уже спокойно произнесла:
— Проходи, раз пришел, садись с нами чай пить.
Иван сел за стол.
— А вы значит, к нам в гости пришли? Вы что собрались ухаживать за мамой? – прищурившись, спросила Вера и вдруг громко засмеялась.
— Вера! — одернула сестру Лиза. — Тебе, какое дело? Ну, пришел человек и пришел. Что тут такого?
И тут из другой комнаты послышался детский плачь.
— Ну, вот говоруньи Анютку разбудили. Я сейчас! — сказала Люба и выбежала из кухни.
Наступила неловкая пауза.
Лиза, Вера и Михаил, с любопытством молча, рассматривали Ивана. А он, не зная, что сказать, ерзал на стуле, при этом отводя свой взгляд в сторону.
Первой опомнилась Лиза.
— Мы пойдем маме поможем, — сказала она и потащила сестру за руку.
— Вы моряк?- спросил Михаил, когда сестры ушли в соседнюю комнату.
— Можно сказать, что я моряк, — кивнул головой Иван.
Михаил просто бредил морем, и его интересовало все, что было с ним связано, поэтому он с восхищением и даже с завистью смотрел на Ивана.
— А какое оно море?
— Море? – пожал плечами Иван. — Море… Оно большое!
— Миша у нас хочет быть моряком! — войдя в комнату, сказала Люба и, улыбнувшись, погладила сына по голове. — Он будет капитаном большого корабля!
— Это хорошо, — одобрил Иван. — Моряком быть, это хорошо. Моряки очень сильные и отважные ребята. Только я был рыбаком на небольшом судне. А ты любишь рыбалку? Хочешь пойти завтра?
— Хочу! — обрадовался Михаил.
— Все, договорились. Завтра идем на рыбалку, — сказал Иван и встал. — Ну, я, пожалуй, пойду, а то уже поздно.
— Зачем ты обещал Мише рыбалку? – провожая его на улицу, недовольно сказала Люба. — Чего мальчишку обманывать?
— А я и не обманывал. Утром мы с Мишей пойдем на речку. Я зайду! — спокойно ответил Иван и взял Любу за руку.
Дотронувшись до Любиной руки, Иван почувствовал, как по всему его телу словно пробежал разряд тока. Он хотел обнять женщину, но понял, что не сможет этого сделать, потому что его сердце застучало так сильно, что казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.
— Что это со мной? – подумал про себя Иван. — Мне же нравиться эта женщина, так почему я не могу ее обнять? Чего я испугался?
И что бы хоть как-то выйти из этого неловкого положения он пожал Любе руку и, пробубнив: — До завтра! – быстро удалился.
Утром Иван, с Михаилом отправились на рыбалку. Весело болтая и смеясь, они уже подходили к речке, как вдруг их догнал мотоцикл, в котором ехали Владимир и Надежда.
— Куда это вы идете? – окинув их удивленным взглядом, поинтересовалась Надя.
— Мы на рыбалку! – отозвался Иван. — Говорят рыбы в реке у-у! Так и кишит! Правда, Миша?
— Ага! – закивал Михаил. – Хотим ухи сварить.
— Странного ты себе напарника выбрал Иван, — нахмурилась девушка.
— Большого улова! — крикнул Володя и, молодые люди, обогнав Мишу и Ивана, быстро помчались дальше.
И действительно, улов удался на славу.
— Принимайте работу! — сказал Иван, когда они с целым ведром рыбы вошли в дом
— Ой, какие вы молодцы! – всплеснула руками Люба. — Девочки идите, посмотрите, сколько рыбы мужчины наловили.
— Ох, какие большущие, — удивилась Лиза.
— И кто ее теперь чистить будет? — недовольно взглянув на Ивана, буркнула Вера.
Иван чувствовал, что почему-то не нравиться этой девочке, но, делая вид, что не замечает этой явной неприязни, потрепал Михаила по голове и, сказав, что придет вечером на уху, ушел.
— И с какой это стати он пошел с Мишкой на рыбалку? Да еще и всю рыбу нам отдал! – глядя на Ивана в окно, зло спросила Вера. — Чего ему от нас нужно? Мама чего он сюда приходит?
Люба пожала плечами.
— Мама, он, что тебе нравиться?
Люба опять пожала плечами.
— Ну, что ты спрашиваешь? – вступилась за мать Лиза. — Мама ему нравиться.
— Так ведь он же младше мамы! – не унималась Вера.
— Наша мама тоже молодая! – обнимая Любу, сказал Михаил. — Правда?
— Конечно же, я молодая! – кокетливо ответила Люба. — Что же это ты Вера меня уже и в старухи записала? А?
— А мне он нравиться! — сказал Миша. — Он моряк! Он море видел!
— У тебя одно море на уме. Он рыбак, а не моряк, — презрительно хмыкнула Вера. — И вообще, он раньше с Надькой дружил.
— Раньше с Надькой дружил, а теперь ему наша мама нравиться, — отрезала Лиза.
— Ладно! Чего вы на человека накинулись? Давайте лучше рыбу чистить, — сказала Люба и, взяв ведро, пошла на кухню.
Вечером, проходя мимо Любиного дома, Надя в окне увидела Ивана, который сидя за столом вместе с Любой и ее детьми ужинал. Молодой человек что-то рассказывал, сильно жестикулируя руками, а все весело смеялись.
— Опять он с ней! А как же я? – опять мгновенно вспыхнув от ревности, вскрикнула девушка. — Я же его так долго ждала! Что же делать? Нужно сейчас же рассказать тете Марии.
Обливаясь слезами, она вбежала в дом Ивана, и, кинувшись к Марии, разрыдалась в голос:
— Тетя Мария, что мне делать? Я же его так люблю! Я же его так ждала! А он ходит к этой Любке.
— Что случилось? Кто ходит к Любке? – встревожилась Мария. – Расскажи толком!
— Иван ваш ходит к Любке. А она старая. У нее же дети. А я его люблю. Что же мне теперь делать? Я же не могу без него!
— Ах, вот что! – медленно проговорила Мария и, усадив Надежду на стул, сама тяжело опустилась рядом. — Ох, Господи помилуй! Что же делать-то? Неужели она и его приворожила? Да нет, не может быть! Нет! Он просто зашел к ним. Ну и что здесь такого. Зашел по-соседски.
— Ага, по-соседски! Как же! – всхлипывая, простонала Надя. — Я сегодня утром видела, как он с ее сыном Мишкой на рыбалку ходил.
— Ах, вот как? – приложив руки к груди, протянула Мария и задумалась, затем посмотрела на девушку и словно спохватившись, махнула рукой и погладила ее по голове. — Успокойся, я думаю ничего страшного. С кем не бывает. Все равно это долго не продлиться. Может, конечно, она ему и приглянулась. Но поверь мне, походит немного и отстанет. Он же молодой парень. Он сам все поймет.
— Вы думаете, походит и перестанет? – немного успокоившись, пролепетала Надежда. – А может и правда, а? Ну, конечно же, тетя Мария, он же молодой. Он сам все поймет, кто ему нужен! Так ведь?
Женщина, молча, кивнула головой.
— Спасибо вам тетя Мария! Пойду я, а то вдруг Иван придет, не хочу, чтобы он меня такой заплаканной видел.
— Что же теперь делать? – оставшись одна, произнесла вслух Мария, которая больше Надежды была расстроена таким поворотом событий. — Поговорить с сыном или нет? Поговоришь — только хуже может быть. Но такую невестку мне тоже не нужно, да еще и с четырьмя детьми. О Господи! А может быть, я раньше времени всполошилась? А? Ну, погуляет парень и перестанет. Он же молодой. Многие за этой Любкой увивались, а кто остался? Никто. Ладно! Говорить пока ничего не буду. Время покажет.
С того вечера не проходило и дня, что бы Иван не видел Любу или не заходил к ней домой. То он с Мишей ходил на рыбалку, то со старшими девочками ездил в район за школьной формой, то с младшей ездил на станцию в поселок к доктору. В общем, Люба и дети постепенно начали привыкать к постоянному присутствию Ивана в их семье. И только Вера упорно не хотела принимать его всерьез.
Вот как-то осенью она с одноклассником Николаем, который как всегда нес ее портфель, возвращались из школы и, проходя мимо ее огорода, они увидели Ивана, который помогал Любе выкапывать картошку.
— Говорят, что у вас помощник появился? – глядя на Ивана, усмехнулся Коля.
— А тебе какое дело? — огрызнулась Вера. — Приходит, ну и что?
— Да я ничего, мне то что, я просто спросил. А чего ты так? Он тебе, что не нравиться?
— Нравиться, не нравиться! Мне все равно! – взорвалась девушка. — Он к маме приходит. Ей нравиться, ну и пусть! Не хочу домой. Пойдем к реке!
И поморщившись, Вера резко развернулась и, понеслась прочь от дома.
— Чего это она? – пожав плечами, не понял Николай, но, постояв немного, помчался за ней.
Шло время, и Иван уже не представлял себе жизни без Любы. Да и она тоже привязалась к нему. В деревне даже стали поговаривать, что, мол, приворожила Любка молодого парня. Глядишь, что и женится он на ней с четырьмя-то детьми. Вот повезет-то Марии с Ильей. Сразу готовые четверо внуков. Одна Надя все не верила. Она все ждала и надеялась, что Иван вот-вот одумается. Как-то раз зимой раскрасневшиеся от мороза они с Володей зашли в деревенский магазин и услышали странный разговор.
— Да женится он на ней. Точно говорю, жениться! — громко доказывала одна бабка другой.
— Да не может быть! – мотала головой вторая. — Ну, куда он хомут такой наденет? Ведь четверо детей! Иван же молодой еще парень. Не верю!
— Да говорю же тебе! — не унималась первая спорщица. — Мой дом-то рядом, так я почти каждый день их вижу. Ах, как голубки воркуют. А как уважительно он с детьми. Нет, Ивановна, быть свадьбе. Вот помяни мое слово. Быть!
Надя сразу поняла, о ком идет речь и тут же, вся, вспыхнув, пулей выскочила из магазина.
— Надь, ты чего? Ты же хотела купить пряников? – выбежав вслед за девушкой, крикнул Владимир.
— Не до пряников мне сейчас! Ты иди домой.
— Это ты все из-за него переживаешь? А я-то думал, что ты его забыла, — с горечью произнес Володя и, вздохнув, опустил голову.
— Ну, что ты все за мной ходишь?! – вскрикнула Надежда и вдруг расплакалась.
— Не надо, не плач! – схватив ее за плечи, глухо проговорил Володя. — Он дурак! Он ничего не понимает. Ты же самая красивая на свете. Правда! Ну, хочешь, я его побью.
— Не надо, — покачав головой, тихо ответила Надя.
— А я его побью! — крикнул Володя и стал грозить кулаком в ту сторону, где стоял дом Ивана.
— Не надо! Понял! Не надо! Не смей! – закричала Надежда и, оттолкнув парнишку, побежала к своему дому.
— А я его побью! Я его побью! – глядя в след убегающей девушке, все повторял и повторял Володя. — Я его точно побью!
И в доме у Ивана в это время тоже было не спокойно.
— Да что он с ума сошел? — кричал Илья, размашисто шагая по комнате взад и вперед, со злостью отшвыривая ногой стулья. — Я ему покажу! Чего удумал. А? Мало молодых девок что ли? Чего это он привязался к этой, прости Господи!
— Ну, что ты отец! Чего ты так разошелся-то? – семеня рядом с мужем, лепетала Мария. — Гуляет парень. Ну и пусть. Молодой еще. Погуляет немного, одумается и остепениться.
— Я ему покажу, погуляет! – грозя кулаками, не утихал Илья. — Он у меня узнает, как позорить родителей на старости лет.
— Ох, батюшки мои! – всплеснула руками Мария. — Чем же это он нас позорит? Все парни с девками гуляют. А он что из другого теста сделан?
Илья вдруг резко остановился и, опершись о стол, тяжело дыша, сквозь зубы процедил:
— Пусть гуляет как все. Пусть найдет себе молодую девку, а не эту с детьми. Ты что же хочешь уже готовых чужих внуков нянчить?
Мария глубоко вздохнула и замотала головой.
— О-о!!! – простонал Илья и, схватившись за голову, опять принялся ходить по комнате.
— А может это любовь? – вдруг тихо проговорила Мария и осторожно взглянула на мужа. — Может он ее любит? Так что ж здесь плохого? А с детьми? Ну, раз так получилось.
— Что-о? Любовь? – рявкнул Илья. — Ты что это мать его защищаешь? Какая любовь? Это позор! Вся деревня говорит. Пройти нельзя, от стыда сгореть можно!
От этих слов Мария даже подпрыгнула на месте, затем она выпрямилась, подбоченилась, и мелкими шагами пошла на мужа.
— П о з о р!? – грозно, протянула она. — Вся деревня говорит? Со стыда говоришь сгореть можно? Ничего не сгоришь! А когда Ванюшка был у меня на руках, а ты в соседнюю деревню к Нюшке бегал? А? Позор! Вся деревня говорила! А? Ничего, я от стыда не сгорела. Пережила. Да и тебя простила. Что вспомнил? То-то же! А деревня поговорит, поговорит и перестанет. Бабам дай только за что-нибудь языками зацепиться. Так, что ты уж лучше молчи. А то разошелся!
— Ну, мать, ты вспомнила, — немного осекшись, пробубнил Илья. — Когда это было. Я уже все и забыл. Ты сравнила.
— Ты забыл, а я помню! – не на шутку разошлась Мария. – Сравнила? Да, сравнила. Жизнь идет, а люди все те же. Так, что будь, что будет. А я вот что тебе скажу. Ванюшка-то весь светится. Ты посмотри, он же каждый день счастливый ходит. Так, что ж ты ему счастья не желаешь?
Илья насупился потом, немного помолчав, махнул рукой.
— А, делайте, что хотите. Мне все равно. Только знайте, что не по душе мне все это!
Затем постоял и, опять махнув рукой, вышел из комнаты, с силой хлопнув дверью. А Мария подошла к иконе и принялась молиться.
— Мам, чего это отец злой какой-то пролетел мимо меня? — войдя в комнату, спросил Иван. – Случилось что?
— Ой, сынок, случилось, — ответила Мария. – Случилось! Садись, давай-ка поговорим. Ванюша, мы уже не молоды. Мы ждали, когда ты приедешь. Надеялись, что ты найдешь себе хорошую девушку, женишься. У нас будут внуки…
— А я и нашел хорошую девушку, — перебил ее Иван. — И, даже внуки у вас будут. Мама, я давно хотел вам сказать, что я полюбил Любу и хочу на ней жениться.
— Ох, сынок! Да ты что? — вскрикнула Мария. — Этого-то я и боялась. Я ничего тебе не говорила, думала, что само пройдет. Погуляешь, погуляешь да и найдешь себе другую, молодую, без детей.
Иван хотел что-то сказать, но она жестом его остановила.
— Погоди! Ты сынок, хорошенько подумай. Пока вы гуляете, встречаетесь — все хорошо. Только совсем другое, когда живешь вместе под одной крышей. Ой, как трудно бывает молодым притереться друг к другу. Сама знаю. А у нее еще и детишки. Ведь тебе нужно будет быть им отцом.
Сказав это, она ойкнула и заплакала.
— Мама! – бросился к ней Иван. — Пожалуйста, перестань плакать. Родная ты моя мамуля. Ты же хочешь, чтобы твой сын был счастлив? А?
Мария закивала головой и сквозь слезы пролепетала:
— Так-то оно так сынок, но…
— Мама, я люблю эту женщину и никто другой мне не нужен! Или она или никто! — произнес Иван, как отрезал. — Пойми меня мама, пожалуйста. Я долго думал. Не могу я без нее и все! Утром встаю — о ней думаю. Вечером ложусь спать — она перед глазами. Мама, я очень счастлив, что встретил такую женщину, как Люба. А с детьми я уже подружился. Они у нее все очень хорошие.
Мария вытерла слезы, глубоко вздохнула и, перекрестив сына, тихо сказала:
— Ну, раз так, что тут поделаешь. Раз ты все решил, так тому и быть. Может и правда, счастлив будешь.
И вдруг встрепенулась:
— А она-то как? Она-то тебя любит? Смотри она девка боевая. Ох, боевая! Ох…
И не договорив, пять принялась плакать.
— Она меня тоже любит, — успокоил ее Иван, но тут на мгновенье задумался, а затем уверенно произнес: — Да, конечно, любит. Нет, я просто уверен, что она меня любит!
— Ну, раз так, то ладно, — вздохнула Мария и снова перекрестила сына. – Ну и ладно!
Наступила весна. Жизнь в деревне шла своим чередом.
Как-то вечером Люба, напевая незатейливую веселую мелодию, направлялась в клуб, где ее уже ожидал Иван, и вдруг позади себя услышала торопливые шаги и чей-то грозный окрик:
— Эй, Люба! Остановись!
И не успела она обернуться, как Надежда, забежав вперед, преградила ей дорогу.
— Люба, отдай мне его! Иван мой! – сверля соперницу глазами, выпалила Надя. — Я его долго ждала, а ты отняла. Зачем он тебе? Ведь ты его не любишь. Я знаю, что ты его не любишь!
Люба молчала и только снисходительная улыбка слегка тронула ее губы, чем еще больше раззадорила девушку.
— У тебя уже дети большие! А зачем ему дети? Ты же его погубишь! Ведь ты старая!
— Старая говоришь? – скрестив руки на груди, на распев повторила Люба, и на ее лице появилась злая усмешка. — А чего же это ты, молодая не смогла его завлечь? А? И что это ты меня детьми попрекаешь? Ты сначала роди своих, а потом стыди!
— Да над ним вся деревня смеется! – не унималась Надежда. — Что завлекла в свои сети молодого парнишку? Да? Думаешь надолго? Да просто он сейчас не понимает, что ты его окрутила, а потом сам поймет, в какой омут попал. И родители его против тебя. Не пара ты ему! Понимаешь, не пара!
По всему было видно, что Любу очень задели и обидели слова девушки, но она не издала больше, ни звука, она просто отстранила ту с дороги и решительно направилась к клубу, но, пройдя несколько шагов, неожиданно остановилась и, обернувшись, громко крикнула:
— А вообще, иди и забирай его! Вон он стоит. Пошли!
— Ну, вот он твой Иван! Забирай! Ну, чего же ты застыла? Забирай! – подведя Надежду к молодому человеку, сказала Люба и тут же, развернувшись, быстро пошла от клуба.
— Люба! – крикнул Иван.
— Иван! — простонала Надя и вцепилась в него.
— Что ты ей наговорила? Чего вообще тебе нужно? – разозлился Иван и, вырвавшись от девушки, побежал.
Догнав Любу, он остановил ее и, взяв за плечи, заглянул в глаза, а потом крепко прижал к себе.
— Я не знаю, что наговорила эта ненормальная, только знай, что я люблю тебя и в обиду никому не дам! Я тебя очень люблю. Для меня ты одна на всем свете.
— А как же мои дети? – усмехнулась женщина. — Да и старая я для тебя.
— Люба, ты моя Л Ю Б О В Ь!!! И детей твоих я тоже полюбил. Раз ты мне нужна, то и дети твои мне нужны. Выходи за меня замуж!
Люба вздрогнула, потом медленно отстранилась от Ивана и тихо проговорила:
— Ты хорошенько подумай, прежде чем замуж звать. Небось, и родители против. Я знаю, что против. Конечно, кому же хочется в дом пускать зрелую женщину, да еще и с детьми. Так, что иди-ка ты парень своей дорогой.
Иван хотел возразить, но она властно остановила его:
— А сейчас за мной не ходи! Не хочу! Я одна домой пойду. У меня там дети.
И молодой человек, не смея ей перечить, остался стоять на дороге.
— Сынок, что-то ты рано? Кино что ли отменили? — спросила Мария, когда расстроенный Иван, молча, прошел в комнату и сел, тупо, уставившись в пол.
— Кино идет, мама. С кином все в порядке… А Люба мне отказала! Понимаешь? Она не хочет выходить за меня замуж! Вот так!
— Как это отказала? – ахнула Мария. — Как это не хочет за тебя выходить? Да кто она такая? Принцесса что ли? Ишь какая. Такой красавец, а она еще кочевряжится!
— Вот молодец! – встрепенулся Илья. — Молодец, что не хочет. Хоть один разумный человек среди вас нашелся. Она же все понимает. Ну, куда ей с четырьмя-то?
— Вот именно, что с четырьмя!!!! – вскрикнула Мария. — Так и не воображала бы. Радоваться надо, что такой парень берет. Что она о себе возомнила?
— Мама, ты сначала разберись, хочешь ты, что бы я на ней женился или нет, — грустно улыбнулся Иван. — То ты против нее, то ты недовольна, что она отказала.
Мария растерялась.
— Я, конечно, не хочу, что бы ты на ней женился, но… но как она могла тебе отказать?
— Ну, что ты несешь? – накинулся на нее Илья. — Ты что недовольна, что Люба не хочет выходить за Ивана? Ты бы хотела, что бы они поженились?
Совсем сбитая с толку, Мария, пожала плечами и с тревогой взглянула на сына.
— Вы меня совсем запутали. Я уж и не знаю радоваться или нет.
— А вы радуйтесь! Вот теперь радуйтесь! — выкрикнул Иван. — Не будет у вас невестки! И внуков тоже н е б у д е т!
Сказав это, он встал и вышел из комнаты. Оставшись одни, Илья и Мария переглянулись, затем медленно опустились на лавку и, не зная, что сказать, молча, уставились на дверь.
Опять июнь. В доме Ильи и Марии праздник — свадьба!
— Горько! — кричат гости.
Из-за стола в черном костюме и белой рубашке счастливо улыбаясь, поднимается Иван, затем протягивает руку невесте. Встает Люба. Она в белом платье с большим белым цветком в волосах. Они целуются.
— Раз, два, три… — считают гости, потом смеются и выпивают за счастье молодых.
Поцеловав Любу, Иван одевает ей на шею золотую цепочку с медальоном. Это его свадебный подарок. Этот медальон Иван, по своему собственному рисунку заказал в городе.
— Горько! – опять кричат гости.
И в который уже раз жених с невестой снова целуются. А довольные гости смеются и опять выпивают за молодых.
В общем, свадьба в самом разгаре. И вот уже из окон на улицу вырывается громкая музыка, которая разноситься по всей деревне.
Всем радостно и весело и взрослым, которые сидят за столами и озорным ребятишкам, которые бегают во дворе.
По тропинке к дому Ивана запыхавшись, спешат поздравить молодых, две старушки, немного запоздавшие на свадьбу.
— Ну, что я тебе говорила! А ты, Ивановна не верила, – остановившись у калитки, чтобы перевести дух, проговорила одна из бабушек.
— Ой, чего только в жизни не бывает, — качая головой, согласилась Ивановна. — Женила все-таки Любка на себе Ивана. А я ведь до самой последней минуты не верила. Ну и ладно! Ну и хорошо! Только б жили дружно.
— Ой, девонька! Чего же ты ревешь? – вдруг удивилась она, заметив неподалеку у забора Надежду, которая, закрыв лицо руками, горько плакала. – Радоваться надо! Свадьба же!
— И ты замуж выйдешь! Вон кавалер-то, какой у тебя имеется! – подхватила вторая старушка, кивнув на Владимира, который, с жалостью поглядывая на девушку, стоял рядом.
Услышав эти слова, Надя отвернулась и разрыдалась еще сильнее, а бабульки покачав головами, хихикнули и, подталкивая друг друга, поспешили в дом.
— Не надо Надя, не плач! – попытался успокоить ее Владимир. — Не унижайся. Люди же смотрят.
— Ну и пусть смотрят! А я вот сейчас пойду и разгоню всю эту свадьбу! — крикнула девушка.
И тут из открытых окон опять раздалось громкое:
— ГОРЬКО!!!
Надежда съежилась, а на ее лице отобразилось невыносимое страдание, и она, всхлипывая, уткнулась в грудь молодого человека.
— Не ходи, не стоит, это не поможет, — тихо сказал Володя и, нежно обнял ее за плечи. — Пойдем отсюда.
Надя не сопротивлялась. И они, опустив головы, молча, побрели прочь от этого дома, а вслед им, еще долго неслись радостные крики:
— Горько! Счастья! За молодых!
