Звонит будильник. Только-только шесть. А он всё: « Пора вставать! Пора вставать! Пора…Доброе утро!»
Это я уже нажала на нос зайца-будильника. Теперь, главное, снова не уснуть.
Темно. Мрачно. Опять дождит. Нет весны в этом году. Нету!..
Решила пошевелиться. Тут, чувствую, я в кровати не одна. Тяжесть на одеяле.
Конечно! Только не подумайте, что это муж. Или любовник. Это мой пес. Как дрых, так и дрыхнет. На будильник не реагирует. Иногда и на меня. Перекатится на другой конец кровати и опять храпит.
Муж тоже храпит. Но через стенку. Несколько лет назад я засиделась в Интернете, и он пошел спать в гостиную. Временно.
Но ему там так понравилось, что решил остаться на…В общем, пока еще там. У него телевизор, книги любимые, орехи арахисовые. В смысле, он любит их…э…щелкать не подходит. А что подходит? Словом, он их чистит и ест.
Иногда и мне перепадает. Если успею выхватить по дороге « к себе» из большой «орешечной» ёмкости.
Что-то я отвлеклась. Шесть пятнадцать. Сейчас муж собак на прогулку поведет.
О! Появился в дверях. Зовет Джима, это мой спаниель. Джим не реагирует. Приходится его пошевелить. Он недоволен, слегка рычит. Но делать нечего. Нехотя слезает с кровати и плетется за мужем на выход.
Перед домом уже разминается наша вторая собака, далматин Диксон. Хвост саблей, уже раз пятнадцать сбегал к воротам и обратно.
Джим переваливается по ступенькам. Для него, маленького и толстого, они высоковаты. Потом важно трусит к воротам. Ждет.
Ворота открылись. Диксон вылетает на улицу, а Джим степенно выходит следом. Не отходит от хозяина. В случае чего, он его и через лужу перенесет.
Правильно, зачем лапы мочить?
Ушли. Теперь надо точно вставать. Пока гуляют, готовлю завтрак на всех. Нам омлет и кофе с булочкой. Собакам – каждой своё.
Диксон у нас на диете. В прошлом году у него лапы начали отказывать. Был момент, думали, вообще не подымется. В местной ветеринарке вместо лечения предложили «усыпить». Мы с мужем от этого в ужас пришли, и по Интернету я срочно нашла подходящую клинику.
Накануне визита на прием, ему так плохо стало, что я приготовилась к худшему. Утром вынесла его в сад. Думаю, пусть лучше на свежем воздухе, если что, чем в помещении.
Иду домой после работы, трясусь. Живой ли… К дому не подошла, а подкралась. Из-за угла выглянула – лежит! Живой… Дождь начинался, и я отнесла его в дом. Муж на работе, помочь некому. Тяжело было. Вес-то под тридцать, а сама я вешу слегка за пятьдесят.
Но, своя ноша не тянет. Справилась. Устроила его опять на веранде на подстилке. Смотрю, нос влажный, но глаза грустные.
Муж с работы пришел, очень расстроился. Но утром, перед поездкой в клинику, пес неожиданно приподнялся на лапы. Попробовал пару шагов сделать. Лапы разъехались. Муж отнес его в машину, поехали в ветеринарку.
Доктор, вернее, докторша, хорошая попалась. Все анализы взяла, отправила нас на рентген, спросила о питании, образе жизни. Мы рассказали. Всё, как есть.
Выяснилось, что у собаки застарелая болезнь суставов. А мы еще и кормом не тем кормили.
Тут надо сказать, что собаку мы подобрали около года назад, в запущенном состоянии. Особенно уши. Но бегал пес резво, хотя уже явно был в зрелом возрасте.
С тех пор, наш пес на диете. Муж ему сам готовит геркулесовую кашу в смеси с гречневой или рисовой. Обязательно кладет лук, морковь, яблоки, тыкву. Это для витаминов. И еще мы даем витамины «для пожилых собак». Ну, и корм, конечно, сменили. Не буду рекламировать, какой. Но очень дорогой! Для себя или мужа – жаба бы задавила. А собака…Сами, понимаете.
Так вот, пока они ходят, я подогреваю кашу в микроволновке и накладываю в миску. Диксон как войдет, сразу к ней бросается. Если во время не будет, выть начнет.
Если, кто знает, как далматинцы могут выть, тот согласится, что лучше миску поставить. Лаять, они, в принципе, наверное, умеют. Но я, от нашей собаки, нормального собачьего голоса не слыхала ни разу.
Всё. Его миска готова. Теперь перехожу к нашему завтраку. Это быстро, не буду на этом задерживаться.
Теперь Джим. Для него надо приготовить куриную сосиску, паштет, можно печеночный с зеленью, хлеб серый, обрезанный от корок. Последнее, можно не делать, муж сам обрежет, во время завтрака.
Готово. Выглядываю в окно. Идут.
Первым появляется в столовой Джим с отмытыми лапами. Потом муж, идет руки мыть. Джим уже с его стороны стола пристроился в позе ожидания.
Я уже никого не жду, быстро ем омлет, кусаю бутерброд с сыром, отхлёбываю кофе. Как хорошо пахнет! Сейчас бы доесть, допить и ещё…поспать!
Да кто ж мне даст?! На работу, эту, долбаную, идти надо.
Муж и собака устраиваются рядом. Джим ждет «собачьи тортики», которые ему готовит муж. Собираясь, я одним глазом наблюдаю, как он тщательно режет хлеб на квадратики, потом сосиску кружочками. На квадратик мажет паштет. Не жадничает. А сверху кладет кружочек сосиски. «Тортик» готов.
Уже не вижу, но представляю, как Джим раскрывает пасть и, словно, делая одолжение, лениво берет «тортик». Конкурентов у него нет. Диксон ест свою кашу на веранде. И он это знает. Значит, можно поважничать.
Разделавшись с «тортиком», Джим отправляется отдыхать. В мою комнату или мужа, куда захочет. Там и там у него мягкие места. Впрочем, он, где хочет, там и устраивается. Хоть и свое место, конечно, есть. Но он предпочитает наши диваны, кресла и кровати.
Спит Джим часов до…до тех пор, пока я с работы не приду.
А что еще делать комнатной собачке? Диксон тоже спит « у себя», т.е. на веранде.
Я иногда думаю, хорошо бы с ними поменяться. Согласна есть диетическую кашу, «собачьи тортики» и ходить в ветеринарку на ежегодные прививки.
Но потом собак жалко становится. Какая же псина нашу жизнь выдержит? За что их, таких добрых и милых, на погибель обрекать?
Нет, пусть хоть они, по-человечески, живут. Раз у нас не получается…
