Глава первая.
Встреча
Душный летний вечер. Уставшее солнце село в море. Из всех щелей, словно тараканы, вылезли на улицы люди. Не надо прятаться от беспощадных лучей, можно ходить по улицам, трепаться с знакомыми, флиртовать с девушками в символической одежде. Можно жить. Жить, словно животные – радоваться сытому куску, красивой самке. Драться с соперниками. Жизнь… Надо плодиться и размножаться. Не надо думать – до хорошего это не доводит. Те, кто думает – это выродки, которых стая нормальных выкинет из своей среды или сожрет. Да и правильно сделает. От этих думающих – одно горе…
На летней веранде приморского ресторана, среди отдыхающей публики, сидели двое. Парень в мятой, пахнущей потом, рубашке и ухоженный высокий мужчина неопределенного возраста в светлом костюме. Парень крутил в руках стакан и криво улыбался, глядя на нарядную публику. Мужчина незаметно следил за ним, затягиваясь дымом дорогой сигары. Пронзительные глаза мужчины иногда вспыхивали малиновым пламенем, иногда блестели вечным нетронутым льдом. На безымянном пальце мужчины огромный перстень со странным камнем словно чуял состояние хозяина. Камень менял цвет с пронзительно – голубого на темно – красный. Парень неотрывно смотрел на камень в перстне. Мужчина выпустил кольцо пахучего дыма и спросил –
— Нравится? Этот камень помнит многое. Он помнит как кричащая свора холуев сбросила нас с Неба. Мы просто хотели уважения, мы устали быть бессловесными слугами. Наш вождь просто попросил одинакового отношения к нам и этим любимцам, созданным из дерьма и глины. Он не стал слушать нас, просто спустил своих слуг во главе с архангелами. Была битва. И падали ангелы с неба в ад. Кричали небеса от боли. Рушились багровые скалы в аду. Плакали камни, когда мы с перебитыми крыльями падали на них. Наши крылья становились черными от пепла сгоревших надежд. Наши глаза разучились плакать. Мы потеряли Небо. И только надежда его вернуть дает нам силы. Мы перестали ненавидеть людей, среди много тех, кто не хочет быть рабом. Мы помогаем им. Твой голос услышали – вот я здесь. Говори, поэт.
— Что говорить? – Парень выпил ледяной водки и поперхнулся. Он мучительно закашлялся к неудовольствию гуляющей публике, берегущей свой покой. Парень вытер слёзы из глаз и продолжил — Что говорить, ты все видишь сам. Видишь это стадо вокруг. Жрущее и пьющее. Они сладко жрут, когда рушится их страна. Они спят со своими женами, и не видят, как их ведут в стойло заморские хозяева. Они не читают книг, они разучились думать. Я писал для них стихи, будил их спящие души. Они лениво слушали и говорили – « Бросай ты эту хрень. Иди — зарабатывай деньги, женись. Расти детей». Деньги… Домик и машина. Тупые дети и нудная серая жизнь. Не для меня! Они все больны! Вырвать их из забытья этой сонной болезни может только запах крови. Этой стране нужна кровь. Только кровь сделает из оплывших бюргеров воинов Рода, а из тупых шлюх — хранительниц очага и матерей воинов. Мне нужна Власть и ты дашь мне её! Для этого я звал тебя.
— Ты не первый поэт, который захотел власти. – Мужчина смотрел на море и гладил хрусталь бокала с кроваво-красным вином.—Ты не первый. Много лет назад один поэт из южной горной страны попросил власти. Мы дали ему её… Над этой несчастной зёмлей разлился запах крови. Он создал великую империю. Люди боготворили его. Теперь живешь на гниющих обломках этой империи. Ты видишь потомков тех, кто с именем того поэта бросался под танки. Я помню одного умного старика, сказавшего – « Всё было, всё будет. И нет ничего нового под этим солнцем». Я смотрел в его потухшие глаза и видел в них изначальную мудрость этого мира. Почему вы люди мудреете к старости, когда натворите страшных дел? Мы давно смотрим за вами. Что же Он нашел в вас? Почему предпочел нас вам? Разве мы так жестоки как вы? Так предаем и убиваем? Так равнодушны и беспощадны? Нет. Так почему? Я не знаю. Знаешь, поэт… Ты получишь всё, что просил. Я обещаю.
— Где подписываться кровью?- Подался вперёд парень.
— Избавь меня от этих пошлостей. Начитался пропаганды. – Мужчина резко взглянул прямо в глаза поэта. Парень испуганно отшатнулся. В этих глазах бушевало пламя и плавились скалы. Сила. Беспощадная и всемогущая сила плясала свой танец в этих глазах, цвета навсегда утерянного Неба. Мужчина заметил испуг собеседника и прикрыл веки. Он затянулся сигарным дымом и продолжил — Не надо повторять глупых сказок. Мы не покупаем души. Мы, в отличии от вас, не торгуем душами. Мы просто помогаем тем, кто нас зовет. Кто сделал свой выбор. Кто не захотел смиренно принимать всё, что сыплется на него с неба. Ты свой выбор сделал, ты позвал меня. Я пришёл. Ты получишь то, что просил.
Ты завоюешь власть. Путь к ней будет долог и жесток, но этот путь выметет остатки слюнявого добра из твоей души. Ты закалишься в этой борьбе. Ты пройдёшь через бои и лагеря, через предательство и лесть. Будешь ли ты счастлив? Нет! Но этот выбор – твой. Не воля — невидимого папочки, прячущегося среди небесной тверди от любящих детишек. Твой выбор, выбор человека, умеющего говорить наравне с ангелами.
Скоро, очень скоро произойдёт мятеж. Уставшие от нищеты и произвола возьмутся за оружие. Ты будешь с ними. Вас раздавят, власть сильна. Тебя ждут северные лагеря и побег. Ты вернешься и снова поднимешь знамя борьбы. Люди пойдут за тобой, в этом мы поможем. В кровавых боях ты создашь новую империю. Ты установишь железный порядок. Тебя будут бояться и ненавидеть. Тебя будут любить. Но, ты не сможешь любить никого. Пули и северные ветры выдуют чувства из твоей души. Ты создашь великую империю. Весь мир, намачивая штаны от страха, будет с дрожью ждать каждого твоего слова. Так будет! Но, будет еще кое – что. Я вижу, как спустя много лет, на развалинах этого городка будет плакать умирающий старик в императорском мундире. Одинокий, уставший старик. И тогда я снова приду к тебе. Мне нравится слушать мудрость стариков, имевших абсолютную власть. Так было с Соломоном, так будет с тобой. Может ты мне надиктуешь новый « Экклезиаст». Ты же поэт, как и он.
— Зачем ты мне это сказал? – тихо спросил парень.
— Я просто ненавижу вас, людей. Из-за вас Он лишил нас Неба.—Мужчина криво ухмыльнулся. – Но, ты получишь свою власть. Делай выбор. Я могу встать и уйти. Оставайся тем, кем был. Поэтом – неудачником. Или скажи : « Я согласен!» и коснись моего перстня рукой. И ты станешь императором. Вытащишь эту страну из дерьма, что бы после твоей смерти она подыскала себе новое. Думай, пока горит моя сигара. Затем ты дашь ответ. Я жду.
Парень смотрел на тлеющий огонёк окурка сигары собеседника. Выбор… Он очевиден. Эта страна, его Родина, погибнет, если не встряхнуть её. И что терять – разваливающийся дом, груды исписанных тетрадей с никому не нужными стихами? Дешевую водку и безнадёгу осенних вечеров? Друзей? Ну, друзей он не бросит. Когда он сядет на трон – друзья будут рядом. Любовь? А была ли она? И вообще – есть ли она свете? Не уверен. Что еще есть в этой жизни? Да пошло оно всё к … Решено! Парень протянул руку, коснулся перстня, и четко и громко сказал – « Я согласен!» Мужчина кивнул головой. Мир взорвался россыпью звёзд. Крик ангела выворачивал душу. Запах крови забивал ноздри. Горели дома и люди. Звенели бравурные марши и полки личной гвардии кричали « Ура!!!». Этапы зэков, сквозь ледяную пургу, шли к холодным баракам. От огня плавились танки и огромные авианосцы тонули в далеком море. Страх скользкой змеёй вползал в дома и души. И над всем этим бескрайнее чистое небо и еле слышный, бесконечно добрый, голос – « Что же ты наделал, сынок?»
Он очнулся в своей кровати. Страшно болела голова. От первой сигареты едва не вырвало. Две таблетки, чашка чая. Он включил телевизор. Испуганная дикторша кричала о восстании, о баррикадах на улицах, о многочисленных убитых. Поэт рассмеялся в пышущий страхом экран телевизора. Он взял пару пачек сигарет, нож и тонкую тетрадку с ручкой. Поклонился дому и вышел на улицу. Соседка долго смотрела в тающую среди деревьев фигуру. Небо заплакало теплым дождем. Поэт не оглянулся на навсегда оставленный дом. Его ждала власть…
