Помидоры

Помню, то было солнечное, жаркое лето. Туда, в Астрахань, мы ехали на поезде. Я, десятиклассница, и студенты второго-третьего курса медицинского факультета ЧГУ. Таких маленьких, как я, было немного, не больше десятка. Мы садились на вокзале в Канаше поздней ночью, утром были в Вологде. Там немного погуляли и сели на поезд другого маршрута, который и отвёз нас в Астрахань. На автобусе нас отвезли за город, где разместили в лагере. Каждое утро, на протяжении месяца-двух, за нами приезжал большой грузовик без крыши, в кузове которого по периметру стояли скамейки. Грузовик долго-долго ехал, отвозил нас в поле, где мы работали. Нас научили правильно обрабатывать и собирать помидоры. В ящики мы клали ещё не спелые овощи, которые по дороге до полок магазинов дозревали и наливались красным цветом.

То было прекрасное беззаботное время, и, честно скажу, не знаю как моя мама(твоя бабушка Таня) отпустила меня на долгое время в незнакомый город далеко от дома. Но мне там нравилось. У меня появилась привычка вставать в грузовике вперёд и, держась за кабину, петь. Я думала, что меня не слышно, ибо шум от этой машины стоял тот ещё, слышимости мешал и ветер, звенящий в ушах. Но, однажды обернувшись, я поняла, что мне подпевали все. Я знала тогда лишь старые песни, их и повторяла одну за другой:

 

-По-оле! Русское по-оле!

 

Помидоров там было засеяно море: как у нас в Чувашии картошки. При всем большом желании не пройти пешком эти широкие луга с овощами. Потому за нами и приезжал грузовик. Но как-то я на него опоздала. Он прибывал утром, часов в восьмь-девять, отвозил нас на поле. Затем терпеливо ждал и ехал обратно в лагерь часам к двенадцати. В это время в Астрахани стояла такая жара, что не то что работать, даже сидеть было невозможно. С двенадцати до двух у нас был обед и отдых, потом ездили снова работать. В один раз, в обед, мне взбрело в голову постирать вещи. «Ну, — думаю, — сейчас точно не будет очереди в баню». Кроме бани не было других мест, где можно было помыться или что-то почистить. В связи с этим там и образовывалась очередь длиной до столовой. И вот сижу, полощу вещи в тазике, пою, да что-то так задумалась, что когда закончила все уже на помидоры и уехали. Ходила, помню, по лагерю, а там ни души! Ну, спешить мне было некуда, я в комнату и пошла. Вещи высушила, прибралась. Когда вечером соседки вернулись, рассказали как всё у них было.

 

–Едем, – говорит Маруся, – уж полдороги преодолели, и поняли: непривычно тихо. Посмотрели, а Светы нет! Ну, уж далеко отъехали, возвращаться не стали.

 

Больше я на грузовик не опаздывала.

Работали мы не просто так, а за плату. В то время студентам и старшеклассникам предлагали уехать на месяц-другой летом поработать. Кто-то трудился на стройке, там лучше всего платили, а кто-то ездил, как мы, на помидоры с картошкой.

Недалеко от лагеря протекала неширокая речушка. Местные называли ее «молочная река, кисельные берега». Это из-за ила. Он там тёплый был, наступишь, будто в кисель. Несладкий, конечно. За этой речкой был грушевый сад. Студенты как про него прознали, так давай бегать за грушами, утопая по колено в «молоке». Мостик был, но чтоб пройти по нему, нужно было сделать крюк, так что мы чаще лезли напролом.

Что это были за груши! Сладкие, сочные!  Бывало наберёшь на комнату целый ящик, потом вместе хомячите. Сейчас таких уже нет. Сплошь и рядом химия. Вот раньше ассортимент был небольшой, зато качественный, с душой, натуральный. Сейчас все иначе…  Вроде и полки кишат разнообразием, но идёшь и ничего не хочется, не то.

Обратно добирались уже на корабле. Шли вверх по течению Волги, останавливаясь в каждом втором городе на часик-второй. В такие остановки мы могли сойти с судна и погулять по набережной или заскочить в местные магазинчики. Я частенько покупала магнитики на холодильник(ты его видела, сейчас он весь ими облеплен), в одном небольшом городе купила подвеску, а также постоянно затаривалась провизией. Да, на корабле была еда, но стоила немного дороже.

Эта история, казалось, должна была закончится, как заканчиваются все рассказы подобно этому. Но куда мне просто доехать до дома. Сложно сказать, хорошо или плохо, что я подняла это приключение с земли и оставила себе, вместо того, чтобы сдать в бюро находок. Зато теперь у меня в копилке есть ещё одна интересная тема для разговора.

У нас на пути оставалось три остановки: «туристическая»(как мы прозвали промежутки времени, в которые могли свободно гулять по городу), техническая и конечная. На конечной остановке, понятное дело, мы вступали на берег Волги близ Чебоксар и прощались с кораблем, готовясь впервые за долгое время перешагнуть пороги родных домов. А на технической выходить было не разрешено, лишь экипаж корабля намеривался химичить с судном. Эта остановка была в Тольятти, в городе, в котором я очень хотела побывать. Стоит также отметить большое расстояние между технической и конечной точками, кое было в два-три раза больше предыдущего.

Прогуляться в последний раз я выдвинулась вместе со своей новой подружкой Машей со второго курса ЧГУ. Погода стояла прекрасная! Игривые солнечные лучи переодически прятались за облачка, но вскоре выползали и продолжали одаривать людей теплом. А свежий прибрежный ветерок охлаждал, не давая в конец изжариться на солнце.

Мы забежали в магазинчик сладостей, он стоял недалеко от набережной и, привлекая покупателей, пестрил вывеской. Внутри было душно, и я вышла на улицу. Моё внимание украл тогда ларёк с лотерейными билетами. Те всегда влекли меня, но я не решалась попытать удачу. Но тут, сказав себе: «Будь что будет», на последние копейки купила билетик. Вышедшая из магазина Маша крайне скептично относилась к таким вещам. Какого же было наше удивление, когда за этот билет я смогла получить двадцать рублей! Неплохие деньги по тем временам. К тому же, эта сумма была наибольшей, которую выдавали сразу в ларьке, за выигрышами более стоило идти на какую-нибудь почту.

И вот, мы такие счастливые-пресчастливые возвращаемся к кораблю. Услышав гудок мы стали поторапливаться, но, будучи на пристани, видели, как отходил от берега наш корабль. Кажется, вот прыгнешь и рукой до него достать можно — недалеко успел отойти — но уже ничего не попишешь. Мы не на шутку испугались. Все наши вещи, документы там, на корабле. Там же и «сувениры»: пол-ящика помидоров да не более килограмма тех сладких груш. Странно, что в этой ситуации я волновалась за них, но они были такие вкусные…

Мы подошли к служащему пристани и спросили помощи. Он подумал-подумал и повел нас в кабинет своего начальника. Начальник был мужчиной лет тридцатипяти на вид с пышными усами, спиной как у истинного моряка и спокойствием удава. Он посмотрел на нас, наклонил голову на бок и, не переговариваясь с нами, комуу-то позвонил. Затем позвонил ещё кому-то, затем ещё. Стоит ли говорить, как неловко нам с Машей было в тот момент. Мы стояли переминаясь с ноги на  ногу и пытаясь спрятать куда-нибудь свои глаза. Наконец он закончил и спокойно, будто  к нему таких «опаздунчиков» не меньше полусотни в день приходило, сказал:

 

-Сейчас пойдёте на четвёртый причал, сядете на метеор. Дядя Миша довезёт вас до вашей технической остановки, вы пересядете на корабль и спокойно доберётесь до родных Чебоксар. Вопросы?

 

Метеор — небольшое судно, предназначенное для быстрой перевозки пассажиров по воде.

Вопросов не было, мы были понятливые. Все случилось в точности, как нам то описал добрый дядя начальник. На техническую остановку мы добрались за полчаса, но побоявшись снова опоздать, терпеливо высматривали свой корабль на горизонте. Он прибыл. Предупрежденная  команда не была удивлена нам. Не обошлось, правда, без пары шуточек наших товарищей, но это были уже такие мелочи. Помидоры были снова с нами, или вернее, мы с помидорами?

Удивляет то, что эта помощь дядей начальником и дядей Мишей была оказана нам совершенно безвозмездно.