— Тот, кого вы знаете, как Ловаша Батори, госпожа Хорват, очень, очень стар для вампира.
Ох, можно подумать, для человека он молод. Я прикусываю кончик языка, чтобы не произнести это вслух. Что-то меня несёт сегодня: нервное, должно быть. Последний раз такое было… м-м-м… да, при второй и третьей встрече с Ловашем, в результате которых я и ввязалась в его авантюру по восстановлению Империи. Нет на этот раз я не дам себя втянуть в авантюру.
— По нашим данным, ему около шестисот лет, — продолжает кровосос. — Именно в период от шестисот до семисот лет, как вам, должно быть, известно, вампир впадает в старческое безумие.
Я киваю, мучительно размышляя, что мне всё-таки напоминает его манера говорить.
— В этом состоянии он исключительно опасен для окружающих. В конечном итоге он начинает убивать себе подобных и умирает сам, но сначала безумие не так очевидно… и, будучи правителем огромной империи, вампир может успеть натворить дел. Развязать мировую войну, издать большое количество жестоких законов, из-за которых тюрьмы переполнятся и заключённые начнут умирать с голоду… да вообще что угодно. Если в руках вампира, одержимого старческим безумием, сосредоточена огромная власть над миллионами людей, и он неуязвим при этом для любого, решившего остановить его… вы понимаете, что это значит, я думаю.
— Вы из Кёнигсберга, — уверенно произношу я, потому что именно в этот момент меня озаряет. — Вы нарисовали мой портрет, когда мне было пять… неполных шесть лет. Изобразили меня маленькой феей, пьющей нектар из цветов. Я позировала вам в розовом сарафане с пышной юбкой, каждое утро, в парке.
Монахов наконец-то пронимает: они все, как один, поворачивают в сторону моего собеседника капюшоны и подбородки. Вожак некоторое время стоит неподвижно.
Потом он поднимает худые, очень худые бледные руки и откидывает капюшон.
— Не думал, что доведётся так встретиться, — медленно произносит он. — Я бы ни за что не узнал вас, если бы вы не вспомнили меня первой.
— Ну, в отличие от вас, я изменилась, — замечаю я. У герра фон Эгельберга всё то же вытянутое лицо с коротким вздёрнутым носом, очень светлые серые глаза с характерными для вампиров тёмными кругами вокруг. Тогда, в детстве, я ещё не умела различать вампиров и думала, что странный художник, каждое утро раскладывающий мольберт в парке возле моего дома, просто не высыпается. Интересно, сохранилась ли картина? Он показал мне её, но не подарил, унёс с собой. Но спрашиваю я совсем другое:
— Вы хотите, чтобы я убила императора, господин фон Эгельберг?
— Да, госпожа Хорват. Именно об этом я прошу вас.
Пепельные волосы, раньше длинные и вьющиеся, свободно падающие на плечи, теперь пострижены очень коротко, из-за чего он выглядит гораздо старше… или упырь просто давно не ел человеческой крови.
— Вы знаете, — проникновенно говорю я. — Это уже второй случай, когда ко мне подходит вампир и предлагает сделать нечто идиотское и почти невозможное. То, что я, как дура, повелась первый раз, не значит, что соглашусь во второй. Можете меня хоть на куски тут резать — я, кстати, просто остановлю себе сердце, и все дела — но я не собираюсь идти и убивать Ловаша Батори. Нет. Да и вообще мне странна забота о бедных гражданах Империи со стороны упырей, получающих свою порцию крови слишком очевидно не по карточкам. Нет. Нет. Нет. Нет. НЕТ.
Фон Эгельберг качает головой, мягко улыбаясь.
— Милая Лилиана… вы что же, решили, что вас просят убить его прямо сейчас? Ведь он ещё не проявляет признаков безумия, не так ли? Вы видите его каждый день, что скажете?
А дальше?! Два дня чтения на одном дыхании, и так жестоко прервать!
@ Влада:
дальше будет в продаже 🙂
(деловито) Когда и где? Очень дочитать хотца!)))
@ Алла:
летом будет объявление в блоге
текст не читал, но хотелось бы узнать у автора, кто это такие «бастарды крови»
Лиля, прочитала все части за два дня. И тут такой облом! Да я же до лета лопну от нетерпения! Одна из лучших книг за последнее время, невозможно оторваться. Хоть и не без мерисьи, но куда ж тут без нее? ))