Как я изобретал велосипед

Странно устроена человеческая память. С годами начинаешь забывать, что случилось на прошлой неделе, но отлично помнишь, что произошло лет сорок назад. Вот и сейчас я плыву вниз по течению Волги, отдыхая после активной фазы тренировки, смотрю на звёзды, и в голове всплывают воспоминания давно минувшего прошлого.
Всё начиналось в далёком 1978 году в Ливийском городе Тобрук. Мне там довелось прожить два с лишним года в специальной командировке. Мы бригадой из тридцати человек поддерживали в исправности военную технику, которую ливийцы закупали у Советского Союза. Воевать на ней они кое-как научились в наших учебных центрах, а настраивать и, тем более, устранять неисправности были не способны. Вот мы, как специалисты — по-арабски «хабиры» — и помогали им в этом.
Работа как работа: не слишком сложная и для нас привычная, тем более что работали мы до обеда, а после обеда свободны. И чем заняться в свободное время? Ну нам ещё куда ни шло, мы хоть полдня были заняты, а вот нашим жёнам вообще тоска. Гулять по городу по магазинами и базарам днём невозможно — жара. Да и гулять женщинам без сопровождения мужчин не особо рекомендовалось. В городе запросто можно было нарваться на сексуально озабоченных юношей арабской национальности и мусульманского вероисповедания с абсолютно неадекватной реакцией при виде европейской женщины. Сидеть в душной гостинице быстро надоело. Кафе и ресторанов в городе не было — в стране сухой закон. Кинотеатры работают только вечером. Оставалось одно спасение: море и пляж. Благо, моря и пляжей в городе хватало.
Город Тобрук — это последний крупный населённый пункт на востоке Ливии недалеко от границы с Египтом. Он расположен на полуострове, вытянувшись вдоль берега с запада на восток на несколько километров. Полуостров заканчивался обширной песчаной косой, которая почему-то называлась Европейским пляжем, хотя ни одного европейца мы ни разу там не видели. Да и сами скоро перестали там бывать: далеко. В два раза ближе в черте города находился закрытый офицерский пляж. Да-да, там даже пляжи имели разделения по сословию. Наш старший группы выхлопотал через ливийское командование для нас пропуска на этот пляж. И он стал для нас любимым местом отдыха. Это была небольшая лагуна с полосой песчаного берега метров пятьдесят в длину и ширину, полого уходящего в воду. С трёх сторон лагуна ограничивалась небольшими скалами. Справа на скалах были оборудованы тумбы для ныряния, терраса для отдыха, раздевалки, комната отдыха, буфет, душевые кабинки и туалеты. Левая сторона — голые скалы.
Первое время мы, приходя на пляж, заставали там отдыхающих ливийских офицеров с семьями и наблюдали, чем их пляжный отдых отличается от нашего. Но вскоре эти встречи прекратились. Наши посещения разделили по времени. Дело в том, что наш совместный отдых приводил к полному разладу их семейной жизни. Ливийцы мужчины на пляже имели привычные для европейского глаза вид и поведение. Красивые плавки, иногда майка, чтобы скрыть чрезмерную гриву на спине. Купались, валялись на песке, играли в нарды. А вот женщины! Бедные женщины! Они сидели на раскладных стульчиках под зонтиками от солнца в полном облачении с головы до пят. Только хиджабы иногда опускали на плечи.
Когда наши женщины, заходя в воду, проходили мимо ливийцев, мужики так поворачивали головы, провожая их взглядом, что жёны, опасаясь вывиха шейных позвонков своих суженых, вынуждены были принимать ограничительные меры.
А когда ливийские женщины решали искупаться, они степенно, не выпуская зонтиков из рук, заходили в воду, приседали несколько раз и так же степенно возвращались на свои стульчики. Но в отместку своим мужьям они, выйдя из воды, даже не пытались расправить складки облегающей мокрой одежды. Так и шествовали мимо нас словно голые, хоть ваяй с них «Три грации» или пиши картину «Даная».
Можно только догадываться, чем заканчивались в их семейном кругу подобные поступки, но то, что наши совместные купания плавно сошли на нет — факт.
Ну и ладно. Меньше народу — больше места в воде и на пляже. И мы отрывались по полной. Молодые, темперамента хоть отбавляй! Я никогда не думал, что, находясь в воде, можно вспотеть. Оказалось, можно.
Когда температура воды выше тридцати градусов, при интенсивном движении начинается обильное потоотделение, и вода уже не охлаждает. Единственное спасение — лечь неподвижно в воде и отдохнуть. Это желание лечь неподвижно на спину и, раскинув руки, побыть некоторое время неподвижным заронило первый вопрос. А как это осуществить? Дело в том, что малейшее волнение на море делало эту затею нереальной. Нужно было что-то придумать. Если бы кто-то тогда, в далёких восьмидесятых, сказал мне, что всё это будет так не просто, я бы, скорее всего, выбросил эту затею из головы. Но никто ничего не сказал, и эта мысль засела глубоко в подсознании.
И это было только начало. С мая по октябрь мы ходили на пляж и отдыхали как могли от жары, городской суеты и гостиничной скуки. Большинство мужчин и женщин умели плавать и свободно держались в воде, тем более что в солёной воде это гораздо проще. Но была у нас одна женщина, жена капитана, которая совершенно не умела плавать, хотя очень любила купаться.
— Ну научи её плавать, — не раз говорили мы её мужу. Но он как-то слабо на это реагировал, отговариваясь: «Да пробовал, не получается».
А она каждый раз, завидуя нашим развлечениям на воде, просила: «Мальчики, ну придумайте что-нибудь!»
— Давайте притащим ей баллон от КРАЗа, — предложил один из старлеев.
— И не вздумайте! — возразил я. — Баллон — это ловушка. В детстве я видел случай, когда девочка утонула, упав в воду с баллона. Нет, баллон не подойдёт, тут нужно что-то такое, с чего невозможно упасть. И что бы это могло быть?
Так появилась идея плавающего шезлонга, в котором можно неподвижно лежать в воде и с которого невозможно упасть. Но это была пока ещё только идея!
А через некоторое время наша группа пополнилась ещё тремя специалистами по ремонту средств ПВО Сухопутных войск. Они, в связи с обострением обстановки, были переведены к нам из Триполи. Все трое были заядлыми подводными охотниками. Они приехали после отпуска в Союзе и привезли с собой всю экипировку: маски, ласты, подводные ружья и много ещё чего, придуманного для подводной охоты и дайвинга. Когда мы приходили на пляж, они, облачившись и вооружившись, уплывали вдоль берега на охоту. В тёплой воде они могли плавать долго, как сами выражались, получая несказанное удовольствие. Мы очень завидовали тому, что они могли часами находиться в воде, в то время как нам приходилось сидеть на песке под палящим солнцем и без конца бегать купаться, чтобы спастись от жары. Вот тогда я стал задумываться, почему так получается. Любителей плавания в сотни раз больше, чем любителей дайвинга. В то же время для дайвинга уже придумали столько всяких приспособлений, а для любителей плавания ничего. И я начал вникать в суть вопроса.
Что есть плавание? Плавание — это способность человека дышать, оставаясь погруженным в воду. Позволим себе сравнение человека с дельфином — одним из признанных в мире пловцов. Мы ведь дальние родственники, и наш общий предок жил на земле. Но дельфины вернулись в океан и научились резвиться на волнах и ловить рыбу, образуя хороводы, а люди остались выживать на суше и научились прятаться от врагов на деревьях, пинать соседей ногами и стучать друг друга дубинками по голове. Поэтому у дельфинов со временем развились сильные обтекаемые тела и улыбчивые физиономии, а у людей появились цепкие руки, длинные ноги и крепкие головы.
Если же сравнить наши способности к плаванию, то окажется, что человек приспособлен к плаванию лучше. Если дельфин в воде перестает двигаться, его тело начинает тонуть, даже в соленой морской воде, а если человек ляжет на воду, его тело будет оставаться у самой поверхности, и отдельные части тела будут выглядывать из воды даже в пресной воде.
К сожалению, человек не сможет при этом дышать. А если на спине? Ну разве что на спине, и то не у всех получится. Дело в том, что плавучесть человеческого тела не равномерна. Основной поплавок, удерживающий наше тело, расположен в районе груди. Это наши легкие, наполненные воздухом. А основной груз, который тянет нас на дно, это наши кости, особенно кости ног и таза. Если мы просто ляжем на воду, ноги начнут погружаться, тело становится вертикально, и вес головы тянет нас в воду до самых бровей или даже глубже. А как дышать?
Вот если, глубоко вдохнув, лечь спиной на воду, закинуть прямые руки за голову, выставив кончики пальцев из воды, как противовес, а при необходимости слегка согнуть ноги в коленях, то удастся найти устойчивое положение, при котором можно лежать неподвижно в воде и дышать. Тучным людям, имеющим дополнительный поплавок в районе талии, это удается без особого труда, а остальным нужно потренироваться.
Итак, из всего сказанного делаем вывод: чтобы уверенно плавать, лежа неподвижно в воде или двигаясь в любую сторону, нам недостаёт самую малость. Всего два поплавка небольших размеров. Один — чтобы поддержать ноги, а второй — приподнять голову для большего комфорта и уверенности: мы ведь все-таки не водоплавающие!
Назовем эти поплавки по месту их расположения. Один поплавок — сиденье, а второй поплавок — подушка. Так идея плавающего шезлонга начала обретать конкретные очертания. Я поделился этой идеей с товарищами, на что один из них прямо заявил: «Ты изобрёл велосипед». Но идею одобрили, и мы даже попытались воплотить её в жизнь. Но не успели. Командировка закончилась, мы вернулись в Союз, и потекли суровые армейские будни.
После Ливии я служил на Украине на реке Днепр. Но в Днепре за всё время службы мне удалось искупаться не больше десятка раз. Как-то я поделился мыслями о плавающем шезлонге с одним из сослуживцев.
— Зачем тебе это нужно? Ты же сухопутный человек, тебе на суше забот мало? — ответил он мне. — Вот если бы ты был моряком, тогда другое дело!
Я запомнил эти слова и сник. Но кто-то наверху, наверное, тоже запомнил эти слова, в чём я, спустя некоторое время, имел возможность убедиться.
Через несколько лет я волею судеб и командиров был переведён в Туркестан, в город Красноводск. И хотя Красноводск располагается на берегу Каспийского моря, особых иллюзий я не питал. Первая линия обороны, рядом граница, постоянная готовность. А тут ещё начались сплошные напасти. То сын Иранского шаха перелетит через границу. Сядет на нашем военном аэродроме и, выкурив сигарету, улетит обратно. То Руст долетит до Москвы и сядет на Красной площади. Непорядок. И, естественно, сверху приказы. Усилить, повысить, коренным образом улучшить. А как коренным образом и сразу, на это нужно время. Вот его ни на что другое и не оставалось. И только уезжая в отпуск на свою Малую Родину, на Волгу, я отдавался своему увлечению — конструированию и испытанию Акваплана. Я к тому времени уже придумал этому приспособлению для плавания название — «Акваплан».
Постепенно экспериментальным путём я подбирал размеры поплавков, способы их соединения между собой, чтобы получилась единая конструкция — плавающий шезлонг. В ходе испытаний выяснилось, что для продольной устойчивости необходимы боковые поплавки. А чтобы использовать Акваплан ещё и для активных игр на воде (руки-то свободны), необходимо пристегнуться к шезлонгу поясным и грудным ремнями.
Но время не стояло на месте, Союз трещал по швам, началось массовое сокращение армии, и я ушёл на пенсию. В ожидании очереди на квартиру на своей Малой Родине в Жигулях, я устроился на временную работу в «Туркменрыбпром». А через некоторое время по совершенно невероятному сечению обстоятельств я, как бывший военный, стал помощником Капитана-наставника по военно-морской подготовке в том же Туркменрыбпроме. Наверное кто-то там наверху вспомнил слова моего сослуживца: «Вот если бы ты был моряком, тогда другое дело». Мы с моим шефом учили моряков, которые уходили на промысел в Каспийское море, как вести себя в случае боевых действий. Ну, уклонение от торпед и борьба за живучесть корабля — это была забота Капитана-наставника, бывалого моряка, в прошлом подводника. А я отвечал за обучение экипажа защите от оружия массового поражения. Особых трудностей в обучении я не испытывал. ОМП — оно что на суше, что на море ОМП и есть. И приёмы защиты от него одни и те же. Мы успешно справлялись со своими обязанностями, тем более, что шеф считал нашей главной задачей не мешать Туркменрыбпрому рыбу ловить, и скоро у нас сложились дружеские отношения. Я задумал поделиться с ним своими идеями насчёт Акваплана. Хотелось услышать мнение опытного моряка. Да как-то всё удобный случай не представлялся. И вдруг представился! По телевизору показали, как американцы спасают своих астронавтов, приводнившихся на спускаемом модуле посередине Тихого океана. На следующий день у нас на работе только об этом и говорили. Не знаю, кто на что обратил особое внимание, а мне запомнились их спасательные костюмы, в которых астронавты плавали по поверхности воды, покинув модуль. Та же поза — лёжа на спине, воротник, надутый воздухом — аналог моему поплавку-подушке. Правда, спасательные комбинезоны были так наполнены воздухом, что астронавты почти не могли пошевелить руками и ногами
Я подумал: «Если американцы выбрали позу лёжа на спине, значит, она самая безопасная на воде. Если их конструкция спасательного комбинезона аналогична моей идее плавающего шезлонга, значит, моя идея не такая уж экстравагантная и заслуживает практического применения».
Я в тот же день рассказал об Акваплане своему шефу и предложил разработать новое средство спасения на воде, которое поможет человеку, попавшему в воду, не только не утонуть, но и куда-то доплыть, активно двигаясь в выбранном направлении. Выслушав меня и немного подумав, он ответил: — Вряд ли что из этой затеи получится. Вся оснастка судов и все средства спасения людей создавались и проверялись столетиями, многими поколениями моряков. Космонавтика для человечества — занятие новое, непривычное, тут можно и придумывать, и экспериментировать, а мореплавание — другое дело. У нас всё придумано, всё испытано, всё закреплено инструкциями, уставами и наставлениями. А тебе ли, как военному человеку, не знать, что все эти уставы и наставления пишутся кровью погибших солдат и матросов?
Он был, конечно, прав. Его доводы меня убедили, но не остановили. Оставим флот в покое, решил я. В конце концов, Акваплан может быть полезен и вполне сухопутным людям для занятия спортом и активного отдыха на воде.
Оставался открытым вопрос, как передвигаться, находясь в воде. Можно грести руками. Можно надеть на ноги ласты. Но одновременно грести руками и работать ластами было очень не комфортно. И тут, как всегда, помог случай.
Благодаря моему шефу — капитану второго ранга, самому главному моряку в городе, я стал вхож во все яхт-клубы и секции гребного спорта Красноводска.
Я с удовольствием осваивал науку управлять парусами на швертботах и яхтах и даже попробовал заняться академической греблей.
И вот однажды, наблюдая за тренировкой гребцов академической двойки, я понял: вот что нужно вместо ласт. Толчок двумя ногами отлично согласуется с движением рук. Значит, нужно придумать устройство, с помощью которого можно отталкиваться о воду двумя ногами. Так родилась идея подводного весла.
Но тут подошла очередь на получение квартиры, и мне со всем семейством пришлось переехать на Волгу, в Жигули, где я родился и вырос.
К тому времени брат, тоже военный, служивший на Украине, уволился из армии и приехал с внуком в отпуск. Брат тоже увлёкся идеей Акваплана. И мы втроём мастерили и испытывали различные конструкции, заодно придумывая всё новые способы его спортивного применения и развлечения на воде. Мы всё больше входили во вкус, осваивая новый способ плавания. А сколько за это лето было сделано фотографий применения Акваплана и снято видеоклипов!
Частенько вечером после утомительного трудового дня мы с Аквапланами приходили на берег Волги. Не спеша, предчувствуя удовольствие, застегивали ремни креплений подводного весла и шезлонга. Затем легким толчком ногами о воду, как бы пробуя ее упругость, начинали движение.
Этот толчок переносил нас в новый мир спокойствия и наслаждения.
Первое, что я чувствовал, погрузившись в воду в комплекте — это уют, покой и сила окружающей воды. Но сила эта не таила враждебности, а бережно поддерживала, покачивая на волнах, расслабляла все мышцы, давая ощущение невесомости.
Я чувствовал себя так же уютно и безопасно, как дома в ванне, но здесь я в полной мере мог насладиться простором и свободой движений.
Все, что тяготило и беспокоило в течение дня, все мои заботы и тревоги оставались в том месте, откуда я оттолкнулся. Вода освобождала даже от тяжести тела, позволяя полностью расслабиться и отвлечься от всего земного.
Легкими движениями ног мы направлялись от берега, любуясь видом облаков над нами. Они необыкновенно прекрасны, подсвеченные заходящим солнцем.
В суматохе дня и напряженной работы бывает некогда поднять глаза и взглянуть на небо. Мы не замечаем окружающей нас природы, ее величия и красоты.
А сейчас, под влиянием чувства невесомости, мы как бы оказывались на границе двух бескрайних океанов: воздушного над нами и водяного вокруг нас.
Мы сливались с ними и чувствовали себя их частицей.
И совсем не важно, что с берега доносятся привычные земные звуки. Шум автомобилей, грохот и чьи-то крики или «концерт» лягушек совсем не мешают. Они доносятся как бы из другого мира, а ты один паришь среди облаков. Эти ощущения не сравнимы ни с чем. Они настолько сильны, что целиком захватывают и переполняют, освобождая от накопившейся за день усталости. Эмоции, захлестнувшие тебя, требуют выброса энергии, и ты увеличиваешь темп движений, отдавая дань окружающей воде. И вот, ритмично, в такт дыханию работая ногами, ты скользишь по поверхности реки.
Ты по-новому начинаешь чувствовать воду. Каждой клеткой своего тела впитываешь ее упругую силу, своей спиной и плечами ощущаешь ее мощное, но мягкое сопротивление. Вода своими прохладными струями как бы массирует каждую мышцу, приглашая показать все, на что ты способен. Поддразнивая тебя, вода в ответ на твои усилия увеличивает сопротивление, вовлекая в состязание. Ты принимаешь вызов, и вот, сам того не замечая, уже работаешь, не жалея сил, а вода, как бы уважая твой порыв, дает ровно столько нагрузки, сколько ты можешь в данный момент принять.
С какого–то момента ты начинаешь ощущать, что вода не только сопротивляется твоим усилиям, но и делится своей мощью, поддерживает силы. Рождается чувство общения с чем-то огромным, могучим и щедрым.
Ты переносишься в мир новых ощущений, они захватывают тебя целиком! Ты уже не соревнуешься, а просто впитываешь каждой клеткой энергию Воды, наполняешься ее неукротимой мощью и непоколебимым спокойствием. Возникает чувство полета, полета — в воде! Вода холодит разогретые мышцы, успокаивающе журчит вокруг тебя, отодвигает все невзгоды и стрессы, наполняет надеждой и оптимизмом.
Это своеобразная медитация в движении!
В таком состоянии незаметно для себя, мы оказывались на расстоянии двухсот-трехсот метров от места старта! Хорошо, что мы были на Волге и работали против течения вдоль берега: когда заканчивалась тренировка, вода во время отдыха сама приносила нас обратно. Закончив тренировку, мы, не спеша, возвращались назад, восстанавливая дыхание. Руки свободно вытянуты вдоль туловища и отдыхают, работают только ноги. Их движения настолько естественны и ритмичны, что сливаются с дыханием, являясь как бы его продолжением. Если что-то и тяготило на берегу, в воде об этом и не вспоминалось!
Возвращались обратно мы уже по звездам, наслаждаясь невесомостью и реальным чувством пребывания в открытом космосе. С помощью шестого чувства или третьего глаза, по звукам и запахам, долетающим с берега, мы машинально, не включая сознание, точно приплывали к тому месту, откуда стартовали, и, переполненные эмоциями, выходили на берег.
Испытав однажды эти ощущения, непременно хочется вернуться к ним снова.
Используя «Акваплан», мы чувствовали, что соприкасаемся с источником неиссякаемой энергии, частичку которой можем взять во время плавания.
Регулярные занятия наполняли нас этой энергией и делали другими. Мы становились лучше и внешне, и внутренне. Мы становились стройней, сильней, энергичней и выносливей. Вместе с этим мы становились спокойней, уверенней, уравновешенней и добрее. Изменилось само восприятие окружающего нас Мира.
Итак, Акваплан стал реальностью, прошёл испытания и проявил свои качества. А что дальше? А дальше закончилось лето, мы с братом вернулись на зимние квартиры. Я устроился на работу, появились лишние деньги, и я решил изготовить к следующему лету небольшую партию комплектов, чтобы хватило и нам, и жёнам, и детям. Мастерил я их на работе, там была небольшая мастерская в отапливаемом помещении. И хотя я работал по субботам и не особо афишировал свои занятия, от камер наблюдения, установленных во всех помещениях, не скроешься. Обо мне доложили генеральному директору, и он, вызвав меня к себе в кабинет, стал расспрашивать, чем это я занимаюсь. Внимательно выслушав и несколько дней подумав, он неожиданно заявил: » Патентуй, будем запускать серийное производство».
Патентуй — легко сказать! А где и как это сделать, я не имел ни малейшего понятия. И что, собственно, патентовать? И вот, вместо того чтобы пилить, строгать и красить, пришлось вникать в суть и процесс патентования. Но тут на выручку пришёл интернет. Я выяснил, что патентуют изобретения, полезные модели и промышленные образцы.
Изобретение — это то, чего никто нигде и никогда до этого не делал и не патентовал.
Полезная модель — это когда кто-то что-то подобное в этой области уже запатентовал.
Промышленный образец — это конкретное изделие с указанием материала и способа изготовления.
С этим я разобрался. А как выяснить, это изобретение или полезная модель?
Необходимо провести информационный поиск. И когда выяснишь, что патентовать, необходимо подготовить кучу документов по определённой форме.
Когда я со всем этим разобрался, то пришёл к выводу, что без помощи сведущего в этом вопросе человека мне тут ловить нечего. Нужно искать опытного изобретателя, имеющего не один патент.
Здесь снова вмешался его величество случай! За сорок лет после окончания школы я ни разу не попал на встречу выпускников нашего класса. И вот, в 2005 году я впервые смог приехать на встречу выпускников и узнал, что один из моих одноклассников заведует кафедрой физики в политехническом университете. Наверняка в университете есть орган, который помогает продвинутым студентам патентовать их умные мысли.
Одноклассник откликнулся на мою просьбу и познакомил с должностным лицом, отвечающим за оформление изобретений в университете.
Тот без особого энтузиазма выслушал меня. Его физиономия явно говорила: » Мы тут узлы автомобилей и продукцию биохимии патентуем, а ты с каким-то Аквапланом!»
Но за что я ему благодарен, он дал мне номер телефона частной организации, которая за умеренную плату оказывает помощь в оформлении патента. Оказалось всё просто: платишь определённую сумму, предоставляешь чертёж и подробное описание, и они проводят информационный поиск. Затем доплачиваешь нужную сумму, и они отправляют готовые документы в бюро патентов.
Выяснилось, что на изобретение Акваплан не тянет. В 1928 году кто-то уже оформил патент на приспособление для плавания. Мне показали этот патент и чертёж этого устройства. Не стану его описывать и критиковать, но судя по тому, что о нём в наше время никто не знает, конструкция не совсем удачная.
Итак, с патентом вопрос решился: документы ушли, осталось подождать месяца полтора. Я отрапортовал об этом генеральному.
— Ну что же, хорошо, — сказал он и добавил, довольно ухмыляясь, — теперь дело за рекламой, для начала хотя бы сайт. Действуй.
И вот я уже листаю «буквари по программированию». Я научился создавать информационные сайты с нуля. Без каких-либо шаблонов и визуальных редакторов я написал вручную программный текст сайта. В 2006 году Яндекс ещё предоставлял всем желающим создать собственный сайт 10 мегабайт информационного пространства на платформе Народ.ру. Вот когда мне понадобились фотографии и видео, отснятые летом. Сайт и сейчас ещё существует. Его можно найти, набрав в поисковике «Акваплан Антонова».
Но не может же всё быть гладко и удачно! А как же теория о полосатой жизни? После светлой полосы обязательно должна наступить тёмная. И она наступила. Генеральный отказался от серийного производства. То ли с деньгами не сложилось, то ли энтузиазм иссяк: он объяснять не стал. Правда, следует отдать ему должное, он скомпенсировал мои затраты на патентование премиальными выплатами. И я остался у разбитого корыта. Хотя, не совсем у разбитого. Как награда за мои труды, у меня остался патент на приспособление для плавания и сайт. До лета ещё оставалось достаточно времени, и я продолжил изготовление комплектов. Мои планы не менялись.
Прошли годы. Я второй раз вышел на пенсию и поселился на даче, на берегу Волги, поближе к воде. Всё так же мастерю Аквапланы, усовершенствую отдельные элементы, а летом испытываю их. Регулярно просто плаваю для поддержания физической формы, иногда утром вместо зарядки, иногда вечером. Вот и сейчас я закончил плавание, невесомость, звёзды совсем близко, уже берег рядом.

рекомендовать

Автор: antonov

Родился, учился, служил, воевал. Посмотреть все записи автора antonov