Сам он ничего не помнил о том, что случилось с ним после смерти. Два года назад, когда обезумевший Овадья Барак всадил ему полю в живот, он ушёл в мир мёртвых так далеко, что даже Мастерам Плектрона пришлось здорово понервничать: а вдруг в этот раз ничего не выйдет? Мастер Рам считал, что невелика потеря, но Великий Магистр был просто вне себя. И вот по его приказу Мастера забросили тончайшую ментальную сеть за пределы этого мира, накрыли ею потеряшку и силой приволокли обратно. Но и после этого они намучились с треклятым холодным набором костей и нервов: ну не хотел мальчишка воскресать, и всё тут! Уж какой только дрянью не накачивали его, чем только не стимулировали! Одной только «живой воды» извели не весть сколько, и ради чего? Ради того, что б починить его продырявленную шкуру? Вот она кому-то сдалась! А ещё пришлось копаться в его разболтанных мозгах, в тёмном омуте мёртвой сущности – отвратительно! Слишком много проблем с этим отбросом. Только старый дурак Габриель вцепился в него, как чёрт в грешную душу, и велел бросить все силы на спасение никчёмного неудачника. Два месяца, изо дня в день, из ночи в ночь Мастера, сменяя друг друга, дежурили у исцеляющего вместилища, напитывали истончившуюся ткань его естества жизненной силой, и он вдруг пришёл в себя. Просто загудели, задрожали стены, погасли светильники, и в полной темноте невидимая волна инфразвука лавиной обрушилась на нервы и рассудок техников и Мастеров, что были рядом. Прозрачный сосуд из цельного куска дымчатого кварца, заполненный сапфировой жидкостью, со страшным грохотом взорвался и разлетелся на куски. Излечивающая протоплазма закипела и хлынула прямо на Мастеров, и те с воплями и руганью кинулись в рассыпную. А Рейза неожиданно сел среди обломков хрусталя, бессмысленно глядя в пустоту, и глаза его были совершенно чёрными. Он медленно поднял непослушные руки, складывая в ладонях невидимую фигурку, и через мгновение алый протуберанец вырвался из его рук, заполыхал огненным цветком, и стены, металлы и даже сам воздух вспыхнули в уничтожающем пламени. Правда буйство бесконтрольной энергии длилось недолго – Мастера опомнились и применили все свои силы для того, что бы подавить это извержение. Огненный цветок оказался скован чужой энергией, пожар стал стихать — сбежались техники и принялись тушить его. Очень скоро примчался Великий Магистр и окончательно свернул эту вакханалию. Последние языки пламени опали, звук, терзающий нервы, умолк, и пол перестал содрогаться. Мальчик всё так же спокойно сидел на каменном ложе, и казалось, что он спит с открытыми глазами. Мастера, неуверенно поглядывая друг на друга, не решались сделать что-то с этой нежитью, или хотя бы приблизиться к нему, и только Магистр Габриель с восхищением и даже благоговением не сводил глаз с тоненькой фигурки, облепленной мокрыми красными прядями очень длинных волос.
— Это немыслимая мощь, клянусь волей Демиургов! Я не понимаю, как такое может быть, но он стал невероятно сильным медиумом! О, мальчик мой, как же я рад, что ты вернулся!
Но Рейза всё ещё оставался и душой, и разумом на «тёмной» стороне, за пределами этого мира. Ещё пару месяцев наставники просто сходили с ума от тщетных усилий «починить его дырявые мозги», как в сердцах высказался однажды Мастер Ноах. Достучаться до него было очень, очень трудно, и он почти не реагировал на все ухищрения Мастеров. Иногда он правда словно просыпался, но очень ненадолго, и на все вопросы только неуверенно качал головой: память его была полностью утеряна. А каждая попытка напрячься и вернуть себе воспоминания или хоть частичку своего прежнего «Я» оборачивалась новым разгромом и увечьями для тех, кто не успел вовремя удрать за спасительный энергетический барьер, который тут же возводили Мастера. В общем, по истечении нескольких месяцев уже все, даже довольно терпеливый и миролюбивый Ноах, готовы были лично оторвать голову ополоумевшей кукле. И только Габриель твердил, что не в том воля Демиургов, чтоб уничтожить этот бесценный материал, а в том, что б заставить этого демона работать как следует. И он почти полностью устранился от прочих дел и занимался только Рейзой. Конечно, он никому не говорил об этом, но то, что происходило с этим юношей, очень пугало его. Когда-то давно он понял, что Огненная Роза не просто ещё один Плектр из числа остальных, а нечто большее. В нём сокрыта неведомая сила, способная не только изменить весь этот мир, но и сокрушить и его, и «Плектрон», и даже власть Демиургов. Но сила – это только сила, а в Рейзе Адмони жил дух несогласия. Вот это как раз и было опасно. Как Плектр и часть мировой системы Магистр Габриель обязан был принять меры – уничтожить этот «вредоносный виру»с, как всегда поступали Плектры, но его подлинное «Я» противилось этому. Он запрещал себе думать о причинах собственного тайного бунта и убедил Плектра в себе в том, что мальчик есть особенно сильный проводник энергии Демиургов, питающей этот мир. Но теперь он видел, что положение становится только хуже. Во-первых, эта потеря памяти. История была явно шита белыми нитками, и Магистру очень хотелось узнать, что случилось на самом деле. Почему не сработали заклятия, и кто был тот убийца? Почему Рейза пошёл ради него на смерть? История была скверная, но продолжение – ещё хуже. То, что случилось в момент воскрешения Рейзы, означало только одно: в мир явилось оружие, страшнее которого не видели с начала «Тёмных времён».
Но одно дело догадываться, а другое – точно знать. Прошло совсем немного времени, и Великий Магистр горько пожалел, что искал ответы. Ему лишь самую малость приоткрылась правда, но знание это настолько потрясло его, что он на несколько дней впал в прострацию, и его собратья шептались, что Великий Магистр побывал на «тёмной стороне». Это было так странно, что даже видавший виды Мастер Рам присмирел и не смел уже открыто злобствовать на бесполезного мальчишку. Тут скрывалась какая-то страшная тайна, и он захотел во что бы то ни стало разгадать её. Чутьё подсказывало ему, что от этого зависит очень многое – в том числе и судьба «Плектрона», и его собственная судьба. Он, воспользовавшись тем, что Габриель временно оказался не у дел, подобрался в неурочный час к невыносимому мальчишке и взял его в оборот. Поначалу тот строил из себя невменяемого и абсолютно беспамятного, но Рам точно знал: есть простой и надёжный способ пробудить любого недотрогу и раскрыть его чувства. Он сгрёб в охапку жалкий скелет, что остался от некогда красивейшего цветка пустыни, и жёстко, грубо овладел им. Ему это нравилось – усмирять несговорчивого негодяя и ломать его, при этом удовлетворяя мужские желания. Он чувствовал, как напрягается тело маленького лжеца, отвечая на его страсть; как он сопротивляется, как он принимает его, Рама, как хозяина… Восхитительно! Вот сейчас он подчинится инстинкту настолько, что разум его раскроется, и всё, что похоронено в глубине мрачного, больного рассудка, станет доступным и понятным. Ещё мгновение, и… Морок, окутывавший сознание юноши, на мгновение расступился, и прямо на него, Рама, набросился разгневанный призрак – иссохшая голова демона с живыми, запавшими глазами, висящими складками серой кожи и злобно оскаленным беззубым ртом. Он раскрыл эту узкую гниющую щель, и глухой, сипящий рык вырвался из несуществующей глотки. Рам в ужасе завопил, спасаясь от убийственного кошмара, и выронил безвольное тело мальчишки. Тот почти бесшумно свалился на пол да так и замер, а Рам, содрогаясь всем телом, размахивал руками, прогоняя мерзкое видение. Он подумал: неужели внутри Огненной Розы поселился этот чудовищный демон, и именно он есть источник невероятной силы Рейзы Адмони? Жив ли Рейза на самом деле, или правда все те истории про «нежить», что, возвращаясь по непонятной причине в мир живых, приводят с собой стой стороны лукавых врагов человека? Он потянулся к Рейзе, что бы убедиться, жив ли тот на самом деле, но неожиданно его сокрушил удар такой силы, что он влепился в стену, что была за его спиной, отлетел от неё и рухнул на пол, похоронив под собой мальчика. Рам даже не понял, что случилось, но внутри него всё словно сплющилось, запылало, завыло от боли и предсмертного ужаса. Из носа и ушей его хлынула кровь, и кровавые слёзы потекли по мокрому от пота лицу. Он почувствовал, что умирает, и мысленно завопил, умоляя о пощаде. Страшное давление тут же ослабло, и он смог глотнуть немного горячего воздуха, пропитанного запахом его страха. Чья-то сильная рука сгребла его за редеющие волосы, и разгневанный гость поволок его по полу через комнату. Через мгновение Рам, голый, мокрый, окровавленный, оказался выброшенным в коридор и, сжавшись в трясущийся комок, забился в угол и потерял сознание.
Габриель бережно поднял обессилившего Рейзу с пола, уложил обратно на кровать и укрыл. Едва коснувшись мальчика, он будто собственными глазами увидел возможное будущее: Рам, полный ненависти, и в руке его нож… Убить дьявольское отродье и его покровителя Габриеля, уничтожить любой ценой эту опасную, разрушительную силу – нет ей места в мире людей! Он, Рам, больше достоин чести быть Великим Магистром, чем этот лживый изменщик Габриель, и именно он защитит «Плектрон» и власть Демиургов от происков демонов с «тёмной стороны»! … Магистр Габриель устало усмехнулся: вот значит как! У старого дурака Рама большие планы! До чего ж завистливый сукин сын! Он брезгливо отмахнулся от этих видений. Все когда-то умирают, а у них у всех сейчас есть проблемы посерьёзнее. То, что случайно подсмотрел Рам, залезая грязными лапами в душу несчастного юноши, было намного серьёзнее, чем тот предполагал. И дело не в каких-то там призраках или несуществующих демонах, а в том, что с «тёмной стороны» пришёл единственный, кто мог убить старых Демиургов. «УБИТЬ ДЕМИУРГОВ»! За одну такую мысль на провинившегося могла обрушиться кара небесная настолько страшная, что даже столетия спустя люди шёпотом передавали бы друг другу пугающие предания об отступниках и мести богов. Но даже если не думать о собственной печальной участи, то пугала мысль о судьбе этого мира. Если Демиурги погибнут, всё рухнет! Сатрапы останутся без этих невероятных даров вроде «живой воды» или дестройеров, и вездеходов больше не будет, и особых лекарств, способных залечить любую инфекцию… Ничего больше не будет. И порядка не будет, если не будет власти. Словно в «тёмные времена», станут умирать целые народы и опустеют выжженные земли. И дикари, опустившиеся до состояния зверей, станут пожрать собственное потомство, что бы унять жажду крови… Это если Демиурги просто умрут, и всё. Но что, если они пожелают оказать сопротивление? Вроде так погибла третья раса – Лемурия, и четвёртая… Раскалывались континенты, погружались на дно океанов материки и королевства… Они наверняка захотят взять с собой всех, и сил у них для этого достаточно! Именно об этом уже несколько дней неотступно размышлял Великий Магистр, и снова и снова спрашивал себя: а как он должен сейчас поступить? И вообще, может ли он противостоять этому? В судьбу Аккада вмешался давно забытый и самый страшный враг Демиургов. Почти никто об этом не знал, но изначально Богов было не шесть, а СЕМЬ! Прежде, до того мир стал таким, каким его унаследовали жалкие червяки, называвшие себя людьми, появился среди предков одержимый гордыней и жаждой власти Первый Бог. Именно он породил власть Демиургов, и на краткий миг стал верховным правителем мира. И никто не знал, как это случилось, но однажды этот Бог умер. Габриель подумал, что наверно он не просто умер, а был безжалостно уничтожен другими шестью Богами, присвоившими себе власть над миром. Но сила – это сила, а энергия не может так просто перестать существовать. Она может измениться, обрести иную форму, ослабеть или переполниться, но она есть и будет всегда! И вот сила первого, забытого Бога вернулась в этот мир. Тот страшный лик, что краем глаза увидел Рам в видениях Рейзы Адмони, был ликом Первого Демиурга – Бога Шамаша! Вместилища силы, рождающей день и свет, дающей людям процветание и исцеление, и даже воскрешающей мертвецов. И теперь вот эта сила наполнила слабое тело Рейзы Адмони и вернулась в мир живых. Он, Великий Магистр, едва приоткрыв завесу тайны над жизнью и смертью юного Плектра, только на один миг увидел образ Бога Шамаша, и содрогнулся: настало время перемен!
Мальчик, конечно, ничего не понял. Когда его земной путь закончился, он перешёл грань между мирами и оказался среди полупрозрачных теней, плавно струившихся над сумрачными холмами незнакомой страны. Он всю жизнь боялся, что там, на той стороне, его ждёт бесконечное путешествие по Огненной долине Хинном, полной вечной боли и скрежета зубовного. Что за всё содеянное ему не будет пощады, и страшные демоны будут из века в век пытать его новыми кошмарами и мучениями – однажды он видел в старинной книге картину, изображавшую адские муки грешной души. Он ждал именно этого, но его встретили только мягкие полутона наступающего вечера и призрачные танцы бесплотных духов, обретших печальный, вечный покой. Они ждали его, манили в свой тихий хоровод, но ему успокоения не было. Сердце его разбилось и кровоточило, и душа не готова была проститься с возлюбленным Лиором. Ещё пять дней назад он легко принял бы факт своей смерти и был бы очень рад, что оказался в краю сумрака и тишины – ведь он всю свою жизнь прожил именно так, и значит, что ничего хуже с ним уже не случится. А теперь его душа просто не могла окончательно покинуть мир живых. Словно очнувшись от наркотического дурмана, стоял он посреди туманного «нигде» и не понимающе смотрел на удивительное, невероятное «ничто». Он даже не хотел понять, что это такое, и какое место во всём этом отвели небеса его падшей душе. Просто замер неподвижно, зачарованный собственной смертью, и мог бы наверно провести так вечность, и даже больше. Только вдруг кто-то невидимый тихонько прошептал:
— Ты и правда хочешь перестать существовать? Это пустое желание. Тебе придётся принять и собственный выбор, и выбор Богов. Это не одно и тоже.
Странно было слушать голос того, кто не существует, и ещё чуднее было бы отвечать. Он промолчал, стараясь отключить собственный мозг. Да и зачем в мире мёртвых мысли и воспоминания? Всё кончилось…
— О, нет, даже не думай! Со смертью ничего не заканчивается. «Там» остаются незавершённые дела и неисправленные ошибки, остаются обиды и боль. Остаются и те, кто ненавидел тебя, и те, кто любил… Им жить со всем этим, а тебе – с их разочарованием и тоской! Даже здесь ты будешь слышать их скорбные голоса, и покоя тебе не будет. Нравится тебе это?
Против своей воли Рейза подчинился властному приказу отвечать и сам удивился, как странно звучит его внутренний голос:
— Я не знаю, может быть. Я ждал другого. – Он услышал поддельное удивление в незаданном вопросе «невидимого», и нехотя пояснил: — Я думал, что после смерти попаду в ад!
— Что ж , таким грешникам, как ты, туда и дорога. Ты сотворил много зла, и не заслужил ни прощения, ни покоя.
— Тогда почему я здесь?
— Самопожертвование! – в голосе невидимого собеседника прозвучало недоумение. – Никак не ожидал от Плектра такой глупости!
Рейза вдруг почувствовал холодок страха в несуществующем теле – дичайшее ощущение! Но он совсем не так представлял себе разговор с демонами или ангелами, или с кем там ещё, кто заведует потусторонними делами. «Плектр», «глупость»… Слова-то какие знакомые, и до жути банальные! Не достойно мира вечного покоя! Он напрягся, стараясь увидеть того, кто говорил, но кругом всё так же тихо струились тени, и ни одна не отличалась от другой. И вдруг он представил себе, как кто-то другой, не принимающей собственной смерти, стоит сейчас где-то неподалёку, а может быть, даже на этом самом месте, и непонимающе смотрит на него, Рейзу. Но видит только ещё одну бесформенную серую тень, равнодушно и безжизненно плывущую над тёмными холмами. Спятить можно от всего этого! И он, борясь со страхом и несуществующей дурнотой, как можно холоднее спросил:
— Ты разве знаешь меня?
— Конечно, знаю. Ты – мой сын!
Нереальный мир перевернулся, и Рейза ухнул в пустоту. Когда туман перед глазами поредел, он увидел, что холмы и другие тени теперь не вокруг него, а чернеют под ним, и выгладят так, будто отражаются в воде. Как если бы всё перевернулось вверх тормашками, а он остался на том же месте, где и был. Ну и дела!
— Зачем ты сказал это? Это ведь не правда!
— Правда. В твоих венах течёт моя кровь.
— Нет, не течёт. Я ведь умер – ты забыл?
К страху и тоске примешалось теперь чувство злости: совершенно дурацкий, неправдоподобный и ненужный разговор! Да ещё и какая-то нелепая ложь в добавок!
— О, нет, я не обманываю тебя. И кровь это не есть красная жижа, а живой ток, энергия и сила! Я дал их тебе, как и всем остальным моим сыновьям и дочерям!
— И большая у тебя семья? Нелегко, наверно, прокормить? Или, если время от времени убивать кого-то из них, то проще управляться с остальными?
— Ты никогда не был таким дерзким, Огненная Роза! Думаешь, что всё плохое закончилось?
Рейза почувствовал, что его уже не на шутку захлёстывает гневом. Плохо дело: мало того что помер, надо ж продолжать и тут злиться!
— Да кто ты вообще такой? Оставь свой бред насчёт родства, и ответь: кто ты и зачем пришёл?
— Я здесь для того, что б закончить начатое, отдать должное, наказать вину и наградить жертвенность. Я здесь, что бы указать дорогу из тёмных долин и вручить оружие. Я сотворил тебя, и я тобой повелеваю! И ты подчинишься мне, как подчинялся всегда своим Богам!
— А, так ты – Бог? Ну извини, конечно, только я в Богов не верю. Так что дай мне просто спокойно умереть и раствориться в этом треклятом тумане, ладно?
Неживой голос зазвучал холодной, бесчеловечной насмешкой:
— Ты просто мечтаешь, что б я наказал тебя, вероломный, лживый Плектр, отступник и убийца? Ты должен был оказаться в самой Геенне Огненной, в адской долине Хинном на веки вечные, и только твоя нелепая выходка, твоя так называемая любовь к тому тупому кобелю Нерии спасла тебя от нескончаемых мук. Таковы правила, и не я придумал этот бред. Но на этом ничего не заканчивается — ты ведь уже понял это, правда? И я знаю, как выбить из тебя наглость! Смотри же и ужасайся!
И снова сумрачный мир опрокинулся, тень сменилась светом, и Рейза увидел небо. Хмурое, злое, настоящее. Взгляд его скользнул к линии горизонта, и наконец остановился на огромном каменном круге посреди лысой равнины. Высокий курган в центре его был утыкан копьями, и на каждом из них был насажен человеческий череп. Очень высокие существа, — по видимому, люди, — стояли стройными рядами и самозабвенно слушали своего командира, который что-то кричал на незнакомом наречии. То есть, слов Рейза конечно не разобрал, но сам язык он уже однажды слышал. Очень старинный, давно забытый и загадочный, он пугал его своим нервным звучанием, и он, даже не понимая значения сказанного, почувствовал удушающий страх. Хотелось громко закричать, может быть – даже заплакать, и сбежать… Слишком сложно и необычно для мёртвого. А голос в его голове – по крайней мере, он звучал там, где у живого Рейзы была голова, — жёстко и насмешливо прошелестел:
— Ты видишь сейчас Колесо Духов – ритуальный круг этих красавцев. Скверное место! Жертвоприношения, памятные подарки – черепа рассмотрел? А собрались тут воины — «рефаимы». Знаешь, кто они? Нет, конечно не знаешь. Племя проклятых убийц, уничтоженное ещё до начала моего мира. Их называли возвратившимися мертвецами, детьми нечестивцев, и всё, что они оставляли за собой – так это смерть и разрушения. Предки моих предков истребил их, и уничтожил всякую память о них, но те Боги, что правят миром теперь, воскресили этих чудовищ. И они выполняют самую поганую работу для Демиургов – даже ещё более грязную, чем вы, Плектры. А хочешь знать, за чем я тебе это показываю?
И, не успел Рейза ответить, как увидел пылающее селение. Средь бела дня небо стало чёрным, хлопья сажи кружились в раскалённом, зловонном воздухе, и осыпались седым пеплом в грязные лужи крови. А в этих лужах остывали тела убитых – обычных людей. Маленькие трупы детей, тоненькие тела женщин, старческие останки и тела больших мужчин – воинов. И у многих из них уже не было голов. Рефаимы забирают черепа как трофеи! Рейза, поражённый ужасом, старался не глядеть, но повелительно и жестоко зазвенел метал в голосе невидимого мучителя:
— Это ещё не всё. Смотри! Внимательно смотри, и не смей отворачиваться!
Возле глинобитной мазанки, привалившись к стене, умирал красивый, черноволосый мужчина с фиолетовыми глазами. Голова его была размозжена, одной руки не было. Второй рукой он прижимал к себе мёртвое тело огромного воина, в серо-голубых глазах которого навечно застыла боль. Грудь его была разорвана, рёбра торчали сквозь обожжённые обрывки плоти. Он так и не выпустил дестройер из рук, но даже такое сверхмощное оружие – невероятный дар Демиургов – не смог его защитить от прямого попадания из подствольного гранатомёта. Лиор – а это был он – дрался до конца. Он положил многих из числа напавших рефаимов, старался защитить жителей поселения и любимого названного брата Амита – единственного дорогого ему человека. И принял смерть, закрыв его своим телом. Потом пришла очередь и бывшего Плектра по имени Чароит, Амита Рафи. Он упал возле стены какого-то чужого дома в чужом поселении, и последнее, что осталось у него своего – это холодеющее тело Лиора. Он обнял его, поцеловал неподвижные губы и просто закрыл глаза, когда один из варваров взмахнул огромным тесаком над его головой. Последнее, что он видел в своей жизни – клеймо в виде Розы на плече меченного убийцы…
— Ну как? Понравилось? Ты и правда думал, что смерть – это ответ на все вопросы? Или ты решил, что здесь воля Богов ничего не значит? Я чувствую твою агонию, сын мой, и могу сделать так, что она будет вечной. То, что ты видел сейчас, ещё не произошло, но ты будешь смотреть на это снова и снова, но ничего не сможешь сделать для них. Я умею наказывать. Хочешь ещё посмотреть?
Рейза сходил с ума от ужаса и отчаяния. Он совершенно растворился в этом кошмаре, и душа его смирилась с чужой властью.
— Чего ты хочешь от меня?
— Что бы ты признал меня своим Богом и своим отцом, подчинился моей власти, принял мой дар и уготованную тебе участь. И совершил самое главное дело в своей жизни, для которого я тебя и создал!
Тонкие, прочные нити невидимой паутины окутали его сознание, скрутили и сдавили его душу, и он понял, что стал пленником этой неведомой власти. Всегда невольник, всегда безответная кукла в чужих руках! Рейза не верил, что этот садист – настоящий Бог. И уж точно не отец ему и не создатель. Но сопротивляться не посмел бы – перед его глазами стояла картина гибели тех двоих мужчин – его брата и его наречённого. А самозваный вседержитель, довольный своей победой, снисходительно зашипел:
— Вот и хорошо. Мне нет дела ни до твоего кобеля, ни даже до Чароита, хотя когда-то он был хорошим Плектром и я возлагал на него кое-какие надежды. Ещё один мой сын, и ещё одно моё разочарование. Но я не собираюсь никого наказывать, хотя и награждать тоже не намерен. Пусть всё идёт, как идёт, своим чередом. Вы, жалкие пустышки, справляйтесь со своими бедами сами. Как потрудитесь, так и получите воздаяние. Но ты должен знать: у тебя есть шанс, и ты можешь им воспользоваться. Не многим я делаю такой подарок! Я сотворил вас, Плектров, из своей плоти и крови ещё до начала «Тёмных времён», я дал вам силу и власть! Я лишь хотел, что б мир стал совершеннее, чище и разумнее, но мои идеи были втоптаны в грязь. Плектры, вместо того, что б стать идеальными прародителями новой расы, сделались развратными, безвольными игрушками этих подлых самозванцев, Демиургов! И я намерен наказать виновных. Ты не первый, кого я пытался сделать своим орудием, но… Как странно, что из всех вас, моих творений, я должен рассчитывать именно на тебя! Ведь ты самый жалкий, самый безвольный, самый ненадёжный и слабый из собратьев! Эта твоя любовь, этот вздор на счёт невинности и гордости делают тебя совершенно никчёмным в мирской жизни! Но правда в том, что все, кто был крепче и надёжнее, не смогли вобрать в себя мою силу. Она просто раздавила их, и дух этих неудачников погибал даже раньше, чем тела. А твой вот ещё и сейчас трепыхается! Странно. Что ж, может, именно ты мне и нужен? К тому же, кроме Плектра к этим выродкам подобраться никто не сможет, а мне не так уж легко достучаться до кого-то из вас, потому что вы, медиаторы, редко умираете. Последний раз, не считая тебя, был уже… нет, земные годы для меня ничего не значат. Очень давно! А ты умудрился умереть уже несколько раз. Самому-то не надоело ходить туда — обратно? Только прежде ты сюда, в мою обитель, не попадал. Но теперь ты мой, и потому я посылаю тебя совершить подвиг во славу моего имени. Выбора у тебя нет – я легко могу заставить, ты уже понял это. Там, на «той стороне», Мастера сейчас из всех сил стараются вернуть твоё тело к жизни: кое-кто из них знает, что такова воля Богов. Они захотят узнать наши с тобой секреты, но ты сможешь противостоять Мастерам и сохранишь в тайне то, что сейчас произошло. До тех пор, пока ты не будешь готов к исполнению своей миссии, живи по-своему и не думай о моём повелении. Но оно всегда будет руководить тобой. Так вот: я наказываю твоей проклятой душе вернуться в свою хилую оболочку и принять в себя ту силу, что я могу дать. Я наполню тебя, укреплю и дам шанс выстоять и победить! Посмеешь ли ты противиться моему приказанию?
А Рейза, всё ещё скрученный и полузадушенный жесткими путами невидимых связей, думал только об одном: сможет ли он воспользоваться этим даром, что бы спасти любимых? И всемогущее чудовище сухо засмеялось:
— Опять ты об этом! Что ж, попытайся. Мне до этого нет дела. Считай это своей наградой, если хочешь. Только помни: для того, кто стал орудием в руках Бога, нет ничего невозможного! Я – в тебе, и ты тоже и божество, и чудовище!
И вдруг сумрак вокруг Рейзы стал скручиваться в густое, непроглядное облако, и из его черноты на юношу стремительно надвинулся, почти набросился мёртвый, ужасающий лик – оскал черепа, горящие адским пламенем глазницы и серые клочья кожи… Но ведь он, Рейза, уже видел такое однажды! Не на яву, и не это чудовище, а очень похожее; то, что видел в своих прежних страшных снах! А тот, кто назвался его божеством, зло засмеялся:
— Ты думаешь, что я страшный? Так загляни в себя, и увидишь там моё отражение. Ты – больше уже не ты сам, не безответная кукла, а моё воплощение! И добро пожаловать обратно в мир живых!
Мир живых встретил его возвращение не ласково, и ему не слабо пришлось напрячься, что бы защитить свой неокрепший рассудок от вмешательства Мастеров. В голове царил страшный хаос: мысли, знания, воспоминания и предчувствия – свои и чужие – лезли одно на другое, мешались и не давали сосредоточится даже на мелочах. Он когда-то уже проходил через такое, и тогда мало ему не показалось. Но теперь Рейзе пришлось намного труднее. И давление было больше, и груз переживаний, и ещё то, что свалил на него тот чёрт из Чистилища, будь он трижды неладен! Тело совершенно не желало работать, а поток информации из единого поля просто утопил его. Всего слишком много, но ничего не понятно. Да ещё больно, страшно, безнадёжно. Ну почему нельзя хоть раз просто умереть по-нормальному? Отвертеться не удалось, и, значит, придётся жить дальше. Только теперь ему было что скрывать, и он постарался прикинуться дурачком с потерей памяти и без собственной личности. Кукла, да и только! Ну и на здоровье – думайте, как хотите. Мастера были очень озадачены: сколько они не пытались исследовать его покалеченные мозги, ничего не выходило. Казалось, что мальчик действительно превратился в живую, бесчувственную марионетку. Но, к счастью, способности к медиату не только не были утрачены, но даже усилились. Хорошо было бы не отдавать его обратно Барону – не по нему эта штучка! Великий Магистр так и сказал, да и остальные были с ним согласны. Кроме Мастера Рама, конечно. Тот настаивал, что маленькую дрянь надо немедленно придушить, и конец всем проблемам! Но не в том воля Демиургов. Ладно: руки – ноги на месте, дыра в животе затянулась, ходить и говорить худо – бедно начал. Можно было бы уже вернуть его хозяину, но вот бешенные взрывы запредельной энергии пока не удавалось контролировать. Это было плохо. Потом стало ещё хуже. Он продолжал строить из себя спящую принцессу, а Мастера Габриель и Рам почему-то умом повредились. А Рейза потихоньку осваивал новые знания и силы, и научился делать это втихомолку. Возможно, Великий Магистр понял это, или хотя бы заподозрил, — он точно не знал. Но, когда тот немного оправился от неизвестного потрясения, он бросил все силы на то, что бы успокоить взбесившуюся энергию внутри хрупкого демона, которому отныне предстояло стать самым опасным оружием этого мира. Пришлось даже запечатать некоторые воспоминания Рейзы о его смерти и пребывании «там», чтобы ужасный Бог Шамаш, первейший из Богов Эры Водолея, не смог реально воплотиться в этом слабом теле и не вернулся в Аккад. Теперь Рейза помнил только мёртвого Бога, чувствовал в себе его присутствие, но большую часть своей посмертной реальности благополучно забыл и сделал вид, что при этом забыл и всё остальное. Великому Магистру ничего другого не оставалось, как выполнить обязательства пред Сатрапом Бар — Ароном и вернуть ему Огненную Розу. При этом Габриель тайно злорадствовал в душе, представляя, как старый дурак будет стараться приручить этот ураган. Барон наконец-то получил свою любимую игрушку и был просто счастлив, хотя… это был не тот, прежний Рейза. Он понял это сразу, и почувствовал страх и ненависть вперемешку с обожанием и восторгом. Началась очередная жизнь Огненной Розы – не лучше прежней, а во многом даже хуже. Труднее — уж точно.
