Печёниха

Начиная в доме уборку, я подбадриваю себя поэтичными словами Экзюпери «Проснулся – убери свою планету». А какой-то ехидный голос шепчет на ушко: «А не то прослывешь Печёнихой…!».

Печёниха – это бабушка из моего детства. Сейчас мало кто помнит, какое настоящее имя у нее было. Зато прозвище прилипло – попробуй пройтись по Кобелевке в грязной одежде, или посуду оставь немытой — окрестят тебя злые языки Печёнихой.

В 60-е годы прошлого столетия бабушек на Кобелевке было много. Сидели они на завалинках своих домов с грустными лицами. Большинство из них были одинокими – проводили мужей на войну, да так и не дождались. В православные праздники они собирались вместе, потом до поздней ночи раздавались задушевные песни. Жили они в маленьких домишках — кто в саманушках, кто в деревянных ветхих избушках. У многих из них были дети. Тогда на одной ограде стояла большая, новая рубленая изба, а рядом — ветхая старая родительская избенка. Хозяйство у старух было маленькое — куры да поросенок, корову – кормилицу — не могли себе позволить.

Баба Фёкла была старше их всех, но держала корову, сажала большой огород. Она родилась в первый год двадцатого века. В юности была красавицей — от парней отбою не было. И работала на людях – продавцом в магазине, тут уже не только местные, но и приезжие парни на нее заглядывались. Ей приглянулся харловский парень, вышла она за него замуж. Только одну ночь вместе они провели — ушел он на гражданскую войну и не вернулся домой. Родила Фёкла сына Анатолия, всю свою нерастраченную любовь ему отдала. Крепкая была, здоровая — хозяйство большое держала, из магазина приносила модные вещи – сама наряжалась, и сын был первым парнем на деревне. Выучился на механизатора, работал в колхозе.

В один из роковых дней их счастливая жизнь закончилась. Анатолий косил пшеницу. Вдруг увидел, что зверек попал под косилку. Спрыгнул он из комбайна, залез под косилку спасать зверька, а скорость второпях не отключил.

Баба Фёкла не верила, что нет больше ее сына. В их деревянном доме под горой каждый день он к ней приходил, разговаривала с ним, как с живым. Потом бояться стала. Бросила она избу под горой и поселилась на отшибе, в саманной избе возле речки.

Ноги у нее после гибели сына деревянными стали, ходить на них было невмоготу, а порой и вовсе отнимались. Тогда она упадет как подкошенная и лежит без движения. Пойдут женщины на луг корову искать — увидят лежащую Фёклу — домой приведут. Полежит она и поползет в огород. Картошки много сажала – все лето полола, а потом до самых снегов копала. Накопает ведерко, высыпет в мешок и несет его волоком в дом. А то ребятишек подзовет – за пряник или конфетку донесут они ведро до избы. В избе  у нее всегда запасливо стояло ведро, полное пряников и конфет.

Так все лето и осень в огороде и проводила. Приползет обессиленная, вся в земле, да и заснет на полу. Воды некому было принести – до реки рукой подать — метров двести. Но с больными ногами это расстояние казалось непреодолимым. Подзовет она ребятишек – наносят они ей воды, рассчитается – 50 копеек за ведро. А пенсия – 12 рублей. Положит она тогда в свои пять огромных чугунов картошку, крупу, капусту, тыкву, репу, водой зальет – и в печь. Этой еды ей на месяц хватало. Мужики уголь привезут, дрова — ящик водки им поставит.

С наступлением учебного года наступали для Фёклы радостные дни. Школа над ней шефствовала — целый класс к ней приходил помогать по хозяйству. Ребята придут в приподнятом настроении, в пионерских галстуках, а кто с комсомольскими значками на груди. Мальчишки дрова нарубят, воды наносят. Девчонки вымоют, выскребут всю избу, потом побелят, шторки новые из дома принесут — повесят, покушать приготовят. Любили они ходить к бабе Фёкле – столько интересных историй в награду за их помощь она им расскажет, Библию почитает, чай вскипятит. Засидятся за чаем у бабы Фёклы они до самого вечера – уютно, тепло после их уборки. Придут дети в другой раз, а в избе снова «Авгиевы конюшни». «Зачем же ты баба Фёкла кур на зиму в избу запускаешь, грязь же от них?» — спросят ребята. «Не должны мы гнушаться Божьими тварями, которых Господь сотворил, все мы дети одного Небесного Отца. В неоплатном долгу мы перед животными. Да и нет блох у моих курочек – я им золу за печку сыплю. Сама лягу на голубчик и посматриваю, как они старательно свои перышки чистят. Раньше у меня и теленок, и овцы в избе зимовали. Тепло нам всем вместе было, а теперь картошка даже в избе под кроватью замерзает».

На Пасху, Троицу выбиралась она на Кобелевку – наденет свою яркую шаль, жакетку, все добротное, со старых счастливых времен осталось. Сердобольные люди в баню позовут, самогонки нальют. Ждут ее из бани долго, забеспокоятся – что-то долго нет Фёклы. Зайдут — а она лежит на полке и крепко спит. А многие дальше ограды не пускали — вынесут ей стульчик, а после тряпочкой протрут, даже подухарят.

Грамотная Фёкла была – лечебник у нее старинный был. Вычитала она, что лучшее лекарство для больных ног – ягоды малины. Посадила она малину, разрослась она — нигде в окрестностях не было столько ягод. Только ребятишки местные повадились — каждый день через забор перелезут и рвут ягоды. Казалось им тогда, что нет слаще ягод, чем у Печёнихи, ни одно купание на речке не обходилось без ее малинника. Выйдет Фёкла на крыльцо, заголосит на всю Кобелевку, да что толку. Знают ребятишки, что не поймает она их, рвут, кто прямо в рот, а кто и про запас, в кружку.

Ждала Фёкла свою пенсию, дни считала. Воды не осталось, дрова закончились, хлеба давно не ела. Выросли ее тимуровцы, бросили к ней ходить, мальчишки в армию ушли, девчонки замуж выскочили. А почтальонка все не идет – уже и сроки прошли. Почтальонка жила неподалеку, только дороги к ней не было. Поползла Фёкла по сугробам до избы почтальонки, забрала деньги, назад на четвереньках. Только сил мало осталось, до самого вечера до дома добиралась. Ноги совсем не чувствовала, шалюшку обронила дорогой, руки онемели от холода. «Сейчас я их на печь, там отойдут. Печь позавчера топленая, отогреются». Вскарабкалась Фёкла на печь, руки к чувалу прислонила. Через какое-то время пригревать стало: «Вроде печь не топленая, а жар от нее. Или это мне во сне чудится…Снять бы валенки, фуфайку, да сил нет».

Когда ее нашли через неделю – лежала она на печи, розовощекая, румяная. Вся изба покрылась инеем. А за окном, в забоке, величественно стояли деревья. Будто хотели сказать: «Мы не покоряемся слабым».

Сейчас на месте малинника густо разрослась калина. И опять, ближе к осени, людно на поляне Печениной Фёклы – любят в Маралихе эту ягоду. Кто на пирожки рвет, кто на сок, а то в печке испарят, с медом лучшее лекарство от любых болезней. Все знают — чем больше горечи в калине – тем больше лечебных свойств. Кругом полно калинника, но все идут рвать ягоду именно сюда. Кто по привычке, за компанию, а многие уверены, что нет горче ягод калины, чем на этой поляне.