На улице Затонского (вул. Затоньского).

Написано по мотивам женского «мобильного» разговора. У милашки Сонюшки Прямо на балконе «Вызрели» лимончики, Сердце в чае тонет. Жизнь пушистой лапушки Скучная в «Затоне». — Где вы детки? Аюшки? — В самообороне! — Где ты, муж крикливый мой? Служишь где-то лихо? Я одна пришла домой. Мерзко, пусто, тихо. — Холодно, не курено, Вымыто до блеска. … Читать далее «На улице Затонского (вул. Затоньского).»

Дождливым вечером.

Бурым настоем из листьев пожухлых Почву туман угощал за беседой. Серость надвинулась тучею пухлой, Дождик выстукивал реквием бедам. Гром возвратится в обнимку с весною, Ливни не тронут прибрежных обрывов, Осень повисла над хлебной страною, Волны у Турции вздыбили гривы. Замер недремлющий флюгер на крыше, Памятник буре, вчера отшумевшей. В стенах скребутся осенние мыши. Долго не … Читать далее «Дождливым вечером.»

Mea maxima culpa!

Не пришли в дом печали морозы Из задумчивых стран чужедальних, Ветер сушит вчерашние слёзы После горьких молитв поминальных. Так же мамочки катят коляски, Так же девушки ходят с оглядкой, Те же маски, гримасы и сказки, Те же овощи, выпасы, грядки. Не в Европу, не в Азию гадим, А в глубокое Чёрное море, По привычке с … Читать далее «Mea maxima culpa!»

Солнечный октябрь

Сок попрощался с лозою. Нет синевы над полями. Воздух не пахнет грозою. Плач унесён журавлями. Тает листвы опахало, Но зеленеет без пятен. Осень ковёр не собрала. Ветер прохладный приятен. Скоро завоет уныло, Будет махать тополями Буря, в ней — осени сила, Ярость, спасённая льдами. Злобной поры сучьи дети, Спрячемся в тёплые норы. Радость другим где-то … Читать далее «Солнечный октябрь»

Ах, Одесса (язык одесский).

Не делайте волны, ищите на «Маме», Без песен Одесса мертва. Её убивали, пинали ногами, Но льются из сердца слова. Румыны и немцы, где ваше дыханье? Забыт ваш пружинистый шаг. Европы с быком здесь стоит изваянье, Бычара натёрт, как пятак. На Зевса взбирается местный проказник, Фонтанской он станции сын, Пусть мифов не знает, но делает праздник, … Читать далее «Ах, Одесса (язык одесский).»

Дырявая жизнь.

Променад стал заметно короче, Домик с озером, сад красоты, Только сердце открытости хочет, Да живут на газонах кроты. Интернетик, как мёд паутинка, К ней прилипли слова и мечты, Таешь тут, как последняя льдинка, Только лазят по сайтам кроты. За забором — душок из-под мышек. Пахнут мерзко лошадка, коты. Запах прессы и шум из пустышек Создают … Читать далее «Дырявая жизнь.»

Струна памяти.

Бисер впился в расшитый кисет, Трубки нет, вместо прошлого – прочерк, Лист бумаги хранит твой ответ, В нём уверенность выбрала почерк. Что же было? Узнал лишь сейчас. Как случилось? Два слова в инете. Недостоин словарный запас Всех закончивших жизнь на планете. Не приеду, дорожный редут Ждёт в пути ненавистной преградой. Письма старые в память ведут, … Читать далее «Струна памяти.»

Фретки.

Костёр, звездопад, полустанок, В ручье исчезают сомненья. В лесу – хоровод из поганок, В душе – нечистот отложенье. Шагают в невинность природы Двуногие пошлости зёрна, Не в «храм», как в былые походы Времён пионерского горна. Мы – дети чужих начинаний. Во всём обвиняются предки. Построим пустыню скитаний. Хорьки? Нет, домашние фретки.

Где-то не у нас.

Прошу не привязывать написанное к конкретному месту. «Это» произошло и происходит во многих местах Мира. Цинковый гробик со спиртом, Маленький шанс на нетленность. Любят опарыши бренность. Жизнь безразлична к убитым. Кладбищем бродят вороны С полным презреньем к полёту. Душит могильщик икоту, Крестит свой лоб на иконы. В небе – салют не МальчИшу, В небе живут … Читать далее «Где-то не у нас.»

На закате.

Наваждение красок закатных, Кровь банальная в небе рекой, Бородатой плешивости строй Облаков поседел неопрятно. Кровь, багровость, садистский сюжет, Трубы молча вонзаются в струи, Словно толпы фигур Рапа Нуи, Ждут от неба чудесный ответ. Звёзды в алом купаются всласть, Верещит где-то заяц по-детски, Техногенный пейзажик советский Умирает, как козыря масть. Для доставки – прямой адресат, Прошумит … Читать далее «На закате.»