Вещдок

У вертушки на входе в РОВД разгорелся нешуточный скандал.

— Не пущу я вас с этой псиной! Не положено! – возмущённо кричал дежурный капитан Трюхин, с опаской косясь на огромную чёрную и лохматую кавказскую овчарку.

— Не имеете права препятствовать проведению оперативно-следственных мероприятий!  Этот пёс – вещдок, – парировал раскрасневшийся от злости, очень плотный рыжеватый мужчина лет шестидесяти.

И в подтверждение его слов пёс громко и возмущённо залаял.

— Да вы, собственно, по какому вопросу, гражданин э-э-э…, — сбавил на пол тона дежурный офицер, вспомнив, что посетителей нужно обслуживать культурно.

— Смуров я. Две недели назад подавал заявление по поводу пропавшего без вести моего отца.

— А сколько ему?

— Девяносто четыре. А какое это имеет значение?

— А может он того – ку-ку уже? Сел на электричку и бродит себе сейчас в тапочках по какому-нибудь там Козлодойску.

— Сами вы ку-ку! – оскорбился Смуров. – Папаша ещё КВН смотрит и на футбол ходит. Ходил, то есть.

— Ладно, пошутил я, — примирительно улыбнулся Трюхин.

Пёс снова начал рычать на него, оскалив мощные белые клыки.

— Вспомнил я. Это вам к инспектору Чибисову. Там и разбирайтесь со своими вещдоками.

Увидев кавказца, Чибисов сразу побелел —  с детства ужасно боялся собак, будучи неоднократно укушен зубастыми тварями.

— Кто вам позволил войти в РОВД с этой страхолюдиной? —  почти взвизгнул он фальцетом.

— Между прочим, за щенка кавказкой овчарки люди нехилые деньги платят.

— Да, вы по какому вопросу, гражданин? – молоденький лейтенант балетного сложения  попытался придать своему голосу солидность.  – Собаку мне продать хотите? И не старайтесь, я убеждённый  кошатник.

— Отец у меня пропал  — Смуров Николай Васильевич. Я вам заявление оставил пару недель назад.

— А сейчас-то зачем явились? Мы ищем, очень усердно ищем.

— По вновь открывшимся обстоятельствам.

— По каким? – почти успокоился лейтенант.

— Мной обнаружен труп моего бедного папочки, — Смуров вытер невидимую миру слезу.

— И где он? –  обрадовался, было, Чибисов возможности закрыть дело.

— Вот, — безутешный сын показал на собаку.

— Но позвольте, какой же это труп! Он жив и здоров, этот зверюга. Вы его, ради бога, покрепче держите и подальше, подальше  от стола, а то придётся вызвать конвой.

— Труп в нём находится, сожрал то есть он отца, паразит, царство ему небесное, — мрачно опустил глаза Смуров.

Чибисов посмотрел на тяжело отвисший живот собаки и побелел.

— Вы уверены, что съел? Сами видели?

— Зачем. Я с Куровым – его хозяином – поговорил по-мужски. Он и раскололся во всём, негодяй.

— А что с Куровым? Он жив хоть?

-Жив, что ему сделается. На горшке сидит.

— Не понял, — немного позеленел от замешательства лейтенант.

—  К батарее я его приковал за правую руку и посадил на горшок, чтобы пол не пачкал.

— Вы не имеете права лишать свободы человека! Это преступление! Немедленно освободите гражданина Курова!

— Вот когда вы сделаете вскрытие пса на предмет извлечения останков отца, я его сразу и откую.

— Вы хоть понимаете, что экспертиза потребует времени? А если он от голода или жажды скончается? В тюрьму пойдёте, гражданин Смуров!

— Не скончается — я ему полную кастрюлю воды поставил и буханку хлеба. Дотянет до вскрытия. Он живучий, гад! — ухмыльнулся пострадавший.

— Постойте, а причём тут Куров-то? Давайте всё по порядку.

— Он находился с моим отцом в неприязненных отношениях. Отец очень любил детей и всегда ходил покурить на детскую площадку, а этот мерзавец приводил туда своего Разбоя, ну пса этого. Собака, понятное дело, гадила в песочницу, а отец делал ему замечания.

— Разбою?

— Зачем? Курову. Вот он и не выдержал, этот самый Куров, один раз и спустил на отца Разбоя. Папаша убежал было на стройку недалеко от нас – районные власти там решили благоустроить сквер и разрешили построить торговый центр.

— Послушайте, давайте не будем власть трогать. Что дальше-то было? – заметно занервничал молоденький опер.

— А что? Разбой за ним в дырку в заборе шмыгнул. Вышел он уже один и сильно облизывался.

— Сами видели?

— Да, нет, Куров раскололся потом, когда я ему…

— Не отвлекайтесь. А вы ходили на стройку сами, искали пропавшего родителя?

— А как же. Никто не видел его, а прораб Стружкин, говорят, его лично доской со стройплощадки выгонял, чтобы не срывал рабочий график.  В смысле, пса, конечно.

Опер уполномоченный впал в глубокую задумчивость и тут напряжённую тишину  разорвал царский гимн «Боже, царя храни!». Это у Смурова зазвонил мобильник.

— Что за глупости – умереть на грядке! Выбрось из головы! Ты ещё молодой у меня.

Смуров повернул к лейтенанту сияющее лицо,

— Нашёлся папаня! Жив и здоров. У троюродной сестры в деревне скрывается. Говорит, достала старуха – это мать моя —  его соевыми котлетами. Ей кто-то сказал, что от запоров хорошо, вот она его каждый день и пичкала.

Неожиданно  Чибисов снова побелел, вытирая со лба холодный пот дрожащей рукой,

— А кто же тогда у него в брюхе покоится?

Догадка озарила их одновременно — прораб Стружкин! Оба, не сговариваясь, перекрестились.