Оттуда, с низины, где в дымке тумана даже не угадывалось село, доносился колокольный звон одной из церквушек.
«Опять чего-то хотят, или отмечают свои праздники во имя Его, Неизреченного? Впрочем, какая разница. Им как чуть что, так сразу звонить, и кто громче, тот и больше верит. Или хочет верить. Ну, какой у них там глад, пожар, потоп? Да жили бы и не тужили, пахааали бы, необязательно на пашне. Ведь любой труд Богом благославлен. Так нет же, найдут дырку в Законе. Пашут на базаре. Ну, в смысле языком, базарят. Обо всем: и о Нем, и о любви, и о том, как они Его любят, но он почему-то помогает только богатым. А они, сирые и убогие, никак не могут скопить ту сумму денег, которую определили когда-то и которую корректируют регулярно в сторону увеличения. И вот никак темпы прироста финансового благосостояния не могут догнать темпы величины планирования этого благосостояния. И куда это смотрит Всевышний? Это они так думают, а я им все о работе и о работе. Кого же они будут слушать — меня, Его, или тех, кто успокоит и утешит, что не пришел их час, и есть куча способов, как им пособить. Дьявольщина какая-то, тьфу-тьфу. Не произноси имя главного шахтера понапрасну. Неровен час, выход посреди села откопает и позовет показать кладовые вотчины, всю черноту золота или черного золота. В принципе, в последнее время какая разница? Нееефть, зооолото, энергоносииители… Тьфу на вас еще раз. Хлеб — всему голова. Его просют, его ждут голодные души. Не помню, кто из Моих знакомых даже придумал по этому поводу следующее:» хлеб наш насущный даш нам днесть». Хорошо сказал! А то «нееефть, зооолото….»