Прощайте, игрушки!

Машин папа вытер пот со лба, и устало, будто теряя сознание, плюхнулся в кресло:

— Нет, этот ребёнок сведёт меня с ума! Я больше так не могу! Неужели так трудно просто не быть ребёнком! Одиннадцатый год девчонке пошёл, а она всё со своими игрушками! Я в этом возрасте уже и забыл давно про всякие глупости. А она? Нет, это просто невыносимо!

Маша стояла перед ним и от отчаяния лила слёза, голос от крика она сорвала ещё час назад, аргументы закончились уже как часа четыре, да и она успела уже понять – упрашивать отца бесполезно и завтра у неё отнимут её любимые игрушки, разлучат с ними раз и навсегда.

Кукла Жанна, крокодил Дани, оловянная кошечка Кристи, одноглазый плюшевый мишка Гарри, кукла-няня Полина на одной ноге, динозаврик Коля, крыска Лариска, курочка Таня, пёс Филипп, жираф Кузя, зайка Митя, голубой вагон и паровозик – её друзья, которых теперь отнимали у неё, как будто отрывая частичку сердца и души…

Папа приподнялся с кресла и хлопнул руками по подлокотникам:

— Так всё! Завтра всё отвожу на нашу старую дачу и наглухо в тёмный погреб! И всё!

Машка нашла в себе силы закричать и, утопая в слезах, убежала в свою комнату, там уткнувшись в подушку, всё плакала и плакала не переставая…

— Может, не надо было? – задумчиво поглядела на отца Машкина мама, — ну её с её игрушками, самой бы надоело!

— Нет, нет и нет! – взвился отец, — никаких игрушек, пусть учится лучше, да и хлам лишний в доме, зачем? Раз я решил, значит так и будет! Это моё родительское слово! Пора взрослеть! Развели хлам!

— Ой, кто бы о хламе то… — иронически заметила мама, но, увидев белые папины губы, ретировалась в кухню, — молчу, молчу…

Тем временем игрушки уже собранные в картонную коробку, стоящую в тёмной кладовой ожидали своей участи.

Курочка Таня схватилась за сердце:

— Ка-ка-как это в тёмный погреб?

— Ой, страшно! – прижал уши зайка Митя.

— Ерунда! – попыталась их успокоить крыска Лариска, — не пропадём в погребе! Я уж вам обещаю…