Чрезвычайное происшествие в Богородском на целую неделю выбило всех из колеи. Офис на Балтийской заполнился полковниками, слонявшимися из угла в угол без признаков какой-либо занятости. Сотников по традиции сыпал анекдотами, но в ответ смеялся только Стельмах. И хотя никто, кроме меня, не видел убитого, все были под впечатлением.
– Надо же. Думал, тихое место… А тут средь бела дня людей убивают, как в каком-то Чикаго, – завёлся, в конце концов, Теплинский.
– И что теперь? – спросил его.
– Страшно.
– Виталий Иванович! Вы же бывали в Афгане, потом в Чечне. И вам страшно в каком-то Богородском?
– То война! А тут, ни с того, ни с сего.
– Ну, не совсем так. Заказные убийства ни с того, ни с сего не бывают. По телеку почти ежедневно показывают. То одного генерального убили, то другого.
В кабинете вдруг стало тихо. Оглядевшись, увидел, что все полковники, как по команде, уставились на меня. Даже милицейский. Вдруг стало не по себе. Действительно, вот он я, генеральный директор – потенциальная жертва мерзавцев, которые орудуют даже в тихом Богородском.
– Ну, всё. Кому страшно, можно не ездить… А меня уже заказывали. Обошлось.
– Как?! Когда?! – удивленно спросил Сотников.
– Когда сделал первый завод… Расскажу при случае. А теперь за дело. Изучайте документы. Их у нас видимо-невидимо, – решительно прекратил бессмысленные прения…
– Костя, что будем делать? Таджиков нет, полковники только языком горазды. Предлагаю набрать бригаду из местных. С перспективой работы на заводе, – предложил Константину.
– Согласен. Найми сразу человек двадцать. После первой получки с десяток отсеется, – поддержал он.
– А если нет?
– Моя статистика только такая… Народ в этих поселках пьет по-чёрному… А не отсеются, тем лучше для них. Кстати, Стельмаха у тебя забираю. Хочу отправить по городам. У него почти в каждом куча друзей. Будет искать заказы. Не возражаешь?
– Нет, конечно. Мне он вообще без надобности. Адвокатом у нас Аркаша, а этот пусть ищет. Такая уж у него профессия, – согласился с ним…
– Завтра еду в Богородское. Кто со мной? – объявил на весь кабинет.
Ответом стала гробовая тишина.
– Сотников и Воронков без обсуждений. Кто еще?
– А почему я?.. Погиб не начальник, а водитель, – уточнил Сотников.
– Да нет проблем. Давайте ключи и документы от машины, и оставайтесь. А вы, Владимир Яковлевич?
– Я еду, – решительно заявил штатский Воронков.
– Я тоже, – подключился Теплинский.
– А я что, рыжий? – спросил сам себя Сотников, – Я как все.
День выдался на редкость продуктивным. Первым делом озадачил местного Андрея.
– Да на такие деньги народ к вам валом повалит! Я бы и сам пошел, да не знаю, куда машины девать, – загрустил Борода.
– Пусть валят, а мы с тобой отбирать будем… А тебя беру первым, вместе с машинами, – обрадовал его. В тот же день по наводке Бороды приняли еще человек пять.
А пока немного поколдовал над чертежами, и вскоре Воронков, вооружившись мелом и рулеткой, принялся за расстановку цехового оборудования.
Мы же с Теплинским поехали знакомиться с соседями. Первым делом обнаружили электриков. У их начальника был день рождения, и нас буквально затащили на пикник, который организовали прямо на садовом участке главного инженера.
Как обычно, после второй рюмки разговоры за столом стали напоминать производственные совещания. К концу “заседания” мы договорились о совместной работе, а также узнали много полезного о предприятиях и службах Богородска.
– Почему меня не взяли? – обиделся Воронков, когда узнал от Сотникова, где мы были.
– В следующий раз. Мы же не знали, что заявимся на день рождения, – пообещал ему.
На следующий день прямо с утра появились электрики. После вчерашнего они были никакими. Хорошо, Теплинский догадался взять с собой пару пузырьков. Уже к обеду электрики выглядели, как новенькие. А после обеда по их указанию к нам завезли и установили мощный трансформатор, вдвое превышающий потребности всего нашего оборудования. Не новый, конечно, но работоспособный.
Всё утро главный инженер с интересом разглядывал творчество Воронкова, а к вечеру, не исключено, что с его подачи, подошел пожилой мужчина, представившийся начальником бетонщиков, отливавших все бетонные изделия ГАЭС. Для начала показал ему чертеж самого сложного из фундаментов.
– Не вопрос. Разберусь даже без перевода, – заявил он.
– Есть с переводом, – сообщил ему.
– Тогда готовы приступить хоть завтра. А сегодня пришлю нашу Люсю. Она сделает разметку, как положено. Заодно научит вашего товарища, – снисходительно улыбнулся он.
– Да наш товарищ не по этой части, – рассмеялся я.
– Я так и понял, – улыбнулся бетонный начальник.
Минут через пятнадцать появилась Люся с теодолитом, и уже к вечеру Воронков доложил о завершении разметки…
Утром следующего дня не узнал наш чистенький цех. Грохотали перфораторы, дробя бетонный пол, рычал экскаватор, отрывая котлован под фундамент, визжали болгарки, нарезая стальные прутья будущей арматуры, электрики разматывали огромные бухты кабеля, – словом, работа кипела.
А у цеха славная пятерка наших рабочих, под руководством Ивана Ивановича и Андрея, грузила мусор сразу в оба грузовика.
– Думаю, к вечеру площадку у цеха очистим. Завтра начнем расчистку основной площадки. Нужен кран, – отчитался Борода.
– Там и без крана работы хватит. Пока увозите все, что можно. Кран появится, уберем остальное, – ответил ему.
Через две недели все фундаментные работы в цеху были завершены. Снова появилась Люся с теодолитом и прямо на площадке козлового крана разметила место для самого большого станка.
Утром следующего дня застрекотали перфораторы…
К майским праздникам котлован был готов. Рядом на площадке разместились укрупненные секции арматуры фундамента. В канун праздников приехали Володя с Константином.
Масштабы работ поразили обоих.
– Афанасич, что, действительно остался один фундамент? – спросил Вангелов.
– Если бы, – ответил ему.
– А это, что за яма? – удивился он, остановившись на краю котлована.
– Котлован под фундамент.
– Такой огромный!.. Какая глубина?
– Семь метров.
– Ничего себе!.. А почему на улице? Что, и станок будет на улице?
– Что ты, Володя!.. Константин обещал над ним цех построить. Кстати, что там слышно о фермах для цеха? – спросил у Кости.
– Пока молчат, – ответил тот.
– Костя, так ты их поторопи, – дал ценное указание Вангелов.
– Ладно, – ответил добродушный великан.
– Кстати, пока вы все здесь. Тут на меня счета сыплются, как из рога изобилия. Пока терпят, но это не бесконечно. Кто платить будет? – озадачил партнеров.
– Костя, – мгновенно среагировал Вангелов.
– Почему всегда Костя? – вяло возмутился Константин.
– А кто?.. Ты же брался за строительство. Вот и плати… Сколько там, Афанасич?
– Вдвое меньше, чем по бизнес-плану. Так что немного сэкономили.
– Ладно, Афанасич, давай счета. Там твой Стельмах заказик нашел. Возьму аванс.
– Ну, вот, – решил очередную проблему Вангелов, впервые посетивший стройплощадку в Богородском…
С того самого дня для меня, как генерального директора, наступили самые напряженные времена, когда ежедневно приходилось решать десятки проблем.
Еще в майские праздники мы с женой переселились в утепленную бытовку с печкой, сооруженную когда-то на нашем садовом участке. Дорога туда или обратно занимала всего полчаса. К тому же вечерком можно было поработать на грядках. Конечно, жена, как городской житель, больше трех дней на природе не выдерживала, и в выходные мы, как правило, ездили в Москву…
Первыми, как грибы-поганки в лесу, появились “ходоки” от всевозможных инспекций.
– Анатолий Афанасьевич, тут вас спрашивают! – окликнул меня как-то один из рабочих.
– Анатолий Афанасьевич? – предъявили красные корочки двое в штатском.
“Вы арестованы”, – мысленно продолжил за них и невольно рассмеялся, обескуражив молодых инспекторов какого-то важного ведомства. Те замялись и потеряли кураж.
– Что у вас? – строго спросил очередных вымогателей.
– Вы нарушили постановление, – начал один из них длинное перечисление каких-то статей и пунктов, которые мы якобы нарушили.
– Вы короче, двумя словами. Я понятливый, – намекнул “главарю”.
– Ну, в общем, у вас наверняка нет разрешения на ведение работ, – привычно перестроился главарь.
– Вы уверены?
– Уверен. Мы уже справились.
– Оперативно, – похвалил их. Вымогатели самодовольно улыбнулись, – Вот только никаких разрешений мне не требуется. Мы ведем реконструкцию существующих площадей.
– А план реконструкции у вас есть? – немного помолчав, разочарованно спросил главный.
– А как же! Смотрите, – достал из сумки итальянский генплан.
– Да тут не по-нашему написано, – сообразил главный, – И печать красная, а не синяя, как положено.
– Кем положено?.. В общем, не валяйте дурака. Чего вы от нас хотите?
– В общем, мы сейчас остановим все работы, и начнем разбираться. Вам это надо?
– Это никому не надо.
– Правильно. Давайте, договоримся.
– О чем?
– Мы вам выпишем постановление о незаконной порубке зеленых насаждений. Вы заплатите сорок тысяч штрафа, и мы на год оставим вас в покое, – предложил прохиндей.
– Мы не рубили никаких насаждений. Их просто нет.
– Нет, потому что вы их вырубили.
– Да-а-а!.. С вами спорить, как мочу пить.
– Вот-вот, – радостно закивали “ходоки”.
– Так сколько я должен?
– Сорок тысяч.
– Долларов или Евро?
– Рублей-рублей, – окончательно возрадовались молодые негодяи.
– Найдите Теплинского. Он вам выдаст, – посчитал я разговор оконченным.
– Нет уж… Мы все оформим официально. И вы заплатите перечислением. Мы работаем на законных основаниях.
– Творя беззаконие, – продолжил их фразу.
– Ну, зачем вы так, Анатолий Афанасьевич? Мы же обо всем договорились, – усовестил главный.
– Не пойму я вас… Неужели вам, молодым ребятам, нравится быть церберами? Вокруг столько интересного. А вы.
– Ладно. Мы к Теплинскому, – мгновенно закруглились те и отправились искать моего заместителя…
Сколько же их было, сборщиков дани от власти, или по своей инициативе. Инициативным просто показывал “ксиву” от каких-то “ветеранов спецслужб” и предлагал позвонить по указанным телефонам. Те всегда отказывались и больше не беспокоили…
В праздники прошли дожди, и грунтовые “стены” котлована местами обвалились, а на дне образовалось небольшое озерцо.
– Это нормально, – не удивился бетонщик, – Поправим.
А вот сдвиг двух силовых опор основного цеха в зоне котлована насторожили.
– Котлован здесь не причём, – открестился главный по бетону, – Я их видел, когда копать начинали. Стенки мы укрепили. А вот провести экспертизу состояния цеха не помешает, – порекомендовал он.
По его рекомендации заключил договор с еще существовавшей лабораторией ГАЭС, и через неделю получили очень полезное экспертное заключение.
Одним из экспертов оказался бывший главный инженер строительства электростанции – грамотный специалист и прекрасный человек. Он дал нам множество хороших советов по реконструкции существующего цеха. А когда рассказал ему о предстоящем строительстве двенадцатиметровой «высотки», предложил свои услуги по проектированию фундаментов под её опоры.
– Здесь насыпной грунт. Еще не слежался. Поэтому, если напорете с фундаментами, опоры будут двигаться похлеще, чем в старом цеху. Он лишь краем зацепил бывший овраг. И то сдвиг налицо.
Инженер был без работы, а потому с радостью принял мои предложения заняться всеми проектными работами.
– Документы получите официальные, с подписями и печатями одного из КБ, в котором временно подрабатываю, – пообещал главный инженер.
Для нас он оказался находкой. С его появлением возникла уверенность, что мы не наделаем неизбежных в таком деле технических ошибок, а главное – без проблем согласуем его труды с многочисленными инспекциями, для которых он до сих пор царь и бог.
Появился и официальный договор с бетонщиками.
– Такой сложный фундамент надо делать официально, – согласился со мной наш бетонщик и привел свое начальство. Стоимость работ, разумеется, возросла, но все еще оставалась ниже плановой.
Заключил официальный договор и с нашими друзьями-электриками. Они подрядились проложить две трехкилометровые трассы для независимого электроснабжения цеха – основную и резервную. Разобрались и с внутризаводской сетью. Вскоре в цеху появились электрощиты, огороженные желтой сеткой с предупреждающими надписями, а также светильники, неожиданно ярко осветившие будущие рабочие места, которых пока не было. А вечером вдруг вспыхнули прожектора, обеспечив возможность ночных работ.
Засуетились водопроводчики и канализаторы. Прибыли целой делегацией.
– Вам же столько воды понадобится, – уговаривали они меня, – Нужен проект.
– У нас водооборотная система, – не соглашался с ними, – Подобные производства имеются даже в пустынной местности. Воду завозят на верблюдах, а потом она циркулирует себе, пока ни испарится.
– Ну, так все равно, вашим рабочим надо будет хотя бы руки вымыть после работы.
– Подвезем из Москвы на верблюдах, – пошутил я.
Не поняли. Навязали-таки небольшой проектик. И тут выяснилось, что рядом с цехом проходит пожарная магистраль со всеми необходимыми колодцами, которую временно заглушили. Договорились, что заглушку снимут, как только оплачу проект.
Оказалось, договорились вовремя. На красной машине с мигалкой прибыли пожарные.
– Сейчас составим протокол. У вас даже воды нет на объекте, не говоря о всевозможных планах противопожарных мероприятий.
– Ошибаетесь, господа пожарники, – намеренно обидел очередных вымогателей, – Откройте колодцы. Там воды, хоть залейся.
– Пожарники – это жуки такие. А мы пожарные, – поправил главный огнеборец, – А ваши колодцы заглушены, – злорадно усмехнулся он.
– О жуках слышал. В курсе. А колодцы, вот они. Проверяйте.
Проверили. Загрустили.
– А оборудование, чем тушить будете, пока мы примчимся? – нашелся-таки главный.
– Через оборудование вода течет тоннами. Вон какие каналы для водоотвода… Надо еще ухитриться поджечь мокрый станок и камень на нем, – возразил ему.
– А электрооборудование! – напомнил он.
Молча показал ему на огнетушитель, висевший за сеткой.
– Основного оборудования пока нет, – показал на пустые фундаменты.
– Слушай, ну, дай тысчонку ребятам выпить, – сдался, наконец, пожарный, – Даром, что ли, выезжали.
– Лучше бы бензин пропили… Держи, – протянул ему купюру…
Котлован поправили. Но с изготовлением основного фундамента возникла заминка – не было свободных кранов. Теплинский ежедневно носился по окрестным стройкам, и всё безрезультатно.
И вот как-то утром, подъезжая к площадке, увидел кран и несколько чужих грузовиков. Неужели начали?
Увы. То действительно были чужаки. Но занимались тем, что грузили “наши” плиты.
– Кто разрешил? – спросил у Ивана Ивановича.
– А они разрешения не спрашивали. Въехали и грузят. Говорят, их имущество.
– Все имущество здесь только наше. Если это не так, пусть предъявят документы. А сейчас закройте шлагбаум. Поставьте парочку ребят покрепче. Без моего разрешения никого не выпускать, – приказал ему.
Едва переговорили и опустили шлагбаум, подъехали грузовики. Водитель первого ринулся, было, открывать шлагбаум.
– Стоять! – приказал ему, – Документы на вывоз.
– Какие документы! – возмутился тот, – Открывай, а то так снесем!
– Сноси. Номер машины записан. Свидетелей больше, чем достаточно. Срок обеспечен.
– Ты кто такой, чтоб мне сроки раздавать?! – не унимался агрессивный водитель.
Подошел второй, поспокойней.
– Я директор этого предприятия. А ты, кто такой?
– Слушай, сбегай за начальством. Пусть сами разбираются, – сообразил, наконец, второй водитель. Первый тут же ушел…
На всякий случай, позвонил Вангелову.
– Да я сейчас ребят подошлю с помповыми ружьями. Пусть охраняют.
– Не пыли, Володя. А вот проходную и ворота надо делать. Да и забор усилить.
– Скажи Косте.
– Костя здесь не бывает, как и ты.
– Ладно, скажу.
Подошли рабочие для охраны.
– Так, всех впускать, никого не выпускать. Только с моего разрешения. Через час подъедут вооруженные бойцы. Не церемониться, стрелять без предупреждения, – пошутил я.
– Даже так? – донеслось сзади.
– Только так! – обернулся я.
– Круто! Может, можно и предупредить? – протянул руку мужчина, стоявший у незаметно подъехавшего джипа.
– Разумеется можно и даже нужно, а не самовольно врываться на чужую территорию и вывозить оттуда ценности.
– Приношу наши извинения. Директор соседнего предприятия, – представился он.
– Извинения приняты, – в свою очередь представился ему и пожал протянутую руку.
– Надеюсь, теперь стрелять не будете? – спросил он.
– Нечем, да и нет причины, если договоримся.
– О чем? Это наши панели и блоки. Мы их временно сложили на пустовавшую площадку. Теперь хотим забрать.
– У вас на них есть документы?
– А у вас?
– Свидетельство о собственности.
– Я понял… А если договориться?
– Не возражаю. Наши панели на ваш кран. Ненадолго. На пару часиков в сутки, пока идет заливка фундамента.
– Договорились, – пожали мы руки. В тот же день была отлита донная часть фундамента. Процесс пошел…
Пока был занят переводом документов на фундамент, Теплинскому поручил заняться проходной, воротами и забором.
– Афанасич, в Волоколамске остался наш забор. Вы видели. Можно послать туда грузовики Андрея? А на автобусе отвезти рабочих? Вы не возражаете?
– А почему я должен возражать?
– Есть! – обрадовался Теплинский.
Через день увидел, как рабочие устанавливали привезенный проволочный забор, огородив основную часть территории – производственные цеха и площадку с козловым краном.
Старую проходную разобрали. На ее месте построили кирпичную, со всеми удобствами. Окна временно затянули пленкой, а Теплинский взялся заказать особые пластиковые окна, сквозь которые не видно, что происходит в помещении. Вместо шлагбаума появились ворота и калитка.
А фундамент, меж тем, рос и рос. К концу мая он вышел на “нулевой уровень”, то есть достиг уровня пола. Внутри фундамента были отлиты помещения для насосной станции и экспресс-лаборатории.
Именно в это время поступило сообщение, что на днях наше оборудование будет готово к отправке.
Позвонил партнерам, чтобы сообщить хорошую весть.
– Афанасич, подъезжай завтра с утра. Сережа приехал. Надо потолковать.
С утра мы с Костей почти одновременно оказались в ресторане на “Динамо”. На фоне нас, бледных поганок, Михайлевский выглядел эфиопом.
– Ну, что, Афанасич, можно поздравить? – спросил партнер, протягивая руку.
– С чем?
– Ну, как же. Володя сказал, оборудование отправляют. Цех почти готов.
– Да не совсем так. Готовы только фундаменты и каналы основного цеха. Нет подсобных помещений. Нет высотки для режущего станка. Нет, наконец, гранитных блоков. Время еще есть, но его осталось очень мало, – отчитался о проделанной работе, обращаясь уже ко всем.
– Афанасич, а ту яму залили? – спросил Вангелов.
– Залили, – ответил ему.
– А Костя цех построил? – удивил он.
– И не начинал.
– Почему? – последовал вопрос Константину.
– На днях должны отправить опоры и фермы, – ответил тот.
Подошел Аркадий.
– Все готово. Нотариус нас ждет, – сообщил он.
Уже у нотариуса выяснилось, что мы должны подписать изменения в учредительные документы “АнСтар”. Согласно им, каждый из нас, учредителей, отныне получал право на двадцать процентов голосов и, соответственно, на такую же долю имущества компании. Что ж, моему монопольному статусу пришел конец. Неприятно удивило, что долю брата Михайлевского почему-то оформили на Камиллу, а не на жену брата. Ну, да ладно.
Уже в ресторанчике, куда перебрались теперь уже официальные владельцы компании “АнСтар”, возник-таки вопрос, который мучил меня давно, но ни Костя, ни Володя так и не захотели его даже обсуждать.
– Афанасич, давай подождем Сережу, – слово в слово сказал мне каждый из них.
Оставалось только ждать. И вот, наконец, дождался.
– Афанасич, сколько там еще денег понадобится? – спросил в перерыве между тостами сорокапроцентный владелец компании (не считать же, в самом деле, Камиллу независимой фигурой).
– Около миллиона Евро, – ответил ему.
– Да вы что?! Вы же говорили Володе, что вроде там что-то сэкономили.
– Сэкономили на строительстве. Немного облегчили жизнь Косте. Но впереди таможенные платежи и закупка сырья и материалов. А их стоимость не изменилась.
– Да-а-а… Расстроили вы меня, – изобразил озабоченность Михайлевский.
Именно изобразил, а не озаботился. Так и есть:
– Костя, тебе сэкономили. Тебе и вкладывать, – вынес свой вердикт озабоченный Сережа, не вложивший в дело ни копейки.
– Почему Костя?.. Как что, сразу Костя, – жалобно запричитал Константин. Я смотрел на нашего великана и удивлялся. Он основной инвестор. Ему по праву полагались те сорок процентов, которые прихватил Михайлевский. А он еще в чем-то оправдывается.
– Может, Афанасич хоть что-нибудь внесет? – криво улыбаясь, зацепил меня Сережа.
– Я уже внес полмиллиона Евро, – раздраженно ответил ему.
– Долга, – язвительно уточнил тот.
– Как и вы, Сергей Иванович. Только мой долг беспроцентный, а за ваш еще платить надо.
– Ладно, Афанасич. Это шутка. Замнем для ясности. Думайте, где деньги брать, – озадачил всех Михайлевский, наливая очередную рюмку…
Вечером позвонил Андрею Синцову. Рассказал о наших проблемах.
– Да нет проблем, Афанасич. Под залог оборудования вам любой банк даст. Оборудование уже в стране, а не в проекте, – успокоил он.
Утром доложили, что главный фундамент полностью залит. Осталось убрать опалубку и выполнить обратную засыпку. Через месяц можно монтировать оборудование.
Как обычно, огорчили полковники. К теплотрассе нас подключить невозможно, к газовой магистрали тем более. На согласования уйдет не менее двух лет. Предложили построить автономную мазутную котельную. Но это возможно лишь в следующем году. В общем, замерзайте, как хотите.
Обрадовал лишь Теплинский. Заказанные для стационарных бытовок пеноблоки вот-вот прибудут.
Подошла делегация от рабочих:
– Анатолий Афанасьевич, мы хотели бы знать наши перспективы. А то работаем то грузчиками, то уборщиками. Задолбал нас этот прапор, – изложил свои претензии глава делегации.
– Вас ученическая зарплата устраивает? – первым делом спросил его.
– Еще бы!
– Пока вы даже не обучаетесь, но зарплату получаете регулярно. Это так?
– Так.
– К работам, которые выполняют смежники, вас привлекают?
– Нет.
– Остаются лишь работы по благоустройству. Вы их делаете не столько для прапора, сколько для себя. Приятней, наверно, работать в чистом теплом цеху. Работы поручены Ивану Ивановичу. Вас что, сильно напрягают?
– Нет.
– Тем не менее, любое поручение – это проверка. Выявляем, кто на что способен. Вы все прошли первый этап. Знаете, сколько пьяниц и лодырей уже отсеяли?
– Еще остались, – улыбнулся Саша, вспомнил я имя того рабочего.
– Долго не продержатся. Назревает второй этап. В течение месяца поступит оборудование. Изучать его будем в процессе монтажа и отладки. Из способных к обучению подберем бригадиров и операторов. Остальные останутся на подсобных работах. Но дорога им не закрыта. Научатся, переведем в операторы и наладчики. Вот вам ближайшие перспективы. Устраивают?
– Конечно, Анатолий Афанасьевич. Спасибо, что рассказали.
– Я думал, вам Иван Иванович все рассказал.
– Он расскажет!
– Все. Идите, работайте, – отпустил я делегатов…
Неожиданно позвонил Михайлевский:
– Афанасич, кто такой Анатолий Борисович?
– Синеносов?
– Не знаю. Сказали, полковник.
– И что?
– Большего хама я еще не встречал. Приперся в офис, нахамил Юле и Кате. Катя прибежала вся в слезах. Захожу, а он мне с порога, а вы кто такой, я вас не знаю и знать не хочу. В общем, Афанасич, я его тоже больше знать не хочу.
– Я разберусь.
– Не надо разбираться. Гоните его, и все, – повесил трубку “хозяин”.
Позвонил Синеносову.
– Афанасич, да кто он такой, чтоб со мной разбираться!.. Видел я таких! – закусил удила полковник.
– Подъезжайте на Балтийскую, – приказал ему.
– Что с Синеносовым? – спросил Теплинского.
– Не знаю, – испуганно ответил тот.
– Как он оказался на “Динамо”? Он же там сроду не был.
– Да я его послал разобраться с этими девицами. Слишком шустрые. Лезут не в свои дела.
– В какие это не свои?
– Да проверяют наши договора.
– Но это их дела, причем, непосредственные. А зачем он Михайлевскому хамил?
– Да он не знал, что это Михайлевский!
– Не понимаю. В общем, придется увольнять.
– Да вы что?!
– Вот вам и что. Не могу же я из-за одного человека поставить под угрозу все дело.
Появился Анатолий Борисович, и мне нечего было ему сказать. Он упрямо стоял на своем, и лишь часа через два душеспасительных бесед, похоже, понял, что натворил.
– И ничего нельзя сделать? – спросил он.
– Ничего, – с сожалением ответил ему.
– Анатолий Афанасьевич, я тут слушал-слушал и решил не молчать, – врезался в разговор Стельмах, – Вы хреновый руководитель. Вы не можете защитить своих товарищей… Я бы глотку порвал каждому. А вы допускаете, чтобы какой-то Михайлевский здесь командовал. Я с вами в разведку не пойду. Вы хаму не дали отпора, а под пулями еще в штаны наложите. Я в вас разочарован! – завершил он свое выступление.
– Николай Иосифович, вы слишком мало меня знаете, чтобы делать такие заявления… Кстати, под пулями я вел прицельный огонь, а вы знаете, что это такое… Не вам судить и о том, какой я руководитель… А за свои поступки надо отвечать… Как директор, я отвечаю за дело. Мне по-человечески жаль терять Анатолия Борисовича. Но, повторюсь, из-за дурости одного человека не имею права поставить под угрозу всё дело. Оно давно уже не только моё… Всё, разговор окончен.
Что ж, возражений не последовало. Я одержал моральную победу над милицейским полковником. А радости не было. Одна лишь тихая печаль…
Пришла факсограмма от фирмы “Бретон”. Оборудование на шести большегрузных фурах отправлено. Один из грузов – негабарит, и поступит морским путем в известный порт Прибалтики. Ожидаемый срок прибытия в московскую таможню – через две недели.
Итак, у меня всего две недели, чтобы раздобыть хотя бы полмиллиона Евро на таможенные платежи.
