Гл. 12
Утром следующего дня Чела проснулся от того, что кто-то щекочет его за нос и щеки. Не открывая глаз, мальчик попытался убрать то, что потревожило его сон. Протянув руку, он нащупал нечто круглое и мягкое. Слегка приподняв одно веко, мальчик увидел, что его ладонь охватила не что иное, как голову кота. Барон подобрался вплотную, стремясь выяснить – спит Чела или нет, и невольно провел усами по его лицу.
— Чего ты хочешь? – спросонья пробубнил мальчик. – Не мешай мне спать.
Перевернувшись на другой бок, Чела поплотнее укутался в старый отцовский плащ, который все же плохо защищал его от утренней прохлады.
— Хватит спать! – принялся тормошить мальчика Барон. – Вставай! Скоро должен Заяц вернуться. Он еще чуть свет куда-то пошел, вроде бы дорогу разведать. По его словам, места здесь гиблые. Заблудиться проще простого. Кроме того, драконы могут объявиться в любой момент. Так что надо быть начеку. А еще Заяц предупредил, что к его возвращению мы должны быть готовы двинуться в путь.
Чела сладко потянулся, присел на свою самодельную походную постель и взглядом окинул окрестности.
«В каком же прекрасном мире мы живем!» — промелькнуло у него в голове.
Мальчику действительно было от чего прийти в восторг. Спереди, слева, справа — отовсюду неслось заливистое птичье пение. Самих исполнителей видно не было. Густая крона деревьев надежно скрывала их от посторонних глаз. Но по вычурности звучащих трелей можно было сказать, что стараются они на совесть. В дополнение к тому, вся эта радующая слух музыка служила замечательным аккомпанементом тем изумительным видам, что открывалось взору мальчика. Освещённые лучами утреннего солнца, горы и долины представали перед ним в своей завораживающей красе. Строгие, заостренные уступы скал, местами ещё покрытые клочками тающего снега. Изумрудные, сочные луга. Пестрые цветочные поляны. Участки леса. Чередуясь между собой, они создавали впечатление праздничного убранства, словно бы сшитого из множества разнообразных лоскутков. Сверху донизу рассекали все это великолепие стремительные горные ручейки, что извивающимися змейками серебрились в лучах солнца. Каждая деталь, каждый штрих этого живого полотна, казалось, нанесённый случайно, вырисовывал целостную картину совершенной гармонии, которая излучала послание радости, свежести, чистоты и могла быть сотворена только великим художником.
— В каком прекрасном мире мы живем! — повторил Чела, теперь уже вслух. Сон, который ещё недавно, казалось, надежно держал его в своих объятиях, развеялся быстро, подобно легковесной дымке от малейшего дуновения ветерка. Мальчик отчетливо ощутил внутри себя неудержимое стремление поприветствовать весь белый свет и не в силах усмирить этот порыв, громко закричал:
— Доброе утро, мир!!!
Его голос далеко разнёсся в чистом, прозрачном воздухе, прозвучав среди широких, дивных просторов посланием доброй воли. И то ли по принуждению, то ли по собственному желанию, деревья преклонили свои верхушки, словно бы приветствуя Чела в ответ.
— Чего это ты?! – шикнул кот, ошарашенный поступком мальчика. – Разве я тебя не предупредил об осторожности?! Ты что, хочешь, чтобы сюда слетелись драконы со всех окрестностей?
— Предупреждал, конечно, — не стал отпираться мальчик. – Извини, но никак не мог сдержаться при виде такой красоты. Оглянись! Неужели ты ничего не замечаешь?
— Какая еще красота. — Поморщился кот, скептически осмотревшись по сторонам. – Что же, собственно говоря, тебе так понравилось? Я ничего особенного не вижу. Деревья, трава, небо — все как обычно. У нас на озере и того лучше было. Смотришь с мостика на воду, а там рыбки разные плавают. В основном маленькие шныряют туда-сюда, а если посчастливиться, то и большая рыбина может показаться. Так и хочется подцепить её лапой! Но суетиться нельзя, а тем более кричать, как ты только что. Разбегутся рыбки в один миг, только их и видели. Нет, красотой следует наслаждаться тихо, размерено, а не орать во все горло.
Пока кот разглагольствовал о красоте, появился Заяц, и не один, а с двумя спутниками.
— Неужели это…- оторопел мальчик, узнав в одном из них Корина, того самого сына старосты, с которым Чела постоянно враждовал. – Но как же он здесь оказался?!
Сердце мальчика тревожно забилось. Менее всего он ожидал, да и хотел встретить в стране драконов Корина. Мало, что ли, Чела натерпелся от него в деревне? Постоянные издевки и насмешки, подлость и презрительное отношение – вот то немногое, что он видел от своего недруга. Уж лучше бы налетела стая драконов! Любые другие испытания — лишь бы не Корин!
— Вот так команда! – захохотал один из спутников Зайца, увидев на привале мальчика и кота. – Наконец-то, дружище, ты подыскал достойных компаньонов, себе под стать.
Этот третий, что так бесцеремонно насмехался над Зайцем, судя по одежде, мечу на поясе и кожаному мешку за плечами, тоже был охотник. Невысокий, крепкий, полноватый, с круглым и красным лицом, он был полной противоположностью худому, долговязому Зайцу. Из разговора несложно было догадаться, что эти двое уже давно знакомы. А также было очевидно, что несмотря на обращение «дружище», никаких взаимных приятельских чувств они не питают.
— Не смейся надо мной, Коробок, — едва сдерживаясь, процедил сквозь зубы Заяц. – Ты же хорошо знаешь – я одинокий охотник и плохо переношу толчею, когда занимаюсь любимым делом. А этих…- долговязый кивнул в сторону мальчишки и кота, — мне просто навязали.
Третьим человеком оказался тот самый Коробок, основной соперник Зайца в борьбе за лидерство среди охотников. Это его восхваляли в деревнях и городах, ставя другим в пример. Это о нём гремела слава как о самом искусном охотнике. Это его имя было на устах у любого мальчишки, и каждый из приятелей Чела мечтал походить на него. Это его, однажды поймав на обмане, забросали фальшивыми яйцами и отходили палками. Это про него с особым удовольствием любил злословить Заяц, используя для этого малейшую возможность. По какой-то случайности Коробок оказался недалеко от деревни, которая подверглась нападению драконов. Жители пострадавшего селения узнали знаменитого охотника. Посулив награду, они послали его следом за первой командой. Что касается Корина, то он просто последовал примеру Чела и напросился сопровождать Коробка. Тот согласился взять сына старосты с собой, однако предварительно потребовал за это плату. Таким образом, хоть и за деньги, но Корину все же удалось стать учеником охотника. Он никак не мог допустить, чтобы Чела хоть в чем-то превзошел его, а тем более вернулся из похода героем и знаменитостью. Корин решил, что если кто-то и заслуживает почести и славу, так это он сам.
— Да ладно тебе, не стоит обижаться на шутки старого друга, — похлопывая Зайца по плечу, произнёс толстый охотник и, указав на Корина, добавил:
— Как видишь, мне тоже дали довесок. Все верно — надо же кому-то обучать молодежь нашему ремеслу, смену растить. Сделаем из мальчишек настоящих мужчин, покорителей драконов, бесстрашных мстителей. Коту тоже найдем применение. Ну и паршиво же ты выглядишь, лохматый, – обращаясь к Барону, сказал Коробок. — Смотри-ка: бок опален, шерсть сбита, вся в пыли. Хотя телом вроде бы ничего — упитан. Если нам вдруг голодать придётся, он может пригодиться.
— Что значит «пригодиться»?! – выскочил вперед ошарашенный кот. – На что это вы намекаете? Меня зовут Барон. Я очень знатного происхождения. Не смотрите на мою шерсть. Она действительно выглядит неважно. Но это все из-за пожара и длинной дороги. Если бы вы видели меня раньше, в лучшие времена, то так бы не говорили. А насчет упитанности – так это тоже в далеком прошлом. Сейчас от нее не осталось и следа. Это просто из-за длинной шерсти я кажусь большим. Вот и Чела может подтвердить. Он нес меня и совсем не устал.
Ожидая подтверждения своих слов, кот жалобно посмотрел на мальчика. Чела уловил этот взгляд. Он, конечно, и мысли не допускал, что Барона при случае могут съесть. Вообще, заявление Коробка мальчик воспринял как розыгрыш, обычную глупую шутку. Но чтобы как-то утешить кота, поддержать его упавший дух, да и так, на всякий случай — кто их знает, этих охотников! — подтвердил:
— Да, Барон в самом деле похудел, кожа да кости. Таким мы не наедимся. Кроме того, он умом богат, совет дельный дать может и еще имеет множество других достоинств. В общем, Барон нам еще пригодится, нельзя его есть.
— К чему это все, если вдруг голодать придется, — отмахнулся Коробок. – Если я хочу есть, а еды под рукой нет, то мне хоть толстый, хоть тощий, хоть с достоинствами, хоть без — ничего не остановит! Подавай Лохматого — и все!
Последние слова охотника прозвучали так твердо и убедительно, словно приговор. Вся компания, кроме Чела, залилась издевательским хохотом. А бедный кот, оглушенный гоготаньем и улюлюканьем, теряя под лапами твёрдую почву, совсем было поник. Пятясь назад, он лишь еле слышно пролепетал:
— Извините, но меня зовут Барон, а не Лохматый.
После чего скрылся с глаз подальше, где-то за кустом.
— Ты по-прежнему жаден до еды, Коробок, — с насмешкой произнес Заяц. – Может, нам всем стоит поостеречься, не только этому коту? Не скрою, я совсем не рад нашей встрече. Уж лучше бы ты шел своей дорожкой.
— Я верю тебе, — ухмыльнулся толстяк, глянув на своего соперника, как хищник на жертву. – Может быть, наши дорожки и разминулись бы, да вот люди из деревни в тебе сомневаются. Они сказали: «Помоги Зайцу, а то без тебя ему не справиться». В самом деле, как это ты собирался сражаться с драконами в одиночку? Мальчишку и кота я в расчёт не беру. У них даже оружия нет. Мне давно известна твоя страсть выхваляться перед зеваками, превознося свои фальшивые заслуги. Но так, чтобы по доброй воле рисковать своей жизнью — такого за трусливым Зайцем никогда не водилось. И тогда я подумал: что-то шельмует мой дружище. Наверняка денежки за работу прикарманит, да и скроется где-нибудь. Об этом я рассказал людям из деревни. На что они мне ответили: «Тогда отправляйся по его следу. Если заметишь, что Заяц пытается нас одурачить, свяжи его и приведи назад в деревню. За обман мы с ним разберемся как следует. А если он окажется честным малым, то помоги Зайцу выполнить работу. Полученные вперёд деньги поделите поровну, а оставшуюся часть награды получит тот из вас, кто действительно окажется самым лучшим. Доказательством победителя станет добытая и предъявленная шкура дракона». Всю дорогу я шел по пятам за вашей компанией, и, к своему удивлению, понял, что ты не собираешься жульничать. Вы на самом деле направляетесь в земли драконов. Значит, я оказался неправ, обвиняя тебя в трусости и плутовстве, за что прошу прощения. Ну что ж, раз с этим у нас дело прояснилось, тогда я хочу получить свою долю. Меня просто распирает от желания подержать в руках эти милые звонкие монетки.
— Это мои деньги! – судорожно схватился Заяц за свой кошелек. – Я получил их как плату по договору и не собираюсь ни с кем делиться! Ты, Коробок — плут и обманщик, решил присвоить мои деньги!
— Врешь! – покраснев, как переспелый арбуз, завелся Коробок. – Они не твои! Ты еще не добыл шкуру дракона, а значит, работа не сделана! Лучше отдай мою половину денег по-хорошему! Не то познакомишься с моим мечом!
— Не отдам! – выхватил Заяц свое оружие. В свою очередь, Коробок вынул свой меч. Противники встали друг против друга, готовые вот-вот схватиться. Их искаженные злобой и ненавистью лица, наконец, показывали свою истинную суть – полную взаимную неприязнь и жажду бороться за тугой кошелек даже ценой собственной жизни.
Первым набросился Коробок. Он яростно, с необычайной для тучного человека прытью, орудовал мечом, осыпая Зайца многочисленными ударами. Долговязому охотнику пришлось несладко. С трудом отбиваясь, он отступал. Несколько раз оружие соперника со свистом проносилось у его головы, в иных случаях Зайца спасали доспехи. Наверное, для него все закончилось бы плохо, но, к его счастью, напор Коробка постепенно стал ослабевать. Толстяк слишком рьяно бросился в атаку и потому быстро выдохся. Его движения отяжелели, стали более медленными, а потому менее опасными. Заяц заметил усталость противника и в свою очередь перешел в наступление. Теперь уже Коробку пришлось обороняться. Так, по ходу боя, инициатива переходила от одного охотника к другому несколько раз. Никто не мог взять верх, как вдруг внезапный пронзительный крик прервал поединок.
— Это голос дракона, — пугливо озираясь, произнес Заяц.
— Да, так кричит дракон, — согласился с ним Коробок. – Странно, что крик есть, а дракона нигде не видно.
— Смотрите! Смотрите! Вон он летит вдалеке, — воскликнул Чела, указывая впереди себя.
Все увидели, как над долиной, едва ли не касаясь верхушек деревьев своими крыльями, плыл обитатель здешних земель, направляясь куда-то по своим заботам. Время от времени он издавал все тот же крик, очевидно, сообщая о своем приближении.
— Мы за ним будем охотиться? – поинтересовался Корин, провожая взглядом удаляющегося дракона.
— Конечно, если только мы за смертью пришли, — бросил в ответ Коробок. – Это взрослый, сильный зверь. Он нас играючи растопчет или разорвет на части. Нечего даже и думать связываться с таким. Нет, нам нужен дракон помоложе, меньше в размерах, слабее, неопытнее.
— Лучше всего, если нам попадется небольшой дракончик, детеныш, — подхватил разговор Заяц. – Мне известно, что здесь где-то недалеко есть одно роскошное местечко, — продолжил он. – Там можно попробовать отыскать драконьи гнезда. На яйцах хорошо можно заработать. Этот товар всегда в цене. Кроме того, там, где встречаются кладки яиц, должны быть и те, кто из них вылупливается. Я говорю о маленьких, беззащитных дракончиках. Возможно, нам повезет, и мы поймаем даже не одного, а нескольких. Тогда уж монеты посыплются в наши карманы дождем проливным.
— А что, дельно придумано! – воодушевился Коробок, пряча свой меч за поясом. – Ты, Заяц, удивляешь меня все больше и больше. Голова у тебя варит что надо. Да и оружием владеешь неплохо. Мы тут с тобой немного повздорили… Ну, так чего не бывает между старыми приятелями! Пусть кошелек пока будет у тебя. А как придет время добытое делить, тогда и рассчитаемся.
Гл. 13
Трудный перевал остался позади. Прекрасная долина уже лежала у стоп путешественников, но это вовсе не радовало Чела. Настроение у мальчика было самое отвратное. По дороге куда-то подевался Барон. Еще совсем недавно он семенил рядом, стараясь держаться мальчика. Правда, вел себя при этом как-то неестественно, не так как всегда: не жаловался, не лез на плечи, не пел свои песни. Двигался молча, все больше оглядываясь по сторонам, словно бы изучая окрестности. Чела обратил внимание на эту перемену в его поведении. Он несколько раз спрашивал у кота, не заболел ли он, или, может быть, его что-то беспокоит?
Но Барон как будто нарочно сразу становился бодреньким и отвечал, что все в порядке, чувствует он себя нормально и всем доволен. Чела хорошо знал своего кота. Такой ответ показался ему странным и даже настораживающим. Мальчик, как ни старался, а добиться от кота большего так и не смог, поэтому решил не придавать этому особого значения. А затем Барон исчез. Чела выбился из сил, но не смог его найти. Мальчик рыскал повсюду, призывая кота, шарил в кустах, заглядывал во все щели. Один раз ему показалось, он заметил, как промелькнул за камнем знакомый лохматый хвост. Но это и все. Сам хозяин хвоста упорно не желал отзываться. Охотники стали уже шипеть на Чела, обвиняя в том, что он всех задерживает и вообще утомил своей бессмысленной вознёй. Плюс к тому они принялись отпускать всякие колкости в адрес и кота, и Чела, что мальчику было вдвойне тяжело слышать. Особенно в этом преуспел Корин, никогда не упускавший случая покуражиться над недругом. Кроме огорчения, которое доставила ему пропажа Барона, мальчика терзала еще одна тревожная мысль. Отправляясь в поход, Чела, конечно, мечтал о подвигах, хотя никогда не задумывался о том, как это будет происходить в действительности. В старых легендах он слышал о битвах с грозными драконами, о героизме отважных храбрецов. Он верил этим легендам. Он верил, что бесстрашный воин мог вступить в поединок даже с целой армией противников и благодаря своей смелости и отваге выйти из сражения победителем. В его представлении именно охотники были теми самыми храбрецами. И вот совсем недавно эти герои, в которых он безгранично верил, заявили, что охотиться они собираются не на большого, взрослого дракона, а на его детеныша, слабого и беззащитного. Мальчик не понимал – в чем же здесь подвиг?! Поскольку ближе всех к нему находился Корин, то он решил с ним поделиться своими терзаниями.
— Неужели мы действительно станем охотиться на детей драконов?! – спросил он.
Корин удивился неожиданному вопросу. И даже не столько вопросу, сколько ноткам, с которыми он прозвучал. В них слышалось сожаление, словно бы Чела волнуется за участь молодых драконов. Сын старосты посчитал это слабостью, которой тут же решил воспользоваться.
— Конечно! – ядовито ухмыльнулся Корин. – Ты разве не слышал Коробка? … Он сказал: больших драконов следует обходить стороной, они слишком опасны, а вот маленьких, наоборот, будем выслеживать и отлавливать. Славная должна получиться охота! Меня так и распирает желание погонять этих крылатых уродцев.
Чтобы внести в увлекательное приключение больше азарта, Корин предложил:
— А давай устроим состязание – кто из нас двоих отличится больше. Могу поспорить, что я! Судьями возьмем Зайца и Коробка. Пусть они выберут победителя.
— О каком состязании ты говоришь?! – отчаянно воскликнул Чела, услышав это предложение. – Разве можно охотиться на малышей?! Нельзя за чужие проступки наказывать невиновных! Это не по правилам настоящих героев! На нашу деревню напали взрослые драконы, поэтому сражаться мы должны с ними, а не с их детьми!
— Ха-ха-ха! — засмеялся Корин. – Если тебе так хочется, то пожалуйста, можешь сражаться. Добывай себе славу! Мы же поглядим, чем все это закончится. Что, задумался? Как видишь, все эти россказни о битвах с драконами не что иное, как глупые сказки для детей. Никто за просто так рисковать своей жизнью не хочет. Нас послали отомстить драконам за нанесенный урон. Как мы это сделаем, не имеет значения. Главное — выполнить поручение, а заодно прославиться и заработать денег. Скажи, а чего это ты так беспокоишься? Может быть, тебе жалко драконов?
Задав этот вопрос, сын старосты пристально посмотрел в глаза Чела. Он пытался обнаружить там искры сочувствия, качества, которое уже давно в мире людей вызывало лишь презрение. Не сомневаясь, что он попал в цель, Корин язвительно бросил:
— Если так, то надо было оставаться дома. Маленьким детям нельзя далеко уходить, а то еще обидит кто-нибудь… Лично мне их не жалко. Драконы — наши враги. В случае, если мы попадем в их лапы, они нас не пощадят. И вообще, мой отец говорит, что эта вражда закончится лишь тогда, когда на свете не останется либо ни одного дракона, либо ни одного человека. Пока мы будем думать о жалости, нас истребят.
— Может быть, ты и прав, — покачал головой Чела. – Только одного я не могу понять — мы постоянно с кем-то сражаемся: с драконами, друг с другом — и так без конца. Сначала я лишился отца, затем родного дома, теперь вот и Барона. Понимаешь, я только теряю! Мы явились сюда, чтобы расквитаться с драконами, даже с теми из них, что нам не сделали ничего плохого. Мы собираемся совершить для них зло. Люди и драконы стараются изо всех сил, чтобы сделать друг друга несчастными! Но зачем?!
— Что ты мне задаешь дурацкие вопросы! – раздражено бросил Корин, озадаченный новым поворотом беседы. – О счастье вдруг заговорил! Не надо меня дурачить, я-то тебя хорошо знаю. Ты всегда старался быть выше других. Вот и в Синие горы пустился именно ради того, чтобы меня унизить. Ты, мол, смельчак, а я — никто! Как же, на весь поселок малышня орала: «Наш Чела герой! Он стал настоящим охотником! Он идет сражаться с драконами»! Тьфу!! – с омерзением сплюнул Корин. – Противно было слушать… Но я тебя перехитрил. Представляю твою досаду, когда ты увидел меня рядом с Коробком. Запомни, рыбак! – вложил всё свое презрение в это слово сын старосты. – Ты иногда выигрывал потому, что тебе просто везло! Но теперь этому пришел конец! Я больше не позволю тебе насмехаться надо мной, и докажу свое превосходство. Ты меня не сможешь остановить, а если только попробуешь, то сильно пожалеешь об этом… Я лучше тебя, поэтому всегда и во всем буду первым!
Обстановка накалялась, и эмоции, которые по-юношески неистово бурлили у обоих, были вот-вот готовы вырваться наружу. Мальчишки все же сдерживали себя. Они стояли близко, буквально лицом к лицу, буравя друг друга глазами.
— Как хочешь, — не отводя взора, произнес Чела. – Может быть, ты и прав – мне везло. Только при этом я никогда не старался быть выше кого-либо и, в отличие от тебя, ничего не пытался доказывать другим. Тем более у меня и в мыслях не было чем-то тебя унижать. В Синие горы я отправился для того, чтобы отыскать своего отца. Ты же знаешь, он пропал несколько лет назад. Собственно говоря, мне уже давно хотелось уйти. Кроме отца, другой родни у меня нет. Работы в деревне мало, только и хватает, чтобы кое-как прокормиться. Так что как ни крути, мне все равно дорога выпадала. Только вот сам двинуться в путь не решался, все удобного случая ждал. Думал к охотникам присоединиться — долго не получалось. И вот однажды, когда я сидел у окошка нашей деревенской темницы, мне послышался необычный голос. Кто-то несколько раз произнес мое имя. Ничего подобного этому голосу мне раньше слышать не приходилось. Он, казалось, прилетал издалека и одновременно чувствовался как очень близкий, словно ничего роднее и слаще в жизни не бывает. Позже, на берегу озера я услышал его еще раз. Не знаю, кому может принадлежать такой прекрасный голос, и не знаю, найду ли я когда-либо его владельца, но без сомнения, что-то внутри меня откликается на этот зов. Я понял, что просто уже не могу оставаться на месте. А тут как раз подвернулась хорошая возможность – Заяц по пути в Синие горы заглянул в нашу деревню. Что было дальше, ты и сам хорошо знаешь.
— Ты что, меня за дурака держишь?! – скривился Корин, которому вся эта история показалась сплошной несуразицей. – Отца приплел, голос еще какой-то выдумал. Что, ничего правдоподобнее сочинить не получилось? Хотя про твоего отца Тибо — это еще, может быть, и правда. Только вряд ли он жив. Столько времени прошло, кроме того, письмо…
— Какое еще письмо?! – взволнованно спросил Чела. Мальчик почувствовал, что Корин знает что-то важное, то, что непосредственно касается судьбы его отца.
— Какое еще письмо? – повторил он вновь, схватив сына старосты за плечи и сотрясая его подобно плодовому дереву в период сборки урожая, как будто Чела хотел не услышать правду, а добиться того, чтобы она посыпалась сама собой.
— Да отстань ты от меня! – вырвался из его цепких рук Корин. – Я ничего не знаю ни о каком письме! Это у меня так, вырвалось по ошибке. К отцу постоянно приходили разные письма, а мне приходилось помогать ему перебирать почту, складывать в разные стопочки, вот я… в общем, о твоем отце там ничего не говорилось.
— Нет, я чувствую, ты врешь, что-то не договариваешь, — продолжал наступать на него Чела. – Про письмо ты, конечно, не хотел рассказывать, но, наверное, увлекся, вот и выдал себя. Расскажи, что там было написано! Мне это очень важно.
— Да что ж ты такой надоедливый! – упорно стоял на своем сын старосты. – Повторяю еще раз – я ничего не знаю! И больше ко мне не лезь со своими дурацкими расспросами! Лучше сам сознайся – ведь про голос там какой-то ты наверняка соврал? Ладно, можешь не отвечать, и так знаю, что соврал. Это всякую малышню можешь сказками своими морочить, а со мной не выйдет. Я не такой дурак!
— Не хочешь верить — не надо! – бросил в ответ Чела, которого зацепило несправедливое обвинение во лжи, которое заставляло мальчика оправдываться. – Только это не сказка. Все произошло в точности, как я рассказал. Я только не знаю, как это доказать. Жаль, рядом нет Барона. Он бы подтвердил мои слова.
— Конечно, легко ссылаться на какого-то облезлого кота, который к тому же куда-то забежал, — ухмыльнувшись, сказал Корин. – Он бы, может, и подтвердил. Да кто же ему поверит? Вообще, вы та еще парочка – два бездомных никчемных оборванца. Вас давно надо было вышвырнуть из деревни.
Корин специально старался поддеть Чела обидными словами, рассчитывая на то, что соперник не устоит и полезет в драку. К этому все и шло. Не желая больше терпеть насмешки и оскорбления, Чела приготовился отстаивать свою честь, а также честь Барона, с помощью кулаков. Накал остудили охотники, которые, размахивая руками, показали мальчишкам не шуметь. Очевидно, кто-то или что-то привлекло их внимание, и они не хотели, чтобы назревающая суматоха привела к нежелательным сейчас осложнениям. Вмиг позабыв о недавней ссоре, Чела и Корин поспешили разузнать, в чем дело.
— А ну-ка посмотрите на склон соседней горы. Вы там никого не видите? – спросил у прибежавших мальчишек Коробок. – Смотрите внимательно. Заяц утверждает, что заметил там небольшого дракона.
— Да точно я говорю! – разгорячено тарахтел долговязый. – Самый настоящий дракон, только маленький, всего пару лет от роду. Мне даже показалось, их было несколько — то ли двое, то ли трое.
— Ого! Это что-то новенькое! – присвистнул толстяк. – Драконы теперь стадами гуляют? Да еще и пасутся скопом на лугах, как обычные травоядные животные! Хе-хе… Нет, дружище, наверное, тебе это померещилось. Размечтался о хорошей добыче, вот теперь и видится она за каждым деревом.
Коробок разочарованно махнул, развернулся и собрался было уходить.
— Вот он! – одновременно вскрикнули Чела и Корин. Они увидели, как на одном из кусочков редколесья из-под непроглядного ковра зелени вынырнул силуэт. Зрение Зайца не подвело. Это был маленький дракон, или … несколько драконов?
— Что за ерунда! – не поверил своим глазам Коробок. – Неужели и впрямь их трое? Нет! – осенило его. – Дракон один, но трехголовый!
— Вот это удача! – скорчив довольную мину, потер руками Заяц. – Я слышал о драконах с несколькими головами, но, признаться, всегда считал это выдумкой, глупой болтовней. Оказывается, такие чудеса действительно бывают. Да за этот трофей можно запросить столько… столько!…
— Кошельков и карманов не хватит, чтобы забить их монетами! – сияя от счастья, подхватил мысль Коробок. – Что нам какая-то бедная рыбацкая деревушка! Мы повезем этого красавца в большой город, на ярмарку. Там нам дадут настоящую цену, отвалят за него не меньше, чем он весит сам, или даже больше.
Поначалу Заяц и Коробок хотели немедленно броситься в погоню за ценной добычей. Но затем они изменили свой план. Дракончик может раньше времени заметить преследователей, и тогда у него будет возможность скрыться в лесу. Чтобы не дать ему этого шанса, охотники решили действовать осторожно и без лишнего шума. Они собрались незаметно обойти дракончика с разных сторон с тем, чтобы перекрыть ему любую возможность бегства. Жертва, которая ничего не подозревает, не станет тревожиться и рано или поздно сама попадет в расставленную для нее ловушку. Чела поручили спуститься в ущелье и ждать там — вдруг дракончик вздумает пройти по низине. В этом случае мальчик должен будет его задержать, одновременно криком подавая сигнал остальным. Те, в свою очередь, должны будут немедленно примчаться на этот призыв. Распределив роли, люди разошлись каждый на свое место. Охота началась!
Гл. 14
Чела сидел на почерневшем от времени обломке скалы в назначенном ему месте и ждал. На душе у мальчика было неспокойно. В его возрасте участие в настоящей охоте! Да любой мальчишка посчитал бы это за счастье! И в случае с Чела еще вчера, наверное, было бы так же. А сегодня нет. Все изменилось. Мальчик сидел расстроенный, жалея о том, что ввязался в эту историю. Он ясно чувствовал, что не испытывает ненависти к драконам, хотя ему и пришлось пострадать от их проделок. Тем более он не хотел причинять зла невинному существу.
«Если бы он только прошел не здесь, а где-нибудь в другом месте, — проносились в голове мальчика обрывки тревожных мыслей. – Тогда мне не пришлось бы его ловить… А что дальше? Нет, это бессмысленно. Не я, так кто-то другой. Все равно ему не уйти…»
Чела живо представил картину, как охотники окружают жертву, все более и более сжимая вокруг нее кольцо, как бедный дракончик мечется в ужасе, стонет, кричит…
— Нет! – вскочил мальчик. – Пусть делают со мной, что хотят, но я не хочу в этом участвовать!
В этот момент несколько крупных капель глухо шлепнулось о землю. Чела посмотрел на небо. Бескрайняя черная туча, стремительно приближаясь, накрывала собой, словно одеялом, небесную лазурь.
— Ого, кажется, нешуточный дождь собирается, — сказал вслух мальчик. – А что, это даже к лучшему! — воодушевился он. – Ведь в непогоду какая может быть охота? В сильный ливень все нормальные люди бросают любые дела и прячутся по домам или кто где может. Иначе можно промокнуть до нитки, а после заболеть. Даже Барон в дождь и лапу за порог не высунет.
Подумав, что надвигающаяся гроза является достаточной причиной покинуть пост, Чела принялся искать для себя укрытие. Ему пришлось поторопиться, поскольку с каждой следующей секундой дождь только усиливался. Не найдя ничего более подходящего, чем большое раскидистое дерево, мальчик устроился под его кроной. Поначалу дерево еще как-то защищало Чела от непогоды, но вскоре выяснилось — то, что выглядело как хорошая крыша, оказалось настоящей западней. Влага быстро просочилась сквозь крону, начав безжалостно поливать мальчика отвратительной жижицей: смесью воды, грязи и липкой древесной смолы. Чела держался, пока его одежда окончательно не промокла, а в старых, изношенных ботинках не начало хлюпать. Не на шутку разволновавшись и желая найти выход из сложного положения, он принялся шарить глазами по обросшему кустарником скалистому уступу, что находился невдалеке. Там его взор зацепился за неприметную расщелину, которая на деле оказалась небольшой, но уютной пещеркой. Это было то, что надо! А самое главное, весьма вовремя. Дождь усилился настолько, что превратился в страшный ливень. Казалось, небо прорвало, и вода лилась сплошной стеной. В теплой, сухой пещере Чела немного согрелся, успокоился и незаметно для себя задремал. Ему даже привиделся сон. В этом сновидении к мальчику явился трехголовый дракончик, и они стали разговаривать.
— Зачем ты пришел сюда?! – озабоченно спросил Чела. – Это опасное место. За тобой ведется охота. Немедленно беги отсюда и укройся где-нибудь. Поспеши! Охотники совсем близко!
Но дракончик, недоуменно поглядывая на мальчика, совсем не торопился следовать его предостережениям. Некоторое время он колебался, словно бы пытаясь собраться с мыслями, после чего все-таки решился заговорить:
— Извини, дух, но по причине обстоятельств нам пришлось укрыться в этой пещере. Мы не знали, что она кому-то принадлежит, а потому не имели намерения тревожить ваше спокойствие. Единственное что мы просим, так это позволения остаться здесь на время, пока дождь не закончится.
— Нет, нет! – замахал руками мальчик. – Я же говорю — здесь опасно! Они могут в любой момент объявиться, и тогда случится ужасное! Поверь, я не шучу. Мои слова очень серьезны. Я даже не решаюсь произнести то, что тебя ожидает. Повторяю – немедленно уходи!
— Мы тебя совсем не понимаем, дух, — ответил дракончик. – И вообще, ты весьма странный, говоришь загадками. Постоянно твердишь о какой-то угрозе. Но единственный кто нам может угрожать – это Маримор. Только его сейчас рядом нет. Кроме того, твоя пещера так хорошо скрыта от посторонних глаз, что ее вряд ли кто-то найдет. Мы и сами оказались здесь совершенно случайно. Наверное, мы всё-таки потревожили тебя, дух, но во всем виноват страшный ливень. Он разразился так внезапно, что у нас просто не было выбора, как искать укрытие в первом попавшемся месте. Так уж вышло, что это оказалась твоя пещера. Поэтому мы вновь просим проявить гостеприимство и разрешить нам переждать непогоду в этом уютном местечке.
— Я ничего не понимаю, — озадаченный просьбой дракончика, произнес Чела. – А главное, я не понимаю, почему ты все время называешь меня духом?
— А разве нет? – последовал встречный вопрос. – Разве ты не дух этой пещеры? Разве ты не владеешь ею и не защищаешь от всякого пришлого?
Окончательно запутавшись в собственном сне, мальчику ничего не оставалось, как проснуться. Открыв глаза, он увидел перед собой маленького дракона. Того самого трехголового дракона, на которого была организована охота и того самого, который не так давно побывал на веселом празднике, где общался с самой королевой фей. Это был тот самый неугомонный дракончик, который во что бы то ни стало собрался спасти от исчезновения свой род. Это был Паки.
Чела энергично потер ладошками свое лицо и встряхнул головой.
— Может быть, сон продолжается, — подумал он. Судя по тому, что три пары изумрудных глаз по-прежнему пялились на него, мальчик понял – все это происходит наяву.
— Да я, собственно, не владелец этой пещеры, — пролепетал Чела. — Я, как и ты, пережидаю здесь ливень.
— Я так и думал! – раздосадовано обронил Старший. – Ну какой же он пещерный дух!?
— Да, совсем не похож, — согласился с ним Младший.
— И как мы могли принять его за того, кто он не есть на самом деле? – подхватил Средний. – Непростительная ошибка! Он, без сомнения, не пещерный дух, а лесной!
— Нет, нет. Это не так, — поспешил разъяснить ситуацию мальчик. – В некотором роде я вообще не дух. Меня зовут Чела и я человек.
— Человек?! … Он человек! – испуганно зашептали головы дракончика, снова и снова повторяя это жуткое для себя название. Оно внушало им трепет, поскольку было практически равнозначно слову «враг».
— Я никогда не видел человека, — пришел первым в себя Младший. – Странно, ты вовсе не страшный и совсем не велик ростом. Раньше я представлял людей как безобразных, огромных чудовищ с горящими глазами, длинными когтями и четырьмя хвостами.
Чела улыбнулся. Сравнение с монстром показалось ему забавным. Он вспомнил, что нечто подобное когда-то думал о драконах.
— Как видишь, это не так, — сказал мальчик. – У меня нет ни хвостов, ни когтей, ни чего-либо подобного. Люди совсем не чудовища, хотя иногда поступают скверно.
Вспомнив о скверных поступках, Чела вздрогнул. Ведь там, за стенами пещеры продолжается охота. Коробок и Заяц так просто не отступят от своих намерений. Уж слишком ценной добычей для них является дракончик. И кто знает – возможно, им удалось выследить свою жертву, и теперь они вот-вот нагрянут в пещеру.
— Я хочу вас кое о чем спросить, — произнес Чела, — только вот не знаю, как обратиться.
— О, вообще-то нас все называют Паки, — понял смысл затруднения мальчика Старший. – Но это когда обращаются к троим одновременно. А так у каждого есть еще и свое имя. Слева от меня Средний. И я сразу делаю ему замечание за невнимательность. Это в его обязанности входит представлять нас перед незнакомцами. Только он об этом почему-то все время забывает. Это, конечно, не значит, что Средний не умеет разговаривать. Когда его не просят, он тарахтит, не умолкая, а вот когда надо – слова не вытянешь.
Средний, кторый на этот раз действительно оплошал, не пробовал оправдываться. Он виновато опустил голову, ругая себя за рассеянность.
Закончив с одним, Старший приступил к следующему:
— Справа находится Младший. Я не знаю, что входит в его обязанности – разве только травить нас всех гнилыми фруктами. Обжора несусветный!
Младший, конечно, мог бы вознегодовать, услышав о себе такую характеристику. Но его внимание целиком увлекли ореховые скорлупки, повсюду разбросанные по пещере. Поэтому смысл разговора даже не коснулся его ушей.
— Ну, а меня называют Старшим, — представила себя центральная голова. – В нашей компании я самый главный и буквально все-все лежит на моих плечах. Это очень тяжело! – пожаловался он. – Но что поделать. Видно, судьба моя такая, до конца жизни терпеть этих двоих… Ой, извини! – опомнился Старший. – Ты же хотел нас о чем-то спросить?
— Да, — сказал Чела. – Я хотел узнать, не видел ли ты кого-либо перед тем, как войти в эту пещеру?
Головы дракончика переглянулись, озадаченные вопросом мальчика. Даже Младший отвлекся от своих скорлупок и принялся копаться в памяти.
— Я видел! – оживленно воскликнул Средний, заинтриговав тем самым присутствующих. – На верхней тропе я заметил большого древесного квакуна, что сидел на трухлявом пне. Тогда я даже подумал – он вылез не случайно, наверняка скоро начнется дождь. И как видите — так оно и вышло! Квакуны всегда появляются перед дождем. Это точно!
— Нет, я не то хотел спросить, — облегченно вздохнув, произнес Чела. – Не попадались ли вам на глаза люди?
— Люди?! – оторопело переспросил Паки. – Квакуны были… А люди? …Нет, людей мы не видели.
Мальчик еще хотел что-то спросить, но вместо этого замер, старательно прислушиваясь к звукам, которые доносились снаружи. До его ушей стали долетать знакомые голоса, заглушаемые шумом дождя. Это были голоса охотников.
— Проклятый ливень! – перекрикивая водяной шквал, орал Коробок. – Откуда он только взялся?! Не видно следов! Вообще ничего не видно! Все смыло водой!
— И куда только мог подеваться этот дрянной мальчишка?! – вторил ему Заяц. – Он должен был находиться где-то в этом месте. Я видел, как дракон спустился в ущелье. Здесь всего одна дорога и они никак не могли разминуться… Проклятье! Упустить такую добычу!
— Это ты виноват! – снова раздался голос Коробка. – Растяпа! Дракон был почти в наших руках, а ты его прошляпил!
— Да что я мог сделать? – оправдывался долговязый охотник. – Он проскользнул буквально в нескольких шагах. Тупица, он даже не заметил ловушку. Я кинулся было за ним, да куда там – увяз в непролазной грязи. Пока выбрался, его уже и след простыл.
— Как видишь, не такой уж он тупица, — возразил толстяк, – раз смог от нас улизнуть. Что теперь делать? Объясни – куда они могли пропасть?
— Я не знаю! – горячась, ответил Заяц. – Ни мальчишки, ни дракона! Ты же сам видишь – здесь негде спрятаться.
Из-за долгого проливного дождя на дне ущелья образовался бурный поток. Его стремительные, кипучие воды с легкостью перекатывали огромные валуны, а также стволы поваленных деревьев. Причём с каждым следующим мгновением неуемная сила разыгравшейся стихии только возрастала. Поток поглощал все новые и новые участки суши, оставляя людям лишь небольшую спасительную кромку у самых скал.
— Скорее всего, их захватило течением и унесло, — сделал свое заключение Заяц, после чего тут же предусмотрительно добавил:
— Нам лучше убраться отсюда поскорее. Вода все прибывает, и как бы с нами не случилось то же самое.
— Кто это там разговаривает? – навострив уши, заинтересовался Паки звуками, что доносились снаружи. Эти голоса были дракончику совсем незнакомы, поэтому свой вопрос он скорее адресовал Чела, рассчитывая, что мальчик знает больше. Но Чела только испуганно моргал глазами и молчал.
— Наверное, кто-то сбился с дороги и теперь, застигнутый дождем, не может выбраться из ущелья, — выдал свой вариант Старший. – Или просто ищет убежище, чтобы скрыться от непогоды, — предложил он еще один ответ.
— Тогда мы должны помочь бедолагам, — сказал Средний. – В пещере достаточно места. Будет правильно, если мы пригласим их в наше уютное местечко.
Дракончик двинулся исполнить свою затею, но тут Чела, что до этого сидел неподвижно, вскочил, преградив ему путь.
— Не делай этого! – воскликнул он. – Не делай, если только дорожишь своей жизнью! Это звучали голоса Коробка и Зайца. Они охотники. Они пришли за тобой!
Мальчик рассказал Паки обо всех событиях, которые предшествовали их встрече: о пропаже в Синих горах отца Чела, о нападении драконов на рыбацкую деревушку, о длинной и тяжелой дороге по новым землям и о ловушке, что была устроена четвёркой охотников одному маленькому дракончику.
— Я даже не знаю, можем ли мы тебе доверять после всего того, что услышали, — задумчиво произнес Старший. – Кто знает, не является ли твой рассказ частью какого-то хитроумного обмана. Я понял, что люди коварны и жестоки, а ведь ты тоже человек.
— Я говорю правду! Верь мне! – отчаянно простонал Чела. – Иначе, зачем я остановил тебя? Зачем уберег от беды?
— И все же нам лучше держаться от него подальше, — по-прежнему сомневался в искренности мальчика Старший. – Ждать добра от людей – пустая затея. Они приходят в наши земли только для того, чтобы разорять гнезда драконов или совершать другое зло.
— Ты, конечно, думай, как хочешь, а я Чела верю, — откровенно высказался Средний. – У него глаза добрые. Такие же добрые, какие были у королевы фей. У тех, кто имеет такие глаза, никакое злодейство в уме долго не удержится. Чела ищет своего отца, и мы должны ему в этом помочь.
— Помочь?! – возопил Старший. – Ты что, забыл о нашем деле?! Пока мы будем заниматься заботами других, драконы погибнут! У нас совсем нет времени растрачивать себя на всякие пустяки. И опять же — этот цветок, как его? … «Лотос-солнце»! О нем тоже забывать не стоит. Я, конечно, мало верю в подобные штуки, но все же…
Головы дракончика продолжали спорить о том, помогать Чела в его поисках или нет. Хотя смысл перепалки непосредственно касался мальчика, из всего разговора его внимание привлекло только одно название – «Лотос-Солнце». Мальчику показалось, он услышал что-то очень важное для себя, такое, что никак нельзя упустить.
— Погодите пререкаться, — волнуясь, сказал он. – Лучше объясните мне, что такое Лотос-Солнце. Вы несколько раз упомянули о нем.
— О, это такой волшебный цветок, — ответил Средний. – Мы сами услышали о нем недавно, от королевы фей. Будто бы он может спасти драконов от исчезновения. По правде говоря, толком об этом цветке мы тоже ничего не знаем. Королева Альцина сказала, что еще не пришло время раскрыть эту тайну.
— Не пришло и никогда не придет, — встрял в разговор Старший. – Потому что никакого чудесного цветка и вовсе нет. Все это обычная болтовня.
— Почему это болтовня?! – вспылил Средний. – По-твоему выходит, она нас обманула? Но разве королева Альцина похожа на обманщицу? А как насчет Арники? И как насчет всех остальных? Если тебя послушать, так все они прикидываются и жульничают!
Раздосадованный Средний, чтобы проучить недоверчивого критикана, с силой ткнул его головой в шею. В отсвет Старший попытался укусить обидчика за ухо.
— Да погодите! Что вы делаете?! – поспешил разнять их Чела. – Как можно драться?! Вы же как одно целое!
— Не обращай внимания, — равнодушно отмахнулся Младший. – У нас такое бывает: поспорим, поругаемся, может, подеремся, затем помиримся — и опять друзья навек.
— Ну нет, — присвистнул мальчик. – С таким отношением друг к другу у вас вряд ли выйдет что-то хорошее. Если уж вы между собой сладить не можете, то как собираетесь еще кого-то спасать? Вместо того, чтобы ссориться, помогите мне увидеть королеву фей. Меня волнует этот необычный цветок. Кроме того, Альцина может что-то знать о моём отце.
— Конечно, поможем, — с готовностью согласился дракончик, который уже успокоился и был рад показать свое умение не только вздорить, но и действовать в согласии. – Если уж она не подскажет, то даже не знаем, кто другой сможет подсказать. Положись на Паки. Королева Альцина — наш лучший друг. Главная фея не станет с каждым встречным разговаривать, но нам она не сможет отказать.
Гл. 15
Чела и Паки даже не подозревали, что свидетелем их встречи стало маленькое, боязливое, тщедушное существо по имени Калиска. Оно тихонько сидело в самом укромном уголке пещеры и тряслось от страха. Калиска был родом из горного народца, который все называли гротниками. Эти миниатюрные создания жили в подземельях большими семьями, как правило, по соседству с водой. Более всего они предпочитали просторные пещеры с большим количеством залов и галерей. Гротники никогда не были землекопами, поэтому они населяли только те пещеры, что создала сама природа. В округе они слыли как умелые строители лодочек и кораблей, которыми столь же умело управляли. Им были ведомы все водные пути — не только те, которые находились на поверхности, но и подземные. Еще эти существа отличались большой скрытностью. Только в ночное время, когда у гротников был какой-либо праздник, их суденышка выплывали из подземелий, заполняя собой спокойную гладь ближайшего водоема. На каждом из бесчисленного количества корабликов обязательно светился огонек. Суда плавали по воде в строго определенном порядке, таким образом, рисуя на темноте водной поверхности всевозможные причудливые узоры. Глазам того счастливчика, которому удавалось стать свидетелем этого водного представления, открывалась картина изумительного светового действа. В остальное время гротники прятались в своих подземных городах, избегая общения с жителями поверхности. Единственные, с кем они поддерживали отношения, так это с пещерниками – еще одним горным народцем. Эти два народца мало чем отличались друг от друга. Пещерники также вели скрытный способ жизни глубоко под землей. Они были одинакового с первыми вида, роста и одежду носили одного с ними фасона, непременно остроконечный колпак, камзол, штанишки и туфли с блестящими пряжками. Но если пещерники в одежде отдавали предпочтение красным цветам, то гротники наряжались исключительно в синее. И еще Пещерники не умели мастерить лодки, но были отличными землекопами. Поэтому свои жилища они строили сами, прорубая длинные, запутанные ходы в твердой горной породе. Остальные обитатели Синих гор не препятствовали обоим народцам жить так, как им самим хочется. Здесь было не принято навязывать свое общество или свое мнение, если в нем не нуждались.
В пещере, где суждено было познакомиться Чела и Паки, гротник жил уже несколько лет, в совершенном одиночестве. Как можно заметить, это было совсем не характерно для этого народца. А все потому, что Калиска был изгнанник. Соплеменники выдворили его из своей страны за очень серьезный проступок.
Как-то король гротников пригласил в гости короля пещерников, чтобы обсудить с ним какие-то важные государственные дела. Когда официальная часть встречи была завершена, двое правителей, по традиции, решили отметить удачные переговоры сладким кушаньем. В торжественной обстановке они собирались испробовать фруктовый сироп, приготовленный по новому рецепту лучшими поварами обоих горных народцев специально к этой важной встрече. Поднести сосуд с еще горячим питьем доверили Калиске. Ему впервые выпала такая великая честь, поэтому гротник ужасно волновался. Его руки дрожали, а ноги не слушалиь, подгибались в коленках. Находясь уже рядом с высокими особами, Калиска как-то неудачно шагнул, споткнулся, и, падая, окатил обоих государей сладким сиропом. Короли завопили от негодования. Их дорогая праздничная одежда была безнадежно испорчена. Так же была испорчена и вся церемония. Охрана тут же схватила ошалевшего Калиску с тем, чтобы немедленно предать его строгому суду. Во время судебного заседания король пещерников вопил, что случившееся являет собой безусловное покушение на его монаршую жизнь, которое к тому же было спланировано заранее группой заговорщиков. Главой этой группы, а также основным исполнителем коварного замысла является Калиска. Чтобы хоть как-то загладить этот межгосударственный скандал, монарх соседнего государства требовал для обвиняемого справедливого наказания, а именно — смертной казни. После этого слово взял король гротников. Он сказал, что в его стране смертный приговор вот уже 300 лет как отменен. Кроме того, в тюрьму преступников тоже больше уже не бросают, поскольку содержание арестантов слишком уж дорого обходятся для казны государства. В нынешние времена у них существует два вида наказания. За малую провинность у подсудимого отбирают его колпак, и он вынужден ходить с непокрытой головой, что считается очень унизительным. Гротник без колпака — излюбленная мишень для разного рода издевок и насмешек. За более серьезный проступок у виновного не только отбирают головной убор, но его еще и привязывают к столбу позора, на всеобщее обозрение. В самых же серьезных случаях применяется особый вид наказания – преступнику присуждают пожизненное изгнание.
Посовещавшись, короли решили, что рассматриваемое дело как раз относится к роду тех особых случаев, поэтому единогласно вынесли вердикт – выдворить Калиску из королевства без права на возвращение.
Так он оказался вдали от своего народа, семьи, в затерянной среди пустынных скал, крошечной, ничем не приметной пещерке. Выходил он из нее редко, только в самые темные, безлунные ночи. Когда выдавалась такая счастливая возможность, Калиска гулял по дну ущелья, стараясь бесшумно прыгать по камням. Во время этих прогулок он пытался отыскать орехи, что падали на землю с высоких деревьев. Гротник был мал ростом, поэтому, чтобы наесться, ему хватало нескольких штук. Добытые орехи он затаскивал в свое жилище, после чего раскалывал скорлупу, вынимая из нее сочные, сладкие зерна. Поскольку это продолжалось в течение длительного времени, пол пещеры был густо усыпан остатками трапезы гротника. Именно эти скорлупки и привлекли внимание Младшего, когда Паки вместе с Чела находились в пещере. За период ссылки Калиска сильно поизносился, утратив свой прежний лоск. Камзол был весь изодран, из всех пуговиц сохранилась только одна, да и то она едва-едва держалась на тоненькой ниточке. Застежки с туфель он также где-то растерял. А основной предмет гордости любого гротника – его колпак — больше походил на старый, грязный чулок, что безжизненно болтался на голове, целиком утратив свой изначальный синий цвет. Приговор Калиски вряд ли можно было назвать мягким. Во всяком случае, для него самого он казался ничем не лучше смерти. Решение суда обрекало гротника на вечное одиночество, что представлялось бедняге просто невыносимым. Он в один момент утратил все: и свою бесчисленную родню, и друзей, и заветное место личного слуги короля. Его многообещающая карьера оборвалась, едва начавшись. В иные периоды Калиску охватывало глубокое отчаяние, и он начинал подумывать о том, чтобы пойти и броситься в пасть какому-нибудь дикому зверю и тем самым навсегда покончить со своими страданиями. Но нет, он быстро отваживал от себя подобные мысли. Калиска слишком любил жизнь. А еще он начинал представлять то безутешное горе, в которое погрузятся его близкие, узнав, что их дорогой родственник погиб, да не просто так, а его сожрала какая-то зверюга. Но главное Калиска знал, что каким бы безнадежным не казалось положение, из него обязательно найдется выход. Даже если нет возможности действовать прямо сейчас, значит, следует просто ждать, терпеть и надеяться. Рано или поздно спасительный шанс появится. Таким долгожданным шансом гротник посчитал подслушанный им разговор между Чела и Паки. Он предположил, что добытые сведения могут заинтересовать одного очень влиятельного владыку. Калиска, конечно же, думал о Мара, повелителе сумрачного королевства. Впрочем, замысел был рискованный. Шутка ли — не по принуждению, а по своей собственной воле отправиться в лапы к самому главному найрриту! Каков же должен быть сам владыка, если он держит в страхе и покорности своих подданных, этих отвратительных и безжалостных существ?
«А что, если Мара посчитает мое дело пустяковым? – думал Калиска. – Тогда он непременно рассердится из-за того, что его беспокоят понапрасну — и мне конец. Если не лишит жизни сразу, то оставит в рабстве, на потеху себе и своим прислужникам. Во всяком случае, на волю больше не выпустит.»
Впечатлительный гротник живо представил свирепый вид повелителя демонов, и тонюсенькие, словно соломинки, ножки Калиски тут же задрожали. Постепенно дрожь передалась всему телу. Калиска целиком сжался в комок и трясся, словно в лихорадке. Это продолжалось в течение нескольких минут. Затем, вдоволь насытившись страхом, он быстро успокоился, после чего вновь продолжил обдумывать свое положение.
«А вдруг своими сведениями я сослужу Мара?– предположил он. – Тогда повелитель наградит меня. Непременно наградит! А может, даже исполнит все, что я только пожелаю!»
У Калиски перехватило дыхание от тех возможностей, которые открывались перед ним в случае успеха. Можно будет забыть об одиночестве, об этой ненавистной пещере на дне ущелья и о твердых орехах, что за долгие годы порядком надоели. Он вернется в свое королевство, несмотря на любые запреты! Что для него все эти подземные короли! По сравнению с Мара они просто букашки. Если повелитель найрритов захочет, то именно он, Калиска, сядет на престол и будет править обоими горными народцами. Гротник закрыл глаза и в мечтах своих поднялся так высоко, что уже увидел себя сидящим на троне. И вот словно бы ему подают сладкий фруктовый сироп. Он с наслаждением потягивает густую, тягучую массу, не забывая при этом отчитывать слуг за недостаточно хорошее кушанье. И не потому, что подданные провинились, а так, для порядка, чтобы в следующий раз старались еще лучше. Калиска сладко облизнулся и раскрыл глаза.
— Как жаль, — глубоко вздохнув, разочарованно произнес гротник. – Это лишь греза. А так было похоже на правду. Сбудется ли то, о чем я мечтаю? … Во всяком случае, у меня есть шанс.
После этого Калиска принял окончательное решение оставить свое нынешнее жилище и направиться к Мара с тем, чтобы испытать свою судьбу.
Перед дорогой, напоследок он окинул взглядом свою пещеру. Гротник никогда не испытывал к ней приятных чувств, можно даже сказать, он ее ненавидел. А сейчас, перед расставанием, в его крошечной груди даже защемило. Как бы то ни было, эта пещера столько времени служила ему, спасала от многих неприятностей. Только сейчас Калиска понял, что привязался к ней. Впрочем, никакая привязанность сейчас не могла его остановить. Как представитель горного народца, он знал о существовании подземных ходов, что ведут прямиком к сумрачному царству. Знал он также и как эти ходы найти. Вообще, это был самый короткий путь. Если бы Калиска надумал двигаться по поверхности земли, ему бы потребовалось намного больше времени, чтобы достичь своей цели. А так уже сегодня он сможет предстать перед Мара. Одного гротник не мог знать – что нельзя хоть в чем-то рассчитывать на демонов. Благодарность никогда не затрагивала их мрачную сущность. За добро они не платят добром. Не хотят, да и не умеют. Тех же, кто служит им, они презирают не меньше, чем всех остальных, но терпят до поры до времени, пока не перестанут нуждаться в их услугах.
**********
Ссылки на предыдущие и последующие публикации:
1.Сказка (начало, гл.1)
2. Сказка, глава вторая
3. Сказка, глава третья
4. Сказка, глава 4, 5
5. Сказка. глава 6, 7
6. Сказка, глава 8, 9
7. Сказка, глава 10, 11
8. Сказка, глава 12, 13, 14, 15
9. Сказка, глава 16
10. Сказка, часть вторая, все главы
