Верность

Мы  часто  говорим  о  лебединой  верности.  А  ведь  существует  и  человеческая.  Вот  о  примере  такой  верности  я  и  хочу  рассказать. Сегодня,  27  января —   день  рождения  моей  мамы.   Её  давно  нет  с  нами,   но  я  помню  каждую  чёрточку  её  прекрасного  лица,  её  грудной  мягкий  голос,  её  руки,  которые  не  боялись  никакой  работы:  учили  школьников   чистописанию,  шили,  полоскали  бельё  в  ледяной  проруби,  прекрасно  играли  на  гитаре.  На  праздник   мама    надевала   своё единственное  украшение:   колечко  с  рубином,  который  удивительно  гармонировал  с  её  карими  глазами  и  волнистыми    тёмными  волосами.  Со  слов  старшей  сестры  мама   считалась  самой  красивой  женщиной  города.  К  тому  же  она  имела  хороший  вкус  и   хорошо  одевалась.   Папа  очень  любил  жену  и  гордился  ею.

Профессиональные  и  партийные  обязанности  часто  разлучали  их,  как  в  песне:  «Дан  приказ – ему  на  запад,  ей – в  другую  сторону».  В  стране  шла  коллективизация,  борьба  с  безграмотностью,  часто  в  этих  командировках  наши  родители   рисковали  жизнью.  Но  постепенно  жизнь  налаживалась.   Мы   росли  в  атмосфере  заботы  и  любви.  Всё  рухнуло  в  июне  1941  года.   Отца  фашисты  расстреляли  в  первые   дни  оккупации   города,   ведь  коммунисты  и  их  семьи  подлежали  уничтожению.   Мы,  четверо  детей  и  мама,  спаслись   чудом.  Но  у  мамы  наступило  какое – то  «помутнение  сознания»:  она   не  верила,  что  папы  больше  нет,  и  даже  пыталась  искать  его  в  городе,  полном  фашистов.  Во  время  оккупации  в  нашей  квартире  жили  немцы.   Мама  приглянулась  эсэсовцу,  что  едва  не  стоило  ей  жизни.  Об  этом  я  писала  в  рассказе  «Чайка».

После  освобождения  города   у  нас  квартировал  полковник  советской  Армии.  Ему  очень  понравилась  мама  и  чай,  который  она  заваривала  (мята,  листья  чёрной  смородины  и  другие  травы).  Он  предпочитал  его  своему,  настоящему.  Я  была  маленькая,  не  поняла,  почему  мама  попросила,  чтоб  «квартирант»  переселился  в  другой  дом.  А  через  несколько  дней  он  почему- то  застрелился.  Его  хоронили  с  почестями.    Окончилась  война.  Полгорода  было  разрушено.  Жители  сдавали  комнаты  приезжим.  У  нас  поселился   дядя  Боря.  Он  тоже  не  остался  равнодушным    к   красавице  хозяйке  квартиры   и  активно  стал  ухаживать  за  ней.  Сначала  мама  вежливо  «ставила  его  на  место»,  но  он    оказался  очень  настырным.  И  тогда  его  просто  «выставили».  Он  рассвирепел  и  стал  ломиться  в  дверь.  Мама  взяла  в  руки  топор  и  показала  его  дяде  Боре  в  окно.    Мы,  дети,  испугались,  но  любопытство  победило:  мы    влезли  на    подоконник  и  наблюдали   за  дядей  Борей.  Когда  он,  наконец,  ушёл,   мы  стали  спускаться  с  подоконника,    младший  брат  Володечка оступился  и  сел  прямо  в  таз  с  дождевой  водой,  стекавшей  с  потолка.  И  тут  на  нас  напал  нервный  смех. Улыбнулась  и  мама.  Это  была психологическая  разрядка.

Больше  квартира  не  сдавалась.  Ни  денег,  ни  работы   не  было.   Маме  предложили  поработать привокзальном  буфете. Но  недолги  были  радости. Однажды  вечером  к  нам  явился  упитанный   немолодой  мужчина.  Это  был начальник  мамы.  Он  долго  просил  маму  быть  «  с  ним  ласковее», но   мама  решительно   отправила  его  домой.  Уходя,    он  сказал:   «Ты,  недотрога,  ещё  об  этом  пожалеешь!»   И  выполнил  свою  угрозу.  У  моей  кристально  честной  мамы  вдруг  обнаружилась  большая  недостача.  Чтоб  её  возместить   продали  нашу  кормилицу —   корову.  Иначе  начальник  грозил  тюрьмой.