Деревянная сказка

«Каждый человек — он как дерево, он отсюда и больше нигде» Б. Б. Г.

Они росли всё выше и выше, их кроны становились всё шире и шире, их корни уходили в землю всё глубже и глубже, птицы вили гнёзда в их могучих ветвях, звери находили в их зарослях убежище от хищников, путники обретали пристанище в их пустотах. Они заполняли собой всё пространство, всё время, всё безвременье, и не было ничего, кроме них, потому что они стали всем. И только где-то издалека слышался тихий писк, который становился всё громче и громче, который стал уже таким громким, что смог уничтожить всё их великолепие; он нарисовал вместо них белый потолок и жёлтую люстру. Альбер ударил рукой туда, откуда он доносился, и он замолчал.

***

Чёрт знает что творится. Всё хуже и хуже. Такое впечатление, что всё деревенеет.

Альбер Медисович Баум присел на кровати и опустил ноги на пол. Большой палец левой ноги громко стукнул о паркет.

— Чертовщина какая-то, — произнёс он вслух и поплёлся в направлении санузла. При каждом шаге палец стучал. Альбер насчитал девять таких стуков. Потом ещё три по дороге на кухню. Потом… Это уже стучали по батарее.

— Чем вы там всё время стучите? Прекратите немедленно! – донёсся слабо различимый голос соседки снизу, — Время пять часов ночи, вы мне спать мешаете!

— Не пять ночи, а полшестого утра. Нормальные люди уже встают в это время! – не остался в долгу Альбер Медиович

— Дуб! Дуб – он и есть дуб! – не унималась соседка. Шум закипающего чайника помешал разобрать дальнейшие слова, но они, судя по всему, были громкими, гневными и обличительными. «Спать она сегодня уже не будет», — с удовлетворением подумал Альбер Медисович.

Шутки шутками, но надо с этим что-то делать. Палец деревенел уже месяц и практически утратил чувствительность. Более того, ему начинало казаться, что деревенеют соседние пальцы, а также большой палец правой ноги. Он сел на табуретку и задрал ногу так, чтобы получше разглядеть палец. В нижней его части, там, где обычно у человека от ходьбы появляется мозоль, образовался очень плотный нарост, отчего палец уже не казался родным, а ощущался скорее протезом. Ощущение усиливалось тем, что этот палец практически ничего не чувствовал. В общем, не зря записался к доктору.

***

Доктор осмотрел пациента с ног до головы, попросил подышать в стетоскоп (на вопрос «зачем», ответил, что так положено; на вопрос «кем положено», ничего не ответил), потом попросил раздеться, сесть на кушетку, и, наконец, приступил к осмотру пальца. Он поводил по нему своим пальцем, постучал несколько раз молоточком, несколько раз цокнул языком и один раз пожал плечами.

— И давно это у Вас? Впрочем, да. Что за вопросы…

— Месяц примерно.

— Прогрессирует?

— Прогрессирует.

— Да Вы, голубчик, деревенеете! – произнёс доктор с невозмутимым видом.

— Простите, что?

— Деревенеете. Induretis, в переводе на латынь.

— То есть, как?

— Очень просто. Превращаетесь в дерево. Боюсь, что когда Вы совсем в него превратитесь, Вы перестанете быть человеком. Вы станете деревом.

Альбер Медисович побледнел.

— Простите, а разве такое бывает?

— Нет. По крайней мере, я о таком раньше не слышал.

— И Вы так спокойно об этом говорите?

— Спокойно. И что тут такого? Знаете, голубчик, за годы моей врачебной практики я и не такое встречал. Ведь все сразу идут к терапевту. Например, прошлой зимой пришёл ко мне пациент с металлическим бордюром от детской площадки. Держит руками этот бордюр на уровне головы, а у самого язык высунут и приморожен к этому бордюру. Вот смеху было, мы всей поликлинникой угорали!

— Простите, мне сейчас не до смеха.

— Мне тоже. Право, в Вашем случае я ничего смешного не вижу. Но помочь Вам, к сожалению, ничем не могу.

— Но Вы же говорите, что это уникальный случай! Единственный в своём роде! Вы же сможете карьеру на мне сделать! Диссертацию защитить! Стать учёным с мировым именем!

— Простите, это всё потом, а кушать уже сейчас хочется. Я предпочитаю синицу в руке, чем утку под… простите, журавля в небе. Не смею Вас больше задерживать, меня там ещё пациенты ждут. Мои синички, так сказать…

***

Небо покрылось рваными серыми тучами, ветер шелестел кронами деревьев, начинал накрапывать мелкий озорной дождь. Деревья зашуршали миллионами листьев, как бы перешёптываясь друг с другом, узнавая друг у друга последние новости. Одинокий воробушек чирикнул в детской песочнице, прыгнул пару раз на своих крючковатых лапках, и улетел прятаться в укромное местечко. Природа готовилась к зимней спячке.

Один только Альбер Медисович ни к чему не готовился. Шёл по улице, упёршись взглядом в асфальт и ничего перед собой не видя. Только ударился один раз во что-то большое и мягкое.

— Да вы что! – заорало большое и мягкое, — совсем ничего перед собою не видите? Глаза ра… Бат-т-тюшки! Альберик! Дорогой! Какими судьбами?

Оно обняло Альбера за плечи и несколько раз оторвало от земли. Всё это время Альбер только мычал что-то нечленораздельное.

Большим и мягким оказался студенческий приятель Никола Подкопайло – хороший, в общем-то парень, добряк и душа компании. Почему-то сразу вспомнилось о его увлечении резьбой по дереву.

— Сколько лет, сколько зим, — продолжал Никола, — слушай, а давай с тобой посидим где-нибудь, я тут одно неплохое местечко знаю…

Неплохое местечко представляло собой чебуречную с двумя рядами столов, покрытых клетчатой клеёнкой. Примерно половина столов в заведении уже были занятыми преимущественно мужскими компаниями по два-три человека. Альбер с Николой заняли свободный столик у окна, заказали литр водки, соленья, два салата оливье и большую бутыку минералки.

— Ну, как дела у тебя? – спросил Никола, когда разлили и выпилипо первой.

— Да всё нормально, вроде. Только деревенею я…

— Что делаешь?

— Деревенею. Превращаюсь в дерево.

— То есть, как? Подожди…

Никола разлил водку по рюмкам и приятели, чокнувшись, выпили.

— То есть, так, — продолжал Альбер. Большой палец на левой ноге уже одеревенел почти. Остальные тоже подтягиваются.

— Кто остальные? Куда подтягиваются?

— Остальные пальцы. Тоже деревенеть начинают. Скоро я стану деревом.

— В общем, ты всегда был каким-то немного деревянным. Давай ещё выпьем, — задумчиво пробормотал Никола и разлил ещё по одной.

— Дай я на тебя посмотрю, — пробурчал Никола после того, как они выпили, и полез под стол. Сидящие за соседним столом с интересом уставились на него, — какая нога говоришь? Левая?

— Левая.

— Ага… — Он снял с ноги ботинок и носок и принялся осматривать палец. Потом высунулся из-под стола, схватил со стола нож и опять исчез под столом.

— Что ты там делаешь? – спросил Альбер.

— Слушай, подари мне свой палец, а? Тебе он ведь всё-равно такой не нужен!

-Что? Ты с ума сошёл?

— Ну тогда продай! Продай, а?

— Ты что, напился уже?

— Так ты скоро весь одеревенеешь, да? – продолжал Никола, не ответив на вопрос.

— Весь.

— Завещай мне себя. Пожалуйста. Нет, ты не подумай ничего плохого, просто… — он приблизился вплотную к собеседнику и перешёл на шёпот, — это африканский эбен

— Что?

— Твой палец – из особой и редкой породы дерева, которое называется африканский эбен. Ты не заметил, как твой палец почернел? Когда ты задеревенеешь полностью, ты будешь стоить десятки тысяч долларов. А если продавать тебя в виде произведения искусства…

— Да ты с ума сошёл! Когда ты успел так нализаться?

— Нет, тут никакой путаницы быть не может! Мне недавно приятель привёз из Африки образец африанского эбена. Сходство поразительное. Подари мне свой палец, а?

— Да пошёл ты в жопу!

Альбер резко встал из-за стола и направился к выходу.

— Стой, — орал ему вслед Никола, — ты убегаешь от своей судьбы!

Домой Альбер шёл, не оглядываясь. Когда подходил к подъезду, зачем-то обернулся, и ему показалось, что что-то тёмное скрылось за углом. Наверное, только показалось. Но на всякий случай, он, зайдя в квартиру, закрыл дверь на все замки и щеколду. Потом посмотрел на деревянного слоника, привезённого когда-то из Индии и красовавшегося теперь на столике в прихожей, и отчего-то стало так невыносимо, невообразимо грустно, что он заплакал. Слёзы показались на вкус деревянными.

***

Следующие несколько дней он провёл дома, потому что никакого желания куда-нибудь идти не было. За это время ничего подозрительного обнаружено не было, если не считать одного телефонного звонка:

— Алло, здравствуйте, — сказали на другом конце провода.

— Здравствуйте. Вам кого?

— Я хочу купить Вашу статую.

— Извините, но Вы ошиблись номером.

— Странно. Я думал, Вы уже готовы.

— Что?..

Ответом были короткие гудки.

Одеревенение продолжалось. При ходьбе уже стучали оба больших пальца и левая пятка, отчего соседка снизу порой приходила в бешенство. Альбер пару раз доходчиво объяснил ей, что по закону Российской Федерации до двадцати двух ноль ноль он может у себя в квартире стучать чем хочет и когда хочет, и ей пришлось капитулировать. Правда, и Альберу пришлось пойти на некоторые уступки, и теперь после десяти вечера стал надевать тапки, чего раньше с ним никогда не случалось.

Когда закончились продукты, он вышел на улицу и сразу практически лоб в лоб столкнулся с Николой.

— Что ты тут делаешь?

— Я, — смутился Никола, — та-так, п-п-просто… в го-гости решил за-зайти, — при этом он то краснел, то бледнел и почему-то заикался.

— Я тебе не говорил, где я живу.

— Я… догадался… у Св-Светки Бородулиной узнал, хотел сюрприз сделать.

Со Светкой Бородулиной Альбер встречался в студенческие годы, и она, бесспорно, знала, где он живёт. Но ответ всё равно звучал неубедтельно.

— Шакал, — сказал Альбер и поковылял в сторону магазина. Левая нога уже с трудом сгибалась в колене и иногда скрипела при ходьбе. «Каждый человек – немножечко дерево» — пришла в голову мысль, возможно где-то подслушанная.

Продавец магазина внимательно оглядел Альбера с ног до головы и многозначительно промолчал. Альбер купил продуктов недели на две и большой цветочный горшок. Магазин, хоть и гордо именовал себя супермаркетом, в торговле цветочными горшками раньше замечен не был, да и на этот раз горшок оказался последним. Зачем он его купил, Альбер не понял ни тогда, ни впоследствии.

— Деревья высаживать будете? — всё-таки не удержался от реплики продавец.

— Тебя посажу, — парировал Альбер.

По дороге обратно он оглядывался по сторонам, высматривая Николу, но нигде его не обнаружил. Когда открывал входную дверь, на кухне зазвонил городской телефон.

— Здравствуйте, — вежливо проговорила трубка.

— Здравствуйте.

— Всё-ткаи купили горшок? Правильно. А то жить скоро негде будет.

— Кто вы такой? Что вам надо-то?

Короткие гудки.

Через неделю начало деревенеть туловище. Альбер ссыпал землю со всех комнатных цветов в большой горшок, купленный накануне, наполнил в ванной две пятилитровых бутылки воды, поставил их рядом с горшком, не без труда залез в горшок, непослушными руками и ногами зарылся в землю, полил себя водой из бутылки и почему-то заплакал.

***

— Дурак! Во дурак! – сокрушался Никола, — дурак то, а? Не, ну какой идиот! Такую скульптуру испортил!

Он вытащил одеревенелого Альбера из горшка и поставил на пол. И, если всё тело скульптуры представляло собой хорошо отполированную поверхность редко встречающегося в природе дерева, то ноги представляли собой поверхность такого же дерева, но немного рассохшуюся. «Придётся поработать» — с досадой подумал Никола.

Впрочем, как говорится, без труда и рыбки из пруда не выловишь, а тут – великое искусство. Скульптуру он назвал «Плачущий Альби», а на следующий день проснулся знаменитым. Так и просыпался до конца своих дней, пока однажды не умер от угрызений совести.

***

Альбер стоял в просторном зале, освещаемый светом софитов. Ежедневно мимо него проходили тысячи людей, любуясь на его скорбную физиономию с навеки застывшей слезинкой на щеке. Щека под слезинкой иногда чесалась, но одеревеневшие пальцы уже не могли её почесать. От этого хотелось плакать, но навеки одеревеневшие глаза больше не рождали слёз.

А вообще, если подумать, по-другому быть не могло. Потому что, если тебе уготована судьба стать деревянным, ты никогда не станешь оловянным, или стеклянным, и в этом, если задуматься, есть определённые плюсы.

Потому что они росли. Этого почти никто не видел, но они всё время росли, и их кроны прорастали в каждом человеке, вгрызаясь прямо в мозг, а потом дальше, порабощая сознание, подсознание, подчиняя себе его сны. Их корни опутывали ноги, и человек уже не мог оторваться от земли, сколько бы он ни мечтал о космосе.

Потому что каждый человек – дерево. Только не многие знают об этом…

Деревянная сказка: 19 комментариев

  1. Хороший рассказ. Не знаю, то ли я сволочь бесчувственная, то ли рассказ можно было отнести и к юмористическим. Некоторые монологи просто убили…

    «Почему-то сразу вспомнилось о его увлечении резьбой по дереву.»- И тут я зловеще засмеялся в предвкушении «мяса» 😉

  2. Гм… Буратино на новый лад?))

    Улыбаюсь.

  3. @ Мария Машук:

    Я думал только я такой черствый и не пожалел героя, мне действительно почему-то не жаль Плакучего Альбертика 🙂

  4. Всем спасибо.

    Мария, Вы зрите в корень. Я даже хотел назвать рассказ «Новые приключения Буратино» 🙂

    Ваня, а чего его жалеть? Он обрел свое счастье

    Кстати, не Альбертика, а Альберика. Albero — дерево в переводе с испанского

  5. Сказка-ложь,да в ней-намек,как говорится;-)
    А что,современный Буратино,-в этом что-то есть.В духе нашей действительности.

  6. зер гут, Андрей Б. Бурый.
    Всё замечательно. Настоящая вещь.
    И отдельное спасибо за «Капитана Воронина». Вспомнил, задумался.

  7. Бурый, теперь ты рискуешь обнаружить под своими окнами армию колченогих людей. их реакция может быть неоднозначной гггггггг.. будь на чеку!
    рассказ охрененный.

  8. Смех сквозь слёзы. Всё, как в жизни. Спасибо за рассказ.
    С уважением, Ветка.

  9. С точки зрения мифологии рассказ совсем не нов. Меня удивляет, что кто-то нашел эту историю близкой истории Буратино. То же самое, правда совсем другими словами, написал Кафка в своем «Превращение».

    Скажем так, у автора есть фантазия, но распоряжается он ей неважно.

    Мне кажется, Бурый, как раз тот случай, когда автор недооценен, и которому есть куда расти. Но который, тем не менее, почему-то не растет…

  10. Всем спасибо.

    moro2500 написал:

    Бурый, теперь ты рискуешь обнаружить под своими окнами армию колченогих людей. их реакция может быть неоднозначной гггггггг.. будь на чеку!

    Они что, будут мне мстить за то, что я их разоблачил?

    Алексей Киселев написал:

    То же самое, правда совсем другими словами, написал Кафка в своем “Превращение”.

    Кафка — один из моих любимых писателей и, вольно или невольно, периодически он на меня влияет.

    Алексей Киселев написал:

    Мне кажется, Бурый, как раз тот случай, когда автор недооценен, и которому есть куда расти. Но который, тем не менее, почему-то не растет…

    Да куда уж мне ещё расти. Итак 1,85м 🙂

  11. «Albero — дерево в переводе с испанского…»

    Вообще-то, дерево по-испански arbol (арболь)

    А рассказ — длинный. Ждешь какой-то интересной концовки. А ее и нету. Не страшно, не смешно, неинтересно.

  12. Uliss13 про «Albero» — мелкие придирки, согласитесь?
    Достаточно пару раз тыкнуть в поисковик, чтобы выяснить, что это слово «дерево». По итальянски, не по-испански, да.

  13. Странно, чо это вдруг… Давно мне столько комментариев не писали.

    @ Uliss13:
    Испанский, итальянский… Какая, нахрен, разница 🙂
    @ Светлана Тишкова:
    Спасибо
    @ kraft-cola:
    Пожалуйста

  14. Занятный рассказ. Отличный гротеск. Может быть, стоило в его начале побольше сказать о главном герое, мотивировав его превращение?

  15. Спасибо за комментарий. Всё это можно было написать, но это был бы уже совсем другой рассказ. Так же можно было больше написать про Николу, но это был бы уже третий рассказ. Акценты другие.

  16. Интересная фантасмагория или сказка, как именовал автор!!! Мне Понравилась ваша работа!!! Сюжет конечно сюрреалистичны но может тем и привлекает, полётом фантазии и неординарностью мышления!!!
    Рассказ наполнен живыми образными описаниями которые его оживляют, наполняют подробностями впрямую не относящимися к сюжету, но наполняющие его красками, колоритом, будят воображение читателя!!! Я вот люблю даже в прозе черпать, интересные слова и образы приминимые в поэзии!!! У вас есть что подчерпнуть, как пример очень понравилось это описание;

    «Небо покрылось рваными серыми тучами, ветер шелестел кронами деревьев, начинал накрапывать мелкий озорной дождь. Деревья зашуршали миллионами листьев, как бы перешёптываясь друг с другом, узнавая друг у друга последние новости. Одинокий воробушек чирикнул в детской песочнице, прыгнул пару раз на своих крючковатых лапках, и улетел прятаться в укромное местечко. Природа готовилась к зимней спячке.»

    Безусловно Отлично!!!

  17. Огромное спасибо за комментарий. Только по поводу этого отрывка… Честно говоря, этот кусок я поместил в качестве стёба. А про одинокого воробушка лучше всего читать голосом Дроздова, как мне кажется 🙂

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Я не робот (кликните в поле слева до появления галочки)