Новогодние снегири

За окном послышался треск петард и нестройные голоса не очень трезвых граждан, празднующих Новый год.

Света, не выпуская из руки бокал с шампанским, подошла к окну, отдёрнула штору и на минуту залюбовалась небом, расцвеченным сполохами ракет и причудливыми розочками фейерверка.

Однако шампанское почти выдохлось и острые пузырьки брюта уже не щекотали так приятно язык. Телефон Олега молчал и не отвечал, безжалостно повторяя железным голосом «абонент вне доступа».

Олег пришёл к ним в травматологическое отделение года два назад и сразу отметил большеглазую сестру с необычно чистым лицом, не весьма характерным для, как правило, довольно разбитных сестричек, которым требовалось бы не менее полутора часов работы с макияжем, чтобы добиться «натуральной» юной свежести. Несмотря на трудную работу среди битого, поломанного, а то и резаного люда, она каким-то чудом сумела сохранить непосредственность и нежность.

Но знал палатный врач Олег Слепаков и другую истину – брюнеток отличает большая страстность и изощрённость в любви. Знал по богатому личному опыту «взаимодействия» со средним медперсоналом.

Его лучистые ярко-синие глаза разбили не одно сердце, а нежно-бархатистый баритон покорял самых неприступных красавиц. Впрочем, где они эти неприступные и гордые красотки? Затерялись где-то в непостижимо далёком девятнадцатом веке, когда стрелялись на дуэлях, защищая свою честь, а не только состояния. И только Света казалась немного чужой в развесёлом и чуть циничном трудовом коллективе с присущим ему лёгким запахом самого чистого на свете медицинского спирта.

Сегодняшний Новый год они готовились провести вместе и окончательно покончить с женихово-конфетным периодом. Так загадала Света, но нелепая случайность разрушила все планы и безнадёжно испортила настроение.

У Ирины Николаевны, мамы Олега, которая постоянно жила в утеплённом коттедже за городом, резко подскочило давление, и любящий сын устремился в заснеженный дачный посёлок, опасаясь, что последует гипертонический криз.

Вчера на корпоративной вечеринке её будущее казалось таким незыблемым, и даже Ольгины колкости и неприятные шуточки не могли нарушить чувство полёта любящего сердечка. Обычная женская зависть к чужому счастью не очень трезвой коллеги-медсестры.

Ольга перевелась к ним всего полгода назад из психодиспансера и легко вошла новый коллектив. Энергичная, аккуратная, с внимательным взглядом тёмно-карих глаз она покорила всех, особенно заведующего отделением, который, вопреки стереотипам, предпочитал броских брюнеток. И даже небольшая полнота только добавляла ей шарма.

Шёл третий час новогодней ночи, подгулявший народ разошёлся, и Светлана, переодевшись в свободный домашний халат, уже принялась было стелить постель, когда нетерпеливые звонки сменились глухими ударами в дверь. «Наконец-то, — брызнули радостью её свето-серые глаза.

Она быстро открыла внутреннюю старую деревянную дверь, но на всякий случай спросила,

— Ты, Олежка? Почему не позвонил?

— Это Дед Мороз с подарками, — чуть заплетаясь, ответил незнакомый и явно нетрезвый голос.

Она приникла к глазку и действительно увидела деда Мороза в шапке набекрень и с красным мешком.

— Не знаю я никакого деда Мороза. Не заказывала. И вообще  — половина третьего ночи. Все нормальные люди давно уже спят.

— А я при исполнении — не все подарки ещё раздал.

— Да не заказывала я подарок. Вы что-то спьяну напутали дедушка. Кстати, разве можно так напиваться при исполнении? — круглолицый и полноватый незнакомец стал уже раздражать её.

-Угостили добрые люди. Пожалели – мол, они гуляют, а я без лифта на пятый этаж с мешком. Постойте, у меня всё записано, — гнул свою линию, несмотря на нетрезвое состояние дед Мороз. – Остался последний подарок. Квартира ваша. Улица — тут немного размокло — Перевозная. Вы девочка Света?

— Ну, положим, я, — неуверенным голосом ответила озадаченная и немного заинтригованная Светлана.- Только не Перевозная, а Паровозная.

— Да-да, наверно, Паровозная. Короче, заберите свой подарок, распишитесь и я, наконец, тоже пойду праздновать.

— Не многовато ли будет, дедушка? – чуть ехидно спросила девушка, осторожно открывая дверь.

Света была девушкой хрупкой, но храброй и сильной. Работа в травматологии приучила её принимать всяких больных – разной степени трезвости и вредности. Однако на всякий положила в карман халата баллончик с перцовым газом. Да и отказаться от нежданного подарка в новогоднюю ночь было выше её сил. А покачивающийся дед Мороз в серой шапке, которая, похоже, не раз слетала с его растрёпанной шевелюры, не представлял особой угрозы.

При ярком свете в прихожей дед показался явно моложе своего статуса, а вот борода у него была явно не в порядке.

— Что с бородой, дедушка? Она у вас наполовину красная. Может, нос разбили при падении? – в ней проснулся медработник.

— Да нет, это кетчуп. Мажут закуску всякой дрянью – до сих пор во рту печёт. Я, конечно, пару раз упал, но голова целая. Только нога.

Незнакомец, слегка покачнувшись, достал из мешка пару валенок. Но какие это были валенки! Цвета свежевыпавшего ещё рыхлого снега с малиновыми снегирями, клюющими красную калину между жёлтых листочков, с красивым вырезом сзади, на тонкой пузырчатой полиуретановой подошве.

Света сразу примерила.

— Так, мой, тридцать пятый. Ещё и шерстяной носок можно надеть. Послушайте, и это вы девочке Свете несли? Сколько ей лет?

— Пять. Так подошли же валеночки! Значит, ваши. Согласно указанному адресу. Распишитесь.

«Эх, всё равно не подойдут девочке Свете» — подумала она и расписалась.

Он уже повернулся и направился к выходу, когда его правая нога подвернулась, и он грохнулся всем своим могучим весом.

— Развезло вас совсем, дедуля, в тепле, — сочувственно произнесла Света. — Надо срочно на воздух, а то и до своего дома не доберётесь.

-Да, нет, Я, наоборот, немного протрезвел. Это я ногу у вас на ступеньке вывихнул. Выщербленная она совсем, и темно там.

— Вот только не нужно симулировать, дедушка. Не на ту нарвались. На жалость бьёте – мол, оставлю у себя инвалида. А я, между прочим, травматолог.

— Тогда это ваш врачебный долг — оказать пострадавшему первую помощь, – вспомнил о своих правах дед Мороз.

— Я не работе сейчас. Праздник у меня – жениха вот жду.

— А жених-то где в такую пору? — удивился дед Мороз.

— А вам-то что? — У Светы опять упало настроение. — Вы бы хоть шапку сняли в помещении!

Она с трудом дотащила его до кушетки в гостиной, и тело тяжело рухнуло вниз. При этом серая шапка упала и укатилась на кухню.

— Прямо к мусорному ведру покатилась. Не переживайте, верну, — не без издёвки ответила она на его взгляд, которым он растерянно провожал свою убегающую шапку.

— Реквизит обязан вернуть, да и холодно на улице, — примирительно пояснил он.

Она привычным движением стянула огромный валенок с его правой ноги, стряхнула набившийся в валенок снег и к удивлению обнаружила, что голеностоп сильно распух. Хорошо хоть нет перелома, и связки не порваны. Но растяжение приличное.

— Что же с вами делать, дедуля? Скорую вызвать? Оставить боюсь — вдруг приставать начнёте.

— Не бойтесь меня – уставши я. И что вы меня всё дедулей обзываете? Вот вам самой-то сколько лет?

— Неприличный вопрос, между прочим, но я отвечу. Двадцать шесть,- нехотя призналась она.

— Вот, а мне только двадцать семь, — торжествующе засиял он.

— Не похоже, — прищурилась Света и стянула с него покрытую кетчупом бороду.

— Не верите? — и он достал из внутреннего кармана паспорт. — Вот, смотрите!

-Давайте-давайте. Хоть буду знать кто, если что из квартиры пропадёт, — она внимательно вчиталась в паспорт. – Так, Алексей Степанов, город Бийск. Это что – в Сибири где-то?

— Столица Алтайского края, с гордостью ответил он. – Эх, первый раз так не по-людски встречаю новый год – без пельменей. Счастья точно не будет, — сокрушённо добавил он.

— А что у нас в городе делаете? — деловито осведомилась медсестра, накладывая больному на лодыжку тугую повязку.

— Театральный закончил, но настоящей работы нет. Эпизодики. Вот халтурками занимаюсь. Ну, и по ремонту тоже. Квартиру снимаю, пока не накоплю на первый взнос.

-Это хорошо. Вот выздоровеете и мне сделаете косметический ремонт в квартире.

— Я могу и капитальный. Для вас недорого. Нет, за так. Вы же мой новогодний ангел-спаситель. Послушайте, а у вас случайно пельменей нет? — с робкой надеждой спросил он.

Светлана смелась долго – до коликов.

— А представляете, случайно есть. Готовила тут одному полдня – первый раз в жизни! А он не пришёл и не позвонил. Только пельмени в счёт будущего ремонта. Учтите!

— А вот за это я вам и ремонт сделаю и судьбу предскажу. У нас, знаете, в семье все немного ясновидящие.

— Да, ну? – улыбнулась Света. – Моё будущее в тумане.

— Вот кажется мне, что жених ваш сейчас в жарких объятиях молоденькой дамы треф. Черноволосой и черноглазой.

— Врёте! – сразу напряглась Света. – Он у больной мамы за городом.

— А хотите, поспорим на мой волшебный красный мешок? – завёлся Алексей. — Скажите мне её полное имя и телефон.

Неожиданно для себя Света выпалила,

— Ольга Антоновна Трошкина. Телефон 099 507 30 80.

Григорий достал свой мобильный и набрал.

— Это полковник полиции Волкобоев из Зареченского РОВД, — неожиданно густым грозным басом промолвил он. – Вы гражданка Ольга Антоновна Трошкина?

— Ну, я. А что случилось? – послышался растерянный чуть запыхавшийся Ольгин голос.

— А как вы можете объяснить тот факт, что у вас на балконе находится мумифицированный труп вашей соседки бабы Анюты.

— Что? – взвизгнула Ольга. — Нет там никакого трупа!

— В корзине для грязного белья. И мой вам совет – не выходите на балкон. Оставите там пальчики, от срока не отвертитесь, — зловеще пригрозил Алексей. – И немедленно прекратите истерику! Лучше дайте трубку мужу. Что у вас в доме мужчины нет?! – прикрикнул на неё «полковник».

Сквозь расстояние чётко послышался отчаянный призыв Ольги,

— Олежка, Олежка, возьми трубку! Там из полиции про какой-то труп на балконе спрашивают.

— Ты с ума сошла! Меня тут нет, понимаешь, нет! – Олег был скорее взбешён, чем расстроен. – Твой труп, сама и разруливай. Нечего меня впутывать в твои тёмные дела.

Ольга громко разрыдалась.

— Ладно, — великодушно упокоил её «полицейский». – Через час-два приедет скорая за трупом и наши ребята подтянутся. Опросим вас и если невиновны, будете спать дома, в своей тёплой постельке с мужем вашим трусоватым.

— Не муж он мне! — истерически выкрикнула Ольга и отключила телефон.

Довольный как слон Алексей повернулся к Свете и с удивлением обнаружил её плачущее навзрыд лицо.

— Вы хоть понимаете, что вы натворили. Вы мне жизнь испортили! Вы сожгли все мосты. Я никогда не смогу его простить теперь, — захлёбывалась она слезами. – Знаете, что? Немедленно покиньте мой дом. Вы не добрый дедушка Мороз, а злой дед Морок!

— Дайте мне пару костылей и я уйду отсюда навсегда, — разозлился и Алексей. – Для вас ведь старался! Всю правду выяснил о женихе вашем – прелюбодее и трусе.

— Боже, какой дурак! Не правда женщинам нужна, а счастье! — Света рыдала в шубу деда Мороза, а он неуклюже пытался её успокоить.

Потом она встала с каким-то странным выражением спокойствия, даже безмятежности на лице и ушла на кухню.

А минут через тридцать они ели пельмени, похожие на НЛО, между которыми, пенясь, таяло золотистое сливочное масло, смывая крупинки чёрного перца, и пили водку из крохотных рюмочек.

Кажется, впервые в жизни Света оценила всю прелесть этого традиционного русского блюда.

— Нравится? — заметил её восхищение дед Мороз. – Это вам не пиццу итальянскую из отходов производства в фастфуде глотать.

— А кто готовил? — гордо вскинула светло-русую голову Света.

— Преклоняюсь! – и дед Мороз низко склонил нечёсаную голову в кулинарном экстазе.

Утром позвонил Олег и выпалил каким-то неестественно-бодрым голосом,

— Ты знаешь, маме стало лучше. Я могу подъехать. Прямо сейчас, Светик.

— А как же труп бабы Анюты? Забрали уже? – спокойно спросила Света.

— Да, наврали менты всё. Так и не приехала скорая! – он осёкся.

— Так что приезжать не надо, Олег.

— Ты…не одна там, — голос его заметно дрожал.

— Да, я с дедом Морозом. И он, в отличие от тебя, настоящий. И пельмени у меня хорошо получились — ему понравились. Чао! Привет Ольге! – Света отключила телефон и услышала мирное посапывание Алексея.

«Буду лечить дома, амбулаторно, — окончательно решила она, глядя на безмятежную добрую улыбку спящего Алексея. – А то в отделении всякие Ольки бегают. Глазастые.

А мне придётся завтра на Перевозную в его костюмчике смотаться — маленькая девочка Света ждёт деда Мороза»