Ты меня ущипнёшь за живое.
Я молчания выберу маску.
Ничего нет милее покоя.
Родники исчезают под ряской.
Перейти к содержимому
PROZAru.com — портал русской литературы
Новая проза и поэзия. Неопубликованные рассказы и стихи начинающих и непризнанных писателей
Александр! У Ваших стихов есть особенность: их нельзя прочесть и тут же забыть. Они «цепляют» своей оригинальностью и скрытым смыслом. Мне нравится. Удачных творческих находок!
Спасибо, Анна. С детства грешу тем, что ищу смысл слов и выражений, даже восклицаний и звуков. Не всегда это бывает к месту и совпадает с действительностью. Образность иногда бывает сильнее смысла.
Так с детства вечерний туалет городских дам представляется мне длинной одеждой, затрудняющей движения, и изысканными атрибутами, украшающими эту одежду и подчёркивающими смысл момента, а вечерний туалет сельской дамы представляется мне маленьким домиком на краю огорода.
27 января вспоминал мать. В этот день русские танкисты освободили из плена колонну женщин, которую перегоняли из Аушвица в другое место, потому, что в Освенциме закончился Циклон и патроны, а собаки устали рвать людей. Там была моя мать с весом 27 кг при росте 165 см.
Тут же болезненно и нервно вспомнил реплику Ющенко о том, что только в Освенциме его отец узнал вкус настоящего кофе, смысл которой бесит меня.
Моя мать научилась там есть раз в неделю. Кушала она «там» сырую брюкву и запаренные кипятком картофельные очистки. Она научилась пить не кофе, а дождевую воду из бочек по углам крыши барака и жевать при жажде траву и сочные листья. Иногда для забавы бочки простреливали. Люди отгрызали зубами щепки от нар и затыкали дырки.
Настоящий кофе огорчает мой слух. Я ничего не могу с этим сделать.
Забыть и любить всех подряд уже поздно. Искать в себе диагноз и анамнез мне кажется рановато. Я родился на стыке эпох и не могу прилипнуть ни к одной из них в смысле гуманизма.
@ Александр Касько:
Как я Вас понимаю, Александр! Какой ужас перенесли узники этих проклятых лагерей. В Освенциме находился мой дядя, художник. Выжил, но с психика его нарушилась. А 27 января я тоже вспоминала маму (это её День рождения). Она во время оккупации дважды чудом спаслась от расстрела, а отца — директора школы — фашисты расстреляли в самом начале войны. И это никогда не забудется.