Слона на скаку остановят и хобот ему оторвут. Часть 2

Девчонка смотрела на нее расширившимися от ужаса глазами и, по-видимому, ничего не слышала из того, что ей пыталась втолковать Верка.

-Да вставай ты, дура чертова! — рявкнула Верка, во всю глотку. И как ни странно, а именно это возымело действие.

-Ты не труп? — охрипшим от страха голосом спросила девчон­ка.

-Да сто раз тебе идиотке уже повторила. Не труп я, не труп! Я обычная алкашка. Заснула я тут. Случайно заснула. Нажралась, как свинья, и заснула. Понимаешь ты?

Девчонка покивала головой.

Верка отошла от нее и стала подбирать раскиданную одежду, которую сорвали и расшвыряли неудавшиеся насильники.

Собрав все в охапку, она протянула девчонке.

-Одевайся и давай, дуем отсюда побыстрее. А то, чего доб­рого, твои друзья очухаются и за тобой вернутся.

На кладбище было относительно светло. Полнолуние. Туч на не­бе не было. Веркины глаза привыкли уже к темноте, и она виде­ла сейчас все вокруг себя довольно сносно. Девчонка пыталась одеться, но у нее так тряслись руки, что ничего из этого не получалось. Верка разобралась с ее одеждой, и сама натянула на девчонку все, что удалось найти.

-А теперь, за мной и шевелись быстрее! — приказала Верка. Девочку знобило. Она с трудом поднялась на ноги. Верка протянула ей трофейную бутылку.

-На, отхлебни глоток. Полегчает! — сочувственно произнес­ла она.

Девчонка сделала маленький глоток и закашлялась. Верка пос­тучала ее по спине.

-Я не пью водку, — как бы извиняясь, произнесла девчонка.

-Ну, и как это они тебя сюда затащили? — спросила Верка, волоча за собой спотыкающуюся девчонку, к выходу с кладбища.

-Я на остановке стояла. Со второй смены домой ехала. Подъехала машина. Остановилась. Меня втолкнули в нее и при­везли сюда, — рассказала девчонка. — Как хорошо, что вы здесь оказались!

-Не спорю! — великодушно произнесла Верка. — Что-то я пос­леднее время, сплошные хорошие дела совершаю. Интересно, когда умру и предстану на страшный суд, мне это зачтется?

Верка пьяно захохотала. Девушка поежилась.

-И какого черта меня сегодня, вообще, на кладбище занес­ло? — спросила она сама у себя. — В жизни за собой такой слабос­ти, как прогулки по кладбищу, не замечала. Может, помру скоро?

————————————————————

Людмила и Мишка занимались тем, чем и положено заниматься ночью любящим друг друга мужчине и женщине. А на столе сидел Мартын и внимательно за ними наблюдал. Его глаза светились в темноте, как два зеленых огонька светофора. Мишка нервничал.

-Нет. Я так не могу. Из-за этого кота, у меня такое ощу­щение, что я участвую в групповом сексе!

Он встал, взял на руки Мартына и отнес его на кухню. Но как только Мишка вернулся в постель, Мартын поднял на кухне та­кой гвалт, что пришлось идти и выпускать его не волю.

Мартын бесцеремонно влез на диван и растянулся во всю свою длину между Людмилой и Мишкой.

-Ну, и что делать с этой скотиной?! — возмутился Мишка.

-Отвлечь его едой, — рассмеялась Людмила.

Мишка опять захватил Мартына и отправился с ним на кухню. Людмила услышала, как хлопнула дверца холодильника. Но Мишка явно не рассчитал, сколько еды надо дать этому наглому коту, чтобы успеть решить свои любовные проблемы. Кот явился в самый неподходящий момент. Он был сытый и довольный. От из­бытка симпатий к Мишке, он влез к нему на спину и удобно там расположился на отдых, не смотря на то, что Мишкина спина находилась в движении. Похоже, что коту это даже понрави­лось, чего нельзя сказать о Мишке.

-Нет, с этим котом под одной крышей я существовать прос­то не в состоянии! — возмущался Мишка. — Давай, будем его вечером кормить и уходить спать ко мне или к тебе! Переночует и в одиночестве. А утром прибежим его опять покормим. Хорошо?

-Ко мне нельзя. А к тебе я не пойду. Твоя мама имеет привычку неожиданно наносить визиты. И я всегда нервничаю, что нас застукают, — вздохнула Людмила.

-Господи, ну давай, в конце концов, поженимся! Сколько так может продолжаться?- взмолился Мишка. — Сколько ты будешь от­кладывать? А, кстати, почему нельзя к тебе?

-Пошли на кухню покурим, и я тебе кое-что расскажу, — реши­лась-таки Людмила ввести Мишку в курс событий.

Выслушав Людмилин рассказ, Мишка пришел в ужас. И плюс ко всему, его теперь терзали муки совести. Это из-за того, что он вчера надрался как свинья, его любимая попала в такую пе­редрягу. Будь он рядом, такого бы конечно никогда не произо­шло. Он был в этом абсолютно уверен. Теперь же, она находится в смертельной опасности. За ней охотятся настоящие убийцы и с этим срочно надо что-то делать. А что делать? Во-первых, спрятать Людмилу так, чтобы до нее не добрались. А во-вто­рых, достать где-то пистолет и застрелить этих ублюдков к чертовой матери. В лицо ее видели только двое. Верка сбила с толку всех, сказав, что в квартире проживает совсем другая девушка. Так что, если убрать этих двоих, то остальное можно и утрясти. Если кто и поинтересуется, какая это девушка проживала в Людмилиной квартире, можно соврать что-нибудь типа: «Приезжала из Москвы знакомая и уже уехала. Зовут Наташа, а где она в Москве проживает, понятия не имеем». Пусть попробу­ют найти неизвестную Наташу. Не ахти какая выдумка, но все-таки, есть надежда, что сойдет. А вот, куда на время от­править Людмилу? Может правда, куда-нибудь на море? Нет. Од­ну ее на море нельзя. Там пасется целая стая всяких ловела­сов и только и делает, что подстерегает красивых женщин. Еще уведет из под носа какой-нибудь красавчик!

А может отвезти ее пока на дачу? Там сейчас все цветет. Клубники и черешен полно. Речка рядом. Можно и Мартына туда забрать. Им вдвоем будет не так скучно. Но, захочет ли Людми­ла?

Людмила уже давно мирно спала, а Мишка лежал и усиленно при­думывал, как отвести от нее смертельную опасность. В конце­ концов, на одной из версий, он все-таки уснул.

Ему снились драки, озверевшие бандиты, которые гонялись за ними с Людмилой. Кот Мартын, который почему-то играл на сак­софоне. Он играл прекрасно. Мишка удивился и проснулся. Сон исчез, а мелодия осталась. Она доносилась откуда-то сверху.

Было такое впечатление, что с небес. Но, прислушавшись, Миш­ка понял, что играли в квартире, этажом выше.

Людмила с Мартыном хозяйничали на кухне. Они вдвоем разде­лывали курицу. Пока Людмила отрезала от тушки курицы крылыш­ки, Мартын пытался отгрызть, болтающуюся на длинной шее и свисающую со стола, куриную голову. Короче, работа кипела.

-Ну, ты и соня! — возмутилась Людмила. — Одиннадцать часов дня.

-Так ведь воскресенье же! Можно хоть раз в неделю пос­пать вволю? А, кстати, кто это играет на саксофоне? — поинте­ресовался Мишка, вспомнив свой сон.

-Танькин сосед. Правда, класс?!

-Да. Только мне приснилось, что это наш Мартын игра­ет, — засмеялся Мишка. — Господи, да отрежь ты ему голову, что он мучается?

-Кому отрезать голову, Мартыну? — испугалась Людмила.

-Ну не мне же! Смотри, как он пытается ее откусить. Да­вай, я сам отрежу.

Людмила глянула на Мартына и, наконец-то поняв, о чем именно идет речь, рассмеялась.

-Ты меня напугал. Я думала, ты хочешь не куриную голову отрезать, а кошачью, — сквозь смех сказала она, подавая Мишке нож.

-Если он себя будет вести так, как сегодня ночью, то и его ждет та же участь, — грозно пообещал Мишка и отдал Мартыну отрезанную куриную голову.

Весь день они провели в квартире. Загорали на балконе, смот­рели телевизор, болтали и просто валялись в постели. Никуда выходить из дому не хотелось. За ужином, Мишка начал осто­рожно развивать дачную тему. Но Людмила и слышать о даче не хотела.

-Ни — за — что! Я терпеть не могу всякие дачи и огороды, с детства. У нас была дача, и я до сих пор с содроганием вспо­минаю эту каторгу. Там вечно надо было что-то полоть, поли­вать, собирать. Меня всегда там что-нибудь кусало и царапало. Я обязательно прокалывала ногу, или загоняла колючку. В общем, не знаю, как там кто, а я, даже в мыслях не допускаю свое присутствие на даче. После папиной смерти мама продала нашу дачу. И я считаю, что на этом, моя сельскохозяйственная дея­тельность закончилась раз и навсегда!

-Не будешь же ты сидеть безвылазно в квартире? — возмутил­ся Мишка.

-Не буду. Буду гулять в соседнем сквере. Ходить в ка­фе-мороженое, через дорогу. На рыночек, что в двух останов­ках отсюда. Это же совершенно другая часть города. Здесь мне абсолютно ничего не угрожает. И вообще, завтра понедельник. Рабочий день. Значит, можно будет позвонить в милицию и все им рассказать. Может милиция арестует этих Кабана и Пегого.

-Только не звони из этой квартиры. Вдруг у них там стоит определитель номера. Только с телефона-автомата, понятно?

-Знаю. Меня уже Верка по этому поводу проконсультировала.

Чем бы Мишка ни занимался, а из головы у него не выходил один вопрос: «Где взять пистолет?» Он всерьез вознамерился убить тех двоих бандитов, которые видели Людмилу в лицо и те­перь охотились за свидетелем. Но пистолет, это не деньги, ко­торые можно занять у друга на недельку. Ничего умного по это­му поводу ему в голову не приходило. И только, уже засыпая, он вдруг поймал за хвост ускользающую идею. А не осмотреть ли квартиру убитого? Если он был бандитом, то может быть, у него было какое-нибудь оружие? О его убийстве пока никто не знает. Обыск в квартире не делали. А вдруг повезет? На то, что бан­дитов арестует милиция, Мишка не очень-то надеялся. Как там у них — «Нет трупа — нет дела». Даже, если Людмила все подробно расскажет им по телефону, это еще не повод для активных действий. Заявления о пропаже такого-то нет. Его трупа нет. А, мало ли какому психу придет в голову нести по телефону всякий бред. Нет, не стоит и звонить.

Мишка разбудил Людмилу и сообщил ей свои планы.

-И кто пойдет в его квартиру? Я, точно не пойду. Боюсь. И тебя не пущу. Еще нарвешься там на кого-нибудь из этих при­дурков! Да и как открыть дверь в ту квартиру?

-Дверь я открою любую. У меня есть один знакомый, у ко­торого есть целый набор отмычек. Мы когда ключ от фотолабо­ратории потеряли, я у него их брал. Он мне принцип работы рас­сказал, и на его замке мы прорепетировали. После этого, я от­крыл нашу фотолабораторию, с помощью его отмычки, за пару ми­нут.

-Ой, спи уже, ради Бога! Тоже мне, Джеймс Бонд! — возмути­лась Людмила.

-Ладно. Дай мне один день. Не звони завтра в милицию. По­звонишь послезавтра, если будет еще в этом необходимость. А, кстати, что-то твоя Верка сегодня не звонила.

-Наверное, не в состоянии. Напилась видать так, что за­была, как ее зовут, а не то что, мой номер телефона. Все. Спи. Завтра вставать рано, а уже почти час ночи.

————————————————————

Утром, покрутившись на работе и показавшись на глаза началь­ству, Мишка удрал по своим делам. Он нашел друга Юрку, у которого был набор отмычек, конфисковал их до вечера и отправился в квартиру, из которой позапрошлой ночью, так нео­бычно «увели» ее хозяина. По дороге Мишка купил несколько целлофановых пакетов и резиновые перчатки. Ему еще никогда не приходилось проникать в чужие квартиры, но он хорошо по­нимал, что главное в этом деле — не наследить.

Дверь он открыл легко и без шума. Закрылся изнутри и даже опустил предохранитель. Теперь открыть ее снаружи ключом бы­ло не возможно. На руки Мишка надел резиновые перчатки, а на ноги, прям поверх туфель — целлофановые пакеты. Теперь можно было приступать к работе.

Мишка осмотрелся. Никаких следов крови, перевернутой мебели, битой посуды и прочих следов борьбы нигде не наблюдалось. Ин­тересно, как это может быть? Скорее всего, убийцы пришли спо­койненько на следующий день и навели здесь порядок. Уничто­жили следы преступления.

Мишка решил начать осмотр с комнат. Потом, на очереди кухня, а потом ванная и туалет. Он тщательно пересмотрел все места, где можно было бы уст­роить тайник. Мысленно поставил себя на место хозяина квар­тиры и попытался думать, как тот. Где бы он что-то спрятал, если бы проживал в этой квартире? Были планомерно осмотрены книжные полки, шкафы с одеждой, антресоли. Прощупаны кресла и диваны. За и под коврами, в обуви, во всех банках и короб­ках, даже в пустых кастрюлях, Мишка произвел тщательный ос­мотр. Пусто. Абсолютно ничего интересного. Он перебрался в ванную. Где в ванной обычно устраивают тайники? Чаще всего, под одной из кафелин.

Мишка простучал каждую кафелину. Каждую попытался сдвинуть со своего места. Абсолютно никаких положительных результатов. Мишка вздохнул и перебрался в туалет. Обследовал бачок. Заглянул за унитаз. Проверил за трубами. Тот же результат. Он начал простукивать кафель на полу. Справа от унитаза, одна из кафелин зазвучала как-то не так, как все остальные.

Мишка встал на четвереньки и, достав из кармана перочинный нож, попытался поддеть подозрительную кафелину. Она легко сдвинулась со своего места. За ней, снялась и следующая. И здесь Мишка наконец-то обнаружил долгожданный тайник. В нем лежал плотный пакет из черной бумаги. Пакет был по величине, как толстая книга. Очевидно, какая-то коробка, завернутая в плотную черную бумагу. Мишка не стал его сейчас разворачи­вать и рассматривать. Время дорого. Он уложил на свои места вынутые кафелины. Осмотрел еще, для порядка, коридор. Не об­наружил ничего интересного и, соблюдая кучу предосторожнос­тей, покинул квартиру. Найденный пакет он вбросил в большой целлофановый кулек, и прогулочной походкой покинул Людмилин двор. Его никто не застукал в чужой квартире. Никто не обра­тил на него внимания ни во дворе, ни в подъезде. Мало ли кто куда здесь ходит. Все прошло на удивление легко и гладко.

Мишка со своим трофеем явился к себе домой. Он жил в двухкомнатной квартире пятиэтажного дома в центре города. Когда-то эта квартира принадлежала его деду. Дед умер три года назад, и Мишка перебрался жить сюда. Теперь он жил от­дельно от родителей, но это не спасало его от постоянной ма­миной опеки. Мишка был ее единственный сын и мама дрожала над ним всю жизнь. Она никак не хотела понимать, что ему уже за двадцать. Для нее Мишка оставался маленьким и беспомощным.

Она готовила ему еду, пыталась наводить порядок в его жилье и наведывалась в самые неожиданные моменты. Наверное, чтобы убедиться, что он не завел себе непутевых друзей и не таска­ет сюда всяких девок с улицы. Мишка бунтовал, активно возра­жал против таких вторжений в его личную жизнь и в конце кон­цов пообещал, что, если ему не дадут свободу, завербуется и уедет или в Чечню, или еще куда-нибудь, в горячую точку. После этого, мама значи­тельно уменьшила свою опеку, но полностью ее все-таки не сняла. Поэтому, войдя в свою квартиру, Мишка сначала убедил­ся, что мамы нет, и только после этого вытряхнул на диван па­кет. Разорвал плотную черную обертку, которую обычно исполь­зуют для упаковки фотобумаги. Пред ним предстала коробка. Он открыл ее и ахнул. Пистолета там не было и в помине, а ко­робка была до верха наполнена долларами. Они лежали аккурат­ными пачками, запечатанные, как в банке. Мишка пересчитал деньги. Оказалось шестьдесят тысяч. Для бандита занимающе­гося наркобизнесом, это мелочи. Так, очевидно, небольшая за­начка на черный день. Но для Мишки, живущего на зарплату — это была баснословная сумма. Он даже не обра­довался, а просто опешил. Что же это получается? Он влез в чужую квартиру и украл деньги? Да, но они теперь ведь ничей­ные! Их хозяин находится в таком месте, где деньги ему без надобности. Родственников, судя по Людмилиным рассказам, у него нет. Не отдавать же эти деньги бандитам?! Значит, надо считать, что хозяин этих денег, оставил их Мишке в наследс­тво. Так распорядился, конечно, не он сам. Так распорядилась судьба. А с судьбой, как известно, не спорят!

Мишка потихоньку пришел в себя. Сложив деньги обратно в ко­робку, он спрятал ее в диван. Там стояли такие же коробки, только с Мишкиными туфлями, сандалиями и сапогами. Среди этих коробок, коробка с деньгами не выделялась и подозрений не вызывала.

Вот пусть тут и стоит. Когда они с Людмилой поженятся, это будет им свадебный подарок от бандитов. Применение этим день­гам быстро найдется, и лишними они уж никак не окажутся.

Мишка отправился на кухню. Сделал себе кофе и бутерброд, за­курил и вернулся к мыслям о пистолете. Ну и где его взять? А почему собственно он зациклился на пистолете? Ведь есть мас­са других способов угробить этих придурков. Надо просто хо­рошо подумать в спокойной обстановке. Этим Мишка и решил сейчас заняться.

————————————————————

Людмила читала книгу, удобно умостившись в шезлонге на бал­коне. Рядом, подставив солнышку свое толстое брюхо, развалил­ся Мартын. Он спал на спине, раскинув лапы и очень напоминал дохлого кота. Поза для живого кота была явно необычной. Люд­мила периодически поглядывала на Мартына и улыбалась. Вот балбес избалованный. Он воспринимал мир очень оригинально. Мартын, по-видимому, считал, что он в этом мире — самое главное существо, а всё остальное и все остальные созданы только для того, чтобы ему было в этом мире хорошо и уютно.

Люди его окружающие, существуют исключительно для того, чтобы его кормить, с ним играть и за ним убирать. Такое воспри­ятие мира было написано на его симпатичной черной мордахе.

Людмила еще раз глянула на Мартына. Он почувствовал ее взгляд, открыл один зеленый глаз (второй, очевидно, было от­крывать лень) и по-настоящему ей подмигнул. Людмила рассмеялась. Эту их идиллию прервал телефонный звонок. Людмила под­нялась и пошла к телефону. Мартын потянулся и поплелся за ней. Звонила Верка. Они договаривались, что Верка будет зво­нить по вечерам, а сейчас было только час дня. Людмила внут­ренне насторожилась.

-Что стряслось? — поздоровавшись, спросила она Верку.

-Ты просила просматривать твой почтовый ящик. Так вот. Там телеграмма. Сообщается, что сегодня, Московским поездом приезжает твоя тетя Лида.

-Господи! Только этого мне для полного счастья и не хва­тает, — вырвалось у Людмилы. — Телеграмму больше никто не видел?

-Нет. Я ее у почтальона, можно сказать, из рук забрала. Она только собиралась опустить ее к тебе в ящик.

-Ладно. Спасибо. Сейчас буду думать, что делать с теткой. Придется везти ее сюда. Верка, а что там наши знакомые? Все еще ошиваются во дворе?

-Нет. Они это мне поручили, — засмеялась Верка. — Обещали дать двадцатку, если увижу, что в твою квартиру кто-то вернул­ся. А если узнаю, кто там проживал эти дни, и где проживает сейчас, обещали дать сотню! Да, дали номер телефона и сказали звонить в любое время дня и ночи, если что узнаю. Что делать дальше будем? Ты в милицию уже звонила?

-Еще нет, — призналась Людмила.

-Звони. Или надо самим их как-то обезвредить, — вздохнула Верка.

-Верка, ты откуда звонишь? Может, встретимся и поболта­ем? — неожиданно для себя предложила Людмила.

-Как всегда, от магазина. Можем и поговорить. Только сильно далеко место встречи не назначай. У меня денег на ав­тобус нет, а пешком я далеко не дойду. Ноги у меня сильно болят.

-Знаешь кафе-мороженое возле универмага? Это от магази­на, десять минут ходьбы.

-Знаю, — быстро ответила Верка.

-Значит, через полчаса встречаемся возле кафе. Мне доби­раться намного дольше, чем тебе. Если опоздаю, подожди нем­ного. Хорошо?

-Ладно. Я буду в скверике напротив этого кафе на лавочке сидеть и тебя выглядывать, — пообещала Верка и повесила трубку.

Людмила быстренько собралась. Поправила прическу, которую тщательно поддерживала эти дни в том виде, в котором ее сот­ворила Маша. Посмотрела на себя в зеркало. Вроде бы все нор­мально. На прежнюю Людмилу похожа мало. Сейчас она на Верке проверит, насколько удалось замаскироваться. Узнает ее Верка сразу, или не узнает?

Людмила вышла на улицу и остановила такси. До универмага автобусом ей пришлось бы добираться не меньше часа. Верка столько ждать не будет.

Она ехала и думала о тетке. Тетка жила в Риге и приезжала сюда очень редко. Теперь все это заграница. Просто так не смотаешься туда-сюда, как раньше. Интересно, чего это она вдруг надумала? Причем, без предупреждения? Хотя, от тетки всегда можно было ожидать чего угодно. Она дама сумасбродная.

Тетке семьдесят лет. Выглядит она для своих лет великолепно. Всю жизнь тетка считала себя одной из красивейших женщин. Красивее себя она считала только свою подругу Соню. Людмила всегда смеялась, когда вспоминала, как звучал комплимент Соне из теткиных уст. Когда-то, тетка, глядя с восхищением на Соню, произнесла: «Я такая красивая, прямо страшно. А ты, еще страш­нее»! Людмила тогда смеялась до слез.

Интересно, тетка надолго? Если на недельку, не страшно. Лю­дмила привезет ее в Танькину квартиру и скажет, что в своей затеяла ремонт. А вот если на пару месяцев, это уже хуже. Ну да ладно. Чего сейчас мозги сушить. Встретит тетку, тогда уже будет решать проблемы. Тем более, что тетка мастер созда­вать проблемы и с ее приездом у Людмилы их появится неогра­ниченное количество.

Верка сидела на лавочке под деревом и скучала. Она провожа­ла равнодушным взглядом снующих мимо нее людей, периодически оглядывалась через плечо и смотрела в сторону кафе.

Людмила прошла мимо нее. Верка равнодушно скользнула по ней взглядом и перевела его на кого-то другого. Тогда Людмила подошла к лавочке и уселась рядышком. Верка недовольно гля­нула на нее и вдруг узнала.

-Людусик! Ну, дела! Я тебя и не узнала, — радостно загово­рила Верка. — Хороша! Еще лучше, чем была! И сразу, главное, не признаешь.

Верка порылась в своей грязной холщовой сумке и выудила от­туда телеграмму. Людмила прочитала текст. Ничего нового там не было. Тетка действительно приезжала и действительно сегод­ня, Московским поездом. А значит, через каких-то четыре часа.

-Пошли в кафе, съедим по мороженому и поговорим, — предло­жила Людмила.

-Нет. Меня туда не пустят, — покачала головой Верка.

-А мы и спрашивать никого не будем, — засмеялась Людми­ла. — Вон у них столики на улице стоят. Сядем, возьмем по мо­роженому, по коньячку и по кофе.

При упоминании о спиртном Веркины колебания свелись к нулю. Она встала и поплелась за Людмилой. Они заняли столик в са­мом углу, под цветущей липой и Людмила отправилась к стойке. Принесла по кофе, по мороженому. Потом принесла тарелку с бутербродами и бутылку коньяка.

-А за что будем пить? — блеснула глазами Верка. Она хоть и была беспробудной пьяницей, но, очевидно, всегда пила за что-­то конкретное.

-Давай, выпьем за мою тетку, которая сегодня приезжа­ет, — пожала плечами Людмила. — Можешь мне поверить, она того стоит! Ей семьдесят лет. Красивая, не смотря на возраст. За свою жизнь сменила официально четверых мужей. Не официально, я не считала. Но тоже много. Энергия из нее прет во все стороны с такой силой, что может сбить с ног находящихся ря­дом. В общем, это, та еще дама!

-Давай, — согласилась Верка и опрокинула свою рюмку в рот, сделав всего один глоток. — Я сегодня еще не пила, а уже час дня! Вчера, зато, набралась так, что со мной всякие приключения до самого утра происходили.

И она рассказала Людмиле о своих кладбищенских похождениях. Людмила представила себе Верку, «вылезающую» из могилы и по­катилась со смеху.

-Ну да, тебе смешно! — обиделась Верка, — а я перетрусилась, как баба в лихорадку. Пока ту девку к ней домой отволокла. Пока к себе домой притащилась, уже и рассвело. Немножко пос­пала. Пришла на свое место бутылки собрать, а меня там ждали! Уже все без меня пособирали, сдали, и пропить успели!

Людмила протянула Верке полтинник.

-Бери. Хотелось, конечно, чтобы ты на нее себе еды купи­ла, но знаю, что пропьешь. Ладно, делай, что хочешь.

-Не. Пятьдесят не возьму. Пропью ведь, конечно, — согласилась Верка. — Дай десятку, раз не жалко. Мне хватит.

-Бери. Десятку пропьешь, а сорок на хлеб и на колбасу будет. Считай, что это тебе поручение такое. Что я к тебе на ужин в гости приду. А вдруг и правда приду? — спросила сама себя Людмила.

Верка удивленно на нее посмотрела и взяла протянутую купюру.

-А что у тебя там за планы насчет бандитов были? О чем ты мне позавчера по телефону намекала? — спросила Людмила.

-Знаешь, мне пришла в голову мысль, как их отправить сле­дом за Петром Ивановичем. У меня к ним ведь тоже свои претен­зии есть. Ты помнишь, со мной часто такая худенькая девчонка ходила? Она от голода и холода на вокзале помирала. Я ее к себе привела. Она тоже запойная была, но добрая. Мы с ней всю зиму вместе прожили. Так вот, однажды она ушла собирать бу­тылки и не вернулась. Я ее ждала несколько дней, потом иска­ла. И не нашла. А позже, случайно узнала. Один бомж мне по секрету рассказал, что убили ее. Кабан убил. Сначала поизде­вался в подвале, как хотел. А когда она начала кровью исте­кать, прирезал. Потом труп куда-то с Пегим уволокли и зарыли, видать где-то в посадке, как собаку. Этот бомж у нас в под­вале тогда жил и случайно все видел. Но никому не говорил. А однажды меня с ним судьба свела. Ливень неожиданно начался, и я в старый сарай залезла, переждать. И он там от дождя укрыл­ся. У меня бутылка была. Мы ее вдвоем выпили, о жизни пого­ворили. Он мне сказал, что из этого дома в другой перебира­ется. Здесь ему в подвале кошмары мерещатся, после увиденно­го. Ну и рассказал, что именно он в нашем подвале видел. Еще тогда я поклялась, что за Дашку отомщу, но никак не могла придумать, как именно. А здесь вот, ты в эту историю попала. И мне пришла в голову одна идея. Только, не знаю я, где бы сильной отравы достать.

-Ты что, отравить их хочешь? — в ужасе спросила Людмила.

-Хочу. И даже знаю, как я это сделаю. Только отравы у ме­ня нет. Раньше хоть санстанция крыс в подвалах травила. Мож­но было там насобирать. Сейчас до крыс никому и дела нет. Ну, вот скажи мне, где в наше время можно достать яд? — уставив­шись на Людмилу своими выцветшими голубыми глазами, спросила Верка.

-Знаешь, у меня подруга химик. У них в лаборатории что не химикат, то сплошная отрава. Как к ней придешь, только и слышишь: «Не трогай это руками! Не трогай то руками! Смер­тельная отрава! Даже если руки с мылом вымоешь, не смоешь. Ты видишь, мы все в перчатках и берем эту дрянь специальными стеклянными ложечками! Сядь и не двигайся, пока я не освобо­жусь!» Вот так-то. Но если я ее попрошу, она вряд ли мне что-нибудь из своих химикатов даст, — поделилась Людмила свои­ми соображениями на этот счет.

-А ты у нее укради. Возьми из дома какую-нибудь коробоч­ку. Сходи к ней. Поговорите о чем-нибудь. А когда она выйдет или отвернется, насыпь в коробочку немножко этого добра и отдай потом мне. А я уже найду, как им это скормить, — возбуж­денно произнесла Верка.

-Завтра же схожу, — пообещала Людмила. — Может правда, удаст­ся что-нибудь утащить. А как ты им скормишь отраву?

-Зазову в беседку, что возле дома. Скажу, что узнала, где проживает сейчас та девчонка, что в твоей квартире жила. На стол поставлю бутылку водки, в которой отраву растворю заранее. Буду долго в своей сумке рыться в поисках бумажки с адресом. А им, чтоб не скучали в ожидании, разрешу пока вы­пить из моей бутылки. Они пьют, не меньше моего! Обязательно к бутылке приложатся.

-А если отрава не сразу подействует или вообще не по­действует?

-На такой случай у меня бумажка с адресом найдется. Я адрес какой-нибудь обувной мастерской или еще чего-нибудь в этом роде заготовлю. Если живы останутся, отбрешусь. Но ты лучше постарайся без проколов. Бери отраву покрепче, — вооду­шевленно посоветовала Верка.

Они посидели еще немного, выпили еще по одной рюмке коньяка, и Людмила заторопилась домой. Не к себе, конечно, а к Татьяне. Верка закрутила бутылку с оставшимся коньяком и сунула ее в свою сумку.

-Вечером дома допью, — пообещала она. — А сейчас, схожу-ка в одно место. У меня в голове еще одна интересная идейка заве­лась. Все-таки, коньяк хорошая штука. Мозги начинают работать, как заводные.

Верка хихикнула. Помахала Людмиле рукой и отправилась осу­ществлять какую-то свою пьяную идею.

Людмила явилась в Татьянину квартиру. Покормила Мартына и стала наводить порядок. Теткин приезд был ей дико не к стати. Но что делать? Она посмотрела на часы. Пора ехать на вокзал. Людмилина машина была в ремонте. Мишка на своей уехал утром на работу. Знала бы заранее, что придется встречать тетку, забрала бы его машину. На работу и на автобусе бы добрался. А теперь придется ловить такси. У тетки наверняка, как всегда, багажа вагон и малая тележка! Она Татьянину квартиру за не­делю превратит черт знает во что! А может рискнуть вернуться в свою квартиру? Нет. Рисковать теткой она не может. Единс­твенное, на что остается надеяться, что тетка приезжает ненадолго. И до Татьяниного возвращения, удастся навести в квар­тире порядок.

Людмила прибыла на вокзал за пару минут до прихода поезда. Тетка не сообщила номер вагона, в котором едет, и надо было те­перь вглядываться в окна проплывающих вагонов, чтобы уви­деть ее и успеть подбежать к нужному вагону, как только по­езд остановится. Иначе, тетка начнет нервничать, что ее не встречают. Людмила внимательно вглядывалась в каждое окошко. Наконец-то в одном из окон она увидела знакомую физиономию, прильнувшую к стеклу. Людмила приветственно помахала ей ру­кой. Вагон проплыл вперед, и она побежала следом за ним. Как только поезд остановился, из теткиного вагона вышел какой-то молодой человек и стал выгружать на перрон чемоданы, коробки, сумки и бесчисленные пакеты и пакетики. Как и предположила Людмила, это все были теткины вещи. Может быть, тетка решила перебраться к Людмиле навсегда? Людмиле от этой мысли стало не по себе. Только этого не хватало! Но додумать этот ужас до конца Людмила не успела. На перрон собственной персоной сошла ее тетка. Поблагодарила молодого человека, сгрузившего ее вещи, и кинулась целовать свою племянницу.

-Наконец-то я добралась! — покончив с приветствиями, вздох­нула тетка. — Ну и езда была! Не приведи Господи! Грязь, жара, вонь. Чая нет. Постель страшная. Вагон старый и ободранный, как после войны! У вас здесь такой ужас, что я себе и предс­тавить такого не могла. И как ты деточка здесь живешь, бед­ненькая?! — выпалила тетка на одном дыхании.

-Тетя Лида, а ты чего без предупреждения? Хорошо, что я твою телеграмму получила, а если бы нет?

-Я бы взяла такси и добралась сама, — отмахнулась тетка. — Надеюсь, адрес ты не сменила?

-В том-то и дело. Я ведь сейчас живу у подруги. Она уе­хала в Германию на месяц, а я, пользуясь случаем, решила сде­лать пока у себя ремонт. Только вчера перебралась к Татьяне. Сейчас поедем туда.

-Видишь, как я кстати. Помогу тебе с ремонтом. Лучше меня просто никто не может выбрать обои и их поклеить. Надеюсь, ты еще не начала клеить обои?

-А ты надолго? Может, я пока повременю с ремонтом и зай­мусь лучше тобой? Свожу на пляж, в ресторан, в балку на шаш­лычки съездим? — закинула Людмила удочку.

-Я к тебе на десять дней. С первого июля у меня путевка в Ялту. Так что, и пляж, и шашлычки, и ресторан у меня будут там. А здесь, я интенсивно поработаю и помогу тебе за десять дней сделать из квартиры конфетку.

Людмила поняла, что неприятности, можно смело сказать, уже начались. Ее тетка, это стихия, подобная землетрясению или цунами. Она сметет все на своем пути, но сделает так, как наметила. Вздохнув, Людмила начала искать грузчика, который переволок бы бесчисленные теткины вещи на стоянку такси.

Наконец-то грузчик перевез и загрузил в такси теткин багаж. Людмила назвала адрес, и они отправились на квартиру к Татьяне. К Людмилиной радости Мишка уже был дома. Они вдвоем, за три ходки, перетянули теткины вещи. Мишка был в ужасе, но старал­ся это скрыть. Он сразу же понял, чем грозит теткин приезд, и впал в панику.

Тетке Мишка понравился. Она одобрила Людмилин выбор и тут же шепнула ей об этом на ушко. Причем, таким шепотом, что кроме рядом находящегося Мишки, ее шепот услышали и те, кто в де­сяти метрах от подъезда сидел на лавочках.

Отправив тетку с дороги принять ванную, Мишка и Людмила, накрывали на стол и держали военный совет.

-Завтра она потянет меня на квартиру, как пить дать! — со­общила ему Людмила. — Она хочет принять активное участие в ре­монте. Что делать?

-Давай, я на завтра отправлю вас с ней к нам на дачу. А пока вы там будете, что-то придумаю.

-Ну, что ты придумаешь?! — злилась Людмила. — Застрелишь этих бандитов из рогатки, что ли? Кстати, Верка собирается отра­вить их водкой. Только не может ни где достать отраву. Я уже всерьез подумываю, а не сходить ли к Альбине? У них же в ла­боратории везде сплошная отрава. Только и слышишь от нее, «не трогай, а то отравишься!»

-У них там такая отрава, от которой, в самом худшем слу­чае, срачка нападет, — отмахнулся Мишка. — Она именно от этой опасности тебя всегда и предостерегает. Но ты мне подала хо­рошую идею. Я достану твоей Верке прекрасную отраву. Только, не завтра. Мне за ней придется смотаться в другой город. А я завтра обязательно должен быть на работе. И так, сегодняш­ний день весь прогулял. Мне шеф башку оторвет.

-А где это ты прогулял сегодняшний день? — возмутилась Люд­мила.

Но ответить Мишка не успел. Тетка, в махровом халате до пола и с намотанным вокруг головы полотенцем, выплыла из ванной.

-Людочка, детка, у тебя не найдется пара клубничек, сде­лать маску для лица?

Людмила достала из холодильника миску с засыпанной сахаром клубникой. Она приготовила ее на десерт к ужину.

Тетка выбрала две большие клубники, смыла с них сахар и вер­нулась в ванную, делать себе клубничную маску.

-И где ты был вместо работы? — вернулась к прерванному разговору Людмила.

Мишка в скоростном темпе рассказал ей все, что произошло, бес­покойно поглядывая на дверь ванной.

-Боже мой! — только и могла выговорить Людмила. – Может, его из-за этих денег и прибили? А теперь, как-нибудь узнают, что они у тебя и тогда нам точно крышка!

-Во-первых, для него такие деньги, мелочь. Его убили на­верняка за что-то другое. А во-вторых, откуда они могут уз­нать, что я был в квартире и тем более, узнать, что нашел и унес оттуда деньги? Скорее всего, о существовании этих де­нег, никто кроме их хозяина не знал. Если бы знали, то на­верняка бы нашли. Я не такой уж и дока по части обыска. Если я нашел, то бандиты бы и подавно их нашли. Вывод: значит, даже не искали! Там у них, очевидно, свои какие-то дела были.

А тебе, кстати, полагается за нанесенный моральный ущерб, ма­териальная компенсация! Так что, у нас все по закону.

Людмила не успела ему что-либо возразить. На пороге ванной опять появилась тетка с намазанной клубникой физиономией. Мартын посмотрел на нее своими круглыми зелеными глазами и с возмущенным видом почапал на кухню. Тетка ему не очень пон­равилась, и он решил держаться от нее подальше.Мишка, тоже, взирал на тетку с ужасом.