На работе в каждом коллективе существуют свои традиции, которые тщательно оберегаются от начальников всех уровней. У наших героев было всё организовано как у прочих людей. Называлась эта традиция «Перекуска». Начиналась она между тремя и четырьмя часами после обеда и заключалась в поглощении всякого рода бутербродов и прочих съестных припасов в небольших объемах. Вот и сегодня всё оказалась как всегда…
Наблюдая, как коллеги из потаенных мест достают всякую съестную всячину, Иванович восхищённо произнёс,
— Когда Горький появлялся в Антарктиде, пингвины начинали робко прятать в утёсах сало, масло и другие продукты.
— Ты на что намекаешь? Кого с пингвинами сравниваешь? – картинно возмущался Владимирович, угрожающее надвигаясь с поднятым над головой огромным арбузом, — вот обидимся и лишим тебя вкуснятины. Между прочим, арбуз — это замечательная еда. И наелся, и напился, и умылся, и уссался…
— Одобрям, — откликнулся Константинович, — пусть лук грызёт, там тоже витаминов море. Кстати, Иванович, если ты думаешь, что единственный пищевой продукт, от которого плачут, это лук, то попробуй как-нибудь получить в лоб кокосовым орехом.
— Всё, всё!!!, — поднял руки вверх Иванович, — каюсь, погорячился. Вот компенсация, — развернул он кулек, из которого посыпались шоколадные батончики, — и чтоб вы знали, конфеты делятся на два типа: вкусные и пусть папа ест.
— Эх, — вздохнул Владимирович, — под такую закусочку, да по грамм пятьдесят на каждый зуб… Даже врачи утверждают, что алкоголь – это то, что в малых дозах полезно в любых количествах.
— А у нас с собою было, — хитро подмигнул Константинович. Достал термос. Открыл крышку-стаканчик, молча налил. Протянул Ивановичу. Глядя как тот опрокидывает в рот выпивку, взял конфету, развернул и продолжил, — если ты не позволишь себе съесть конфету сегодня, через неделю ты сожрешь целый торт. Это называется «Эффект жирной бабочки»
— После этого, — занюхивая рукавом заговорил Иванович,- можешь всем говорить, что твоё стройное тело унесло бурное печенье.
— Ну и что, — пожал плечами Владимирович, — у каждого своя конституция, — вот, смотри, апельсин – это тот же колобок, страдающий целлюлитом.
— В каждой еде есть своя прелесть, — рассуждал Константинович, передавая наполненную стопку. Скажем если варить пельмени — двадцать минут… то это всё еще пельмени… если сорок минут…, то это макароны по-флотски… а если шестьдесят минут… и посыпать сыром — то уже лазанья…
— Совершенно правильно, — согласился Иванович, — все зависит от хозяйки. Мой знакомый, рассказывал: «Прихожу я домой, жена суп, разогретый подала. Попробовал, чувствую что-то не то. Спрашиваю, дорогая! А что, суп вчерашний? Она отвечает: я тебе больше скажу, он еще и завтрашний!»
Мужики громко рассмеялись.
— Всё может быть, — успокаиваясь, сквозь смех выдавил из себя Владимирович, — и всё-таки в жизни каждого человека есть женщины, которые готовили так, что пальчики оближешь. И зовут этих женщин — бабушки. Ведь бабушка, — это единственный человек, для которого мы всегда худые и голодные…
— А не фиг садиться на диету и волновать бабушек, — возмутился Константинович, — а если вы и решили сесть на диету и отказаться от пирожных и шоколада, то знайте, вы всего лишь потеряете за две недели целых четырнадцать дней.
— Диета, диета. Блажь — это всё, — отмахнулся Иванович, — бывает гораздо хуже, когда хозяйка влюбляется. Моя, к примеру, позавчера пересолила пельмени, вчера пересолила суп, сегодня был верх влюблённости — пересолила кофе…, а есть то хочется…
— Ты кушай, кушай, — придвинул поближе к Ивановичу арбуз, давясь от смеха Владимирович, — у тебя дома кроме романтических чувств ни чего небось и не приготовлено. Впрочем, наверняка тебя сегодня ждёт белый ужин – это когда дамы кормят мужчин! Причём исключительно пересоленными блюдами.
— Главное прояви смекалку, — сквозь смех посоветовал Константинович, — подстрахуйся. Зайди в магазин и захвати пару упаковок какой-нибудь вкуснятины. На всякий случай. И если вы со своей хозяйкой случайно вместе с едой съедите упаковку, не паникуйте, по своему составу они почти ничем не отличаются друг от друга.
— Да ладно вам, — встал Иванович, — хватит хохмить, пора за работу. Вот когда Горький появлялся в Антарктиде…
— Не был Горький в Антарктиде, — перебил его Владимирович.
— Ну и что, — беззаботно потянулся Иванович, — просто при одном упоминании о Горьком в Антарктиде местные пингвины начинали робко прятать в утёсах сало, масло и другие продукты. Так что убирайте все как следует, а то не равен час начальство нагрянет, мало не покажется.
Мужики быстренько навели порядок и разошлись по рабочим местам, обмениваясь шутками.
Декабрь 2015.
