пропавшая жена

Это случилось в Ташкенте много лет назад на улице имени внука Чингисхана. В советское время она выглядела почти так же, как и две тысячи лет назад, когда она еще не была названа именем потомка монгольского завоевателя. Семьсот лет назад это была очень широкая улица, на которой свободно помещались две арбы с огромными колесами. Теперь по ней могла проехать только одна машина, и то в одну сторону.

Но вернемся к нашим событиям: пропала жена Кабула Фарида! А ведь у них было четверо детей, а старшей дочке двенадцать лет! Дело в том, что Кабул пришел вечером с работы, а жены не было дома. Он знал, что она должна была поехать в гости к своей подруге и, скорей всего, останется там ночевать. Однако, на следующий день, придя с работы и опять не найдя ее дома, он встревожился. Он не знал, где живет подруга жены и куда теперь ему идти искать ее. Выйдя из дома, он несколько минут раздумывал, но потом ноги сами понесли его в сторону дома соседа по имени Музаффар. К нему всегда обращались жители всех улиц в радиусе примерно десяти километров, когда им нужен был какой-нибудь жизненный или юридический совет. На всей улице только в доме Музаффара окна выходили на улицу, а не во двор, как у других домов. Поэтому, хоть его дом и был такой же глинобитный, но все-таки благодаря своим окнам выделялся среди других домов. Кабулу было тревожно на душе и почему-то не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал об исчезновении его жены. Музаффар-ака дома не было, а у него, как назло, сидели супружеская пара Чугуновы – клиенты Музаффара, а также вездесущая Марджан. В доме Музаффар-ака всегда сидел кто-нибудь: или соседи, или клиенты, или и те, и другие. Называли его «Абдувакат», что звучало вполне как узбекское имя, хотя это просто было узбекское звучание русского слова «адвокат» (адвокат по жилищным вопросам). Когда он вошел, Марджан как раз очень вдохновенно совершенно серьезным тоном и своим узбекским акцентом говорила по-русски: «Моя собака — «озбечка!» Кабул хотел спросить: «Ну почему же именно узбечка?» Но боясь привлечь к себе внимание, чтобы не отвечать на вопросы о жене, он промолчал. А Марджан наивно вскинула глаза на Чугунова, подчеркнув этим, что эта информация предназначалась ему, и ждала. Тот удивленно и немного растерянно посмотрел на нее: «Как это «узбечка»? Разве у собак бывает национальность?» Всем своим видом показывая, что она ждала именно такого вопроса, Марджан медленно встала, подошла к окну и выплюнула насвай (жевательный табак), потом повернулась и торжественно заявила: «А она понимайт только по-озбекски! Русский не знайт! Па-а-нимайшь? Значит, она – кто? — Озбечка!»

Жена Музаффара Дильбар приветливо обратилась к Кабулу: «Проходи и садись, попей чай, пока Музаффар-ака придет». Тут Марджан обратила внимание на нового гостя и поприветствовала его: «Салям! Что у тебя за дело? Амаки (дяди) дома нет, я за него!» Он не стал говорить о цели своего визита, и вдруг Марджан огорошила его вопросом: «Ну что, нашлась твоя жена?» Кабул понял, что раз Марджан его спрашивает, — значит, вся махалля знает о ее исчезновении. «Нет», — сказал он грустно. «Не беспокойся», — сказала дружелюбно Марджан. «Если не появится жена, мы тебе другую найдем».

В это время зашла соседка Пулат, которая умела появиться незаметно именно там, где находилась Марджан. «Ну что, кого ты на этот раз дурачишь?» — сказала она, увидев свою подругу. Та ответила: «Подожди, тут серьезное дело, вон у Кабула жена пропала». «А ты что же, расследование проводишь, что ли? Расскажи-ка лучше людям, как ты закопала свои платья в землю». «Но это же во время ремонта было, и я их в целлофан завернула, я же не знала, что пакет продырявится», — пыталась оправдаться Марджан. «Ну да, ты забыла, что это не золото, а просто тряпье, поэтому каждый день поливала свой двор, чтобы из твоей одежды выросла новая. Но она почему-то вместо этого вся сгнила». Она повернулась к Кабулу: «Не вернулась твоя жена? Я думаю, что она сбежала от тебя к другому», — насмешливо прокомментировала она семейную драму. Кабул после этих слов поспешил удалиться из дома Музаффар-ака.

У ворот он столкнулся с Раей и постарался быстро пройти мимо, чтобы избежать вопросов о жене. Но ей было не до Кабула. Она осторожно заглянула через калитку и громко крикнула: «Дильбар-апа, жандарма дома?» «Жандармой» Рая называла Лолу — одну из дочерей Дильбар, которая терпеть не могла Раю за ее вороватость и хамовитость. Сама Дильбар-апа относилась к недостаткам своей соседки совершенно спокойно, так как за долгую жизнь с Музаффаром каких только преступников, потерпевших и просто разных людей она ни видела! Вместо Дильбар ответила Марджан: «Заходи, не бойся!» Узнав, что «жандармы» нет, Рая прошествовала через двор в дом, напевая строчку песни из популярного тогда индийского фильма: «А-ба-ра-я! А-а-а-а! Бродяга я! А-а-а-а!»

Рая обычно не заходила к соседям одна. Она шла первая, потом шел сын, потом дочь, еще один сын, еще одна дочь, потом шла собака, а в конце шел баран. Ее спрашивали: «Зачем так много рожаешь?» Любая другая женщина оскорбилась бы на такой вопрос, но так как у Раи был «приходящий» муж, она такому вопросу не удивлялась. Когда он несколько дней не приходил, она выходила на улицу и ждала его. На древней улице около какой-нибудь калитки или около арыка в любое время дня и вечера можно было увидеть двух-трех беседующих мужчин. Увидев, как Рая выглядывает из своего тупика, мужчины подтрунивали: «Не жди мужа, твой Мансур не придет. Он у своей жены». На что она весело парировала: «Сегодня моя очередь! Законно!» Поэтому на вопрос о количестве детей она мечтательно отвечала: «Хочу машину получить. Бесплатно». Рая слышала, что можно выхлопотать машину, если родишь десять детей. Правда, она так и не смогла добиться бесплатной машины, так как довела число детей лишь до девяти, а десятый у нее не получился, как она ни старалась.

Зашла Рая с просьбой к жене Музаффар-ака: «Дильбар-апа, дайте мне рис, а то я плов начала делать, а у меня риса нет». «Только ты можешь начать делать плов без риса» — съязвила Пулат. Рая проигнорировала замечание и только спросила: «Ну что, вернулась жена Кабула? Я видела ее вчера утром с большой сумкой, она садилась в автобус». Не дожидаясь ответа, она выскочила на кухню за Дильбар. Получив рис и держа миску в одной руке, она второй рукой, как обычно, быстро схватила один помидор. Дети тоже украдкой схватили: кто-то яблоко, кто-то персик в зависимости от того, что лежало на кухне ближе к их рукам, и думали, что этого никто не видит. Собака тоже схватила лежащую во дворе косточку. Уходили они также гуськом: сначала Рая, а потом весь ее выводок с животными впридачу. И только баран по пути ничего не захватил, потому что он был тупой и честный, как настоящий баран.

Тем временем клиент Музаффар-ака Чугунов, услышав весть о пропаже жены Кабула, осторожно сделал предположение: «А может быть, с ней какая-нибудь беда приключилась?» Тут только Марджан с Пулат беспокойно переглянулись. «Хоть бы она живая была», — произнесла Марджан и добавила серьезно: «Музаффар-ака что-то до сих пор нет. Надо опросить пока всех, кто что-нибудь о ней знает. Пока он подойдет, мы уже что-нибудь разузнаем». В их разговор вмешалась Дильбар-апа: «Слушай, Марджан, занимайся-ка своими делами и не лезь, куда не надо». Но Марджан уже нельзя было остановить. Она повернулась к Пулат: «Ты идешь со мной?» Пулат отнеслась к ее предложению скептически: «А что ты можешь сделать? Пойдем лучше ко мне, телевизор посмотрим, успокоишься». Марджан ответила: «Тогда я сама проведу расследование». «И как ты собираешься его проводить?» — сказала Пулат. «Нужно опросить всех соседей, кто видел Фариду последний раз… живой». Пулат замахала руками: «Чтобы у тебя язык отсох, джинни! (дурочка). Ладно, я тоже пойду с тобой». Выйдя на улицу, они направились к дому подруги пропавшей Фариды — лепешечницы Саври, которая жила рядом с Марджан. Она овдовела несколько лет назад и, чтобы прокормить своих четверых детей, стала печь для продажи лепешки. Тандыр – глиняную печь для лепешек — мастера соорудили ей бесплатно. Может, поэтому, а, может, из-за неумения, лепешки у нее получались не круглые, а разной формы и размеров.

Марджан, когда проходили мимо ее дома, заглянула во двор через калитку и крикнула девушке, которая жила у нее: «Мехри-бану, собери с веревки сухое белье!» Потом повернулась к подруге: «Я первый раз встречаю таких наивных людей. Ничего не знает моя квартирантка. У них в кишлаке даже телевизора нет. Не пойму, как она еще учится на журналистку».

Они зашли к Саври. Та прямо во дворе месила тесто для лепешек. «Ну что, опять хочешь кого-нибудь отравить?» — насмешливо сказала Пулат. Так как лепешки у Саври были не очень хорошие, соседи их не покупали. Ее дочери приходилось тащить их к студенческим общежитиям. А студенты, как известно, все съедят, лишь бы было подешевле. Саври взглянула на женщин: «Что случилось?» Марджан спросила напрямик: «Когда ты в последний раз видела пропавшую Фариду?» «Утром вчера». «Где?» «На улице». «А ну, говори правду, куда она пропала». «Откуда я знаю!». Марджан тихо сказала: «Может, это муж убил ее?» При этих словах Саври побледнела: «Не может быть! Вы думаете, ее муж способен убить?» Марджан торжествовала: «Вот ты и проболталась! Говори, может, у нее был любовник?» Саври замялась: «Ну, это не наше дело». Марджан подытожила: «Значит, был». Саври сказала предупредительно: «Марджан-апа, я вам этого не сказала. Вы сами болтаете всякие небылицы». Но видно было, что она встревожилась. Марджан подытожила: «Та-а-к… Она пропала вчера. А муж зашел к Музаффар-ака только сегодня вечером». Пулат добавила скептически: «Ты хочешь сказать, что он выжидал, чтобы скрыть следы своего преступления?» Саври сказала: «Да нет, он же сам ее ищет со вчерашнего дня, ко мне дочку посылал». Марджан ее перебила: «А ты думаешь, он послал к тебе свою дочку, чтобы признаться, что убил свою жену?» Саври сказала: «Подождите, тут надо спокойно подумать». Пулат спросила насмешливо: «А что, тебе есть чем думать?» Марджан сказала: «Давайте сходим к нему домой». Саври встала: «Я тоже с вами». Втроем они вышли из дома Саври.

Женщины направились к дому Кабула. Около своего дома Марджан предложила: «Давайте, зайдем на минутку ко мне, я посмотрю, собрала Мехри-бану белье или нет». Во дворе их с веселым лаем встретила собака-«озбечка» и тут же вернулась в свою глиняную конуру, которую Марджан соорудила под единственным во дворе деревом — яблоней. Показав на собаку, она констатировала: «Видите, моя собака только мужчин не любит, а женщин любит». Пулат добавила: «Ты забыла сказать, что собака похожа на свою хозяйку. Ты, правда, никого не любишь». В доме белье было собрано и свалено в кучу. Марджан сказала квартирантке: «Белье нужно аккуратно сложить. Вот так». Перебирая постиранные вещи, Марджан спросила Мехри-бану: «Слушай, Мехри-бану, а где мои лепчики? (имелось в виду «лифчики»)». Дело в том, что у нас, узбеков, при произнесении русских слов часто меняют местами буквы «ф» и «п». Доно, жена люли (цыгана) Хусана говорила вместо слова «паспорт» — «фасфорт». А соседский мальчишка, хоккейный болельщик, вместо «Фирсов» и «Полупанов» бегло и, думая, что очень умело, произносил: «Пирсов» и «Фолуфанов».

После вопроса Марджан девушка непонятливо уставилась на нее. Марджан повторила: «Не поняла? Хорошо: где мой бозгальтр (имелось в виду «бюстгальтер»)?» Девушка опять: «Что вы сказали? Я не понимаю!» Марджан ей стала объяснять: «Лепчик! Ну, бозгальтр!» Пулат в это время, помогая Марджан, показывала руками понятный всему миру жест вокруг своей груди, как будто одевает что-то, чтобы девушка поняла, о чем идет речь. «Ты же только что снимала с веревки сухое белье, и там было два моих бозгальтра», — напомнила ей Марджан. «Что? Боз халта?» — переспросила квартирантка. (Для не знающих узбекский язык объясняю, что дословно «боз халта» переводится как «бязевый мешок» или «мешок из бязи»). Марджан начала нервничать: «Да ты что, не знаешь, что такое бозгальтр? Его одевают на сиськи, чтобы они красиво стояли и не болтались туда-сюда, когда шагаешь! Ты поняла теперь?» Девушка смотрела непонимающим взглядом. Марджан удивилась: «Разве у вас в кишлаке женщины не носят лепчики?» Та ответила растерянно: «Извините, я не знаю, о чем вы говорите, я не понимаю». Саври сказала: «Надо же, еще есть на свете такие места, где женщины не знают, что такое лепчик». Пулат опять съязвила: «А что толку, что вы знаете, что такое лепчик! Сиськи ваши так же болтаются, как у Мехри-бану, хоть на них и надеты лепчики. А ты, Марджан, и квартирантов по себе подбираешь». Марджан посмотрела на пышные груди Пулат: «А тебе нельзя не носить бозгальтры. А то твои сиськи начинают драться друг с дружкой». Пулат покраснела, что случалось с ней очень редко: «Хватит болтать, потом разберешься со своими вещами и «бязевыми мешками». Мы же по делу шли, забыли, что ли?».

Зашли женщины к Кабулу во двор. Позвали дочку. «Где Кабул? – спросили. Старшая дочь ответила: «Пошел к Музаффар-ака». Марджан сказала: «Очень хорошо. А ты, дочка, заходи в дом, мы скоро уйдем». Потом добавила подругам: «Хорошо, что его нет. Мы без него сможем провести обыск во дворе, но так, чтобы дети не поняли, в чем дело. Может, что-нибудь узнаем». В углу двора росла одинокая орешня. Вдруг Марджан поманила подруг пальцем и молча показала на свежевскопанную землю вдоль дувала (забора), где росли чахлые цветы. Видно было, что земля вскопана вчера или сегодня. Рядом с чахлыми ирисами оттуда торчало несколько зеленых палок. «Что это?» — затаив дыхание, спросила Саври. «Да это розы посажены», — сказала Пулат. Саври сказала: «Но позавчера здесь ничего не было». Женщинам стало не по себе. «Что будем делать?» — спросила Саври. «Давайте посмотрим, что там, в земле», — сказала Марджан. «Может, позовем Музаффар-ака?» — предложила Пулат. «А ты забыла, что у него сейчас Кабул сидит?» — сказала Марджан. — «Нет, мы сами должны раскопать и посмотреть, что там закопано… или… кто…». «Не пугай нас, Марджан», — сказала Саври. «Надо лопату принести», — сказала Марджан. «У меня нет», — ответила Саври. «А я живу рядом с Музаффар-ака, нас увидеть могут», — сказала Пулат. Марджан сделала вывод: «Значит, сходим ко мне». Саври сказала: «Мы пойдем вместе, я боюсь здесь оставаться. А то уже совсем темнеет».

Все втроем направились к дому Марджан. Там у ее калитки стояла женщина и что есть силы стучалась в нее. «Я здесь!» — крикнула ей Марджан. — «А моя студентка, наверно, включила телевизор на всю мощь и не слышит». Марджан повернулась к подругам. «Это моя клиентка, забирает у меня раз в неделю детские шапочки». Пулат сказала: «Что, твои шапочки из лоскутов кто-то еще и покупает?» Марджан ответила: «Да, она их по кишлакам развозит. Зайдем в дом, я быстро посчитаю и отдам». Женщины поздоровались и, хотя видели друг друга первый раз в жизни, они поспрашивали о здоровье каждой из них, здоровы ли дети, родители и все другие родственники. После горячих и вежливых приветствий женщины вошли в дом. Марджан обратилась к своей квартирантке, которая сидела, уставившись в «ящик»: «Разве можно так беспечно сидеть с раскрытыми дверями! Так и не заметишь, как тебе задницу вместо курдюка отрежут!» В комнате Марджан вытащила сверток, лежавший на курпаче (узкое ватное одеяло для сидения на полу), открыла его и обратилась к клиентке: «Я вам сшила где-то штук пятьдесят».

Марджан стала по одной пересчитывать детские шапочки, а клиентка складывала их кучками. Вдруг клиентка остановила ее: «Ты зачем мне свои лепчики даешь?» Перед глазами удивленных женщин из кучи шапочек появилось два лифчика. Марджан позвала свою квартирантку: «Вот же мои лепчики! Ты зачем их сюда сложила?» Все женщины одновременно и с интересом взглянули на нее. Та растерянно пролепетала: «А я думала, что это ваш товар». «Мозг твой на месте или ты его съела? Какой же это товар?» «Я читала в газете, что рождаются дети с двумя головами, и я подумала, что вы для них шили шапочки». Женщины захохотали. Пулат сквозь смех наконец смогла произнести: «Ха-ха-ха! Ты откуда приехала? У вас там все такие?» Марджан добавляла сквозь слезы: «А главное, ха-ха-ха, она газеты читает! Что такое бозгальтр — не знает, а газеты читает! Ха-ха-ха! Ты что, совсем «мазгий..б?» А девушка только удивленно моргала глазами и протяжно бормотала: «Вай, тавба! Хар нарсога бир нарсо-о-о-!». В переводе это означает: «Боже мой! На каждую вещь есть своя вещь!» Эта на первый взгляд незатейливая фраза, если вдуматься, содержала глубокий философский смысл, который означал: всякое следствие имеет свою причину.

Тут Саври остановила их: «Вы забыли, зачем мы сюда пришли?» Вспомнив о деле и выпроводив покупательницу детских шапочек, женщины взяли во дворе лопату и направились к дому Кабула.

Тем временем у Музаффара Кабул тихо отвечал на его вопросы, и тот что-то записывал себе на листок бумаги. Кабул рассказал, что вчера жена собралась в гости к своей подруге, которая жила за городом, потом спросил: «А вы не думаете, что с ней могло что-нибудь случиться?» Музаффар осторожно ответил: «Да нет, наверно. Вы успокойтесь и идите домой, а завтра вечером зайдете ко мне. Дайте мне адрес подруги». Кабул ответил: «Хорошо, щас схожу и поищу. Может, у нее где-нибудь написано. Музаффар сказал: «Да, чуть не забыл! Говорят, у вас квартиранты живут?». «Раньше жили. Две студентки в одной комнате, а в маленькой жил один студент. Но они уже съехали недавно». «А вы не знаете, откуда они родом были?» «Я не знаю, у жены где-то записано было. А это зачем?» Музаффар ответил: «Да просто на всякий случай. Сейчас сходите домой и принесете мне все адреса?» Кабул с готовностью вскочил: «Да, да. Щас я домой сбегаю и вам все принесу».

Недалеко от дома он увидел трех подруг. Марджан при виде его скомандовала: «Пойдем пока обратно». Пулат проворчала: «Ты-то, Марджан, давно проела свой мозг. Но я-то, глупая, как могла поддаться твоим бредовым выдумкам!» Марджан отпарировала: «С первой твоей мыслью я не согласна, но думаю, что все равно тут дело нечисто. Что-то он все-таки скрывает. Ведь вспомните сами, она когда-нибудь так надолго пропадала, а, Саври?» Та ответила: «Нет. А вдруг ее кто-то другой убил? А, может, ее кто-нибудь увез?» «Да кому она нужна?» — сказала Пулат. — «Не смеши людей, я думаю, она к другому сбежала». Тут Марджан не выдержала: «Слушайте, вы, многодетные матери! А вы могли бы сбежать от своих детей? Я же говорю, что с ней что-то случилось. И квартиранты ее вдруг исчезли недавно». Пулат сказала: «Ты, Марджан, не морочь нам голову. Ты намекаешь, что это они убили ее? Но зачем каким-то студентам ее убивать? Пусть Музаффар-ака разберется. Я думаю, что он это сделает лучше тебя. Уж чужой цветник он точно не захочет разрушать». Саври присоединилась: «Да, пусть поиском Фариды специалист занимается. А мне нужно лепешки печь. Там тесто, наверно, подошло». Пулат не могла удержаться, чтобы не съязвить: «Ты больше пользы принесешь людям, если не будешь печь свои кривые лепешки».

Когда Кабул вошел в дом, не спала только старшая дочь. Остальные трое спали на полу на ватных одеялах и были накрыты также ватными одеялами. «Фатима, где у мамы были записаны адреса студентов, которые у нас жили? – спросил он. Дочка нырнула в какую-то коробку и вытащила помятую бумажку: «Вот». «Спасибо, доченька. А адреса маминой подруги не знаешь?» Дочь ответила: «Да, знаю, но мама не разрешила мне говорить». «Мне можно. Напиши, пожалуйста». После того, как дочка нацарапала адрес на листочке бумаги, он поцеловал ее: «Ложись спать, я скоро приду».

Вернувшись в дом Музаффара, Кабул дал листочки: «Музаффар-ака, оказывается, у дочки был адрес подруги жены. Зря я вас побеспокоил. Может, завтра я сам поеду к ней?» Музаффар внимательно посмотрел на него: «Да нет, вы же можете только завтра вечером, после работы. А я смогу с утра. Я сам съезжу к ней, хоп?» И Кабул пошел домой. Калитку он не закрыл на засов, чтобы жена, если придет, не стучалась и не беспокоила соседей. Ночью ему несколько раз снилось, как будто жена стучится в калитку. Он вскакивал и выбегал на улицу, но там никого не было.

С утра неугомонная Марджан уже прибежала в дом Музаффара. «Здравствуйте, амаки. Вы мне поверьте, по-моему, Кабул что-то скрывает. Я чувствую. Не могу понять только, что именно. Но что-то здесь нечисто». Музаффар внимательно посмотрел на нее: «Я тоже так думаю. Но надо искать». «А где?» «Пока не знаю, Марджан. Я думаю, что на этот раз твоя помощь будет заключаться в том, чтобы просто слушать, кто и что говорит, но ничего не предпринимай». Марджан сразу почувствовала себя значительной и нужной. «Хорошо, амаки», — сказала она, а сама подумала: «Вот человек!» — и вспомнила, что даже тетю Дусю, пьяницу, мать Райки, Музаффар-ака называет не иначе, как Евдокия Яковлевна.

В это время в дом Музаффара вошел взволнованный Кабул: «Музаффар-ака, кто-то разворотил мой цветник у меня во дворе! Все розы, которые я позавчера посадил, выдернули и бросили на землю. Что бы это могло означать?» «Наверно, мальчишки», — спокойно ответил Музаффар. — «Я думаю, что в этих действиях нет никакого смысла. Можете спокойно идти на работу». Кабул ушел, теряясь в догадках, где же его жена, и как ее исчезновение связано с погибшими цветами.

После его ухода Дильбар посмотрела на Марджан: «Ты не знаешь, кто мог так нахулиганить?» Та ответила с бесстрастным выражением лица: «Не знаю». А Музаффар невозмутимо отвел жену в сторону и сказал: «Дилечка, я сегодня приду, наверно, поздно». «Во сколько, чтобы я могла сказать клиентам?» «Где-то часов в восемь-девять, девять-десять». Вот с такой точностью он обычно отвечал на подобные вопросы. Затем задумчиво добавил: «Думаю, что сегодня Фарида вернется. Приготовь плов».

Вскоре, после его ухода, когда Дильбар и Марджан сели чаевничать, калитка открылась, и во двор плавно вплыла сестра Дильбар по имени Роза, которая приехала в гости. Имя ее обозначало, конечно, не цветок и ничего в этом духе. Просто дело в том, что Роза родилась в месяц Рамазан, когда все мусульмане соблюдают пост, и называется он у узбеков «роза» с ударением на последний слог. Русские произносят его «ураза» тоже с ударением на последний слог. Вот в честь поста и возникло это имя. Роза очень любила читать детективы и смотреть детективные фильмы. Зайдя и поздоровавшись с Дильбар и Марджан, она шумно села, кряхтя и приговаривая: «Ох, тяжело быть полной!» Марджан ей посоветовала: «Курить надо, чтобы похудеть». Та только хохотнула ей в ответ: «Да я с четырех лет курю!»

Оглянувшись по сторонам, Роза многозначительно и таинственно произнесла: «Вы смотрели фильм такой-то? Нет? Обязательно посмотрите!» — и добавила медленно и чеканя каждый слог: «Гиль убийство!» Причем первое слово «гиль» произносилось по-татарски и переводится как «только». Второе слово она неизменно произносила по-русски для большего впечатления на окружающих. Таким образом, чтобы подчеркнуть, что фильм интересный, и его стоит посмотреть, произносилась фраза, которую можно перевести как «только убийства!» или «одни убийства!» Марджан тут же отпарировала: «У тебя в кино убийства, а у нас здесь настоящее, может быть, убийство!» У Розы глаза разгорелись: «Расскажи быстрей, что здесь случилось!» «Да вот у соседа жена пропала, уже второй день. Я подозреваю, что ее могли убить, но никто не хочет меня слушать». «А у них есть квартиранты?» «Да, жили две студентки и один студент». «А сейчас их нет?» «Они съехали недавно». Роза сказала с видом знатока: «Так что же вы медлите? Это они и убили вашу Фариду! Надо срочно сообщить в милицию!» Дильбар сказала: «Успокойся. Музаффар-ака уже занимается этим». «Дилька, ты же знаешь, сколько я пережила во время войны, когда пропала моя свекровь!» Марджан спросила: «А что случилось со свекровью?» «Ох, Марджан, не спрашивай! Во время войны у нас жили две квартирантки. Они исчезли в тот же день, когда пропала свекровь. Оказалось, что они убили мою свекровь и закопали прямо во дворе, чтобы украсть деньги от продажи козы! Их милиция поймала на следующем преступлении! А до этого меня арестовали, и я месяц просидела у них в подвале! Они меня так запугали, что я со страху все бумаги подписала, что это я убила свекровь! С тех пор я и начала курить!» – добавила она, забыв, что только что признавалась, что курит с четырех лет.

Марджан вскочила. «Я не могу спокойно сидеть, Дильбар-апа. Я найду этих квартиранток. А может, они вообще не студентки, кто знает?» Дильбар сказала: «Успеешь! Давай, посидим, я плов приготовлю». Марджан оживилась: «Вы знаете, я часто болею, и мой врач говорит, что мне обязательно надо выпивать в день не меньше пятидесяти граммов, чтобы не болеть. Я быстро сбегаю домой за своим лекарством». Дильбар сказала, улыбаясь: «И подругу Пулат-ой приведи. Скажешь, что я пригласила».

Через несколько часов Музаффар, входя в дом, услышал, как Дильбар поет своим красивым грудным голосом, а женщины тихонько ей подпевают. Дождавшись конца песни, он сказал невозмутимо: «Дилечка, а ну, угости нас, мы проголодались!» И перед удивленными женщинами предстали Музаффар вместе с пропавшей Фаридой. «Где ты была?» — спросила Марджан. «Как где?» – ответила она чуть смущенно. «Просто я была в гостях у подруги, спросите у Музаффар-ака». Он, не глядя ни на кого, молча кивнул головой.

Вечером, когда все гости и клиенты разошлись, Дильбар спросила мужа: «Где же была эта Фарида?» Музаффар только ответил: «Вот что бывает, когда пускаешь в дом молодого квартиранта».