Аист на крыше.

Аист на крыше.

Залп орудий расколол воздух. У меня на время заложило уши. Я не услышал, а увидел разинутое в крике лицо своего командира и вместе с боевым другом Маратом кинулся вперёд. Битва Наполеоновской армии с русскими войсками под прусским городком Фридланд 14 июня 1807 года началась. Корпус маршала Нея, в котором мы служили, врезалcя в массу русских войск. Возглавляемые своим доблестным сержантом Балианом, мы с другими соратниками-вольтижёрами – бойцами лёгкой пехоты мчались вперёд, периодически заряжая мушкеты и стреляя из них. Вокруг бушевала канонада. Ничто не мешало продвигаться нашим доблестным войскам. Но что это? Навстречу нам мчится вражеская кавалерия! Русские кавалергарды врезались в гущу наших частей, рубя французов страшными длинными палашами. По команде своего командира мы с боевыми товарищами образуем каре, ощетинившееся штыками на высоко поднятых мушкетах. Один из клинов российской конницы крутанулся вокруг нас, образовав завихрение. Раздался звон сабель и палашей о наши штыки. Конники не смогли ничего сделать с образовавшимся ежом. А вскоре они ускакали назад. Подкрепление! И вновь оставшиеся в живых вольтижёры вместе с солдатами из линейных полков устремились в наступление. Солдаты, проникнутые галльским духом, видели сквозь пороховой дым перед собой только часть битвы, непосредственно фигуры и искажённые ненавистью лица северных варваров, явившихся на помощь Пруссии против победоносной армии французской империи. Мы не видели, что ради спасения плана разгрома противника Наполеон с риском для своей жизни прискакал в корпус генерала Виктора, чтобы возобновить наступление. Против русской кавалерии император бросает драгунские полки дивизии Латур-Мобура и пехотные части Маршана, которые останавливают эту атаку. Затем сами устремляются в наступление на кавалергардов и батальоны русской гвардии. За это время на помощь Нею успевает прибыть дивизия, находившаяся в резерве. Общими усилиями корпуса Нея и всех дивизий, пришедших к нам на помощь, нашим доблестным французским войскам удаётся оттеснить русских к городу. А затем и разгромить их.

После завершения битвы мы во главе с Балианом дошли до нетронутого боем луга, положили ружья, скинули ранцы, кивера, расстегнули мундиры и в изнеможении повалились на траву.

— Эй, Николя, а я ведь тебя заколол! — окликнул Марат проходившего мимо русского егеря.

— Ещё неизвестно, кто кого! – ответил тот.

Раздался смех отдыхающих бойцов. А точнее – участников движения исторической реконструкции. В том памятном году мы отмечали 200 лет со дня битвы под Фридландом. Тогда Российская армия вступила в восточную Пруссию. Западная её часть была во власти французов, разгромивших прусскую армию. 8февраля 1806 года состоялось кровопролитное сражение при городе Прейсиш-Эйлау. Закончилось оно вничью. Так же, как и Бородинская битва, в честь которой проходят ежегодные фестивали и «битвы». Наши реконструкторы участвуют и в других фестивалях. Даже в Париж ездили.

Мне же до сих пор удавалось вырваться только на Бородино. И вот – друзья приглашают поехать в Калининградскую область. Решено! Поездом – в Москву, оттуда самолётом – в бывший Кёнигсберг. Организовал и оплатил этот полёт и вообще весь фестиваль опальный ныне предприниматель, родственник опального политика и бывшего градоначальника. Независимо от того, в чём его обвиняют, мы, участники памятной поездки, благодарны ему за тот грандиозный фестиваль. Всё, начиная от питания, было сделано по высшему разряду.

Сама Калининградская область нас очаровала. Ехали на автобусе до места назначения, с любопытством взирали на леса, поля, поселки и сёла. Время от времени с восторгом приникали к окнам:

— Аисты! Вон гнездо! И вон там ещё!

Гнёзда этих удивительных птиц находились всюду. На крышах, на трубах старинных зданий, на водонапорных башнях, на деревьях. На специально врытых столбах. Даже на опорах электролиний. Одни аисты кормили птенцов, другие стояли как бы в задумчивости, третьи шагали по полям в поисках пищи.

Многое нас удивляло в этом российском анклаве. Проезжали через лес – поражало, что на каждом (!) дереве вырезан порядковый номер. Ближайшие из них росли впритык к дороге. В посёлках удивляли одинаковые аккуратные белые дома под высокими черепичными крышами. Дворы все открыты взгляду, никаких заборов, только штакетник, перед домом – садик с изобилием цветов.

Возле домов – скамейки, на которых чинно сидят поселяне. Здания эти достались переселенцам из Советского союза от коренных жителей Восточной Пруссии. Мы разговаривали с местными жителями. Те нам сообщили, что в их область часто приезжают немцы из Германии. В том числе и бывшие обитатели здешних мест, выселенные отсюда в своё время года через два после капитуляции 3-го рейха. Они вместе со своими детьми и внуками посещают свои бывшие дома, с нынешними обитателями которых установили хорошие, нередко дружеские отношения. В Правдинске (так сейчас называется Фридланд) я с соратниками посетил музей. Посещение оставило приятные воспоминания. О хороших отношениях с немцами, потомками жителей здешних мест, рассказывали и сотрудники Правдинского районного музея.

В Калининграде меня изумила православная церковь, находящаяся в здании готической постройки. Когда-то там находилась лютеранская кирха, а до неё – католический храм. Высоченная колокольня, на которую мы устали подниматься по винтовой лестнице, поражает своей величественностью снизу и предоставляет возможность созерцать окрестности сверху. Возле храма – могила Канта. Священник отец Вадим в разговоре с нами, узнав, что мы представляем «французских солдат», осудил наш выбор, как он выразился, — «Наполеониаду». Мы ему, конечно, объяснили, что наше нахождение «во французах» не означает отсутствия у нас патриотизма. Вообще настораживать должны не роли, выбираемые во время игр-реконструкций знаменитых сражений, а будничные настроения жителей области. А то приходилось слышать от некоторых из них такие суждения: мы, мол, в первую очередь европейцы, неплохо бы отделиться от России. Не понимают, наивные европейцы, что, если бы случилось такое фантастическое событие, то их добрые друзья из Германии тут же стали бы добиваться возвращения им домов предков.

Стоит напомнить, что Калининградская область представляет собой часть территории, на которой в древности жили племена пруссов, имеющие общее с нынешними литовцами и латышами происхождение. В 13 веке на их земли вторгся Тевтонский орден. Древние пруссы отчаянно сопротивлялись до конца столетия. Часть из них была истреблена, другая часть ассимилирована немцами, какое-то количество переселилось на территории соседних племён, смешавшись с ними. Вождь одного из прусских племён стал предком Романовых – будущей династии русских царей. Знаменательный факт. Вот какие превратности встречаются в истории!

А у России есть историческое право на эту территорию. Ведь земля сия обильно полита кровью советских бойцов во время Великой Отечественной войны, российских солдат во время 1 Мировой войны, русских воинов в эпоху наполеоновских завоеваний. И, когда сержант Балиан во время путешествий по окрестностям напомнил нам о подробностях битвы под Фридландом, я понял и беспокойство отца Вадима.

Через Правдинск протекает речка Лава, прежде называвшаяся Алле. Было очень приятно купаться в её прозрачной, прохладной воде. Быстрое течение, развевающиеся, словно волосы русалок, длинные водоросли. С моста на них можно смотреть очень долго – завораживающее зрелище.

Перед битвой русская армия переправилась через эту реку. Её командующий генерал Беннигсен из-за обманного манёвра Наполеона расположил русскую армию крайне неудачно, она оказалась сдавленной в излучине Алле. Неудачная диспозиция привела, несмотря на героическое сопротивление русских войск, к их сокрушительному поражению от лучшей на тот период армии Европы. Река стала красной от крови, она вышла из берегов: в ней на протяжении двух километров плавали трупы русских воинов. Во время очередного любования с моста мне вдруг ярко представилась это ужасное зрелище. Даже мелькнуло сожаление (чего раньше никогда не бывало) о том, что выбрал для реконструкции роль французского солдата. В Правдинске мы почтили память погибших в том сражении русских бойцов, сделали фотоснимок у могилы с обелиском, где указаны фамилии двух русских воинов. Уезжали мы из бывшего  Фридланда с думой о том, что здесь никогда не должно повториться военное кровопролитие. В голове звучала песня:

— Аист на крыше – мир на Земле!