Потешаясь над чувствами силой,
Ненасытность процедит слова,
Обещая стрельбу и могилы.
Вам, бараны – трава, нам – халва.
PROZAru.com — портал русской литературы
Новая проза и поэзия. Неопубликованные рассказы и стихи начинающих и непризнанных писателей
Потешаясь над чувствами силой,
Ненасытность процедит слова,
Обещая стрельбу и могилы.
Вам, бараны – трава, нам – халва.
Понравилось! Сила любит потешаться над слабыми и немощными, но век её не долог и конец ужасен. Мой начальник когда-то очень давно рассказывал мне, что на Украине в сёлах самые уважаемые мужчины были те, что сильнее и они всё время дрались то между собой, то с мужиками из других сёл. Сам он был крепок и родом из села. Но рано или поздно на любого первого по силе, найдётся ещё более сильный и тогда те, кого он обижал начинают мстить. Что-то мне напомнило в Вашем стихотворении тот рассказ. С Праздником Вас и пусть он принесёт счастье и спокойствие в Ваш дом.
@ val_338122@mail.ru:
Спасибо. Трудно что-то ответить. Я — не наблюдатель. Я здесь живу.
По странной случайности, хотя я там уже не работал много лет, мой кабинет в одном крыле и офис в другом выгорели дотла рядом с абсолютно целыми помещениями. Пожарная система имела 12 полностью оснащённых гидрантов на каждом этаже, не считая огнетушителей внутри и вне помещений, которые регулярно проверялись. Мистика мне понятна на уровне догадок.
С детства мне приходилось всё время оказываться в роли Феникса, который возрождается из пепла. Везде я оставил после себя что-то хорошее, а сам испытал приятное, или старался, по крайней мере, не навредить. Сейчас пропал смысл возрождаться.
Александр,с праздником вас,не смотря ни на что!Доброго здравия и стойкости духа!
@ bianka.ry:
Спасибо! Есть некоторые улучшения от прошлого года. Не видно снайперов и пулемётных гнёзд на крышах. Ездят броневики с огромными пулемётами на крышах в открытой башенке и пулемётчики держат руки на пулемётах, всё остальное, как и раньше. Два раза Зорян Шкиряк обещал за призывы сразу стрелять. Всё продолжится до десятого.
Правый сектор двум своим везде цветы положил. Все остальные опять складывали цветы на газон под колбасный киоск «Гармаш», потому, что после ухода секторов всё стало сразу заминированным до вечера.
Коротко. Сильно. Понятно. Господи, дай всем вам силы и мужества! А тем, кто устроил вам такую жизнь, ума и совести! С наступающим нашим общим Праздником, Александр!
Александр, поздравляю вас с наступающим праздником! Мира вам и спокойствия!
@ Анна:
Спасибо. Меня поразило третьего числа то, что после отъезда из города «начальственных столичных триумфаторов, ситуация резко изменилась. Те же самые силовые структуры спокойно стали пропускать через рамки простых людей, которые приносили цветы туда, куда они хотели их положить, и даже отогнали несколько групп провокаторов. Люди по одному, по двое, втроём приходили весь день.
Это сильно и коренным образом отличается от прошлого саакашвилевского года.
@ Светлана Тишкова:
Спасибо, Светлана. Всех нас с этим праздником!
Мне от Войны достался парализованный отец с семью проникающими ранениями и девятью контузиями и мать после Тростенца и Аушвица, которую освободили танкисты, погнавшиеся за пешей колонной заключённых женшин, которых перегоняли в Равенсбрюк, сейчас часть Фюрстенберга(90 км от Берлина). В лагере Освенцим закончилось топливо для крематория, газ Циклон и подходили к концу патроны, которых не хватало даже для «окончательного решения вопроса» в Биркенау. Мужскую и еврейскую кровь немцы избегали, зато сильно любили кровь русских детей и женщин, особенно привитых разными вакцинами и препаратами по картотеке Менгеле. Менгеле исчез, детей затравили овчарками, кто спасся, разбежались по мужским баракам, яд для детей тоже уже закончился. Дорога была очень дальняя для движения пешим порядком. Все женщины точно бы умерли от сердечной недостаточности, жажды и истощения. Моя мать при освобождении весила 27,5 кг при росте 1,68 м. Женщин заставили пошить из рванья полосатые вещмешки, положить в них по четыре кирпича из разобранной кладки, чтобы быстрее умирали в пути, и погнали то пешком, то перебежками. Подгоняли собаками. Упавших, но ещё живых, рвали собаки. Мать до конца жизни падала в обморок от внезапного лая собаки за спиной, даже, если это был шпиц. Соседи по дому в моём детстве смеялись над ней, а меня называли сыном трусихи. Танкисты нашли колонну быстро. Они ориентировались по женским трупам, валявшимся на дороге. Командир танкистов был очень жесток к немцам, перегонявшим колонну. Кого из конвоя не убили сразу, изловили всех до единого и они позавидовали мёртвым. На всё смотрели местные жители. Командира потом судил трибунал.
Мать 21 года рождения умерла в 52 года от опухоли головного мозга, образовавшейся на месте гематомы от удара палкой по голове в Аушвице, во время профилактики простудных заболеваний и неповиновения на утреннем построении барака. Удар нанес охранник из Стрия(львовская область). Лагерный номер, который был татуировкой на руке матери и её фамилию поляки не внесли на стену памяти в Освенциме. На эту стену попали только узники Биркенау и пленные европейцы из Аушвица, пленных русских туда попала пара сотен фамилий, которые нашли у себя немцы из тех гражданских русских, которые писали им письма о компенсации. Военнопленным русским женщинам немцы ничего не должны, нечего в плен попадать. Моя мать никогда бы не просила и не взяла бы эту компенсацию. Но стена фамилий заключённых причём? Чтобы сократить список замученных и прошедших через лагерь? Чтобы подкрасить немцев или охранников из польского контингента? В новый год 43 года женщины лагеря Аушвиц пели: — «Утро красит нежным светом Стены древнего Кремля, Просыпается с рассветом Вся Советская земля…» Немцы и стреляли и били, и собак спускали, а песня неслась по лагерю.
Отец 13 года рождения всего месяц не дожил 80 лет. Он всю жизнь страдал от головной боли и мучился при глотании. Две пули из костореза прошли через его щёки и нёбо. Немецкая отрава в Königsberg in Preußen и литовское толчёное стекло в Шяуляе имели последствиями боли в тонком кишечнике от нескольких продуктов из белковой пищи(яичный белок, грибы…).
Отец рассказывал, что военные, выжившие в 41, почти не имели боевых потерь до конца войны и убивали без злобы мгновенно, инстинктивно, по необходимости, чувствуя опасность. Их нервы были натянуты, как струны, и реагировали на любую странность и неожиданность. Он прошёл всё с первого дня.
@ Александр Касько:
Ужасы войны навсегда останутся болью в нашей памяти…
@ Светлана Тишкова:
Да, память сохраняет самые эмоциональные яркие моменты, которые создают почти зрительную картину происходившего. Вслух воспоминания кажутся нереальными. Начинается ревизия памяти , поиск правдоподобного и осмеяние подвигов вместе с макияжем жестокости. Анекдоты завершают процесс. Затем на свет извлекают отрицательных персонажей бывших в духовной, а иногда и большей близости с легендарными персонажами. Например, кровожадную Фруму Хайкину, жену Щорса(внешне на двух фото очень напоминает Надежду Савченко). До знакомства она возглавляла отряд китайцев, потом стала чекисткой. Затем идёт сравнение с Муркой, Марусей Климовой. И всё, Щорс рухнул в самых своих лучших проявлениях.
Затем историю зачищают дочиста и переписывают у врагов, которых победили.