В лесу дремучем…

В лесу дремучем, да в глуши
Жила колдунья молодая.
Без чувств, без боли, без души,
И без любви, и не страдая.
В холодном замке сто замков.
Среди таинственный печали,
Жила, цветных не видя снов.
Вдруг в дверь тихонько постучали.
Не постучали — поскреблись,
Так нерешительно и робко,
Как будто мыши завелись
На дне заброшенной коробки.
То — не коробка, а ларец
Пандоры, будь он, черт, неладен:
Осколки раненых сердец
В кровавом стынут мармеладе.
И с ними грезы, крыльев пух,
Уже не белый. Не отмоешь.
Когда огонь в глазах потух,
То сто замков уж не откроешь.
На дне надежда… Ну так что ж?
Оставь надежду, всяк входящий.
Когда от боли лижешь нож,
То ведьмой станешь настоящей.
Случайный путник с рюкзаком
Спокойной, ровной жизни бренной
В окно заглядывал (тайком)
Холодной сказочной вселенной.
Ступив на этот скользкий путь,
Он, поскользнувшись, рассмеялся.
Взглянуть хотел совсем чуть-чуть,
Но в смелых грезах потерялся.
Как в пламя смелый мотылек
Влетает, крыльев не жалея,
Рюкзак отставив на пенек,
Случайный путник в стуже млеет.
Нарушил долгий он покой,
В холодном замке пыль взметнулась.
Ступай-ка, путник, ты домой,
Пока колдунья не очнулась.
Не птицу счастья ты нашел,
В рюкзак закралась уж Химера.
А голос льется, словно шелк,
Тревожа чувственные нервы.
Пора очнуться ото сна,
Укрылся замок в шаль ненастья.
А дома ждет тебя жена, —
Что принято считать за счастье.