Шустрик и Зинаида
Жил—был мальчик. Он очень любил рисовать. И рисовал все, что приходило ему в голову. Надосказать, получалось у него это совсем неплохо. Было у мальчика много мелков и карандашей. Они жили в двух больших банках, которые стояли на кухне на подоконнике.
Однажды бабушка подарила внуку новый, очень красивый карандаш.
– Ты, внучок, ведь так рисовать любишь, поэтому гостинец прими! Такой он, этот карандаш, нарядный. Сразу мне понравился. Может, сгодится тебе?
– Конечно, бабуль, – обрадовался мальчик, – очень даже сгодится!
Он поставил подарок в банку к другим карандашам. Так и началась наша история…
Карандаш, попав в банку, тут же начал рассказывать, что видел, что знает и как мечтает нарисовать самую красивую в мире кошку. Он тут же со всеми перезнакомился и продолжал болтать непереставая, до самого вечера. Ну а когда мальчик взял карандаш в руки, чтобы порисовать, восторгу егоне было предела.
– Вот шустрик какой! – позевывая, сказала ручка с синими чернилами – у мальчика были каникулы, и она давно уже ничего не писала и совсем разленилась. – Все хочет успеть! Но знаете, он мне понравился!
– И мне, – сказала линейка и задумалась: она все время считала и измеряла в уме – это еелюбимое занятие. – По-моему, он добрый парень.
– А давайте… назовем его Шустрик? – предложил красный карандаш.
Всем это имя очень понравилось. На том и порешили.
А Шустрик же, порисовав вволю, вернулся в банку и проговорил почти до утра. Правда, уже шепотом, чтобы не мешать другим.
Утром мальчик сел рисовать и очень расстроился, обнаружив, что ластик совсем поистрепался.
Папа же, узнав об этом, заглянул в кладовку, достал там с верхней полки старый потертыйпортфель и открыл его.
– О, нашел! – радостно закричал папа и протянул сыну старый ластик, серый и стертый с одного бока.
– Владей, дружище! – сказал папа, хлопнув сына по плечу. – Знаешь, сколько лет этой резинке? Я с ней еще в институте учился, потом диссертацию защищал, – улыбнулся папа: видно было, что эти воспоминания ему приятны. –
Резинка уже старая. Можно сказать, бабушка. Ну, я думаю, стирать она еще сможет.
Мальчик попробовал – и точно… Резинка справлялась со своей работой просто замечательно.
– Спасибо, пап! – воскликнул он. – Здорово!
Юному художнику не терпелось начать рисовать, но мама попросила его сходить в магазин. Как только он вышел из комнаты, Шустрик подкатился к резинке и затараторил:
–
Здравствуйте! Вы не представляете, как я рад с вами познакомиться! Я так расстроился, что наш хозяин не сможет сегодня рисовать. И тут вы! Это просто чудо! А как вас зовут?
Стерка очень долго лежала в портфеле и ни с кем не разговаривала. Она думала о разных вещах, но в основном предавалась воспоминаниям. Поэтому от такого количества вопросов и громких звуков, у нее все закружилось перед глазами.
– Погоди, не так быстро, – попросила она.
– А знаете, я умею рисовать. Да—да! Вот только вчера я с моим хозяином нарисовала массу всяких зверей. Хотите, я расскажу вам, как это делается?
– Нет, – недовольно пробурчала резинка.
– Так вот… – продолжил карандаш, но вспомнил, что новая знакомая не назвала свое имя, поэтому спросил: – А как вас зовут?
Когда стерка была помоложе, все ее звали Зинка, но с тех пор прошло очень много времени. Имято показалось ей каким—то несерьезным, поэтому она ответила строго:
– Зинаида, меня звать. А ты кто таков?
– Я Шустрик. Меня все так называют! – радостно заявил карандаш. – А вы можете меня научить рисовать еще лучше? Вы, я слышал много умеете. А? Ну, пожалуйста, соглашайтесь! Это будет очень весело!
– Ну что ж, – сказала Зинаида. – Давай попробуем.
Тут вернулся мальчик, и Шустрик начал быстро—быстро рисовать, приговаривая:
– Это будет цветок. Вот так. Середина и лепестки. Правильно?
– Нет! – донеслось в ответ. – Совсем не правильно. Серединка круглая, а у тебя какая?
– Какая?
– Кривая. Так нельзя, все должно быть по правилам.
– А вот, смотрите, кошка. Вот у нее уши, вот хвостик и нос, а еще усы. Да, конечно, у каждой кошки есть усы. Вам нравится?
– Нет, – отвечала Зинаида. – Не нравится. Вот тут надо убрать. Тут подтереть. Вот тут исправить. Нужно всему учиться и делать как положено. Желательно с первого раза и без ошибок.
– Но, – робко возражал Шустрик, – я же учусь.
– Ничего не хочу слышать, – сердилась стерка. – Все должно быть аккуратно и красиво. Есть правила, и надо их выполнять. А фантазии твои не до чего хорошего не доведут.
Так они и занимались. Шустрик рисовал и радовался, Зинаида же стирала и ворчала. Но карандаш не обижался. Когда-нибудь, думал он, все изменится. Он станет опытным и взрослым и тоже будет все уметь.
Но вот как-то вечером мальчик оставил на столе, на чистом листе бумаги, карандаш и пошелспать.
А он всю ночь думал, чем бы порадовать свою учительницу, ведь завтра у нее день рождения. Да—да, сам слышал, как резинка сказала это точилке!
И решил карандаш нарисовать имениннице самый замечательный рисунок в мире. Пусть это будет неизведанная планета, на которой живут удивительные существа. А на небе у них пусть будет не одно, а много солнышек. Сказано – сделано. Какандаш рисовал всю ночь – так и уснул на краю листа.
Когда проснулась Зинаида, то увидела, что Шустрик крепко спит.
– Эх, молодежь—молодежь, чем по ночам занимаются? – недовольно проворчала она, подойдя поближе, она стала разглядывать рисунок.
–Что это тут у нас?
Рисунок стерке категорически не понравился. Все на нем было неправильно. Что за странные деревья? Почему у этих созданий щупальца? Где вы видели таких монстров? Возмущению ее не было предела. А что это за пять солнц? Да еще и разного размера. Этого просто не может быть!
И стерка, высунув от напряжения язык, принялась стирать то, что считала лишним.
В это время проснулся Шустрик и радостно закричал:
–—Тетя Зинаида, поздравляю вас с днем рождения! Я приготовил вам подарок…
Но тут он увидел, что делает резинка и удивленно спросил:
– Тетя Зинаида, а что это вы делаете?
– Как что?! – возмутилась стерка. –Исправляю, разумеется. Тут все абсолютно не правильно. Так нельзя!
Слезы так и брызнули из глаз карандаша.
– Но ведь… Но ведь это был подарок для вас на день рождения, –– выпалил Шустрик и, плача, закатился между книжками, которые тоже лежали на столе.
Зинаида же так и замерла с открытым ртом. Дело в том, что ее еще никто и никогда не поздравлял с днем рождения. И, конечно же, никто не дарил ей подарков. Она растерянно посмотрела на испорченный рисунок и, вздохнув, пошла к карандашику.
– Извини меня, пожалуйста, Шустрик. Я просто не подумала, что ты нарисовал этот рисунок специально для меня, чтобы порадовать. Мне очень жаль, что я обидела тебя. Может, мы вместе нарисуем с тобой что-нибудь? Это будет очень интересно. Давай же, соглашайся, Шустрик!
– Вместе? – шмыгая носом, спросил малыш. – И что же мы будем рисовать?
– Все, что захочешь. Ну? Кто до листа доберется первый? Давай, наперегонки!
И шустрик побежал за стеркой, ведь друзья умеют прощать.
