— Не догонишь, не догонишь…- кричала за окном детвора.
Резкие голоса раздражали, и Лариса Андреевна уже не раз подавляла в себе бешеное желание обругать и прогнать детей со двора, но останавливала себя усилием воли. Нельзя. Соседи решат, что она превратилась в старую склочницу, воюющую с детьми. Она сама таких когда-то презирала… Но терпеть действительно невозможно – орут уже два часа, а у неё опять давление высокое и страшно болит голова. Кажется, что с каждым криком боль бьёт в висок с новой силой. Сволочи! Куда только смотрят родители…
Муж уехал навестить сына и вернётся только через неделю. Совсем сдал Семён в последнее время. Так и сказал – еду в последний раз. Нельзя ж так распускаться! Ходит еле-еле. Ногами шаркает как старик. И этот надсадный кашель…
То ли дело она – такая же стройная и походка прямая! Некоторые ошибаются и со спины называют девушкой. Если бы не лицо, никогда бы и не подумали что ей семьдесят четыре. За собой нужно следить в любом возрасте. Что ни говори — статус первого, хоть и бывшего лица нужно соблюдать.
Лариса Андреевна тяготится вынужденным бездельем. Она ходит по комнатам и перекладывает с места на место вещи. Готовить не для кого, пыль и та не садится на мебель. Лень ей что ли? Она выпила таблетку и стала собираться на прогулку. Надела строгое английское пальто, берет, и подошла к зеркалу. Из рамы смотрело измождённое лицо с серым оттенком кожи. Она привычно мазнула пудрой по щекам и носу, подрисовала розовым сухие губы и вышла.
Детей во дворе уже не было, и она облегчённо вздохнула. Боль уходила.
Сколько лет она ходит по этой улице? Уже, наверное, сорок. Пожилые люди вежливо здороваются, а молодые не узнают.
А когда-то весь город был у её ног! Она всегда любила власть и умела насладиться ею. Казнила и миловала, как хотела и кого хотела.
Были, правда, такие, кто ненавидел её. Всем ведь не угодишь!
Однажды даже пытались задушить во время утренней пробежки по парку. Тогда ведь не принято было ходить с охраной.
Слава Богу — обошлось! Люди увидели и закричали, позвали на помощь. До сих пор она с содроганием вспоминает – как упала на колени, а мужик всё шептал сзади, затягивая удавку – мол, пришло время платить за всё содеянное зло.
Да разве то было зло! Это сейчас кругом зло!
Тогда вся работа была на виду, всё решалось коллегиально. Один «партконтроль» чего стоил! Нашли злодейку! Дурачьё!
— Добрый день Лариса Андреевна! Как ваше здоровье?
Перед ней стояла Алла, её бывшая помощница – инспектор отдела культуры. Женщина моложе её лет на десять, а похожа на большую раздутую лягушку. Но лицо гладкое и чистое, как у многих тучных людей. Вот и задумаешься — что лучше – фигура или гладкое лицо без морщин…
— Спасибо… хорошо, Аллочка, — а сама поморщилась от боли в затылке и в правом подреберье. — Ты-то как?
— Да плохо! Видите сами – из-за лишних килограммов заработала кучу болячек! Ох, совсем позабыла — с Крещением вас! Я всё путаюсь в этих датах… А помните, какие чудесные праздники проводились в городе?! И всё ведь — ваша заслуга!
— Все работали, Алла, не я одна…
Карьера Ларисы началась именно с отдела культуры. Она заведовала им много лет, пока не назначили главой исполкома. Район был огромным, Домов Культуры и клубов — десятки, а она была молода и бездетна и потому пропадала на работе сутками, устраивая бесконечные фестивали и смотры. Её отдел всегда был первым в области…
Она любит вспоминать, как устраивала грандиозные, массовые мероприятия! До сих пор дух захватывает! Весь город выстраивался в колонны по её указке. Били барабаны, на заполненных до отказа стадионах ревели оркестры, а по синему небу летели самолёты, сбрасывающие листовки и живых парашютистов…
Где сейчас те праздники?
Нынче все вдруг поверили в Бога и побежали в церковь замаливать грехи. Неужели возможно всем так быстро переродиться и поверить? Всем народом? Все как попугаи крестятся, а сами и молитвы не знают…
Семён тогда вечно гудел, что дома ни еды не найдёшь, ни жены, что он устал от этого, и когда внезапно слёг с двухсторонним воспалением лёгких, всё бросила и побежала спасать. Она тогда всерьёз за него испугалась. За него и за себя. Испугалась, что муж вернётся в прежнюю семью, и она останется совсем одна. Он был единственным, с кем у неё получалось ладить. Её тяжёлый мужской нрав отпугивал всех мужиков. А он — большая умница, хоть и угрюмый, грубый с виду, сумел её приручить, и она с благодарностью ему подчинилась.
Всё в её жизни было подчинено работе. Ни себе, ни другим поблажки не давала. Оттого и детьми не хотела себя обременять. Какая с ними карьера!
Благодаря организаторским способностям её заметили и выдвинули на серьёзный пост.
Как она этого ждала! Как стремилась!
И когда первый секретарь горкома партии предложил ей – ни минуты не колебалась. Он даже удивился тогда, ожидая, что она – женщина — откажется от такой хлопотной должности…
Но было ещё много сил и она — стройная сероглазая блондинка с серьёзным лицом, твёрдо руководила и ввергала в трепет всех мужиков в округе.
Все её боялись!.. Железная Леди! Она могла одним взглядом или словом сразить наповал.
Но всё было в пределах приличия, ничего лишнего себе, как и сейчас, не позволяла.
Через несколько лет в отдел культуры, на её прежнюю должность назначили молоденькую, амбициозную дурочку, которая раскопала и подняла шум по поводу массовых приписок в её старых отчётах. Да кому это было интересно! Посмеялись только.
Время было такое – отчётно-показательное. По всей стране устанавливали монументальные доски почёта передовиков и Героев Труда. Тогда партия из обычных рабочих людей лепила героев, от которых требовалось смирно сидеть в президиумах и дружно голосовать. Ведь в Конституции чёрным по белому было написано, что страной руководит ГЕГЕМОН – рабочие и крестьяне…
Ну и где потом оказалась эта дурочка, эта правдолюбка?
А Лариса после глупого инцидента осталась при должности… пока партия не развалилась. Это сейчас чуть что – перевыборы. А тогда тянули десятилетиями, пока были силы. И даже когда не было…
Однажды на комиссии по распределению квартир её вынесли на носилках с сердечным приступом. Все перепугались тогда, даже из области приехали проведать — так её уважали.
Она идёт по улице, направляясь к парку, и с неудовольствием смотрит на многочисленные магазинчики и автостоянки, поставленные на месте газонов и детских площадок. Она доподлинно знает, что их построили для себя «отцы города» и негодует: «Как они могут! Всё торопятся, воруют себе на сладкую жизнь, на старость, для детей…»
В отличие от своих нынешних коллег, Лариса Андреевна спит спокойно, живёт на персональную, честно заработанную пенсию и ни один человек не может упрекнуть её украденной копейкой.
Только на душе в последнее время как-то горько и тяжело …и одиноко…
Скорее бы Семён приехал!… Хоть и ворчуном стал, но с ним всё не так страшно, как одной…
