Ночь, такси, точнее частник, согласился за семьсот,
Я спешу домой и счастлив, от ночной Москвы красот.
По пути разговорились, настроению под стать,
Про Москву и где родились, про футбол — едрёна мать.
Оказалось, что водитель, из приезжих, он грузин,
По профессии строитель, и не любит наших зим.
Но в Тбилиси нет работы, а в Москве её полно,
Тут вообще не смотрят кто ты, где живёшь и как давно.
Он калымит на извозе, утром днём и по ночам,
Не давая на морозе, мёрзнуть бедным москвичам.
А потом разговорился, про Россию и Цхинвал
Так на русских обозлился, будто сам там побывал.
Дескать нас туда не звали, вы зачем в наш дом пришли
И грузин поубивали, и дома людей сожгли.
Лопнуло моё терпенье, я тогда в сердцах сказал,
Вас за ваши преступленья, сам господь и наказал.
Ну а Вы меня простите, к нам зачем тогда и как,
Столько лет в Москве сидите, если Грузии мы враг.
Вам страна дала работу, зарабатывай, живи,
И не так уж важно кто ты, но где кушаешь не сри.
Так собака, пёс бездомный, руку может укусить
Когда ей прохожий скромный, даст поесть или попить.
После длинной той тирады, замолчал грузин, остыл,
Путь закончен, оба рады, спорить нет нужды и сил.
Настроение пропало, поспешил скорей домой
Половина уже спала, поднялась само собой.
Я сидел на кухне думал, ну откуда это зло,
В головы набили дури, что вообще произошло.
Почему им удаётся нас рассорить до войны,
С кем ещё страна столкнётся, и с какой ждать стороны.
Вот уже на Украине боль и кровь, Дамбас горит,
Каждый день дома в руины, каждый день кто-то убит.
Неужели всё за баксы, фунты, злато, серебро
Продаётся и есть таксы, так почём сейчас добро?
Как всегда, талантливо и злободневно.