Тебя благодарю

Татьяна Петровна очень любила весну, когда деревья в цвету, и нежный аромат цветения окутывает сказкой. Сегодня был такой же весенний теплый вечер. К Татьяне Петровне приехали дочери в гости. День прошел в заботах, а вечером только и отдыхать. Все сели на длинную скамейку возле дома – под высоким деревом вишни, стали разговаривать, уходить в дом никому не хотелось.

— Мама, а мне сегодня приснилась бабушка Аня. Я во сне была маленькой, а она, как когда-то раньше в детстве, посадила меня к себе в полы длинной юбки и качала, как в гамаке, напевала мне песенку. Так хорошо было, не хотелось просыпаться, — сказала Лиза.

Все вздохнули. Анна Семеновна (мать Татьяны) умерла два года назад.

— А мне бабушка давно не снится. Но вот закрываю глаза и вижу ее худенькое лицо все в мелких морщинках, добрые глаза с лучиками, маленькую и худенькую фигурку с чуть сутулыми плечиками. Вспоминается её длинная — в пол юбка, фартук с карманами. Будто бы и не умерла она, а где-то рядом живет, — поделилась своими ощущениями Лариса.

На мгновение всем показалось, что рядом с ними сейчас сидела бабушка Аня и улыбалась им.

— Я и сейчас вспоминаю вкус ее коржей с маком и красного борща. А еще очень хорошо помню ее теплые, шершавые руки. Всегда брала меня бабушка за руку, и шли мы с ней в гости к соседям, а еще обходили кладбище. Стояла она возле могилок своих родственников, слезы текли из глаз и растекались по глубоким морщинкам. Плакала она беззвучно, гладила меня по голове, — вспомнила Лера.

— Да, девочки, не хватает мне мамы. Нет-нет, да и вспомню, без нее бывает одиноко. Всегда буду помнить, как она в послевоенный голод однажды убирала на чердаке дома, искала фасоль, чтобы отдать нам — детям. Когда нашла мама одну фасолину, отдала мне — самой младшей, а я сосала ее целый день, — с грустью сказала Татьяна Петровна.

Все снова на несколько минут замолчали. Дочери знали, что Татьяна Петровна и сейчас запасается фасолью, хранит на чердаке в мешочках сухари. Она, как и многие «дети войны», запасается наперед продуктами, спичками, мылом из-за того, что помнит о пережитом в военные и послевоенные годы. Дети войны вынесли на своих плечах много горя, также как и их отвоевавшие родители. Радовались все окончанию войны, но сколько же пришлось еще всем пережить боли и трагедий!

— Тяжелые были времена. Вымерло народу после войны в голодовку очень много. Были в это время здесь у нас в Украине даже людоеды. Люди были измучены уже войной, у некоторых из-за военных событий просто была нарушена психика, из таких вот и получились людоеды — продолжала вспоминать Татьяна Петровна. — Трудно об этом говорить, но нужно, чтобы люди помнили: война всегда несет разрушение. В послевоенные годы были времена, когда практически ничего не уродило, засуха покрыла землю. Вся природа и земля-матушка устали, видимо, от снарядов и взрывов войны, и не дали нужного количества плодов. Не во всех районах страны так было, где-то был и урожай. Но время было непростое, отстраиваться нужно было. Больше всего страдали те семьи, в которые мужчины не вернулись из Фронта. Когда в семье был отец и мать, либо просто двое взрослых, кто-то один мог отправиться в далекий путь, что-то раздобыть. Таким семьям было легче выживать. Спасались кто, как может: объедали молодые листья деревьев, делали хлеб из лободы, лепешки из цветов липы — рассказывала Татьяна Петровна.

— Мам, а я читала, что в некоторых районах был урожай тыквы, её только и ели. Где-то уродил картофель, но его было мало. Писали, что детки ели проросшие ростки такой картошки, вырезали сами ростки и немного мякоти. Детям казалось, что у них в желудке через какое-то время эта картошка родится, тогда им кушать больше хотеться не будет, — сказала Лиза.

Вечер превращался в какой-то тяжелый «вечер воспоминаний», но дочери хотели, чтобы мама выговорилась.

— Не могу забыть соседскую девушку, ее тоже Татьяной звали. Мы с мамой тогда пришли к ним в гости. Мне лет 6 было, а Тане – 15. Лежала Танюша больная на кровати, уже не вставала, ноги отекли. Но такая она для меня красивая была, с длинной косой и ясными глазами, кушать просила. А у соседки, кроме нее, еще трое детей было поменьше. Татьяна просила кушать, а соседка отвечала: «не дам, тебе все одно умирать, а братья выжить могут». Бабушка Аня плакала тогда, своих кормить нечем было, помочь девочке ничем не могла. Все люди разные, и души у всех разные, разный порог боли, разные границы терпения страданий. Бабушка Аня говорила всегда, что самое страшное для матери, когда детки малые целый день кушать просят, сердце разрывается, а дать нечего. Но, ежели помирать, то вместе, если и делиться последним со всеми – до конца, — выговаривала свои тяжелые воспоминания Татьяна Петровна.

— Мама, а что за история с племянницей бабушки Ани была? Бабушка рассказывала, но я деталей не помню. Расскажи, — попросила Лера.

— Да, рассказать есть что. Горе то какое было. У моего отца был брат-вдовец. Жил он с маленькой дочерью. Когда началась война, ушел на Фронт, оставил малышку у вашей бабушки. Так она и жила с нами. А после войны пришла знакомая мамы Ани и начала просить, чтобы отдала она девочку ей в семью. Бездетная у нее семья была. Муж здоровым с войны вернулся, жили более зажиточно, чем мы. Агафье где-то лет 10 было. Услышала Гаша разговор, и стала у мамы Ани проситься, чтобы отпустила ее в ту семью. Говорила: «они мне платье купят и сапоги (обещали), а ты даже трусиков не можешь купить». Вот мама Аня подумала и отпустила. Недолго Агафья пожила. Тетка эта наварила каши (в голод то), отлучилась из дому, а Гаша без спросу этой каши съела. Женщина пришла, увидела, отвела Гашу в лесок и отрубала ей руки, первой помощи никакой не оказала. Никто не видел. Когда Агафью нашли случайные прохожие, она уже умерла от потери крови. Так мама Аня до смерти себя корила за свою ошибку, за то, что не уберегла племянницу, — закончила свой рассказ Татьяна Петровна.

Снова несколько минут сидели тихо. Каждая думала о своем.

— Люди помнят о Дне Победы, как о самом счастливом дне, а о самых сложных годах после войны предпочитают молчать. Не удивительно, если рассказывать, снова нужно это все прожить заново. Я поражаюсь, какая сила воли была у людей: выжили, дома, города отстроили, не затеряли веру в друзей, любовь, жизнь достойную прожили. Есть, над чем подумать нам, молодым. Так и наша бабуленька Аня. Жизнь, какой у нее сложной была, кажется, что человек всего этого вынести не сможет, а она вот выстояла, не утратила доброту. Вон сколько доброты нам подарила и ушла в тот мир, тихо закрыв за собой дверь — подвела итог разговору Лариса.

— Благодарю тебя, мама. Мир душе твоей, — подумала Татьяна Петровна, подняла голову к небу и перекрестилась.

Женщины до ночи сидели на скамейке, а ветерок шевелил листвой на деревьях, будто нашептывая им о прошедшей жизни бабы Ани.