Притча номер три. (Проект МНС)

Притчи

Рассказанные бывшим младшим научным сотрудником бывшего 4-го НИИ, бывшего Министерства Обороны, бывшего Советского Союза.

Притча номер три.

(О рассудительности)

Давным-давно, очень даже давно. В далёком-далёком царстве, маленьком персидском государстве, жил да был грозный царь. Ужасно грозен он был. Небезызвестный Иван IV был просто агнцем во плоти, в сравнении с нашим героем. Весь царский двор всё время ходил в страхе. Вся челядь постоянно трепетала в ожидании царской немилости. А вызвать эту немилость было проще простого. Приснится государю ночью дурной сон – утром голова главного царского спальника слетает с плеч. Выглянет царь утром в окно, и не дай Бог не порадует его окрестный пейзаж – уже к вечеру голова главного королевского садовника, насаженная на пику, станет главным украшением этого самого пейзажа. А если уж царь давал кому – либо какое – либо поручение, то не приведи Господь, было ослушаться, или не выполнить это поручение точно и в срок. Даже если это задание было совершенно абсурдно или вообще невыполнимо, кара всегда была неминуема и неотвратима. И никто никогда не мог избежать монаршего гнева. И самые знатные вельможи, и самые последние простолюдины с одинаковой лёгкостью лишались своих голов, стоило им только вызвать монарший гнев.

И только одна радость была в жизни царя, только одна страсть обуревала его душу – это охота. Всё своё свободное время проводил он в лесах и полях, гоняясь за дичью. Все залы, комнаты и комнатки его замка были украшены чучелами из добытых им трофеев. На всех стенах висели головы его рогатых жертв. Все полы были устланы шкурами разнообразных зверей, лично добытых государем. И всяк, кто смог бы угодить королю во время королевской охоты, и помог бы ему добыть очередной трофей – был бы обласкан царской милостью на всю оставшуюся жизнь. Но, не дай Бог, кому-нибудь не потрафить королю в этом…

И вот, в один, не самый прекрасный день, вздумалось нашему королю вновь отправиться на очередную охоту. Кавалькада из нескольких десятков всадников вылетела за ворота замка. Во главе, на самом резвом жеребце вороной масти, мчался сам король. Глаза его сверкали неуёмным азартом. Рот кривился в плотоядной ухмылке, которая не предвещала ничего хорошего всей окрестной дичи. Длинные волосы с благородной проседью развивались на ветру. Чёрный охотничий плащ с кроваво – алым подбоем трепетал за его спиной. Всем окружающим царь напоминал кровожадного коршуна, хищно бросающегося на свою добычу. Огромная свора гончих неслась впереди всадников, поднимая из укрытий перепуганную дичь. Королевские загонщики трубили в охотничьи рога, создавая ещё больше суеты и переполоха в лесу. И вот вся эта кагала вылетела на просторную поляну, залитую тёплым солнечным светом. Вылетела и замерла… Королевский конь встал как вкопанный. Если бы не ловкость и умение главного королевского егеря, сумевшего осадить своего скакуна в нескольких сантиметрах позади короля, то вся ватага напрочь смела бы и короля, и его коня, и всю собачью свору, нервно скулящую под королевскими ногами. А так всю мощь удара судьбы принял на себя главный королевский егерь. Правда, никто не смог по достоинству оценить всё величие его жертвы. Ибо взоры всех участников королевской охоты, включая самого короля, были прикованы к дальнему концу поляны. А там стояла прекраснейшая трепетная лань. Нет, сказать, что она была прекрасна, значит не сказать абсолютно ничего. Это было самое совершенное творение, какое когда — либо попадалось на глаза простым смертным. Даже самые стройные и прелестные танцовщицы из восточных стран не обладали и десятой долей той грациозности, которая была присуща этой лани. Её огромные миндалевидные глаза светились изнутри каким-то совершенно неземным светом. Казалось, что именно этот свет от её глаз заливает всю поляну, а вовсе не солнечные лучи. А когда она хлопнула своими дивными ресницами, то по всей толпе охотников прокатился вздох благоговения.

— Я хочу её, — прошипел король, и протянул руку в сторону своего главного лесничего. Тот не глядя вложил в царственную длань любимый королевский лук и стрелу с золотым наконечником. Тщательно прицелился король в свою добычу. Выбрал необходимую поправку на ветер, и на полу выдохе, как учили его самые лучшие мастера стрелкового дела, мягко отпустил тетиву. Монаршая рука не дрогнула, ветер не отнёс стрелу далее чем рассчитывал король. Золотой молнией сверкнула стрела в косых лучах солнца, пропев напоследок тонкую унылую песнь, несущую гибель всему, чему она была предназначена. Хищный оскал искривил рот короля, в предвкушении желанной добычи. Но… Но стрела тупо оборвала свою протяжную песнь, врезавшись в землю там, где за миг до этого стояла прекрасная лань. А самого животного там уже не было. И только раскачивающиеся кусты указывали то место, где исчезло чудесное создание, в стремлении спасти свою жизнь.

Дико зарычав, наш король разразился ужаснейшей бранью, более приличествующей портовым грузчикам, а не особам монаршей крови. «В погоню», — были единственные приличные слова, произнесенные королём. И вся кавалькада дружно ринулась в погоню за прекрасной ланью. Всадники неслись через непролазные чащи, перемахивали через стволы поваленных деревьев и небольшие овраги. Но догнать беглянку так и не могли. Казалось, что чудесное животное не скачет, а парит над землёй, даже не касаясь её своими точёными копытами. С лёгкостью преодолевала она те препятствия, которые даже самые сильные королевские кони были вынуждены обходить стороной. Она грациозно перепрыгивала ручьи, которые всадники были вынуждены преодолевать вброд. Но вот погоня вырвалась из леса. Казалось, что теперь, на открытой местности, ничто не сможет спасти беглянку. С неумолимостью рока настигала её погоня. Но вдруг вдалеке заблестела водная гладь. Лань круто развернулась и понеслась к реке. Через считанные секунды она и её преследователи достигли берега бурного и довольно широкого потока. Казалось бы, всё. Бедному животному некуда деваться. Ещё минута – другая, и королевская свора настигнет её. Король уже предвкушал то наслаждение, с каким он будет прибивать голову прекрасной лани над камином в малом тронном зале. Но наша беглянка и не думала сдаваться. Не снижая скорости, она подлетела к бурному потоку и взвилась в высоком дивном прыжке. И уже через мгновение благополучно опустилась на другом берегу. А вся королевская свита, во главе со своим монархом, сгрудилась на этом. Королевские кони нипочём не желали форсировать бурный поток. Оно и понятно, кони они ведь не люди. Им ведь смертной казнью грозить бесполезно. Не желают лезть в воду и всё тут. А прекрасная лань бросила на преследователей презрительный взгляд, и гордо подняв голову, неторопливо скрылась в прибрежных кустах.

На короля было просто страшно смотреть. Мрачнее тучи он медленно ехал вдоль берега реки. Королевская свита, пристыжено трусила на почтительном расстоянии. Через некоторое время король вдруг увидел на берегу реки какого-то человека. По виду это был простой селянин. Человек усердно размахивал топором, обтёсывая лежащее перед ним бревно. Казалось, он совершенно не замечает ни короля, ни всей его свиты. Король остановил своего коня, и молча стал наблюдать за работой плотника.

— Что это ты тут делаешь? — Грозно спросил он через некоторое время.

— Я строю мост через реку, ваше величество. – С почтительным поклоном ответил старый плотник.

— Отлично! — Радостно воскликнул король. – Чтоб к утру мост был построен. Это моё тебе королевское повеление.

— Ваше величество, — испуганно воскликнул старик. – Но это совершено невозможно. Чтобы построит здесь мост, потребуется не меньше недели. Да и то если мне станут помогать все мои друзья и соседи.

— Ничего не желаю знать. — Грозно вскричал король. – Утром мост должен быть готов. А иначе тебе отрубят голову.

И захохотав своим знаменитым сатанинским смехом, король развернул коня и помчался к замку. Настроение у него резко улучшилось. Переодевшись и умывшись король велел закатить большой королевский пир.

А старый плотник постоял немного на берегу реки, почесал в затылке и здраво рассудил.

— За одну ночь мост всё равно не построить. Значит и напрягаться незачем. Завтра так и так помирать придётся. Лучше вернусь домой и попирую с друзьями напоследок.

Так он и сделал. Вернулся домой, рассказал всё жене и велел ей собирать на стол угощение для последнего весёлого пира. А сам пошёл созывать друзей, которых у него было, почитай всё село.

А в королевском замке тоже пир стоял горой. Столы ломились от изысканных яств. Вина лились рекой. Королевские музыканты услаждали слух гостей чарующей музыкой. Уже далеко за полночь король вспомнил о старом плотнике.

— Интересно, чем сейчас занят тот старик, которого мы утром казнить будем? — Весело вопросил король, заливая в себя очередной кубок вина. – Небось убивается и рыдает, в ожидании смерти.

И король во всё горло расхохотался собственной шутке. Все гости дружно подхватили королевский смех.

— А не послать ли нам кого-нибудь к нему. Пусть посмотрит как тот горюет, а потом расскажет нам. Мы ещё больше повеселимся.

Так и порешили. И вот один из королевских стражников прискакал в деревню и незаметно подкрался к дому старого плотника. Когда же он заглянул в окно, то просто обомлел. Ни плача, ни причитаний там не было и в помине. Наоборот, в домике царило неуёмное веселье. Стол был заставлен нехитрой снедью. Вокруг стола теснилось множество людей в простой одежде. Играла весёлая музыка. Все гости смеялись, пили, пели весёлые песни, в общем развлекались как могли. И больше всех веселился старый хозяин.

— Друзья мои, — весело кричал он. – Завтра на рассвете король обещал отрубить мне голову. Так проведём же эту последнюю ночь в радости. Повеселимся напоследок как сможем. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Пейте, ешьте, друзья мои. Веселитесь!

В панике бежал королевский посланник из села. Быстрее пущенной стрелы летел его конь. Растолкав всех встречных, влетел стражник в зал, где шумел королевский пир и пал на колено пред царские очи.

— А это ты, — обрадовался король. – Ну, рассказывай, как там горюет тот плотник.

Робко поднялся посланник с колен и склонившись к царю, стал что-то шептать ему на ухо. Все в зале заметили, что лицо короля вдруг начало наливаться кровью.

— Что?!!! — В гневе заорал король, и грохнув кулаком по столу, вскочил на ноги. – Они там веселятся?!! Веселятся…

И вдруг он покачнулся. Схватился рукой за грудь. И рухнул лицом в блюдо с салатом.

Когда первые лучи солнца показались из-за горизонта, в лачуге у старого плотника, по прежнему, продолжалось неудержимое веселье. Но вдруг раздался громкий стук в дверь.

— Ну, что ж, — сказал хозяин, вставая из-за стола. – Это за мной. Значит время пришло. Не унывайте друзья. Мы с вами весело и дружно жили. Весело и попрощаемся.

Открылась дверь. На пороге стоял тот самый королевский стражник, который приезжал ночью.

— Плотник, — сказал он мрачным голосом. – Этой ночью наш король умер. Сделай для него гроб.

А в чём же тут мораль, опять спросите Вы меня, дорогие друзья. А всё очень просто:

Никогда не надо отчаиваться раньше времени. Ещё великомудрый Ходжа Насреддин любил говаривать, что к назначенному сроку обязательно что-нибудь случиться: либо хан умрёт, либо ишак сдохнет.