В защиту диалектики Гегеля.

События в северной Африке дают современные примеры, когда толпа топчет вчерашнего кумира. Однако подобное свойственно не только обезумевшей толпе. Увы, ученое сообщество так же способно втаптывать в грязь своих мыслителей, к творчеству которых лишь вчера обращались, как к источнику чистой мысли. Так, например, в Википедии (статья «Диалектика», раздел «критика») приводится реплика Артура Шопенгауэра. Мало того, что она не соответствует образу Гегеля, так еще выставляет Шопенгауэра в роли завистливого склочника.

Спрашивается, для чего вытаскивается из кучи хлама фраза старого холостяка, по признанию современников, честолюбивого и мнительного, сказанная в момент крайнего раздражения? Как вообще в философской статье, где логика есть основа в познании истины, могла быть сознательно помещена логическая ошибка, имя которой «аргумент к человеку», когда оппонент, вместо критики творений автора, всю свою неудовлетворенность чем-либо обрушивает на личность автора? Похоже, что у кого-то, в связи со сдачей марксизмом своих позиций, появилось непреодолимое желание пнуть Гегеля.

Впрочем, нужно отметить странное неприятие диалектики Гегеля современными философами на фоне прекрасного взаимопонимания между Гегелем и его современниками. Достижения физиков сыграли злую шутку с философами. Философы, всегда бывшие законодателями в определении направления научного знания, вдруг оказались в хвосте, стремительно меняющемся калейдоскопе развивающейся науки. Они вынуждены были задним числом приспосабливать философскую терминологию к открытиям физиков, в связи с чем, вообще были утрачены ориентиры бытия. Все дело в том, что физикам Бог не нужен, им вообще первооснова бытия ни к чему. Наоборот, фундаментом философии является именно Бог. И то, что было естественно для Гегеля и его современников, стало для современных философов, отказавших Богу в праве на существование, непостижимым. Диалектика Гегеля, да еще искаженная марксизмом, перестала быть естественной и понятной. А так как всегда проще искать огрехи в частностях, которые присутствуют в любой теории, чем разбираться в сути, то и критика диалектики имеет определенный уклон. Так, в классической статье «Что такое диалектика?» крупнейшего философа прошлого столетия Карла Поппера читаем.

«Единственной «силой», движущей диалектическое развитие, является, таким образом, наша решимость не мириться с противоречиями между тезисом и антитезисом. Вовсе не таинственная сила, заключенная в этих двух идеях, не загадочное напряжение, якобы существующее между ними, способствует развитию, а исключительно наша решимость не признавать противоречий заставляет нас искать какую-то новую точку зрения, позволяющую избежать противоречий. И это совершенно оправданная решимость. Ибо легко показать, что если бы человек примирился с противоречиями, то ему пришлось бы отказаться от всякой научной активности, что означало бы полный крах науки. Это можно сделать, доказав, что в случае признания двух противоречащих друг другу высказываний придется признать какое угодно высказывание: ведь из пары противоречащих высказываний можно с полным правом вывести все что угодно».

К. Поппер абсолютно прав в том, что если мы имеем тезис и антитезис, например, белый и небелый, то в антитезис можно втиснуть «все что угодно», но к диалектике Гегеля вывод этот отношения не имеет. Все недоразумения с диалектикой возникают в связи с тем, что, во-первых, примеры, подтверждающие мысли диалектиков, ограничиваются лишь процессом мышления, который сам по себе недостаточно изучен, да социологией в рамках марксизма, во-вторых, терминология диалектиков в связи с этим до примитивности скудна.

Так, К. Поппер в том же труде утверждает:

«Однако самые серьезные недоразумения и невнятица возникает из-за расплывчатости, характерной для рассуждений диалектиков о противоречиях».

И возразить философу нечем. Гегель создал теорию, наполнив ее конкретным содержанием. Вот только содержание это (другого содержания у Гегеля не было и быть не могло) для нас стало недостаточно убедительным, да еще марксизм, в угоду своим амбициям, исказил диалектику. И, не распутав все эти узелки, понять диалектику Гегеля не представляется возможным. Попытаемся разобраться.

Прежде всего, необходимо уяснить, что тезис и антитезис, между которыми имеет место диалектическое противоречие, представляют собой понятия противные, а не противоречащие. Вспомните, Гегель говорит не о «бытие» и «небытие», а о «бытие» и «ничто». Небытие и ничто соотносятся с бытием точно так же, как понятия противоречащие и противные. Как-то упускается из виду, что первичным в гегелевской диалектике является «единство», в котором и проявляется диалектическое противоречие между тезисом и антитезисом. Единство представляет собой род, в объем которого, как виды, входят тезис и антитезис, как понятия не противоречащие, а противные, т.е. антитезис находится не за пределами объема единства, а внутри него совместно с тезисом. Тезис и антитезис в диалектике Гегеля соотносятся между собой как соподчиненные понятия. И чтобы разобраться в накопившихся недоразумениях, вероятно, следует обратиться к истокам, т.е. к элеатской школе.

В разделе «Лекций по истории философии», посвящённом элеатам, Гегель пишет:

«Особенность Зенона составляет диалектика, которая с него, собственно, и начинается. Он — мастер элеатской школы, у которого ее чистое мышление становится движением понятия в самом себе, чистой душой науки».

Элеаты, или элейцы, – древнегреческая философская школа в VI – V веках до новой эры, возникшая в г. Элее (Южная Италия). Элеаты считали, что чувственное бытие, т.е. внешнее его проявление не обладает истинностью. Если мы хотим постичь его разумом, то наталкиваемся на противоречие. Ярче всего эта мысль выражена в апориях Зенона. Чувства говорят нам о том, что предметы движутся, но понять движение невозможно, мысль о нем всегда содержит противоречие.

Зенон рассматривает апорию «Ахиллес быстроногий». Логически рассуждая, нельзя доказать, что бегун Ахиллес догонит медленно ползущую черепаху. Пока он пробежит расстояние, отделяющее их друг от друга, черепаха хоть немного, но уйдет вперед. Когда Ахиллес преодолеет это расстояние, она снова, хоть и на самую малость, но все же продвинется, и так до бесконечности.

По преданию, философ Диоген, будучи учеником Зенона, опроверг рассуждения своего учителя о невозможности движения тем, что встал и начал ходить, и был побит палкой за нефилософское опровержение поставленной задачи.

Разбирая апории Зенона, Гегель поясняет.

«Когда мы желаем уяснить себе движение, мы говорим, что тело находится в одном месте, а затем идет в другое место. Во время движения оно уже не находится в первом месте, но вместе с тем еще не находится и во втором месте. Если бы оно находилось в одном из этих мест, оно пребывало бы в покое. Но где же оно находится? Если скажем, что оно находится между этими двумя местами, то этим в действительности ничего не скажем, ибо в таком случае оно так же находилось бы в каком-либо месте, и перед нами возникло, следовательно, то же самое затруднение. Двигаться же означает быть в этом месте и в то же время не быть в нем, следовательно, находиться в обоих местах одновременно; в этом и состоит непрерывность времени и пространства, которая единственно только и делает возможным движение».

Однако может ли своеобразное «опровержение» Диогена апорий Зенона вписаться в эту диалектическую концепцию Гегеля? Как может Диоген в процессе движения находиться в том или ином месте и в то же время не быть в нем, тем более, находиться одновременно в двух местах? Ведь движение Диогена так же должно быть разрешаемо диалектикой. Гегель хоть и объяснил апории Зенона, но, думается, он и сам не очень понимал свое объяснение. Интуитивно он чувствовал ответ, но выразить словами его не мог. Он видел явление, но аналогий ему найти в своей действительности, т.е. выстроить связи внутри явления не мог.

Ну, а современная наука каким-либо образом объясняет апории Зенона? Одно из этих популярных объяснений, заимствованное из книги А. В. Шилейко и Т. И. Шилейко, приводится ниже.

«Древнегреческий философ Зенон, живший в V веке до н. э., построил несколько парадоксальных рассуждений – апорий, которые озадачили его современников и продолжают озадачивать многих наших современников. Быстроногий Ахиллес, утверждал Зенон, никогда не догонит медлительную черепаху. Пусть Ахиллес способен двигаться в 2 раза быстрее черепахи. За то время, пока Ахиллес покроет отделяющее его от черепахи расстояние, черепаха отползет на половину этого расстояния. Пробежит Ахиллес половину, а черепаха отползет еще на одну четверть, и так далее до бесконечности.

Какие рассуждения можно услышать сегодня по поводу апории Зенона? Наш повседневный опыт утверждает, говорят одни, что тот, кто движется быстрее, обязательно догонит того, кто движется медленнее. Поэтому нечего тратить время на пустяки.

Любители точных расчетов вооружаются цифрами. Черепаха проползает сначала половину, потом четверть, потом одну восьмую и так далее расстояния, равного тому, которое первоначально отделяло ее от Ахиллеса. Примем это расстояние за единицу. Сумма дробей: одна вторая плюс одна четвертая, плюс одна восьмая, плюс и т.д. (ее называют суммой ряда) стремится к пределу, равному единице. Следовательно, пока продолжаются все эти рассуждения, черепаха неуклонно приближается к точке, отстоящей на единицу от первоначального положения. За те же последовательные промежутки времени Ахиллес пробежит сначала единицу расстояния, затем еще половину, затем одну четвертую и так далее. Вся сумма стремится к пределу, равному двум. Точка, отстоящая на две единицы расстояния от точки старта Ахиллеса и на одну единицу расстояния от точки старта черепахи, и есть та точка, где соперники встретятся, если конечно они движутся в одну и ту же сторону.

На первый взгляд два приведенных мнения подтверждают одно другое. Но не тут-то было! Ничего подобного, говорят третьи, наш повседневный опыт не оставляет сомнений: никому и ни при каких условиях не удастся совершить бесконечное количество движений (рассматриваемые нами суммы состояли из бесконечного числа слагаемых). А пока количество движений остается конечным, хоть и сколь угодно большим, между Ахиллесом и черепахой останется некоторое, хоть и безгранично малое, расстояние. Так что до сих пор еще не разрешена до конца эта апория Зенона.

Попробуем разобраться сами. Построение Зенона основано на предположении о том, что расстояние можно бесконечно делить пополам. На научном языке это звучит как предположение об однородности и непрерывности пространства. Наш повседневный опыт, казалось бы, подтверждает это. Действительно, расстояние в 1метр всегда можно поделить на два отрезка по 0,5 метра. Человек с хорошим зрением может разделить отрезок длиной примерно 0,1 миллиметра. Вооружившись электронным микроскопом, можно оперировать с расстояниями порядка одной миллионной доли сантиметра.

Ну, а дальше? Если говорить о повседневном опыте, то он подсказывает нам следующее. Метр поделить можно, сантиметр – можно, миллиметр – можно, микрометр – можно. Значит, можно поделить любое другое сколь угодно малое расстояние. Так рассуждал Зенон около 2500 лет тому назад. Так рассуждает и большинство из нас. Здесь-то и затаилась опасность серьезной ошибки.

Природа не всегда следует подобным схемам. Не надо далеко ходить за примерами – взять ту же скорость: один метр в секунду можно удвоить, километр в секунду – можно, сто тысяч километров в секунду – можно, двести тысяч… Стоп! В природе не бывает скоростей больших, чем, примерно, триста тысяч километров в секунду, т.е. больших скорости света.

Как в этом смысле обстоит дело с расстояниями, мы не знаем. Теоретически можно оперировать с отрезками длиной порядка десять в степени минус двадцать три сантиметра. Бывают ли более короткие расстояния? Неизвестно.

Вот и ответ на рассуждения Зенона. Они справедливы, впрочем, в той же степени, как и рассуждения современных математиков, лишь до тех пор, пока после очередного деления пополам расстояние не станет меньше десять в степени минус двадцать три сантиметра. Дальше просто нельзя рассуждать о том, чего не знаешь. Современный ученый скажет, что задача Зенона некорректна.

Некорректна апория об Ахиллесе и черепахе и по другой причине. Согласно теории относительности, которая, кстати, тоже наделала много хлопот нашему повседневному опыту, расстояние зависит от скорости. Ахиллес видит перед собой одно, а судья, выносящий решение об исходе состязания с черепахой, — другое. В таких условиях вообще вопрос: догонит или не догонит? – ставить бессмысленно». (А. В. Шилейко, Т. И. Шилейко, «В океане энергии», стр.17).

Таким образом, если Зенон говорил о противоречивости движения, то современная наука пытается свести проблему к противоречивости задачи, поставленной Зеноном, по сути, тем самым, уходя от ответа, подобно Диогену.

Признание диалектикой противоречия в самой сущности движения приводит нас к закону «Единство и борьба противоположностей». К сожалению, в определении самого закона диалектики не смогли избежать неточностей, не позволяющих понять суть самодвижения того единства, в которое заключены противоположности. Так Ф. Энгельс пишет:

«Взаимоотношение противоположностей в составе единого целого выступает как диалектическое противоречие, которое и составляет суть данного закона».

Именно, сутью данного закона является не борьба, а взаимоотношение противоположностей и сближение их позиций. Между диалектическими противоположностями, воспринимаемыми как понятия «противные», имеется масса промежуточных ступеней. Так, понятия «белый» и «черный» по степени видового сходства можно представить следующими промежуточными звеньями: беловатый, светло-серый, серый, темно-серый, черноватый. Сутью закона является не раздвоение единого на взаимоисключающие, противоположные моменты, стороны и тенденции, а наоборот, сближение взаимоисключающих, противоположных моментов, сторон и тенденций. Движение в сторону сближения противоположностей и обеспечивает само движение единства как самодвижение. Противоположности, оставаясь внешне противоречивыми, все более реализуют тенденцию внутреннего сближения. Иными словами, реализация потенциальной способности к движению, как самодвижению, возможно только в том случае, если предмет, будучи единым целым, заключает в себе противоположности как внешние, так и внутренние. Внешние противоположности являются неотъемлемой частью диалектического единства и служат вместилищем противоположностей внутренних. Только в этом случае внутренние противоположности способны стать тем источником, который обеспечивает единству движение, как самодвижение. Так, белый стол и черный стол, являясь внешне противоположны, в то же время, внешними противоположностями быть не могут. Из белого и черного столов диалектическое единство, т.е. то единство, которое стало бы способно к самодвижению, создать невозможно. Таким образом, внешние противоположности являют собой форму единства, а внутренние противоположности – его содержание. Движение и есть изменение содержания при постоянстве формы.

Таким образом, изменение содержания, т.е. изменение отношения противоположностей, заключенных в данное единство, есть развитие противоречия, обеспечивающее этому единству движение как самодвижение.

В диалектике Гегеля развитие противоречия проходит четыре ступени: ступень «тождество», ступень «различие», ступень «противоположность» и ступень «противоречие».

Развитие противоречия берет свое начало в ступени «тождество». Зародыш противоречия начинает образовываться в объекте уже тогда, когда противоположности как внешние, так и внутренние еще находятся на стадии тождества, так как старое, будучи еще существенно тождественным самому себе, тем не менее, содержит уже в себе предпосылки нового, т.е. содержит моменты отличия себя от самого себя, но в качестве подчиненных тождеству. Иными словами движение (развитие) возможно только в том случае, повторимся, если внешние противоположности, образуя единство, уже в ступени «тождество» способны стать вместилищем внутренних противоположностей. Безусловно, движение происходит в результате развития противоречия, но опять-таки без единства, в котором заключены противоположности, развитие противоречия и, как следствие, движение как самодвижение невозможно.

Этот взгляд достаточно наглядно демонстрирует то ложное представление, которое внес марксизм в закон Единства и борьбы противоположностей, искажая тем самым саму суть диалектики Гегеля. Далее мы более подробно остановимся на этом моменте. Сейчас же хочется лишь заметить, что закон Единства и борьбы противоположностей, составляя в теории марксизма одно из фундаментальных положений, трактует этот закон противоположно концепции Гегеля, искажая при этом суть и закона и диалектики в целом.

Марксизм утверждает, что единство противоположностей относительно, временно, борьба же абсолютна, вечна. Спрашивается, как может борьба противоположностей быть вечной, если их единство временно? Борьба противоположностей, внутренней сутью которой является развитие противоречия, и обеспечивает движение именно того единства, которое составляют данные противоположности. Но если единство временно, следовательно, оно может прекратить свое существование либо как движущийся объект, либо вообще как объект. В этом случае противоположности либо изменят свой статус по отношению друг к другу, т.е. перестанут быть противоположностями, либо разойдутся в бесконечность. Скажите, о какой борьбе может идти речь и кого с кем?

Как видим, уже в фундамент марксизма были заложены ложные представления о природе развития противоречия, искажающие законы развития общества. Диалектика Гегеля, утверждающая, что в самой природе любого явления лежит изменчивость, причиной которой является противоречие, заложенное в самой сущности движения, являла собой фундамент, способный стать опорой любой обществоведческой теории. Марксизм не исключение. Диалектика Гегеля для марксизма действительно могла бы стать надежным фундаментом. Увы, марксизм использовал лишь имидж диалектики, умудрившись при этом исказить ее суть.

Однако вернемся к диалектике Гегеля. Что же представляет собой суть развития противоречия?

Физика ХХ века показала нам, что каждый объект содержит в себе противоречие. С одной стороны, каждый предмет обладает свойствами частицы, с другой стороны, — свойствами волны. Первым, кто высказал эту, противоречащую нашему повседневному опыту, мысль, был Луи Виктор де Бройль – потомок французских королей и нобелевский лауреат. Он предположил, что не только луч света, но и все тела в природе должны обладать и волновыми, и корпускулярными свойствами одновременно. Поэтому, кроме световых волн и частиц материи, в природе должны реально существовать и корпускулы света, и волны материи. Вскоре физики пришли к выводу, что действительно все тела в природе обладают одновременно и волновыми, и корпускулярными свойствами, и свойства эти – лишь различные проявления единого корпускулярно-волнового дуализма. Принято считать, что корпускулярно-волновой дуализм наглядно, т.е. поддающийся фиксации опытным путем, проявляется исключительно в микромире. Так ли это? Далее мы увидим, что корпускулярно-волновой дуализм на макроуровне тоже может проявиться наглядно, но только в движении. Собственно движение и есть наглядное проявление корпускулярно-волнового дуализма в макротелах.

Может ли вместить наше сознание образ, в котором заключены в нерасторжимое единство волна и камень? Как бы нам не было трудно себе это представить, тем не менее, эти два противоположных свойства, образуя единство, и являют собой противоречие, создающее условие движения любого объекта.

Итак, в любом объекте внутренними противоположностями, создающими условия развития противоречия, являются корпускулярные свойства и волновые свойства. Борьба есть взаимозамещения корпускулярных свойств на волновые и обратно в процессе развития противоречия, когда внутренние противоположности от тождества, через различие и противоположность переходят в противоречие и обратно. Корпускулярные свойства и волновые свойства являются именно внутренними противоположностями любого объекта. Без внутренних противоположностей не может быть движения, а без внешних противоположностей не может реализоваться развитие противоречия. Противоречие, отражаемое во внешних противоположностях, создает условия замещения одной внутренней противоположности на другую, корпускулярных свойств на волновые и обратно. Внешние противоположности служат именно вместилищем внутренних противоположностей.

Вспомним, что Диоген, опровергая апорию Зенона, встал и начал ходить. Известно, что для движения Диоген использует ноги: правую и левую. Правая нога и левая нога противоположны друг другу, т.е. ни при каких условиях они не могут быть совмещены. Необходимо лишь помнить, что ноги являют собой внешние противоположности, т.е. ноги Диогена сами по себе не могут стать источником движения. Когда Диоген стоит, опираясь на обе ноги, внутренние противоположности, по выражению Гегеля, находятся в снятом состоянии. Они тождественны друг другу, но в то же время содержат потенциальную способность быть противоречивыми. С полным основанием можно считать тождественными друг другу и внешние противоположности: где левая нога, а где правая не принципиально. Но вот Диоген намеревается сделать шаг. Он начинает переносить тяжесть тела, предположим, на левую ногу. Правая нога, все менее нагруженная, хотя и продолжает быть тождественной левой ноге (старому состоянию), но в то же время начинает нести в себе предпосылки нового. Между левой ногой и правой ногой наметилось различие. Левая нога все более устремляется к состоянию твердого тела, т.е. стремится стать вместилищем корпускулярных свойств. Правая же нога, наоборот, становится расслабленной, впитывая волновые свойства.

Различие это можно охарактеризовать, как еще не вполне развитое противоречие, ибо хотя на первый план и выходит сосуществование нового и старого, однако новое образовалось и продолжает развиваться из старого, продолжая быть связанным со старым.

Далее, Диоген переносит всю тяжесть тела на левую ногу и отрывает от земли правую ногу. Каждая точка ступни правой ноги начинает двигаться по определенной траектории. Траектория движения этих точек представляет собой значительный интерес. Дело в том, что эта траектория имеет форму циклоиды. Особенно наглядно это проявляется при движении многоножки. Чешский ученый, профессор математики в Праге Франтишек Герстнер в 1802 году показал, что волна, движущаяся на поверхности воды, имеет форму циклоиды. Из этого следует, что точки правой ступни Диогена, повторяя форму циклоиды, словно скользят по поверхности волны. Вполне уместно будет сказать, что правая нога Диогена стала вместилищем волновых свойств. Противоположности достигли максимального различия, перейдя в ступень «противоречие». Если левая нога являет собой вместилище корпускулярных свойств, то в правой ноге произошло полное замещение корпускулярных свойств на волновые и достигло своего пика. Скорость этого замещения, т.е. скорость развития противоречия и есть скорость движения волны, которая в свою очередь характеризует скорость перемещения Диогена. Однако любая волна, помимо скорости движения, обладает таким параметром, как «длина волны». Наиболее вероятно предположить, что параметр «длина волны» внутренней противоположности, обладающей волновыми свойствами, проявляется в виде длины двух шагов, сделанных каждой из ног Диогена поочередно, т.е. длина полуволны развития противоречия пропорциональна длине шага Диогена. Таким образом, при рассмотрении процесса движения с учетом диалектики Гегеля, скорость движения Диогена будет зависеть уже от двух параметров: от скорости развития противоречия, пропорциональной скорости перемещения Диогена, и от длины полуволны развития противоречия, пропорциональной шагу Диогена.

Мы видим, что движение уподобляет тело Диогена движущейся волне. Подобный эффект наблюдается и в колеблющейся струне.

Струна сама по себе представляется нам воплощением корпускулярных свойств. Но стоит ее щипнуть, и она превращается в какое-то подвижное, неустойчивое образование. Именно в движении наглядно проявляются волновые свойства, заложенные в каком-либо объекте. Движение способно разделить волновые и корпускулярные свойства объекта и выявить противоречие, заложенное в сущности объекта, представляющее собой внутренний источник движения данного объекта.

При колебаниях струны мы слышим основной тон – такое колебание, когда вся струна колеблется как целое. Однако при ее возбуждении возникают и дополнительные колебания – обертоны. Картина колебаний усложняется, на струне появляются «узлы», т.е. такие точки, которые остаются неподвижными в процессе колебания. Но всегда строго соблюдается одно условие: на длине струны умещается целое число полуволн. Число полуволн характеризуется числом узлов, которые и определяют форму струны. Число узлов может быть как четным, так и нечетным.

Рассмотрим, например, нечетное число узлов. В этом случае для основного тона на длине струны укладывается ровно половина волны (полуволна); для первого обертона – две полуволны; для третьего – четыре полуволны и так далее. При этом условии длина полуволны основного тона будет равна длине струны, длина полуволны первого обертона – половине длины струны, длина полуволны третьего обертона – четверти длины струны, длина полуволны пятого обертона – одной восьмой длины струны и т.д. Обычно между какими-либо отражающими устройствами образуются стоячие волны разных типов. Естественно разные типы волн показывают разное число N полуволн, которое укладывается на длине между этими устройствами. Все эти типы стоячих волн называют нормальными модами колебаний (или просто модами; это слово происходит от латинского слова modus, т. е. образ, способ). Моды с малыми значениями N называются низшими, а с большими N – высшими. Моду с N = 1 естественно называть основной, она возбуждается легче всего.

Обратимся еще раз к апории Зенона об Ахиллесе и черепахе, но теперь уже с учетом диалектики Гегеля. Пусть, как и в рассмотренной выше задаче, Ахиллес способен двигаться в 2 раза быстрее черепахи. Теперь это условие можно выполнить двумя способами: через скорость развития противоречия и длину полуволны (основной моды) развития противоречия в процессе движения Ахиллеса и черепахи. Предположим, что скорость развития противоречия и у Ахиллеса, и у черепахи равны, т.е. скорость их перемещения в пространстве одна и та же. В таком случае двухразовый перевес Ахиллеса в перемещении выразится в том, что основная мода движения Ахиллеса будет в два раза длиннее основной моды движения черепахи. После старта черепаха проползет сначала половину, потом четверть, потом одну восьмую и так далее расстояния, равного полуволне собственной основной моды. Ахиллес, идя следом, за те же промежутки времени будет покрывать расстояние в два раза большее. Казалось бы, вновь сформулированная задача ничем не отличается от приведенной в, цитируемой чуть выше, книге «В океане энергии». Нет, между ними есть различие, причем различие носит принципиальный характер. Число членов ряда (не сумма ряда, а именно число членов ряда), составленного из отрезков расстояний, в пределе стремится к бесконечности. Число членов ряда, составленного из нормальных мод движущейся или стоячей волны, в пределе стремится к конкретному числу. Дело в том, что волна может распространяться только в сплошной среде, а критерий сплошности среды имеет вполне конкретное значение для любого вещества и его агрегатного состояния.

Если, взяв какое-либо вещество, и при неизменном объеме начать уменьшать число частиц, т.е. увеличивать расстояние между частицами, то всегда наступит момент, когда волны перестанут распространяться в данном объеме, либо изменят свой характер при переходе вещества в другое агрегатное состояние. Произойдет скачок, в результате которого пространство перестанет быть однородным и непрерывным, по крайней мере, относительно первоначального состояния этого пространства. Применение критерия сплошности при движении живых существ относительно какой-либо поверхности так же уместно, как и при движении волны, распространяющейся в какой-либо среде. То, что этот критерий пока неизвестен, не может служить препятствием для введения этого понятия в процесс движения живых существ. Более того, критерий сплошности, определяющий минимально возможное расстояние, на которое способно переместиться при движении живое существо того или иного вида, характеризуемое его нервной системой, вполне поддается определению благодаря огромному числу живых существ, к тому же, способных двигаться с различными скоростями, как в пространстве, так и во времени. К допустимости применения понятия «критерий сплошности» к движению живого существа мы можем так же прийти путем следующих рассуждений.

При произвольном начальном возбуждении какой-либо колебательной системы возбуждаются разные моды. Однако высшие моды не только труднее возбуждаются, но и быстрее затухают. Это говорит о том, что как для возбуждения, так и для поддержания колебания высших мод необходимо затрачивать больше энергии по сравнению с низшими модами. Иными словами, каждая последующая возрастающая мода требует для своего возбуждения увеличения затрат энергии. Если для живого существа движение задается программой, созданной на основе ряда возрастающих мод колебательного процесса, что мы и видим в апории Зенона, то всегда наступит момент, когда данное живое существо не сможет выработать необходимой энергии на возбуждение очередной моды. Эта мода и будет предельной для данного живого существа.

Таким образом, черепаха неукоснительно будет приближаться к моде, длина волны которой является минимальной. Дальнейшее деление отдельно взятого этапа движения черепахи станет невозможным. Следовательно, дальнейшее движение черепахи, неспособной более уменьшать длину полуволны собственной предельной моды, можно рассматривать как установившееся движение, т.е. движение с постоянной скоростью, характеризуемой длиной полуволны предельной моды.

Построим новую систему координат, которая относительно старой системы координат, отражающей движение черепахи и Ахиллеса, будет двигаться с равномерной скоростью установившегося движения черепахи, но в противоположную от направления движения черепахи сторону. В новой системе координат черепаха остановится, но Ахиллес, так как его скорость в два раза превышает скорость черепахи, будет продолжать движение, приближаясь к черепахе в каждую единицу времени на величину, равную минимальной длине полуволны предельной моды движения черепахи.

Как бы велико не было первоначальное расстояние между Ахиллесом и черепахой, если оно имеет конечную величину, Ахиллес, в конце концов, настигнет черепаху. А так как опыт свидетельствует, что длина полуволны и скорость развития противоречия Ахиллеса в несколько раз превосходят те же параметры черепахи, то комментарии, как говорится, излишни.

Однако вернемся к Диогену, которого мы оставили с поднятой ногой в экстремальной точке циклоиды. Развитие противоречия достигает своей высшей формы – ступени «противоречие». В этой экстремальной точке свойства корпускулы полностью замещены свойствами волны.

В ступени «противоречие» новое завершает отрицание, преобразование старого, и, тем не менее, включает старое в снятом, преобразованном виде как свой собственный момент. Это означает только то, что корпускулярные свойства, хотя и замещаются полностью на волновые свойства, но в то же время сохраняются в снятом, как бы законсервированном, виде, т.е. сохраняется способность вмещения внешней противоположностью корпускулярных свойств. Достижение высшей ступени развития противоречия той или иной противоположностью означает одновременно и созревание предпосылок ее исчезновения, ибо достижение ступени «противоречие» есть отрицание противоположностью самой себя внутри себя, обусловленное внутренним движением (развитием противоречия).

Но что же представляет собой внутреннее движение и что нужно понимать под состоянием снятого вида? Для нас, людей, живущих в эпоху приоритета научного знания над знанием религиозным, к тому же не обладающих даром яснговидения, наиболее простой путь к этим понятиям Гегеля лежит через физику лазера. Вероятно, каждый в общих чертах представляет себе работу лазера.

Излучение, испускаемое при самопроизвольном переходе атома из одного состояния в другое, называется спонтанным излучением. Спонтанное излучение различных атомов происходит не когерентно, т.е. каждый атом начинает и заканчивает излучение независимо от других.

В 1916 г. Альберт Эйнштейн предсказал, что переход электрона в атоме с верхнего энергетического уровня на нижний с испусканием излучения может происходить под влиянием внешнего электромагнитного поля. Такое излучение называют вынужденным или индуцированным. Вероятность индуцированного излучения резко возрастает при совпадении частоты внешнего электромагнитного поля с собственной частотой излучения возбужденного атома.

Таким образом, в результате взаимодействия возбужденного атома с фотоном получаются два совершенно одинаковых по энергии и направлению движения фотона-близнеца. С точки зрения волновой теории атом излучает электромагнитную волну, совершенно одинаковую по направлению распространения, частоте, фазе и поляризации с той, которая вынудила атом излучать. В итоге получается результирующая волна с амплитудой большей, чем у падающей. Особенностью индуцированного излучения является то, что оно монохроматично и когерентно. Это свойство положено в основу устройства лазера.

И этот же принцип положен в возможность движения Диогена. Различие заключается лишь в том, что атом активной среды лазера под воздействием внешнего электромагнитного поля излучает фотон, а клетка организма, в нашем случае, под воздействием нервной системы Диогена излучает электрон. Если атомы взаимодействуют между собой посредством фотона, представляющего собой квант электромагнитного поля, то клетки – посредством электрона, представляющего собой квант электрического поля. Когда клетки разобщены, т.е. при отсутствии на них целенаправленного воздействия нервной системы, например, во время сна, излучение клеткой электрона происходит спонтанно. Когда же к клетке подводится электрический потенциал в форме нервного импульса, клетка излучает индуцированный электрон, по своим параметрам полностью соответствующий вынуждающему электрическому полю, создаваемому нервной системой. Клетки, будучи на стадии одноклеточных организмов, и смогли объединиться в единый организм в результате того, что существует принципиальная возможность создания потока индуцированных электронов. Появляется возможность управления согласованной работой множества клеток из единого центра.

Итак, когда Диоген стоит, клетки его мышечной системы находятся в спокойном, расслабленном состоянии. Свойства внешних противоположностей (ног Диогена) по отношению к внутренним противоположностям тождественны друг другу. Развитие диалектического противоречия соответствует ступени «тождество». Подобное состояние для лазера соответствует тому, когда атомы активной среды находятся в невозбужденном состоянии, т.е. при отсутствии внешнего электромагнитного воздействия.

Но вот Диоген намеревается сделать шаг. Нервный импульс, соответствующий строго определенной частоте и фазе электрического потенциала, из головного мозга по нервным клеткам поступает в определенную группу мышц какой-либо из ног Диогена. Под воздействием импульса возбуждаются клетки мышечной ткани. Число возбужденных клеток постоянно растет. Развитие диалектического противоречия можно охарактеризовать, как ступень «различие». Подобное состояние для лазера соответствует фазе накачки.

Число возбужденных клеток достигает максимальной величины. Все они объединены в определенные группы мышц, которые уже готовы принять на себя нагрузку всего тела Диогена. Диоген готов опереться, например, на левую ногу, чтобы правой ногой сделать шаг. Развитие диалектического противоречия достигает ступени «противоположность». Подобное состояние для лазера соответствует состоянию максимального накопления индуцированных фотонов.

Чтобы сделать шаг, Диогену необходимо полностью опереться на левую ногу и начать движение правой ногой. Для этого левая нога должна уподобиться твердому телу, т.е. стать вместилищем исключительно корпускулярных свойств, а волновые свойства всех клеток должны быть перемещены в противоположную правую ногу. Происходит лавинообразное перетекание электрического потенциала клеток из левой ноги в правую. В правой ноге Диогена происходит лавинообразное насыщение клеток волновыми свойствами. Развитие диалектического противоречия достигает ступени «противоречие», которая является наивысшей ступенью. Подобное состояние для лазера соответствует излучению лазера.

Особенно наглядно проявляется подобие живого объекта лазеру при развитии растения из семени, которое, собственно, и представляет собой механизм развития противоречия. Вот только в качестве «накачки», в отличие от лазера, растение всегда использует ионы воды, образуемые в результате расщепления молекулы воды самой клеткой.

Молекула воды представляет собой то единство, в которое заключены противоположности в качестве двух атомов водорода и одного атома кислорода. Такая химическая связь называется ковалентной полярной связью. Объединение же двух атомов водорода в молекулу водорода или двух атомов кислорода в молекулу кислорода происходит посредством ковалентной неполярной связи. Всего насчитываются четыре типа химических связей: ковалентная, ионная, водородная и металлическая. Для нас большой интерес представляет металлическая связь, которая характерна тем, что связь между ионами кристаллической решетки, расположенными в узлах, осуществляется, так называемым, электронным газом. Именно эта связь наделяет металлы такими свойствами, как ковкость, пластичность, текучесть. Иными словами электронный газ способствует приданию металлам волновых свойств, наблюдаемых на макроуровне. Распространяя это свойство электрона на все элементы, можно утверждать, что именно электрон придает любой вещи волновые свойства в корпускулярно-волновом дуализме. Из этого следует, что в молекуле воды в корпускулярно-волновом дуализме волновые свойства обеспечивает ион кислорода, а корпускулярные – ион водорода.

Для чего необходимо расщепление молекулы воды? Дело в том, что растению необходим водород для строительства своего тела. Строительство тела растения происходит посредством деления материнских клеток. Однако прежде, чем произойдет деление, необходимо накопить материал для строительства дочерних клеток. Этим и занимаются материнские клетки. Материнские клетки, удерживая подле себя ионы водорода для будущего использования в строительстве дочерних клеток, создают положительно заряженную область. Ионы же кислорода, выбрасываемые в межклеточное пространство как побочный материал, вытесняются в отрицательно заряженную область. Так внутри семени образуются противоположности, проявляя корпускулярно-волновой дуализм на макроуровне.

Для семени, и вообще для многоклеточного организма, жизненно важным является свойство когерентности, когда деление материнских клеток происходит одновременно (когерентно). В противном случае выстроить многоклеточный организм по заданной программе не представляется возможным. Раковая опухоль – это и есть процесс строительства организма некогерентным способом.

Одномоментное деление всех клеток семени приводит к выбросу ионов кислорода с образованием в одномоментном акте молекул кислорода. Высвобождение огромного количества энергии при образовании молекул кислорода и одновременное схлопывание внутренних областей семени формирует узконаправленный взрыв с образованием кумулятивной струи из дочерних клеток. Происходит прорастание семени.

Итак, семя, лежащее на складе, являет собой ступень «тождество». Все клетки семени находятся в невозбужденном состоянии и тождественны друг другу. Однако нужно учитывать, что говорить о тождестве, соответствующему понятию ступени «тождество» в диалектике Гегеля, можно лишь в том случае, если это тождество несет в себе предпосылки будущего противоречия. Для семени эти предпосылки заключаются в сохранении способности клеток семени расщеплять молекулу воды на ионы. При утрате семенем этой способности, что означает утрату способности к развитию противоречия, семя не может развиваться, т.е. не может прорасти.

После посадки семени клетки его, поглощая молекулы воды и расщепляя их, создают в семени положительные и отрицательные заряды. Так как в этот период каждая клетка работает вне зависимости от других, то появляются отрицательные и положительные заряды по всему объему семени, так сказать, вперемешку. Можно сказать, что развитие противоречия в этот период соответствует ступени «различие».

Накопление свойств, характеризующих ступень «различие», приводит, в конце концов, к вытеснению ионов кислорода на периферию тела семени и созданию отрицательно заряженной области. Семя поднимается в своем развитии до ступени «противоположность».

Наконец, концентрация зарядов в соответствующих областях семени полностью завершена и достигла своего максимума. Семя достигает ступени «противоречие», являющейся наивысшей ступенью в развитии противоречия. И непременно наступает момент, когда одна из клеток начинает делиться, рождая дочернюю клетку. И вслед за ней, подобно срывающейся лавине от брошенного камешка, процесс деления охватывает все клетки. В одночасье исчезает положительно заряженная область, исчезает сила, притягивающая и удерживающая ионы кислорода. Ионы кислорода, предоставленные сами себе, выбрасываются наружу с образованием молекул кислорода. Одномоментно высвобождается огромное количество энергии с образованием кумулятивной струи, способной пробить асфальт и разрушить камень. Слабые и нежные только народившиеся дочерние клетки без хлопот и усилий обеспечиваются жизненным пространством. Семя становится источником своего рода излучения, полностью соответствующего той генетической программе, которая заложена в семени. Семя прорастает.

Механизм развития противоречия в нервной системе Диогена тождествен прорастанию семени. Однако в самом процессе движения следует отметить и принципиальное различие. Создание возбужденных клеток в организме Диогена есть результат движения нервного импульса, посылаемого головным мозгом; в семени же этот процесс обеспечивается взаимодействием семени с почвой. Иными словами, развитие противоречия при движении Диогена обеспечивается внутренними ресурсами, независимыми от внешних факторов, а растение неразрывно связано с почвой, образуя с почвой единое целое.

Растению так же, как и лазеру, для включения механизма «излучения» необходимо воздействие строго определенных внешних факторов. Впрочем, подобные факторы нужны и Диогену. Для того, чтобы жить, Диогену необходимо потребление продуктов, вырабатываемых биосферой Земли. В этом плане отличие Диогена от растения носит не принципиальный характер. Более того, если кровеносную систему Диогена уподобить корневой системе растения, то желудочно-кишечный тракт будет представлять собой не что иное, как кусочек почвы.

Животное, в отличие от растения, кусочек почвы поместило внутрь себя и в результате этого вынуждено постоянно заботиться о том, чтобы этот маленький кусочек почвы не истощился. С другой стороны, благодаря этому фактору животное получило возможность перемещаться по поверхности Земли, т.е. приобрело лишнюю степень свободы по сравнению с растением.

Таким образом, растение можно рассматривать как живой объект, обладающий одной степенью свободы: растение только растет. Животное обладает уже двумя степенями свободы: животное способно и расти, и перемещаться по поверхности Земли. С геометрической точки зрения, движение (рост) растения можно рассматривать как движение вдоль линии. Движение животного необходимо рассматривать, как движение по какой-то поверхности (способность расти и способность перемещаться в пространстве). Вероятно, развитие живой природы на этом не должно ограничиваться, хотя бы потому, что мир объемен. Можно предположить, что существуют живые объекты, обладающие тремя степенями свободы.

Итак, мы пришли к выводу, что живые объекты можно различать по тому, как тот или иной живой объект реализует фактор движения, характеризуемый степенью свободы. И к этому выводу мы пришли, используя механизм излучения лазера. Собственно, излучение лазера тоже можно рассматривать, как рост определенной субстанции из ограниченного объема пространства. Принципиально лазер отличается от растения тем, что лазер не может самостоятельно вводить атомы, составляющие его активную среду, в возбужденное состояние, ему необходимо внешнее воздействие в виде внешнего электромагнитного поля. Растение же способно самостоятельно свои клетки вводить в возбужденное состояние, расщепляя молекулы воды на ионы. Иными словами, растение силовой фактор поместило внутрь себя и стало независимо от внешнего силового воздействия. Однако растение полностью зависит от почвы, на которой произрастает. Животное поместило кусочек почвы внутрь себя и стало независимо от места своего обитания, но в пределах биосферы Земли.

В предложенной градации растение обладает одной степенью свободы. Животное обладает двумя степенями свободы. В этот ряд вполне вписывается лазер, который можно определить, как объект, обладающий нулевой степенью свободы.

Повторимся, лазер, обладая нулевой степенью свободы, зависим от внешнего силового воздействия. Растение, обладая одной степенью свободы, независимо от внешнего силового воздействия, но зависимо от места своего произрастания.

Животное, обладая двумя степенями свободы, независимо от места обитания, но зависимо от биосферы Земли.

Напрашивается вывод, что три степени свободы должны дать живому объекту независимость от биосферы Земли. Три степени свободы должны дать человеку способность жить в космическом пространстве без каких-либо средств защиты типа скафандра, ракеты и прочего.

Однако мы несколько увлеклись, опять оставив Диогена в неудобной позе с поднятой ногой.

Правая нога Диогена, пройдя высшую точку циклоиды, начинает готовиться к тому моменту, когда она всю тяжесть тела примет на себя. Дальнейшее развитие противоречия приводит к смягчению противостояния противоположностей. Ступень «противоречие» заменяется ступенью «противоположность», идет обратный процесс. На этой стадии, продолжая сохранять ступень «противоречие», противоположности устремляются к ступени «противоположность». Еще раз напомним, что надо различать противоположности внешние, которыми в нашем примере являются ноги Диогена, и противоположности внутренние, каковыми являются корпускулярные и волновые свойства клеток в зависимости от направленности, поглощаемого ими, нервного импульса, от противоположности, являющейся одной из ступеней развития противоречия. Этим замечанием хотелось еще раз подчеркнуть правоту К. Поппера по поводу терминологии диалектиков.

Наконец, правая нога Диогена, пройдя ступень «противоположность» и ступень «различие», коснулась земли, готовая принять на себя всю тяжесть тела. В ней произошло полное замещение волновых свойств клеток на корпускулярные свойства. Однако левая нога все еще упирается в пол, готовая оттолкнуться от него, т.е. все еще продолжает быть вместилищем корпускулярных свойств. Внутренние противоположности становятся вновь тождественны друг другу. Однако необходимо отметить, что тождество внутренних противоположностей принципиально отличается от того тождества, которое было в момент начала движения. Можно сказать, что противоположности вновь становятся тождественны друг другу, но при более высоком уровне развития противоречия по сравнению с тем, когда Диоген стоит. В отличие от тождества предначального движения, данное тождество характерно предельным напряжением мышц обеих ног Диогена.

Когда Диоген стоит, клетки обеих противоположностей, за небольшим исключением, находятся в невозбужденном состоянии. Когда Диоген сделал шаг, и вторая нога уперлась в пол, а первая нога готова от пола оттолкнуться клетки обеих противоположностей находятся в возбужденном состоянии. Ступень «тождество», характеризующее обе противоположности, но при более высоком уровне развития противоречия знаменуется тем, что клетки в обеих противоположностях находятся в возбужденном состоянии. Иными словами, ступень «тождество» в состоянии покоя отличается от ступени «тождество» в состоянии движения. Таким образом, имеет смысл говорить о периоде, характеризуемом статическим состоянием развития противоречия, и периоде, характеризуемом динамическим состоянием развития противоречия.

Повторимся, низший уровень состояния (статический) характеризуется тем, что клетки обеих противоположностей находятся в невозбужденном состоянии, взаимодействие клеток между собой происходит на спонтанном уровне. Высший уровень состояния (динамический) характеризуется тем, что клетки противоположностей находятся в возбужденном состоянии, взаимодействие клеток между собой происходит на когерентном уровне.

Вот теперь самое время вернуться к объяснению Гегелем апории Зенона «Ахиллес быстроногий». Гегель утверждает:

«Но двигаться означает быть в данном месте и в то же время не быть в нем, следовательно, находиться в обоих местах одновременно, в этом состоит непрерывность времени и пространства, которая единственно только и делает возможным движение».

Итак, Ахиллес намеревается сделать шаг. Для этого он должен предварительно перенести всю тяжесть тела на одну из ног. Вторая нога все еще касается земли, но уже от Ахиллеса пошла волна, в точности повторяющая те же самые параметры, которые были рождены в процессе развития противоречия в нервной системе Ахиллеса. И при реальном движении вторая нога Ахиллеса вступит именно в ту точку, которая будет узловой точкой волны. Ахиллес еще стоит, но процесс его перемещения в пространстве уже пошел. Ахиллесу уже подготовлена та вторая точка, в которую он непременно должен вступить. При таком взгляде вполне уместно говорить о нахождении Ахиллеса в двух точках одновременно.

Таким образом, если основную моду волны, возбуждаемую движением Ахиллеса на той поверхности, по которой он перемещается, и несущую в себе энергию волны, необходимую для перемещения Ахиллеса в пространстве, считать неотъемлемой частью движения Ахиллеса, то в этом случае можно говорить о наличие двух мест независимо от того, в какой точке циклоиды находится та или другая нога Ахиллеса.

Спросим себя еще раз, можно ли движение Ахиллеса рассматривать в отрыве от той волны, которая образуется на поверхности Земли под воздействием его организма? Нет, нельзя. Ахиллес и волна, образованная на поверхности Земли в результате взаимодействия Ахиллеса и поверхности Земли, образуют систему, которая и обеспечивает видимое перемещение Ахиллеса по поверхности Земли.

Любая волна (бегущая или стоячая) уже при своем рождении обладает параметром «длина волны». Волны еще нет, имеется лишь факт поглощения средой определенной порции энергии, а параметр «длина волны» уже существует, обеспечивая наличие, как минимум, двух мест, в том числе, и в объяснении Гегелем апории Зенона. Этот параметр в продольной волне обеспечивает, как минимум, наличие двух узлов; в поперечной же волне – двух мест ее контакта с поверхностью раздела сред. Не вызывает сомнений, что рассматривая апории Зенона, Гегель видел волну. Волна – это тот объект, который, еще не родившись, всегда находится одновременно, как минимум, в двух местах, так как, повторимся, обладает таким параметром, как «длина волны». И нужно помнить, что Гегель рассматривает исключительно установившееся движение. Переходные процессы диалектика не затрагивает.

В заключение следует отметить, что противоречиво не движение, противоречиво наше отношение к движению. Мы никак не хотим мириться с наличием дискретности в самом процессе познания мира, и жаждем выстроить логически цельную цепь рассуждений, уходящую в бесконечность. Но это невозможно. Мир дискретен, и на это очень важное свойство окружающего пространства указывает нам диалектика. Движение вводит противоположности в иное состояние, когда противоречие в отношении между ними для нас исчезает. Единство становится независимо от окружающего пространства. Развитие противоречия обеспечивает единству движение. Верно и обратное: движение включает в единстве механизм развития противоречия. Мерой движения есть энергия, а условием движения есть диалектика.

В физике имеется понятие «аннигиляция», определяющее реакцию превращения частицы и античастицы при их взаимодействии в иные частицы, отличные от исходных. Так, в результате взаимодействия электрона и позитрона рождается фотон. С точки зрения диалектики, при взаимоотношении тезиса (электрона) и антитезиса (позитрона) результатом является синтез (фотон). При этом тезис и антитезис не исчезают, их взаимоотношение переходит в иное состояние, обеспечивающее тезису и антитезису движение, как самодвижение. Электрон и позитрон в фотоне не исчезают, не сливаются, они переходят в иное диалектическое состояние, обеспечивающее фотону движение, как самодвижение. Между электроном и позитроном в фотоне всегда остается, разделяющее их, пространство. Пространство это способно изменяться под воздействием внешней силы. Так, при торможении фотона пространство это возрастает, при этом возрождается физическое взаимодействие электрона и позитрона, свойственное нашему миру и проявляемое во внешней среде в виде сил притяжения, препятствующих силам торможения фотона. При попытке разогнать фотон, между электроном и позитроном появятся силы отталкивания, которые будут препятствовать силам разгоняющим фотон.

Теперь, возвращаясь к критическим замечаниям К. Поппера, мы видим: в чем заблуждался знаменитый философ. Тезис и антитезис, находясь в разобщенном виде, т.е. вне единства, являют собой понятия противоположные, как электрон и позитрон вне фотона. Однако тезис и антитезис, заключенные в единство, что возможно исключительно в движении, переходят в разряд понятий противных. Иными словами, тезис и антитезис, будучи определяемы законами формальной логики, как понятия противоположные, в диалектической логике должны предстать в понятиях противных. Это говорит о том, что далеко не каждая пара «тезис – антитезис» может составить единство, тем самым переходя в подчинение законов диалектической логики, но только та, которая способна к движению как самодвижению, к развитию как саморазвитию.

Обращение к апории Зенона было продиктовано желанием показать простоту и доступность диалектики Гегеля для нашего современника, знакомого с вехами развития физики. Она сложна и непонятна только тогда, когда представлена в чисто современной философской абстрактной форме, в которой из философии вылущена ее основа – Бог, когда за специфическими философскими терминами скрывается неспособность изложить идеи Гегеля на доступном для нас, людей из публики, языке.