Ожившие желания. Антинаучная фантастика.

— Теперь переходим к следующему вопросу, — профессор Шмендельсон оглядел аудиторию, — Мы часто слышим выражение «мысль материальна» Имеет ли это выражение право на существование? Учёные ставили опыты и пришли к любопытным выводам. Но прежде, чем вас ознакомить с этими опытами, зачитаю один любопытный документ.

Профессор открыл свой портфель, стоявший на кафедре, порылся в нём и извлёк оттуда несколько листов бумаги.

— Это копия дневника одного человека… Даже не совсем дневника… Воспоминания, скажем так. Я вам их зачитаю, а потом скажу, при каких обстоятельствах они были найдены. Обстоятельства, надо вам сказать, довольно любопытные. Итак…

«Я не знаю, для чего и, самое главное, для кого я пишу, ведь всё равно никто и никогда не сможет этих записей прочитать. Вероятно, это просто очередная попытка разобраться в самом себе. То, что со мной произошло, не поддаётся никакому научному, псевдонаучному, лженаучному и даже антинаучному объяснению. Мне вообще иногда кажется, что приснилось, а я сейчас проснусь в сумасшедшем доме в смирительной рубашке, но время идёт я не просыпаюсь – и мне становится страшно. Получается так, что подсознательно я не хочу другой судьбы, и меня всё устраивает. Боже мой, какие удивительные вещи порой творятся в нашем подсознании.

В общем-то, я не злой человек по своей природе и редко когда желал плохого другому. Видимо поэтому я не сразу заметил за собой одну удивительную особенность. Всё началось неожиданно. В университете я очень разозлился на одного преподавателя, который мне поставил неуд. Несправедливо, как мне тогда показалось. Даже не знаю, почему я тогда так сильно разозлился, ведь была ещё возможность пересдачи, но… «Чтоб ты сдох», — подумал я, выходя из аудитории. В ту секунду я по-настоящему желал его смерти. Конечно, потом я остыл и даже удивился такому эмоциональному всплеску, но было поздно: через три дня он умер от сердечного приступа. Тогда я не связал это со своими мыслями, но вскоре произошло ещё несколько странных событий. Вот только некоторые из них:

1. Я ехал в автобусе без билета, и вошёл контроллёр. Я ему сказал, что у меня нет билета, и тогда он потребовал с меня штраф. Денег у меня тоже не было – откуда у бедного голодного студента середины девяностых прошлого века могли появиться деньги? Он меня попытался ссадить с автобуса, но я сильно опаздывал. И тогда я ему сказал «Катись ты отсюда к чёртовой бабушке», и… Это удивительно, но автобус остановился, открыл двери, а контроллёр свернулся колесом и выкатился из автобуса. И что самое странное, только что автобус был битком набит пассажирами, но откуда-то образовался свободный коридор до двери, и именно в него выкатился контроллёр. Мне даже страшно подумать, куда он в итоге прикатился.
2. Сосед по общежитию затеял ремонт. Долго что-то сверлил дрелью, потом стучал молотком. Мне на следующий день надо было рано вставать, а я никак не мог заснуть. Я вскочил с кровати и заорал: «По голове своей постучи, козёл» — и он постучал… Скорая его забрала с сотрясением мозга и ещё одним удивительным диагнозом – козлиными рогами на макушке. Больше я его не видел. Говорят, что он лежит в Кащенко, откуда периодически ездит на гастроли на всякие научные конференции, изучающие человеческие мутации.
3. И наконец, самый ужасный случай. Я поспорил из-за чего-то со своим товарищем. Он нёс какую-то чепуху, и было совершенно невозможно его слушать. Я сказал ему: «Закрой рот» — он закрыл… и больше не смог открыть. Он обращался к врачам, знахарям, ходил в церковь, но помочь никто не смог. У него свело какие-то мускулы, и теперь до конца своей жизни он вынужден мычать и питаться через трубочку. Самое страшное, что, сколько я не говорил ему, чтобы он открыл рот, это не действовало. Подсознанию не прикажешь.

Всё это привело к тому, что меня стали бояться. При встрече старались долго около меня не задерживаться, сразу убегая по своим делам. Я растерял всех друзей, хотя, если подумать, их никогда и не было, если их так легко потерять. Но был и некий положительный эффект: я окончил университет с красным дипломом и аспирантуру; без особых усилий с моей стороны я стал круглым отличником.

Я начал оттачивать своё мастерство и один раз мне пришло в голову, что если мысли материальны, то почему я не могу их материализовать и посмотреть, как они выглядят, поговорить с ними? Я долго ставил опыты. Сначала мысли были неустойчивыми, нестабильными. Появившись, они тут же распадались на составляющие их части с громким шипением. И тогда я подумал, что нужно оживить какую-нибудь настоящую, сокровенную и большую мысль, например…

Мне нравилась певица Маша Распутина – я мечтал о её пышных губах и мясистых ногах. Сначала я переспал с ней, просто сильно захотев этого. Было великолепно, но я не буду сейчас описывать этот процесс, как не имеющий отношения к моим записям. Когда она ушла, мне стало грустно и одиноко, и я подумал, что можно попытаться материализовать само это желание, чтобы поговорить с ним. Ведь иногда мы очень сильно нуждаемся в добром и чутком собеседнике. Я попробовал… И у меня получилось. Очень трудно это описать словами, или изобразить, но я попытаюсь. Желание выглядит примерно так: (профессор положил один из листов под проектор, и на экране отобразилось нечто мутное и бесформенное, разноцветно-тошнотворное, с губками бантиком и бровками домиком; подпись под рисунком гласила: рис. 1. Желание переспать с Машей Распутиной). Я был на седьмом небе от счастья, но счастье моё продолжалось недолго. Как я потом понял, материализовалось самое низкое и пошлое желание, и с этим мне теперь приходилось мириться. Оно пело песни фальшивым голосом, что-то шептало на ухо, пованивая варёным луком, дешёвой помадой и нечищеными зубами, пыталось залезть ко мне в штаны, причём делало это в самых людных местах. Нейтрализовать его никак не получалось, и я решил выбить клин клином. Целую неделю я потратил на то, чтобы ходить по музеям и выставкам, несмотря на то, что желание крутилось рядом, задавало глупые вопросы и мешало сосредоточиться. Один раз я умудрился даже сходить на концерт классической музыки. А потом я пришёл домой материализовал своё второе желание – тягу к прекрасному. Оно выглядело вот так: (профессор положил другой листок под пректор. На этот раз отобразилось розовато-воздушное облакоподобное окрылено-одухотворённое нечто, подписанное так: рис. 2. Тяга к прекрасному). Уютно устроившись в мягком кресле, я приготовился наблюдать за процессом аннигиляции, но всё пошло не по плану. Первое желание на правах более старшего и наглого, набило морду (ну или чего у них там) второму. Не выдержав этого зрелища, я отправился спать. А наследующий день начался настоящий кошмар. Желания постоянно дрались, ссорились и выясняли отношения, а в голове у меня был постоянный гул от этого. Возвышенное желание от такой «школы жизни» начало грубеть, покрылось щетиной и научилось ругаться матом. Низменное же наоборот стало одухотворённей и благороднее. В общем, через неделю они стали настолько похожи друг на друга, что я их разучился различать, хотя ругались они друг с другом при этом не меньше. Но и это ещё не всё. После двух удачных опытов моё подсознание стало материализовывать желания, не посоветовавшись со мной, и их стало очень много. Они крутились вокруг меня, залезали в нос, рот, уши и выводили меня из себя. Одно из них чуть не спалило мою квартиру, балуясь зажигалкой. Я чувствовал, что любо я сойду с ума, любо они меня ухайдакают. Не знаю, что бы со мной было, если бы однажды я не встретил девушку, в которую влюбился без памяти.

Любовь, поселившаяся в моём сердце, разом сожгла все остальные желания, оставив меня, наконец, в таком редком и необыкновенном состоянии покоя. Я опять начал посещать культурные мероприятия, но на этот раз не в одиночестве, а со своей возлюбленной. С ней было как-то удивительно легко и хорошо; хотелось подарить ей весь мир, или, по крайней мере, лучшую его часть, исполнять любые, даже самые незначительные её просьбы. На этом я и погорел. Как-то мы слегка повздорили из-за какой-то мелочи, и она мне сказала: «Чтоб ты сквозь землю провалился». И тут произошло самое невероятное. Я не хотел ей отказывать ни в каких просьбах, даже самых безумных, и поэтому моё подсознание решило, что таки да, я должен провалиться. В земле вокруг меня образовалась воронка диаметром около десяти метров, причём моя девушка зависла в воздухе ровно на том месте, на котором она только что стояла. А я провалился. И пролетел насквозь всю Землю (видимо я не хотел сгореть живьём в её ядре, поэтому вокруг меня образовалась защитная оболочка – атмосферный шар диаметром около десяти метров, не подверженный никаким внешним влияниям; в нём я мог свободно дышать и комфортно себя чувствовать; в нём я нахожусь до сих пор). Вылетев с другой стороны Земли, я преодолел притяжение и отправился в космос. Довольно долгое время провёл в скитаниях по орбите нашей планеты (об этом не пишет даже жёлтая пресса, но американский астронавт Ричард Джеймсон сошёл с ума именно потому, что я заглянул в иллюминатор орбитальной станции в тот момент, когда он любовался видами Земли из космоса). Потом полетел дальше, и, после долгого странствования, оказался здесь, совершенно потеряв представление о времени, проведённом в странствованиях. Как вы, вероятно, уже понимаете, проблем с теплом, воздухом и пищей у меня нет – стоит мне по-настоящему чего-нибудь пожелать, как это «чего-нибудь» у меня появляется. Пугает только то, что других желаний у меня не осталось. И насколько бы ни было ужасным моё нынешнее состояние, видимо именно этого хочет моё подсознание»

Профессор закончил читать и оглядел аудиторию. Видно было, что студенты слушали внимательно, но с некоторой недоверчивостью.

— А теперь самое интересное, — произнёс он. – Как всем вам известно, 27 марта 2035 года, совместный экипаж России, США и Китая, высадился на Марс. На пятый день исследования планеты, а именно 1 апреля 2035 года космонавты наткнулись на иссохший труп человека, сжимавшего в руках подлинник этой рукописи, запаянной в целлофан. То, что этот человек действительно был найден на Марсе, никаких сомнений у нас не осталось – об этом свидетельствует хотя бы марсианская пыль, глубоко въевшаяся в его кожу. Вопрос, каким образом он там оказался. Над версиями этого сегодня бьются наши учёные, но, как это ни удивительно, более правдоподобной версии, чем та, которая описана в его воспоминаниях, никто предложить ещё не смог…